— Не думаю, что мы помним, кто привез милому мальчику его кожаные игрушки, новые ботинки из Парижа, не так ли? Кто позволяет ему работать в своей изумительной квартире, кто позволяет ему гладить свои костюмы, а иногда даже надевать кое-что из своей коллекционной одежды?
С каждым новым утверждением, по мере того, как опытные пальцы Дестины продолжали работу, стоны и подвывания юноши становились все громче, и он начал судорожно хвататься за халат Дестины. — Не думаю, что мы помним, кто спас его от крутых ребят в баре кожи и шипов «Пит», не так ли? — Дестина улыбнулся, взглянув сверху вниз на ангельское лицо, сейчас покрытое испариной. Это будет долгий и очень приятный вечер.
Луиза подготовила все документы, чтобы Норрис внимательно их изучил. Если ей удастся убедить его, то представление новой идеи на суд исполнительных директоров «Луизы Тауэрс» будет простой формальностью. Даги Фасефф чувствовал себя в своей стихии, подготавливая стенд, отражавший достижения Дерека Дестины в области моды. Он не знал, зачем это понадобилось мадам Тауэрс, но это дело было по нему, и стенд, воздвигнутый в его кабинете, производил впечатление. Неудивительно, что она узнала Дестину. Он даже завоевал вожделенный приз «Коти», и Даги сказал Луизе, что о нем столько писали в газетах за последние два года, что было трудно выбрать что-то определенное.
У нее на столе лежали материалы, которые должны заинтересовать Норриса гораздо больше, а именно: факты и цифры — сведения о других дизайнерах, работавших в индустрии ароматов и косметики, дизайнерах с именем, чей вклад в увеличение доходов нанявших их фирм поистине огромен. Например, компания «Скибб», главный конкурент «Тауэрс фармасетикалз», после приобретения «Шарля из Ритц» сама разыскала владельца прав на использование в косметике великого имени Ива Сен-Лорана, благодаря провидению прежнего председателя совета директоров, который тотчас ухватился за эти авторские права, едва увидев вторую коллекцию Сен-Лорана еще в шестидесятые годы.
— Думаю, мы слишком много внимания уделяли созданию производства кремов и других средств для ухода за кожей, совершенно упустив из вида, откуда пришел к нам первый большой успех, — серьезно сказала она Норрису, когда тот разглядывал стенд Даги.
Он с улыбкой обернулся к ней.
— «Открытие»?
— Конечно! Мы все еще выпускаем духи, и они приносят нам большие деньги, но ни один из наших ароматов, за исключением «Бравадо», даже не приближался к такому уровню. Разумеется, это в значительной степени связано с обстоятельством, что американские женщины так поздно увлеклись духами. Однако сейчас… ну, нет необходимости рассказывать тебе, что происходит. Из данных этого отчета совершенно ясно, что с тех пор, как «Ревлон» выпустил «Чарли»…
— Когда это было?
Луиза полистала страницы отчета, так быстро подготовленного отделом маркетинга.
— Одиннадцать лет назад, в 1972 году, когда объем годовой продажи духов составлял всего около трехсот миллионов долларов. В это, кажется, почти невозможно поверить. — Она наморщила нос, недовольная собой. — Я уделяла недостаточно внимания этой области. Продажа духов, как тебе известно, сейчас приближается к отметке в полтора миллиарда долларов, а у нас нет ничего подходящего, чтобы получить свой кусок пирога.
— Разве Чарли Ревлон не купил имя Норелла для использования в косметике? Припоминаю, Бекки говорила мне, что Норелл был первым в Америке модельером, принявшим участие в создании духов. Я дразнил ее из-за того, что она до сих пор любит ими душиться, но она, должно быть, одна из немногих, поскольку сейчас они исчезли из продажи.
Луиза с восхищением посмотрела на него. Норрис по-прежнему удивлял ее широтой своих познаний.
— Ты прав. Ревлон проявил большую находчивость, выпустив то, что он называл первым американским дизайнерским ароматом. У Бекки превосходный вкус, «Норелл» — хорошие духи, но даже когда был жив Ревлон, он никогда не вкладывал каких-то особенных средств в это направление.
Норрис засмеялся.
— Потому, что на них не стояло его собственное имя. И только когда он решил использовать свое собственное имя, он потратил нужное количество баксов на создание «Чарли 1». «Ревлону», несомненно, повезло с этим ароматом.
Луиза покачала головой.
— Не повезло, Норрис. Ревлон никогда не упускал ни единого шанса. Он увидел, что мы не замечаем или, скорее, не обращаем должного внимания на предпосылки для революции в производстве духов, основу для его фантастического расширения, на то, от чего, как говорит Кик, «все балдеют».
Они с Норрисом переглянулись. Оба подумали об одном и том же.
— Может, мне попросить его… — начала она.
— Давай позовем его, — почти одновременно с ней сказал он.
Месяц назад Кик начал работать по ознакомительной программе, рассчитанной на год и составленной таким образом, чтобы за это время он смог узнать о деятельности каждого отделения компании. Следующий год по плану он должен был провести, знакомясь с иностранными филиалами «Луизы Тауэрс».
— Попросите Кика Тауэрса зайти через несколько минут. Думаю, он в отделе конъюнктуры у Талбота.
