– Фемида, – остановил я ее, – а почему на бутылке надпись иероглифами, по-китайски?
– Представь, Зевс отправил бога Пана в Китай, научить их грамоте. Пан, естественно, всю дорогу, – она выразительно щелкнула пальцем по горлу. – Ну и научил! Сам теперь никому объяснить не может, что эти закорючки означают. Но ничего не поделать! Такой отныне у них будет алфавит. Такова воля богов!
Отец Ареса, давний любовник Фемиды, а заодно и отец незаконнорожденной Артемиды, верховный бог Зевс, внешностью был почти как Ралиф Худатович Сарибеков на портрете. Даже на тунике у него, как у сенатора, был привинчен загадочный орден. Правда, у громовержца, в отличие от оригинала, была небольшая аккуратная бородка. Все-таки главный бог, ему по статусу положено быть с бородой.
Какой-то неизвестный персонаж принес ему коробочку. Зевс достал из нее сигару, понюхал и прикурил от жертвенника.
– Зря ты так с ней, – сказал он мне, кивая почему-то на Артемиду. – Ведь ты же прекрасно знал, что ее могут арестовать. Понял ведь, почему она звонит?
– Вы ведь оба не курите! – изумился я. – Ни Зевс, ни Сарибеков никогда не курили!
– Да закуришь с вами, от жизни такой! Ты вот бросил девчонку в трудную минуту…
От нравоучений Зевса меня спас будильник. Наступило утро воскресенья.
Я включил телефон, который, как уже говорил, для моих начальников никогда не отключается. Пропущенных звонков была масса. Раз пять за ночь Наталья звонила со своего телефона, потом с других. Наверное, она подумала, что если я не отвечаю на ее номер, то обязательно отвечу неизвестному абоненту. Как бы не так!
Полученное сообщение уведомляло, что мне поступила на ноутбук почта.
Как я понял, в понедельник руководство ГУВД официально объявит, что оперативная работа по убийству сенатора Сарибекова окончена. Дальше останутся исключительно следственные мероприятия по закреплению вины вовремя умершего программиста. В понедельник в ГУВД нам отметят командировочные удостоверения и настойчиво пожелают счастливого пути домой, к постоянному месту службы. В выходной мы могли быть предоставлены сами себе. Причем этот день с точки зрения оплаты засчитывался как рабочий.
Спешить было некуда, и я пошел в душ. Сергея будить не стал.
После ввода кодов на экране ноутбука появилось:
«Клементьеву, Латыпову. С понедельника вы выводитесь из подчинения начальника ГУВД Новосибирской области. С сего числа непосредственное руководство вашей отдельной оперативной группой переходит к начальнику 16-го (закрытого) управления МВД РФ. Старшим группы является Клементьев. Задание прежнее».
Поприветствовав проснувшегося коллегу, я, дождавшись, когда он уйдет в душ и включит воду, сделал один звонок. На том конце провода согласились встретиться в половине десятого.
– Для начала прочти, – я показал закончившему плескаться Сергею сообщение.
– Революции не свершилось. Ты по-прежнему главный. А я-то уж губу раскатал, думал, дадут порулить напоследок! – притворно воскликнул напарник.
– Слушай боевое задание! Проживание в гостинице продлевать не будем. Сегодня к часу дня мы должны освободить помещение, так что все сборы ложатся на тебя. Перед тем как сдать комнату, проверь, чтобы ничего не осталось. Если я к тому времени не вернусь, то с нашими вещами расположись в фойе, мол, дожидаешься такси, за которым ушел я. Понятно?
– Доходчиво. Где жить будем?
– Понятия не имею. Сегодня скажут где. Мы с тобой переходим на полулегальное положение, так что нам никак нельзя оставаться привязанными к этой гостинице. Далее. Вот тебе тысяча долларов, сходи разменяй на рубли. По дороге купи газету. Вернешься в гостиницу и до сдачи номера по объявлениям обзвони пункты проката автомобилей. Нам будет нужен автомобиль надежный, но неприметный. Выбери что-нибудь среднее. Тут я полностью полагаюсь на тебя. Вопросы есть?
– Завтракать вместе будем?
– Для поднятия морального духа руководство просто обязано присутствовать при принятии пищи личным составом. Пошли!
После завтрака я прогулялся до сквера «Героев революции», где меня подобрал подъехавший джип. За рулем сидел собственной персоной резидент, облаченный, конечно же, не в генеральский мундир, а в неброскую гражданскую одежду. По внешнему виду его можно было принять за бизнесмена средней руки.
– Привет, фикус! – он пожал мне руку. Я устроился на сиденье рядом с ним. – Ты нисколько не изменился! Я думал, может, немного поправишься для солидности. Куда прикажете?
– К дому Инны Сарибековой. По дороге поговорим.
Он повел автомобиль по указанному мной адресу. Вообще, в этой командировке со мной происходят забавные вещи. Тесно общаюсь с дочерью сенатора и миллиардера, в качестве личного шофера у меня генерал-майор. Сны и то снятся на исторические темы.
