лтосе или Ла-Хонде. Искру можно было высечь где угодно. Всех переполняло единое невероятное чувство – все, что мы делаем, правильно, победа будет за нами. В этой уверенности в победе над силами дряхлости и зла, пожалуй, и заключается разгадка феномена. Мы не думали о победе в зловещем или военном смысле слова, нам это было ни к чему. Просто-напросто наша энергия возьмет верх. Бороться ни нам, ни противнику не имело смысла. Мы набрали темп и оседлали гребень прекрасной, высокой волны.
Сегодня, пять лет спустя, если подняться на крутой холм в Лас-Вегасе и посмотреть на Запад, то особым зрением можно увидеть высшую отметку, оставленную паводком, то место, где волна наконец опала и откатилась назад.
9Симпатия к дьяволуПытки репортеров?Побег в безумие
Решение сбежать пришло внезапно. Или не внезапно. Может быть, я давно вынашивал эту мысль, подсознательно выбирая подходящий момент. Главную роль, как мне кажется, сыграл счет за номер. Дело в том, что у меня не было денег на его оплату. Не было даже кредитной карты с возвратом средств за пользование ей. После истории с Сидни Зионом[13] «Американ экспресс» аннулировала мою карту, и эти сволочи вместе с «Дайнерс клаб» и налоговым управлением подали на меня в суд.
Кроме того, за все отвечал нанявший меня журнал. Мой адвокат посоветовал ничего не подписывать, кроме корешков квитанций службы доставки. Сколько там набежало, мы так и не узнали. По прикидкам адвоката – от 29 до 36 долларов ежечасно, и так 48 часов подряд.
– Не может быть, – удивился я. – Как такое могло случиться?
Однако к тому времени, когда я задал этот вопрос, ответить на него было некому. Мой адвокат удрал. Видать, почуял неладное. В понедельник вечером, заказав в службе доставки отеля дорогой комплект чемоданов из бычьей кожи, он сообщил, что забронировал место на ближайший рейс до Лос-Анджелеса. «Надо торопиться», – сказал адвокат и занял у меня перед отправлением в аэропорт 25 долларов, чтобы расплатиться за авиабилет.
Я проводил его и, вернувшись в сувенирную лавку аэропорта, потратил остаток наличных на всякую дребедень – совершенное дерьмо, безделушки с надписью «Лас-Вегас», пластмассовые зажигалки, имитирующие «Зиппо», со встроенным колесиком рулетки за 6,95 доллара, зажимы для галстуков с инициалами Джона Кеннеди по пять долларов штука, жестяных мартышек, трясущих стаканчик с игральными костями, за 7,50.
Я сгреб всю эту фигню, отнес к Большой Красной Акуле и вывалил на заднее сиденье. Потом сел на водительское место со степенным видом (белый верх, как всегда, был откинут), врубил радио и погрузился в размышления.
Как на моем месте поступил бы Горацио Элджер? Господи, гульнули, так гульнули. Тревога взбиралась по спине, словно первые позывы кислотного кошмара. На меня разом обрушился ужас реальности – я один в Лас-Вегасе на чертовски дорогой машине, крыша съехала от наркоты, адвокат сбежал, денег нет, статьи для журнала нет, и помимо всего прочего что-то надо делать с огромным чертовым счетом за отель. Мы назаказывали в номер все, что могли унести, в том числе шестьсот брусков матового мыла «Ньютроджена».
Мылом была забита вся машина, оно лежало на полу, на сиденьях, в бардачке. Адвокат договорился с горничными-метисками с нашего этажа, чтобы они помогли перенести шестьсот брусков этой странной полупрозрачной дряни, и теперь вся она досталась мне.
Тут я заметил на пассажирском сиденье кейс из фальшивой кожи. Я приподнял эту хреновину и сразу понял, что там внутри. Ни один самоанский адвокат, не выживший из ума, не попрется через рамку металлодетектора в аэропорту с увесистым черным револьвером «магнум» калибра 9 мм.
Поэтому он оставил оружие мне, чтобы я привез его в Эл-Эй, если сам доберусь. Я живо представил свой разговор с офицером патрульной полиции: что? какое оружие? Этот заряженный, спрятанный и, возможно, краденый «магнум 357»? Зачем он мне, говорите? Знаете ли, я свернул с дороги возле Мескаль-Спрингс – мне адвокат посоветовал перед тем, как исчезнуть, – и пока я один безо всякой причины ходил вокруг заброшенного колодца, ко мне вдруг подошел неизвестно откуда взявшийся бородатый хмырь с ножом для резки линолеума в одной руке и этим здоровенным черным револьвером в другой. Он заявил, что вырежет в память о лейтенанте Келли большой «икс» у меня на лбу, но, когда я сказал ему, что я доктор журналистики, он сменил гнев на милость. Вы, возможно, не поверите, но он тут же бросил свой нож в соленый мескалиновый колодец, а револьвер отдал мне. Да, сунул рукоятку прямо мне в руку и убежал, скрывшись в темноте.
Вот откуда это оружие, господин офицер. Вы мне не верите?
Не верит.
Но выбрасывать такое сокровище тоже жалко. Хорошую пушку калибра 9 мм в наше время не так-то легко найти.