Слава Богу, внешне он не похож на Тауэрсов, не похож на Бенедикта и, еще раз слава Богу, ничем не напоминает Чарльза, подумала Луиза, когда, вежливо постучав, Кик широкими шагами уверенно вошел в ее кабинет. И только темно-голубые глаза Сьюзен, украшавшие его лицо с мелкими чертами, напоминали Луизе о прошлом. Этого слишком мало, чтобы взволновать ее.
— Привет, Кик, как дела?
— Прекрасно, сэр, просто прекрасно. — Кик ослепительно улыбнулся Норрису, почувствовав, что именно этого от него ожидают. Он чувствовал себя совершенно непринужденно с первого момента появления в кабинете.
— Ты знаешь, чьи это работы? Тебе знакомо имя? — Норрис указал на стенд.
— Конечно, сэр. Это Дестина. Фиона без ума от его вещей. Он создает коллекцию в Париже для… — Кик замялся на секунду, — …по-моему, для «Ланвена», но я могу точно узнать у ребятишек.
Луиза знала, что Кик всегда называл компанию друзей Фионы «ребятишками», хотя некоторые из них были его ровесниками или даже старше. Поскольку они с Фионой теперь жили в отдельной квартире, Луиза мало знала об их жизни за пределами офиса.
— Кто-нибудь из «ребятишек», как ты их зовешь, любит покупать духи? — спросила Луиза, а затем небрежно добавила: — Чем душатся твои подружки?
Поскольку Кик явно удивился, Норрис вставил:
— Небольшое исследование потребительского рынка, Кик. Внутренние источники информации, которые часто оказываются весьма полезными. Со временем ты привыкнешь.
— Ну да, конечно, им нравится всякая дрянь. — Он выглядел смущенным.
Норрис снова подбодрил его.
— Не волнуйся, если они отдают предпочтение конкурирующей фирме. Именно это мы и хотим выяснить.
— Ну, они покупают духи у «Хальстона», но, возможно, потому, что им нравятся их тряпки. Сам я не выношу этот запах.
— Им нравится мускус?
— Да-а, откуда вы знаете? Пенни Дэвидсон — она вечно находит какие-то местечки в провинции, где готовят всякие особые эфирные масла. Я бы сказал, что девочки определенно предпочитают мускус.
— Почему, как ты считаешь?
— Ну, наверное, он… земной, сексуальный. Пенни рассказывала мне какую-то неправдоподобную историю, что его добывают из половых желез мускусного оленя, но мне кажется, это то, во что людям хочется верить.
— А упаковка?
Кик явно смутился.
— Не понимаю, что вы…
— Как Они продаются? Под фабричной маркой? С этикеткой? В розлив?
— А, да, понимаю. Ну, компания Пенни в основном покупает такие маленькие коричневые медицинские пузырьки, куда можно налить еще раз, но я видел духи с этикеткой «Мускус», — гордо объявил он.
— Надо полагать, — сухо сказал Норрис. — Доход от продажи «Мускусного масла Джована» составляет около пятидесяти миллионов долларов ежегодно, и оно продается в пятидесяти странах.
Кик, пораженный, резко присвистнул.
— Как ты думаешь, твои сверстники заинтересовались бы ароматом от кого-нибудь вроде Дестины? — Луиза намеренно задала вопрос как бы между прочим, расхаживая вдоль стенда, повернувшись к Кику спиной, словно ее совершенно не интересовал ответ. — Или ваша команда предпочла бы имя какого-то другого дизайнера?
— Кэлвин Клейн, да, Ральф Лорен, однако он уже продает запахи.
— Аромат, духи, парфюмерия, Кик, — мягко поправил его Норрис. — Не забывай, каким бизнесом ты теперь занимаешься. Никаких шуток в ущерб себе. Я даже не хочу слышать, как ты неверно цитируешь кого-то, так что привыкай пользоваться профессиональной терминологией.
Кик выглядел удрученным, но промолчал.
— Так как насчет аромата Дестины? — повторила вопрос Луиза.
— Не знаю, — сказал Кик. — Думаю, нет, я хочу сказать, что не вижу причин, почему бы и нет. Прошлой осенью все носили его фасоны под мотоциклиста. Почему бы не сделать зап… аромат в том же духе? — Он оглядывался по сторонам, словно искал пути бегства из элегантно отделанного кабинета.
Луиза сжалилась над ним.
— Ладно, Кик. Спасибо за помощь.
Когда он ушел, Норрис сказал:
— Не думаю, что круг общения Кика и Фионы достаточно репрезентативен, даже среди лучших клиентов «Луизы Тауэрс». Однако он определенно дал этому Дестине самые высокие оценки. Полагаю, нам следует пригласить его и посмотреть, с чем нам придется иметь дело, если мы согласимся оказать ему поддержку в создании коллекции и, конечно, получить право на использование его имени в названии косметики и духов. Говоришь, он отверг предложение «Арден»?
— Да, по-видимому, там поставили слишком много условий, слишком много «ограничений его артистического таланта» и, — Луиза попробовала закатить глаза, подражая Бенедикту, который использовал этот трюк с большим успехом, — самое главное, он не мог вынести большого босса, перед которым должен был отчитываться, человека, контролировавшего его бюджет в «Лилли». Видимо, его пригласили в главный офис, что в Индианаполисе, и после офи