Страх Мудреца — страница 173 из 241

Есть такие, кто может объяснить множество понятий одним понятием.

Моя Шейн такая.

Они говорят какую-то вещь на одном дыхании, а другие ищут смысл в нем в течении года. - [Нежный упрек.]

- Слишком часто ты говоришь больше, чем нужно.

Ты не должен говорить на адемском так, как ты поешь на атуранском.

Сотню слов, чтобы похвалить женщину.

Очень много.

Наш разговор меньше.

- Поэтому, когда я встречаю женщину, я должен просто сказать: вы прекрасны?

Темпи покачал головой.

- Нет. Ты просто должен сказать "прекрасна" и дать женщине догадаться, что ты имел в виду.

- Разве это не... - Я не знал слов "неясно" или "непонятно" и вынужден был начать сначала, чтобы пояснить свою точку зрения.

- Разве это не приведет к путанице?

- Это приведет к задумчивости, - строго сказал он.

- Это деликатно.

Всегда должно быть беспокойство, когда один говорит.

Чтобы было слишком много разговоров. - Он покачал головой.

[Неодобрение.]

- Так и есть... - Он остановился, подыскивая слова.

- Грубо?

[Отрицание.]

[Разочарование.]

- Я иду в Северен и там есть люди, которые воняют.

Есть люди, которые этого не делают.

Все они люди, но те, кто не воняют - серьезные люди. - Он крепко постучал двумя пальцами по моей груди.

- Ты не пастух.

Ты ученик в Летани.

Мой ученик.

Ты должен разговаривать, как серьезный человек.

- Но что насчет ясности?

Что, если ты построишь мост?

Тебе понадобится много частей к нему.

Все они должны быть названы ясно.

- Конечно, - сказал Темпи.

[Согласие.]

- Иногда.

Но в большинстве вещей, важных вещей, деликатность лучше.

Меньше лучше.

Темпи протянул руку и твердо схватил меня за плечо.

Затем он поднял глаза, встретился с моими глазами и удерживал их на короткое время.

Такая редкость для него.

Он коротко и тихо улыбнулся.

- Гордый, - сказал он.

***

Остаток дня ушел на восстановление.

Мы хотели пройти несколько миль, выполнить Кетан, обсудить Летани, затем снова идти.

Мы остановились в придорожном трактире, где в тот вечер я ел за троих и легли в постель прежде, чем солнце покинуло небо.

На следующий день мы вернулись к циклам, но только два до полудня и два после.

Мое тело горело и болело, но я уже не был вне себя от истощения.

К счастью, с небольшим умственным усилием, я мог скользить назад в эту странную упреждающую ясность в голове, которую я использовал, чтобы отвечать на вопросы Темпи за день до этого.

В течение следующих нескольких дней я пришел к мысли о том, что это странное умственное состояние похоже на "вращающийся лист".

Казалось, что это дальний родственник "каменному сердцу", умственному упражнению, которое я узнал много лет назад.

Тем не менее, между ними было мало сходства.

"Каменное сердце" было практичное: оно лишало эмоций и сосредотачивало мое внимание.

Это позволяло легче ломать мой разум на отдельные части или поддерживать все важные Алары.

С другой стороны, "вращающийся лист" казался в значительной степени бесполезным.

Оно расслабляло, чтобы мой разум становился четким и пустым, затем всплывая и падая слегка от одного к другому.

Но помимо того, помогало мне вытаскивать ответы на вопросы Темпи на пустом месте, оно, казалось, не имело практического значения.

Это было психологическим эквивалентом карточного фокуса.

К восьмому дню в дороге, мое тело больше не болело постоянно.

Это случилось, когда Темпи добавил что-то новое.

После выполнения Кетан мы боролись вдвоем.

Было так трудно, как это случилось, когда я был наиболее уставшим.

Но после борьбы мы всегда сидели, отдыхали и обсуждали Летани.

- Почему ты улыбался, когда мы сражались сегодня? - спросил Темпи.

- Потому что я был счастлив.

Ты наслаждался борьбой?

- Да.

Темпи излучал неудовольствие.

- Это не Летани.

Я задумался на мгновение над своим следующим вопросом.

- Должен ли человек получать удовольствие от боя?

- Нет. Ты насладишься правильными действиями и последуешь Летани.

- Что, если следование Летани требует от меня сражаться?

Должен ли я отказывать себе в удовольствии от этого?

- Нет. Ты должен получать удовлетворение, следуя Летани.

Если ты хорошо сражаешься, ты должен гордиться тем, что делаешь эти вещи хорошо.

Для борьбы с собой ты должен чувствовать только долг и печаль.

Только варвары и сумасшедшие получают удовольствие от сражений.

Тот, кто любит сам бой, оставил Летани позади.

***

На одиннадцатый день, Темпи показал мне, как включить мой меч в Кетан.

Первое, что я узнал, было то, как быстро меч становится свинцово-тяжелым, если держать его на расстоянии вытянутой руки.

С нашим спаррингом и добавлением меча, каждый цикл теперь занимал около двух с половиной часов.

