Я долго смотрел на первую полосу: что-то с ней было не так, но я никак не мог понять, что именно, пока… Да… Пока я не осознал, что вся передовица New York Times от 21 июня может так же легко быть датирована 8 марта, следующим после предварительных выборов в Нью-Гэмпшире днем.
Вьетнам вновь «умиротворяют»; министр обороны Мелвин Лэйрд потребовал усилить бомбардировки; против ITT выдвинули очередное обвинение в незаконной распродаже товаров… Но самое поразительное сходство заключалось в общем впечатлении от того, что происходит в борьбе за выдвижение в президенты от Демократической партии.
Такое ощущение, что ничего не изменилось. Маски выглядит все таким же сбитым с толку и больным, каким он был тем холодным утром в среду в Манчестере четыре месяца назад. Макговерн — все тот же упрямый, но безнадежный аутсайдер, и ничто в лице Дейли или Хамфри не указывает на то, что кто-то из этих коррумпированных и порочных старых кляч сомневается в том, что должно произойти в июле в Майами. И похоже, они очень довольны тем, что говорит им мэр Майами-Бич…
Крайне удручающая первая полоса — тошнотворное ощущение дежавю. Там даже была заметка о Кеннеди: будет или не будет он выдвигаться?
Это была самая интересная статья на полосе, хотя бы с точки зрения своевременности. Тедди на несколько месяцев выпал из новостей о ходе предвыборной гонки, но теперь — согласно Р. У. Эпплу-младшему из Times — он собирался сделать свой ход:
«Как сообщили вчера вечером информированные источники, член городского совета Мэтью Трой-младший объявит сегодня, что поддерживает сенатора Эдварда Кеннеди в выдвижении на пост вице-президента от Демократической партии. Мистер Трой, давний политический союзник семьи Кеннеди, был одним из первых сторонников выдвижения сенатора Джорджа Макговерна в президенты. Таким образом, он едва ли станет предлагать кандидатуру на пост вице-президента жителям Южной Дакоты, не получив одобрения от обоих».
Едва ли.
Верно. Эту логику трудно отрицать. Связка Макговерн — Кеннеди была бы, пожалуй, единственным победным вариантом для демократов в этом году, но помимо этого она могла бы одним ударом решить все проблемы Кеннеди. Это дало бы ему возможность по крайней мере четыре года, а то и все восемь лет находиться в центре внимания — могущественный и популярный вице-президент, обладающий всеми преимуществами от пребывания на руководящем посту при минимуме рисков. Если у Макговерна поедет крыша и он, к примеру, призовет к отмене свободного предпринимательства, то Кеннеди сможет уйти в сторону, печально покачав головой… Но если Макговерн все сделает правильно и пойдет на второй срок в качестве наиболее почитаемого и успешного президента в истории страны, Тедди будет рядом с ним — вторая половина команды и настолько очевидный преемник, что в 1980 году ему даже не придется особо беспокоиться о предвыборной кампании.
Не волнуйтесь, парни, мы выдержим этот ураган одобрения и уйдем столь же ненавидимыми, как и всегда.
Сол Алински[92] — сотрудникам незадолго до своей смерти в июне 1972 года
Предварительные выборы — 23 штуки, черт бы их побрал! — наконец закончились, и, похоже, наступает временное затишье. Нью-Йорк был последним большим спектаклем до Майами-Бич, и на этот раз люди Макговерна действительно разнесли все до основания. Они растоптали всех наймитов, мальчиков на побегушках и «старых партийных боссов» от Буффало до Бруклина. Демократическая партия в штате Нью-Йорк повергнута в ужас и хаос.
Даже партийный лидер штата Джо Крэнгл не пережил блицкриг Макговерна. Он пытался проскочить как «неприсоединившийся», надеясь отправиться в Майами хотя бы с остатками крупнокалиберной переговорной силы, на которую рассчитывал, когда первоначально поддержал Маски, но беспощадные молодые уличные бойцы Макговерна нарезали Крэнгла ломтями вместе со всеми остальными. Он будет смотреть съезд по телевизору вместе с партийным боссом Бруклина Мидом Эспозито и некогда могущественным лидером Бронкса Патриком Каннингемом.
Бывший губернатор Нью-Йорка Аверелл Гарриман тоже попал в список бывших тяжеловесов, которые не будут присутствовать на съезде. Он также был одним из первых сторонников Маски. В последний раз я видел Аверелла, когда он выступал перед небольшой толпой на железнодорожной станции в Уэст-Палм-Бич — освещенный прожекторами на платформе вагона «Саншайн спешиал» Большого Эда… И «человек из штата Мэн» стоял рядом с ним, широко улыбаясь, излучая каждым сантиметром своего тела уверенность победителя, потому что все эти умалишенные партийные боссы заверили его, что он им, безусловно, станет.
Гарриман, насколько я помню, начал выступать уже в сумерки, и Маски наверняка выглядел бы не таким довольным, если бы знал, что в десяти кварталах по улицам уже бродит человек-молотилка по имени Питер Шеридан, вышедший после двухнедельной отсидки в тюрьме Палм-Бич по обвинению в бродяжничестве.
Ни Большой Эд, ни Питер еще не знали, что их путям скоро суждено пересечься. Но 12 часов спустя Шеридан — печально известный странствующий дебошир Неоамериканской церкви — сядет на «Саншайн спешиал», оправляющийся в Майами…
Эта встреча уже стала легендой. Я не особенно горжусь той ролью, которую сыграл в произошедшем, — главным образом потому, что этот кошмар получился совершенно случайно, — но, если бы мог вернуться в прошлое и попробовать устроить все это снова, я не изменил бы ровным счетом ничего.
