поговорить с тобой.
Я нахмурился.
— Почему?
Тереза улыбнулась и легла очень близко ко мне. Я слышал, как она
дышит.
— Знаешь, что мне в тебе сразу понравилось?
Мной явно манипулировали, но так бережно, что я не обижался.
— Расскажи, — улыбался я.
Тереза засмеялась.
— Ты миротворец. Когда бучи идут друг на друга, ты знаешь, как их
успокоить. Я заметила: когда старые бучи сердятся друг на друга, они
идут через тебя, чтобы не драться, а решить дело мирным путем.
Я повернулся к ней:
— Ты к чему-то клонишь.
Тереза схватила меня за локоть.
— Это твоя сильная черта. Ты успокаиваешь людей, когда они впадают в
бешенство. Вовремя помириться бывает очень важно. Но не всегда.
Я сел.
— Ты о чем?
Тереза села рядом.
— Иногда приходится выбирать сторону.
Я достал пачку сигарет и закурил. Тереза забрала ее из моих рук. Я
закурил следующую.
— Какую еще сторону?
Тереза провела пальцами по моим волосам.
— Например, на войне. Если ты против войны, тебе придется выступать
против старых бучей. И это будет нелегко.
Я вздохнул.
— Конечно, я против войны. Кто может быть за войну?
Тереза тоже вздохнула.
— Некоторые старые бучи думают, что без войны не обойтись. Ты
уверен, что ты против любой войны? Есть ли войны, о которых ты
думаешь иначе?
Я медленно соображал.
— Например?
Тереза затянулась и замолчала.
— Эд говорит, что война идет прямо здесь и сейчас. Ты пока не видел
новостей. Города горят. На улицах свалка.
Я пожал плечами.
— Это другое.
Тереза кивнула.
— Да. Но тебе все равно надо решить, на чьей ты стороне.
Я выдувал дым и смотрел, как его уносит ветром. Тереза встревоженно
наблюдала за мной.
— Я хочу сказать, что тебе стоит быть осторожнее. Хорошенько
подумай, прежде чем говорить с Эд или кем-то еще про вчерашний
вечер.
Я вслушивался в крики чаек. Тереза держала меня за руку и ждала
моего ответа.
— Я думаю. Хорошо, что ты не дала позвонить Эд спросонья. Все так
быстро меняется. Иногда я понимаю, что происходит, а иногда снова
теряю нить. Пока я не знаю, что я думаю.
Тереза поцеловала меня.
— Это замечательный ответ. Ты разберешься. Всегда старайся делать
то, что нужно.
Я опустил глаза. Тереза подняла мне голову, держа за подбородок.
Взглядом она спросила меня, как я себя чувствую.
— Мне страшно, — ответил я. — Все это не касалось меня раньше.
Теперь я понимаю, как быстро ты меняешься, и это меня чертовски
пугает. Мне страшно, что я не успею измениться с тобой.
Тереза потянула меня, и я лег на нее сверху. Я посмотрел вокруг. Никого
не было.
— Джесс, — прошептала она. — Не бойся, что я изменюсь. Мы все
меняемся. Кто знает? Возможно, ты изменишься так сильно, что я не
успею за тобой.
Я засмеялся и пообещал:
— Ну уж нет, такого точно не будет.
**
Не успел я повернуть ключ в замке, как Тереза распахнула дверь.
— Как все прошло? — задала она вопрос.
Я пожал плечами.
— Трудно. Я говорил с Джен. Она говорила почти то же, что и я: нам не
стоит ругаться. Но она говорит, что Грант — хамло.
Тереза отвела меня к дивану.
— Ты говорил с Мэг?
— Да. Джен пошла со мной. Сначала мы говорили с Мэг. Я сказал, что не
пускать чернокожих бучей и дрэг-квин в бар неправильно, потому что я
сам бы набросился на Грант из-за ее дурацких слов. Джен поддержала
меня.
Тереза улыбнулась.
— Ты говорил обо мне?
Я засмеялся.
— В тот момент — нет. Я сказал Мэг: если выгонять всех, на кого может
сорваться Грант, бар вообще можно закрывать. Я сказал: есть идея
получше — не пускать Грант, когда она напивается.
Тереза кивнула. Я закурил.
— А дальше? — торопила меня она.
Я вздохнул.
— Я сказал, что дело не в том, что я друг Эд. Я сказал Мэг: я не думаю, что ее решение верное. Она сказала, что сама знает, как вести бизнес. Я
сказал: это да, но я не буду ходить в расистский бар.
Тереза шлепнула меня по плечу.
— Какой ты молодец!
— Потом пришла Грант и стала извиняться. Сказала, что была не в себе
после смерти брата. Сорвалась на окружающих.
Тереза кивала.
— Хорошо.
Я покачал головой.
— Но это еще не все. Она сказала, что ей стыдно за всю эту расистскую
ерунду. Грант пожала руку Эд. Тогда Эд сказала, что все хорошо.
Тереза в волнении сжимала мою руку.
— Тебе удалось поговорить с Эд?
Я улыбался.
— Да, мы пошли к ней домой. Я сказал Эдвин, что люблю ее, что она
мой друг. Я сказал, что мир меняется быстрее меня и что я хочу
меняться вслед за ним. Эд говорила со мной пару часов.
Тереза принялась разминать мне плечи. Это было очень приятно.
— О чем она говорила?
Я постарался вспомнить.