Поэтому я решил как-нибудь довезти эту штуку до Малибу, а уж там я ее никому не отдам. Раз я рискую, значит, пушка моя. Чего тут рассусоливать. А если самоанская свинья устроит разборку, начнет на меня орать, пусть испробует эту хреновину на своей ляжке. А что? 158 граммов свинца в половинной оболочке, выпущенные со скоростью 450 метров в секунду, равняются примерно полкило самоанского фарша пополам с осколками костей. Почему бы и нет?
Сумасшедшие мысли, но пока что я сижу один в Большой Красной Акуле на стоянке аэропорта в Лас-Вегасе. К черту панику. Возьми себя в руки. Держись. Контроль над собой в ближайшие двадцать четыре часа будет играть решающую роль. Я один посреди долбаной пустыни, в логове вооруженных недоумков, с грузом опасных веществ, страхов и долгов, и все это нужно доставить в Эл-Эй. Если здесь сцапают, мне крышка. Полная жопа. К гадалке не ходи. У доктора журналистики, редактирующего еженедельную тюремную газету, нет будущего. Надо смыться из этого отсталого штата на максимальной скорости. Ага. Но сначала – в отель «Минт» обналичить чек на 50 баксов, вернуться в номер, заказать два сэндвича, два литра молока, кружку кофе и бутылку «Бакарди Аньехо». Ром – настоятельная необходимость, чтобы дожить до утра, обработать свои записи, этот позорный дневник, и всю ночь гонять магнитофон на полной громкости: «Разрешите представиться. Я эстет и богатей»[14]. Симпатия?
Только не ко мне. Лас-Вегас не знает снисхождения к преступным фрикам вроде меня. Здесь, как в армии, господствует мораль акул: раненого – сожри! В замкнутом обществе, где виноваты все поголовно, ты преступник, только если пойман. В мире ворюг худший грех – проявить тупость.
Очень странное чувство – сидеть в четыре утра в отеле Лас-Вегаса в люксе стоимостью 75 долларов в сутки, склонившись над блокнотом и магнитофоном, с чудовищным счетом от службы доставки, на исходе сорока восьми часов тотального сумасшествия, и знать, что ты скоро сбежишь, не заплатив ни одного гребаного цента, выйдешь твердым шагом в фойе, вызовешь из гаража свой кабриолет и будешь ждать, поставив рядом чемоданчик, набитый марихуаной и незаконным оружием, и с непринужденным видом держа в руках утренний выпуск «Лас-Вегас сан».
Наступает финальный этап. Грейпфруты и прочий багаж я забросил в машину еще несколько часов назад.
Осталось затянуть петлю. Веди себя с невероятной непринужденностью, спрячь одичавший взгляд за темными стеклами зеркальных очков а-ля Сайгон, жди, когда подгонят Акулу. Где она? Я же дал вороватому привратнику стоянки пять баксов – для меня сейчас нет инвестиции важнее.
Спокойно, читай газету. В самом верху страницы синий заголовок кричал:
ТРОЕ АРЕСТОВАНЫ ПО ДЕЛУ О СМЕРТИ КРАСАВИЦЫ
В качестве официальной причины смерти прекрасной Дианы Хэмби 19 лет названа передозировка героина. По сведениям из офиса коронера округа Кларк, тело обнаружили на прошлой неделе в холодильнике. Следователи из отдела расследования убийств в управлении шерифа, прибывшие, чтобы арестовать подозреваемых, сообщили, что одна из них, 24-летняя женщина, попыталась проломить стеклянные дверцы жилого прицепа, но была остановлена помощниками шерифа. Она пребывала в полной истерике и кричала: «Вы не возьмете меня живой!» Тем не менее офицеры надели на нее наручники, и никаких серьезных повреждений она не получила.
СОЛДАТЫ УМИРАЮТ ОТ НАРКОТИКОВ
Вашингтон (АП). Подкомиссия Палаты представителей сообщает, что запрещенные наркотики в прошлом году унесли жизнь 160 американских солдат, в том числе 40 во Вьетнаме. Наркотики связывают со смертью еще 56 военных в Азии и в зоне Тихого океана. Проблема злоупотребления героином во Вьетнаме становится все серьезнее, в основном потому, что подпольные лаборатории находятся по соседству – в Лаосе, Таиланде и Гонконге. «Борьба с наркотиками во Вьетнаме совершенно неэффективна, – говорится в отчете, – отчасти из-за ненадежности местной полиции и наличия определенных коррумпированных чиновников, замешанных в наркоторговле».
Слева от печальной заметки на середине полосы красовалась фотография на шесть столбцов, сделанная в Вашингтоне, округ Колумбия. Полицейские сражались с молодыми участниками антивоенной демонстрации, устроившими сидячую забастовку у входа в призывной центр. Рядом с фото – большой черный заголовок:
НА СЛУШАНИЯХ ПРИВЕДЕНЫ СВИДЕТЕЛЬСТВА О ПЫТКАХ
Вашингтон. Добровольные свидетели вчера сообщили неофициальной комиссии конгресса, что во время службы военными дознавателями они, как правило, использовали электрические телефонные провода для пыток и сбросы с вертолетов для казней вьетнамских военнопленных. Один спец из военной разведки признался, что застрелил из пистолета китайскую переводчицу, на что его начальник всего лишь заметил: «Это ж косоглазая была». Так они называют азиатов.
Прямо под этой статьей еще один заголовок:
ПЯТЕРО РАНЕНЫХ ОКОЛО ЖИЛОГО ДОМА В НЬЮ-ЙОРКЕ
По дому без какой-либо очевидной причины открыл огонь неустановленный стрелок, лежавший на крыше соседнего здания.