Выслушав мой короткий доклад, резидент высказал свое мнение:
– Я с самого начала пытался объяснить руководству, что убийство Сарибекова и подписание контракта между собой никак не связаны, но со мной и разговаривать никто не стал! Как подняли визг, мол, что мы будем докладывать в Администрацию президента! Почему такое совпадение? А вдруг это происки внешних врагов? Я думаю, черт с ним, чем бы дитя ни тешилось, присылайте оперативную группу, расследуйте! Теперь ты полностью подтверждаешь мое мнение. Все правильно! Если бы он не поехал в ту пятницу к любовнице, то стреляли бы они его уже в другой раз, после подписания договора. Суть не в том, чтобы эти восемьдесят миллионов остались в семье, а в том, чтобы весь семейный капитал поделить на меньшее число участников. Ну и заодно получить допуск к этому капиталу. Теперь о том, что мне кажется в твоих рассуждениях ошибочным. Первое, ты очень глубоко стал копать. Если вникать в твою логику, то Инна стала помышлять об убийстве отца чуть ли не десяток лет назад. А мне сдается, этот замысел – следствие ее финансового кризиса. Ничего она в Москве не планировала и вряд ли свою компаньонку травила. И к смерти матери она, скорее всего, отношения не имеет.
– Надеюсь, вы не сомневаетесь, что их мать отравили?
– В этом никто не сомневается. Но вчера мы получили сообщение, которое меняет картину. Тебе направлять на ночь глядя не стали. Я решил, что сегодня все равно придется встречаться, так что сам все расскажу. Так вот, по молодости Фаина была вовсе не Арслановой, а Керимовой. У нее отец узбек по нации, и Арсланова – это ее фамилия по мужу. Все почему-то считали ее старой девой, сбрендившей на старости лет, а она пять лет замужем была. Из-за этой фамилии мы и не могли проследить весь ее путь до приезда в Новосибирск. Теперь установили, что она окончила Ташкентский университет по специальности «преподаватель английского языка и литературы».
– Какой культурный город Новосибирск! – вырвалось у меня. – С кем ни довелось общаться, через одного свободно по-английски говорят. И наверняка все Агату Кристи в подлиннике читают.
– Только для того, чтобы у тебя не развивался комплекс неполноценности, скажу: я учил немецкий. Но очень, мягко говоря, поверхностно.
– Я, к сожалению, так же английский учил.
– Ничего, еще наверстаешь, какие твои годы. Так вот, незадолго до распада Советского Союза Фаина, видимо, поняла, что делать ей в Узбекистане нечего, и поехала куда глаза глядят. Потом каким-то образом попала к Сарибекову.
– Понятно. Он у нее трудовую книжку не спрашивал, диплом об образовании не требовал. Навыками управления хозяйством она быстро овладела и как экономка его во всем устраивала. Для остальных в семье она была просто старшей над слугами, что наличие высшего образования не требует.
– Мне кажется, тайну смерти жены сенатора надо искать тут, а не в связи с дочерьми. У них-то точно мотива не было.
– А у Фаины?
– Мало ли что там могло быть! Она могла примерять на себя роль хозяйки, законной жены сенатора. К моменту смерти Эльвиры она уже восемь лет живет в их семье и не просто приходит на работу, она управляет всем бытом. Она истинная хозяйка, а не жена сенатора. Вполне возможно, Фаина решила поменяться с ней местами. Как тебе такой вариант?
– Вполне! Об убийстве могла догадаться Инна, и с тех пор экономка у нее на коротком поводке. Ну и семейка у них, черт возьми!
– Да, семейство своеобразное, что и говорить. Теперь то, что я считаю явно ошибочным в твоей логике. Я не стал консультироваться со специалистами, так что мои выводы базируются исключительно на моем жизненном опыте. Правда, по твоей инициативе он обогатился.
Я с удивлением посмотрел на него.
– Мне на досуге пришлось почитать научно-просветительские трактаты Ирины де Сад.
– Мне тоже.
– Суть: Александр, женщины совершенно равнодушны к порнографии во всех ее проявлениях. Порнография придумана мужчинами и для мужчин. Женщинам она чужда по определению. Тем более маловероятно, что женщина станет писать рассказы, рассчитанные исключительно на мужскую аудиторию. Помяни мое слово, твоя Ирина де Сад – это мужик.
У меня зазвонил телефон. Я глянул на определитель номера – Инна.
– Она чует, что ли? – сказал я. – Хотя повод позвонить я ей вчера подбросил.
– Главное, чтобы они остальное не расчухали. Будешь сейчас отвечать?
Я кивнул – самое время!
– Да, Инна Ралифовна! Рад вас слышать!
– Здравствуйте, Александр Геннадьевич! У вас ничего катастрофического, не дай бог, не случилось? Моя сестра мне вчера весь телефон оборвала. Искала вас, найти не могла и решила на мне отыграться.
– Скажем так, у нас вчера разговора не получилось.
– С ней с пьяной вообще не стоит разговаривать. Она, наверное, была в таком состоянии, что поняла вас совершенно неправильно. Во всяком случае, мне она высказывала полночи, что я у нее мужчину отбила. Мужчина – это вы.
– Она что-то перепутала.
– Александр Геннадьевич, у меня к вам есть разговор. Естественно, не телефонный.
– О сестре?
– Заодно и о ней поговорим. Вы не желаете зайти ко мне вечерком на чашечку кофе?