В то время я чувствовал себя немного виноватым, не неся, впрочем, по сути никакой ответственности за то, что фаворит демократов столкнулся с обезумевшим от джина кислотным фриком, но это было до того, как я понял, с каким чудовищем мне довелось иметь дело.
Когда его кампания пошла на дно и у его экс-сотрудников развязались языки, я узнал, что работать на Большого Эда было примерно тем же самым, что сидеть запертым в крытом грузовом вагоне со злобной 90-килограммовой водяной крысой. Некоторые из высокопоставленных работников Маски считали своего босса опасно нестабильным. У него, как они говорили, было несколько личин, и никогда не удавалось предугадать, с кем тебе придется иметь дело сегодня — с Авраамом Линкольном, Гамлетом, капитаном Квигом или Глупцом Бобо…
Вообще о Маски говорят много странного, но сейчас нет времени это пересказывать. Возможно, после съезда, когда давление немного спадет, хотя сейчас в этом нельзя быть уверенным: положение осложняется.
Единственная «история о Маски», которая интересует меня сейчас, — это как ему удалось одурачить этих бедных ублюдков, сделавших его де-факто лидером партии и тем, кто, по замыслу партийных боссов, должен был противостоять Никсону в ноябре. Вот это я хотел бы знать, и если кто-нибудь, кто читает меня сейчас, может поделиться со мной подробностями, обязательно сразу же позвоните в отделение журнала Rolling Stone в Сан-Франциско.
Кошмар Маски все больше тянет на то, чтобы стать важным переломным моментом для Демократической партии. Пойдя на дно, Большой Эд утянул за собой около половины государственной структуры власти. В одном штате за другим — каждый раз, когда он проигрывал предварительные выборы — Маски гробил местных торговцев демократической властью: губернаторов, мэров, сенаторов, конгрессменов… Большой Эд должен был стать их билетом в Майами, где они планировали в очередной раз проделать свои делишки и сохранить партию по меньшей мере жизнеспособной, если уж не здоровой. Все, что от Маски, по их словам, требовалось, — это держать свой рот на замке и действовать, как Авраам Линкольн.
А боссы сделали бы все остальное. Что касается этого безрассудного ублюдка Макговерна — он мог собрать разработанные им реформистские идеи и засунуть их себе в задницу. Съезд был укомплектован делегатами Маски — прогорклые сливки партии в полном составе, — и они бы в два счета расправились с бойскаутами Макговерна.
Все это происходило четыре месяца назад, перед тем как Маски начал крушить и уничтожать все, к чему прикасался. Сначала это было бухло, затем «красные» и, наконец, выход за край на ибогаине… Логично, что в тот момент большинство «старых добрых парней» решили в очередной раз присмотреться к Хьюберту Хамфри. Ничего особенного он собой не представлял — они все это понимали, но к маю это было единственное, что им оставалось.
Не так много, конечно. Любая политическая партия, которая не может отрыгнуть ничего лучше, чем старый стервятник с покалеченным мозгом навроде Хьюберта Хамфри, заслуживает образцово-показательного избиения. Понятно, что это не заставит их полюбить Хьюберта, но просто из соображений безопасности его надо в любом случае кастрировать.
Кастрировать? Господи! Неужели уже не осталось ничего святого? Четыре года назад Хьюберт Хамфри баллотировался на пост президента Соединенных Штатов от Демократической партии и почти победил.
Едва спаслись. Я в 1968-м голосовал за Дика Грегори, и, если каким-то образом Хамфри удастся в этом году снова выдвинуться, я буду голосовать за Ричарда Никсона.
Но Хамфри не будет выдвинут — уж, по крайней мере, не от Демократической партии. Он, конечно, может закончить тем, что будет конкурировать с Никсоном, но все шансы будут против него. Даже Никсон не в состоянии опуститься до уровня Хьюберта.
Так что же Хамфри делать с самим собой? Неужели наверху не найдется местечка для абсолютно бесчестного человека? Для сенатора Соединенных Штатов? Для лояльного члена партии?
Ну… Хотя я терпеть не могу отходить от объективности в журналистике, даже ненадолго, однако нет иного способа объяснить, почему этот коварный ублюдок, по-видимому, на этот раз наколол сам себя, кроме как обратиться к догадкам.
Но сперва несколько фактов: во-первых, Джордж Макговерн настолько близок к выдвижению на первом туре голосования в Майами, что все, кроме Хьюберта Хамфри, Джина Маккарти, Ширли Чисхолм и Эда Маски, кажется, готовы принять это как данность… Во-вторых, национальная Демократическая партия больше не контролируется «старой гвардией» — политиканами в стиле «босс», такими как Джордж Мини и мэр Дейли — или даже потенциально либеральными типами из той же «старой гвардии», такими как Ларри О’Брайен, который не далее как полгода назад думал, что у них все под жестким контролем… В-третьих, Макговерн ясно дал понять, что хочет большего, чем просто выдвижения на пост президента: он намеревается разделить Демократическую партию на части и вновь выстроить ее в соответствии с собственным планом… В-четвертых, если Макговерн победит в ноябре Никсона, он получит возможность делать с партийной структурой все что хочет… И в-пятых, если Макговерн в ноябре проиграет, контроль над Демократической партией немедленно вернется в руки «старых добрых парней», а сам Макговерн будет помечен клеймом «очередного Голдуотера» и лишен всякой власти в партии.