— Много всего. Трудно собрать воедино. Знаешь, мне всегда кажется, что у нас с Эд много общего. Но Эд напомнила о том, что ей приходится
тяжелее.
Тереза улыбалась и кивала.
— Что ты сказал?
Я покачал головой.
— Ничего. Я просто старался слушать и понимать. Смотри, что она дала
мне.
Я протянул Терезе книгу «Души черного народа» Дюбуа. На развороте
значилось: «Моему другу Джесс. Люблю, Эдвин». Над буквой i в своем
имени вместо точки Эд нарисовала сердечко.
Когда Тереза взглянула на меня, ее лицо было в слезах. Она обняла
меня и целовала без конца.
— О, я тоже тебя очень люблю, Джесс, — шептала она.
**
Мы одновременно услышали шум на улице. Тереза поставила бутылку
пива на стол и побежала к выходу. Я схватил наши бутылки на случай, если придется отбить им дно и драться. Мы застыли в ужасе на пороге.
Жюстин стояла на коленях. Коп стоял рядом.
На его ремне висела дубинка. По ее лицу струилась кровь.
Стояла страшная духота. Июль. Некоторые посетители баров пили пиво
на улице. Две полицейские машины припарковались у бара. Четыре копа
смотрели нам в глаза. «Марш внутрь!» — гаркнул один. Никто не
сдвинулся с места.
Коп рядом с Жюстин схватил ее за волосы.
— Вставай, — приказал он. Она споткнулась, пытаясь встать, и снова
упала на асфальт.
Тереза сняла туфли со шпильками.
— Отвали от нее, — сказала она копу низким и спокойным голосом. —
Оставь ее в покое.
Тереза медленно шла на копа, держа по туфле в каждой руке. Я не мог
дышать от волнения. Жоржетта тоже сняла свои высоченные шпильки и
взяла их в руки. Она подошла к Терезе. Они обменялись взглядами.
Коп положил ладонь на кобуру. Было понятно, что бучам лучше не
влезать.
Я услышал голос Пичес.
— Что тут творится?
Мы переглянулись.
— О-оу, — сказала она.
Голос Терезы был таким низким, что напоминал стон раненого
животного.
— Отпусти ее.
Она с Жоржеттой медленно приблизились к месту действия и встали по
бокам от Жюстин. Рука Терезы легла на плечи Жюстин. Та взялась за
руки Терезы и Жоржетты. Наконец ей удалось встать на ноги. Жюстин
покачнулась, Тереза подхватила ее за талию.
Коп расстегнул кобуру.
— Ты гребаная шлюха. Вы гребаные извращенцы, — закричал он всем
нам.
Другой коп потянул его к машине.
— Поехали отсюда.
Не торопясь, копы убрались. Я выдохнул.
Тереза и Жоржетта обнимали Жюстин. Она плакала. Я хотел бежать к
ним, но Пичес держала меня за плечи.
— Дай им минутку, милый.
Мы окружили их. Тереза упала в мои объятья. Я чувствовал, как она
дрожит.
— Ты в порядке? — шепнул я.
Она уткнулась лицом мне в шею.
— Пока непонятно. Скажу через пару минут.
— Я думал, они будут стрелять.
Тереза кивнула.
— Мне было очень страшно, Джесс.
Я улыбался.
— Я горжусь тобой.
Тереза посмотрела на меня.
— Правда? Я боялась, что ты скажешь, что это дурацкая идея.
Я покачал головой.
— Ты смелая.
Она вздохнула:
— Было очень страшно.
Я улыбнулся.
— Один человек сказал мне, что смелость означает проходить через
свой страх.
Тереза посмотрела на меня.
— Тебе когда-нибудь бывает страшно, Джесс?
Я остолбенел.
— Смеешься? Да постоянно.
Она кивнула.
— Я надеялась, что ты скажешь так. Но ведь я ни разу не слышала от
тебя про твой страх.
— Серьезно? Разве я не говорю, что я чувствую?
Тереза закусила губу и покачала головой.
Я покраснел.
— Мне казалось, что ты в курсе.
Она кивнула.
— Я в курсе. По крайней мере, я часто замечаю, что с тобой происходит.
Но ты не говоришь со мной об этом.
Я вздохнул.
— Мне трудно подобрать слова, милая. Я не знаю, как говорить о
чувствах. Я не уверен, что чувствую все так же, как другие.
Пичес нежно подхватила нас с разных сторон и потащила в бар.
— Пошли, ребятки. Надо налить Жоржетте и Терезе, чтобы они
расслабились.
Эд приехала минут черед двадцать.
— Вот ведь черт! — ругалась она. — Все пропустила!
Я смеялся.
— И хорошо, что пропустила. Все могло пойти иначе. Момент был очень
тонкий.
Джен стукнула меня по плечу.
— Наши фэм показали им сегодня, что с нами лучше не меряться силой.
Как в Гринвич-Виллидж давеча.
Я нахмурился.
— А что в Гринвич-Виллидж?
— Как это что? Стоунволл! — рявкнула Грант. Я посмотрел на Эд и
пожал плечами.
Джен ухмыльнулась.
— Копы устроили налет на один бар в Гринвич-Виллидж и нарвались на
сопротивление. Дрэг-квин и он-она здорово их потрепали.
Грант засмеялся.
— Говорят, они чуть не спалили бар с копами, закрытыми внутри!
Я вздохнул.
— Жалко, что меня там не было.