Тем не менее, мы сохраняли наш график каждый день.

Три цикла до полудня, три цикла после.

Пятнадцать часов на все.

Я чувствовал, как мое тело закаляется, становится быстрым и худым, как у Темпи.

Таким образом мы бежали, я учился, а Хаерт приближался все ближе.

Глава 110Красота и ветви.

Пока мы путешествовали, мы быстро проходили города, останавливаясь только для пополнения запасов воды и пищи.

Местность по сторонам размывалась в движении.

Мой разум был сосредоточен на Кетане, Летани и языке, который я учил.

Дорога стала узкой, когда мы шли в предгорьях Штормвальских гор.

Земли становились скалистыми и неровными, и дорога змеилась взад и вперед, как бы избегая просветы долин, становилась крутой и заваленной кучами щебня.

Воздух менялся, становясь холоднее, чем я ожидал летом.

Мы закончили путешествие через пятнадцать дней.

По моей лучшей догадке, мы покрыли почти триста миль за это время.

Хаерт стал первым городом Адем, который я когда-либо видел и на мой неопытный глаз вряд ли показался городом вообще.

Здесь не было центральной улицы из выстроившихся домов и магазинов.

Те здания, которые я здесь видел были редкие, странной формы и построены, чтобы соответствовать естественной форме земли, как если бы они пытались держаться вне поля зрения.

Я не знал, что мощные штормы, которые дали название этому горному хребту, были распространены здесь.

Их внезапные, изменчивые ветра разорвали бы что-нибудь такое выпячивающееся и угловатое, как квадратные деревянные дома, распространеные в землях ниже.

Вместо этого, Адем строили разумно, скрывая свои здания от непогоды.

Дома были построены по сторонам от холмов или снаружи с подветренных стен укрывающих скал.

Некоторые были врыты вниз.

Другие были высечены в каменистых сторонах обрывов.

Некоторые можно было почти не увидеть, даже если вы стояли рядом с ними.

Исключением была группа низких каменных зданий, сгруппированных близко друг к другу на некотором расстоянии от дороги.

Мы остановились около самого большого из них.

Темпи повернулся ко мне, нервно теребя кожанные ремни на красных рукавах формы наемника.

- Мне нужно идти объясниться с Шейн.

Это должно быть сделано. - [Беспокойство]

[Сожаление.]

- Ты должен ждать здесь.

Возможно долго. - Язык его тела сказал мне больше, чем слова.

Я не могу пригласить тебя внутрь, ведь ты варвар.

- Я буду ждать, - заверил я его.

Он кивнул и зашел внутрь в сверкнувший проём, прикрыв за собой дверь.

Я смотрел вокруг, наблюдая за людьми спокойно занимающимися каждодневными делами: женщина несущая корзину, молодой мальчик ведущий козла на веревке.

Здания были построены из того же грубого камня, что составлял часть окружающего пейзажа, и отлично в него вписывались.

Небо было пасмурным, добавляя окружающему дополнительный оттенок серого.

Ветер дул, овевая углы домов и выводя узоры в траве.

Я подумывал, не одеть ли мне мой плащ, но решил этого не делать.

Воздух был здесь прозрачнее и холоднее.

Но было все еще лето, и на солнце было тепло.

По сравнению с гомоном и вонью большого города здесь было до странности мирно.

Никакого грохота копыт на булыжниках.

Никаких продавцов, нахваливающих с повозки свои товары.

Я представил себе , как кто-то такой как Темпи, выросший в месте подобному этому, впитывает тишину, пока полностью не заполнится ею, и берет её с собой, когда уезжает.

От нечего делать я начал разглядывать ближайшее здание.

Оно было сделано из неравных кусков камня, скрепленных подобно зубцам ручной пилы.

Поглядев поближе, я удивился отсутствию цемента.

Я провел по стене суставом пальца, задаваясь вопросом , могт ли это быть монолит, вырезанный так, чтобы походить на множество совмещенных камней.

Позади меня, я услышал голос, спрашивающий на адемском, - Что вы думаете о нашей стене? -

Я обернулся и увидел пожилую женщину с характерными бледносерыми глазами Адем.

Ее лицо выглядело безразличным, но казалось любезным и материнским.

Она носила желтую шерстяную кепку , вырезанную над ушами.

Кепка была грубой вязки, и волосы песочного цвета, которые высовывались из под неё, уже начали седеть.

После путешествия с Темпи было странно видеть Адем без красной формы наёмника и меча.

Эта женщина носила широкую белую рубашку и льняные штаны.

- Наша стена замечательна, не правда ли? - спросила она , показывая жестом лёгкое любопытство.

- Что Вы про неё думаете? -

- Я думаю, она красива, -отвечал я на адемском, избегая долгого зрительного контакта.

Ее рука пошевелилась в незнакомом жесте.

- Красивая? -

Я неопределённо пожал плечами.

- Существует красота, истекающая из простоты ее назначения.

- Возможно Вы перепутали слово, - сказала она.