— Очень давно мертвы, — сказала Лада.
— Что? Что здесь происходит?
Джамиль просунул голову в дверной проём и в ужасе разинул рот.
— Вы вроде собирались отдохнуть, идаам, — сказала Лада.
— Это… — пробормотал Джамиль. — Это экипаж?
— Судя по всему, да, — ответил Томаш.
— Но почему их только трое? — Джамиль попятился от двери. — Здесь должен быть большой экипаж!
— Мы пока ещё не все отсеки вскрыли, — сказал Томаш.
Насир устало сутулился у главного терминала, Томаш и Лада стояли напротив, а Фён зачем-то залезла в огромный бакарийский ложемент и едва в нём не утонула.
— Значит так, херзац его, у меня, как говорится, две новости — хорошая и плохая.
— Плохую я уже вижу, — сказала Лада. — Терминал по-прежнему не работает.
— Да! И отрубился в тот момент, когда я в диагностику полез. Кто-то не хочет, чтобы мы тут копались!
— Но ведь сообщение, которое вы отсылали, ушло? — спросила Фён. — За нами прилетят?
— Сообщение ушло, — подтвердил Насир. — Вроде как. А прилетят за нами или нет — один елдыш знает!
— Смею вас заверить, — заладил Джамиль, — что если Айша его получила, то она обязательно, можете не сомневаться, она непременно…
— Насколько я помню, Айша утверждала, что сейчас с Бакара просто так не улетишь, — перебил его Томаш. — Все гражданские рейсы отменены, выпускают только литийские корабли. Вы же помните, идаам, что нас именно поэтому и наняли?
Джамиль набрал воздуха в грудь и раздулся так, словно готов был лопнуть от нетерпения.
— Но я уверен! Я уверен, что она найдёт способ! У нас же, вы понимаете, не обычный гражданский полёт, вовсе нет, у нас спасательная миссия! У Айши очень большие, очень серьёзные связи, в том числе среди очень, — Джамиль показал пальцем в потолок, — важных людей. Айша сможет договориться, будьте уверены, за нами пошлют большой военный корабль, она…
— Да уж, — хмыкнула Лада, — бакарийский флот спит и видит, как будет спасать нашу замечательную компанию.
— Если ей нужен самописец, — сказал Томаш, — или что бы тут ни пытался достать этот таракан, то шанс есть. В конце концов, для чего-то нас всё-таки сюда послали.
— Давай посмотрим правде в глаза, Томаш. Если мы или этот бешеный таракан ей ещё нужны, если она уже не получила всё через какой-нибудь встроенный в кабура альтаам, то да, я верю, что она найдёт способ нас отсюда вытащить. Правда, боюсь, мы потом пожалеем, что здесь не остались.
— Через какой ещё, херзац его, альтаам? — вмешался Насир. — Что ты несёшь, женщина! Это нереально! Через этот елдыш ничего толком не передашь, рассинхрон же! Ни о каком самописце и речи нет.
— А мы не знаем, какие на самом деле ей нужны данные.
— Давайте прекратим этот спор, — сказал Томаш. — Может, там и альтаам. Может, там два альтаама. Мы же не думали, что в такой ситуации окажемся. Хотя бы сообщение ей успели послать, уже…
— Уже что? — спросила Лада.
— Уже лучше, чем ничего.
— Лучше, да. Только ушло это сообщение по очень странному пути, и Айша его ещё не получила. А мы сейчас не сможем получить её ответ — даже если он прилетит быстрее скорости света.
Томаш задумчиво посмотрел на центральный терминал, на котором не горело ни одного огонька.
— А что за хорошая новость?
— Да покопался я тут малость, — прищурился Насир, — и, ты не поверишь, нашёл непочатую бутылку тинктуры! Видно, заначка чья-то. Так что живём, херзац его!
— Твою мать! — простонала Лада.
— А чего не так-то?
— Вы в этой ситуации ничего лучше, как нажраться, придумать не можете?
— Чего это — сразу нажраться?
— А что ещё делать? — пожал плечами Томаш. — Вся наша надежда — на милость Айши. Таракан куда-то уполз — может, он и правда что-то полезное найдёт. Тогда у нас будет лишний козырь в рукаве.
— Как бы не натворил бед этот ваш таракан! — Фён поёрзала в ложементе.
— Согласна. Ты ещё надеешься, что что-то может пойти по плану, Томаш?
— Не знаю. Не самый удачный у нас полёт вышел. Чёрт! Теперь мне и правда выпить захотелось.
Насир удовлетворённо хмыкнул.
— Отличное время, чтобы выпить, да, — закивала Лада. — Мы на полумёртвом корабле, где три высохшие мумии и трупы с отрезанными головами.
— Слушайте, — испуганно пролепетал Джамиль, — а вы не думаете, вам не кажется, что их убийца может быть ещё здесь? Что он ещё на корабле?
— Вполне резонно это предположить, — сказала Лада. — Возможно, именно он и управляет кораблём, а нас решил подобрать, чтобы пополнить запас голов.
— Бред какой-то! — заявил Томаш. — Скорее всего, в предыдущей команде у какого-нибудь паникёра крыша вконец поехала, он убил своих коллег, зачем-то забрал их головы и смотался отсюда — да так быстро, что даже стыковочный рукав забыл убрать.
— Херзац, наверняка так и есть! По крайней мере, я, скорее, в это поверю, чем в то, что здесь маньяк-потрошитель разгуливает! Не просто же так в шлюзе чья-то башка валяется, адыр её елдыш! Обронил, видимо, впопыхах!
— А кто тогда управляет кораблём? — спросила Фён.
— Компьютер, — сказал Томаш. — Мозги у этой посудины же ещё остались.
— Мозги, ага. Правда, странные какие-то, херзац что электронные. Чего они с нами в игры играют? То включат терминал, то выключат. Не похоже это на компьютер совсем.
— Наконец-то! — усмехнулась Лада. — Хоть кто-то начинает соображать. По крайней мере, пока тинктуры не выпил.
— А ты реально думаешь, что на корабле есть убийца? Что ты предлагаешь, я не понимаю?
— Предлагаю не ждать, пока нас спасёт Айша, а…
— А что?
— Погодите, — оживилась Фён, — давайте просто подумаем, что здесь могло произойти. Я вот не понимаю, если, как вы говорите, погибшие подключались к вирту…
— Предположительно, — поправила её Лада. — Точно мы ничего не знаем.
— Ладно, предположительно. Если все погибшие предположительно подключались к вирту, почему они это сделали одновременно? И зачем?
— Хорошие вопросы, — сказала Лада. — Но ответов на них нет.
— Да, но… Очигледно, они не к корабельному вирту подключались. Все провода в заблокированный отсек уходят — там либо мозги эти электронные, либо ещё что. Может, они так с искусственным интеллектом корабля общаться пытались?
— С компьютером через вирт?
— С компьютером, или с чем-то ещё. Немам пойма, что там на самом-то деле. Но проводка вся целая и напряжение на ложементы идёт. Мы тоже могли бы попробовать.
— Ты что, — спросил Томаш, — правда хочешь подключаться непонятно к чему?
— А что поделать? Все же в этой дупе оказались. А тут хоть какой-то вариант.
— Вы хотите судьбу предыдущего экипажа повторить? — вылупил глаза Джамиль. — Это было предупреждение, это же абсолютно ясно! Если мы туда сунемся, нам тут же всем головы отпилят!
— Да кто отпилит-то? — Фён посмотрела на Джамиля. — Лада вон на страже с резаком постоит. И необязательно всем сразу подключаться. Один кто-нибудь может попробовать.
— Ну один — это ещё не так страшно, — пробормотал Джамиль. — Если, конечно, кто-то обязательно будет…
— Кто? — перебил его Насир. — Кто будет подключаться? Я в этот елдыш не полезу!
— Могу и я! — фыркнула Фён. — Сидеть здесь и ждать, пока какая-то мамзель соблаговолит нас вытащить, мне не очень улыбается.
Томаш взъерошил на голове волосы.
— Для начала придётся всё там разобрать. Тела можно перенести в один из открытых отсеков. Кровь как-нибудь отчистим. Наверняка на камбузе что-то есть. А потом решим — подключаться или нет.
Джамиль заявил, что не сунется в отсек с обезглавленными телами даже под страхом смертной казни, и в итоге Томашу пришлось таскать тела вместе с Фён, а Насиру — с Ладой. Лада обмотала лицо какой-то грязной тряпкой, оставив открытыми только холодные стальные глаза, и в таком облачении удивительно походила на бакарийку. Фён тоже соорудила себе некое подобие маски, но судя по страдальческому выражению её глаз, та не слишком помогала.
— Теперь у нас два отсека с трупами, — сказал Томаш, когда они бросили на пол последнее тело.
Фён вытерла тыльной стороной ладони лоб.
— Закрыть бы их теперь как-нибудь, а то по всему кораблю запах расползётся.
— Надо бы. По идее, когда блокираторы срезаны, дверь должна легко двигаться. Отсек с мумиями мы без проблем закрыли.
Край двери всё ещё торчал из стены. Томаш дёрнул его изо всех сил. В стене что-то затрещало — казалось, последние детали приводного механизма раскрошились в труху. Дверь, вздрогнув, сдвинулась до середины проёма и встала.
— Застряла!
— Дай-ка я!
Вместе они сдвинули дверь ещё на несколько сантиметров — и сдались.
— Надо Ладу попросить, — сказал Томаш. — Может, у неё выйдет.
— Она в вашей команде — главные мускулы? — усмехнулась Фён.
Томаш поморщился.
— Просто повезло ей с генетикой.
Фён развязала мятую тряпку, которая заменяла ей респиратор, и вытерла лицо.
— Как так вообще вышло? Ты говорил, она наполовину бакарийка?
— Отец — с Бакара, мать — с Литии. — Томаш упёрся руками в поясницу. — Отец в дипломатическом корпусе работал, служба закончилась, он и смотался первым рейсом на родную планету. В итоге Лада Бакар ненавидит даже больше, чем литийцы, которым пропагандой мозги промыли.
— Что за пропаганда такая? — нахмурилась Фён.
— Неважно! Мы тут, считай, вне политики. И с Ладой об этом лучше не говори, не любит она…
— Мне мозги никто не промывал, и никого я не ненавижу. Просто ни разу я не слышала, чтобы наши и бакарийцы…
— Это редкость, да. Я так понимаю, бакарийские мужчины обычно не считают литийских женщин привлекательными. Другие стандарты красоты, видимо.
— Ну они и сами-то, — Фён фыркнула, — не красавцы!
— Только Насиру это не говори! — рассмеялся Томаш.
Фён поджала губы — видно было, что она хочет ещё о чём-то спросить.
— Чего? — не выдержал Томаш.