— Поедем на моих санях, так быстрее, — пробормотал Аст где-то между поцелуями, и я была слишком увлечена процессом, чтобы спорить.
Это была какая-то неприлично короткая поездка. В огромных санях мы прижимались друг к другу так, словно нам не хватало места. Астарт целовал так, будто хотел запастись на вечность вперед. Смотрел на меня внимательно и шептал, что будет ужасно скучать.
А когда сани остановились, меня даже кольнуло какое-то разочарование. Вот что мне делать в том мире Воздуха без моего ледяного лорда? И отчего-то стало невыносимо печально, словно Астарт и вовсе не хотел отпускать меня, даром, что это его сумасшедшая идея.
Я была почти готова отказаться от поездки, но уверенный стук в окно остановившихся саней, и заглянувшая хитрая моська Кеннета разрушили все очарование момента.
Последнее, что я увидела перед тем, как шагнула в портальную арку, — это мой ледяной лорд, стоящий в стороне со скрещенными на груди руками и следивший за мной самым нежным взглядом моих любимых сиреневых глаз.
А в следующее мгновение Ааррон с Кеннетом почти силком затолкали меня в Великий портал.
Глава 49
Все почему-то думают, что темные делишки проворачиваются исключительно ночью. Как будто делишкам есть дело до того, когда проворачиваться. А некоторые неотягощенные моралью дела, наоборот, лучше совершать днем на глазах у сотен зрителей. Так незаметнее.
Единственная причина, по которой большинство сомнительных в своей законности мероприятий происходили в темное время суток, заключалась в леди. Самой криминальной леди Орихалковых миров — Иштар.
Иштар, Повелительница кошмаров, была «совой». И когда столица мира Земли засыпала крепким, здоровым сном, город менял маски, превращаясь в столицу кошмаров и выпуская на свои улицы самый опасный люд.
Личные покои Повелительницы кошмаров поражали своим сдержанным шиком. Здесь не было ничего лишнего или вычурного, но любой предмет стоил невероятных денег. Через открытую на лоджию дверь доносился шум ночного города, и для кого-то это были вопли, а для кого-то чарующий звон монет.
Молодая женщина неопределенного возраста от 25 до 35 полулежала на оттоманке. Вышитый драгоценными камнями лиф поднимал красивую грудь, оставляя плоский живот и узкую талию открытиями, а вот шикарные длинные ноги скрывали свободные шелковые шаровары. В личных покоях Иштар не носила украшений, а потому справедливо считала, что одета в «домашнее». Она листала газеты из мира Железа, накручивала смоляной локон на палец и предавалась мрачным мыслям. Ярко-синие глаза чуть светились, заставляя прислугу ходить на цыпочках и испуганно опускать взгляд.
Пару недель назад кто-то уронил дирижабль на столицу мира Железа, и в воздухе так и витали невысказанные обвинения. Конечно, Иштар и ее продавцы кошмаров обычно прикладывали руку к любому криминалу. Поэтому, в принципе, обвинения ожидаемы, ведь самые наглые воры, самые исполнительные убийцы, самые искусные проститутки подчинялись Повелительнице кошмаров. Но у Иштар, как и у всякой леди благородных кровей, имелись некоторые принципы. И эти самые принципы не позволили бы ей отдать приказ на массовое убийство мирного населения. Но кто бы в это поверил?
— Повелительница, Саргон просит его принять, — служанка не разгибала спины и смотрела куда-то в пол.
— Пусть войдет, — равнодушно ответила Иштар.
Газовые занавески колыхнулись на входе, пропуская гостя. Молодой мужчина, полный сил и магии, стремительно пересек комнату и опустился на левое колено у изголовья оттоманки.
Он был невероятно хорош собой, и знал об этом. Коротко стриженные черные волосы фигурно выбриты на висках, нос с горбинкой, пухлые губы, легкая небритость, которая ему очень шла. Широкие плечи, крупные ладони. Воин, маг и ее самый лучший продавец кошмаров.
— Повелительница, я принес любопытное послание, — низкий, чарующий голос мужчины было приятно слушать.
Но Иштар не покупалась на его обаяние.
— Все вон, — лениво бросила она, и прислуга с величайшим облегчением покинула покои.
Саргон накинул на комнату звукоизоляционный полог, но головы не поднял и на ноги не встал.
— Вставай, позер, — усмехнулась Иштар. Маг легко поднялся на ноги и приманил себе одно из кресел, стоящих в углу.
— Я не позер. Я несчастный влюбленный и всего лишь смиренно надеюсь заполучить твое расположение, — синие глаза хитро сверкнули.
Иштар уселась на оттоманке, поджав одну ногу под себя, а вторую притянув к груди.
— Саргон, ты же знаешь правило. Повелительница кошмаров всегда убивает своих любовников.
— Я не боюсь, — ухмыльнулся маг.
Раздался едва слышный шелест, и в горло Саргону уткнулся песчаный шип. Чёрный с золотым отливом, словно ночное небо над пустыней.
— Не наглей, — обманчиво-мягко произнесла Иштар. — Ты ценный ресурс, но ведь знаешь, незаменимых нет.
Ответом ей было молчание и упрямый взгляд. Шип осыпался песком на пол и словно растворился на каменных плитах.
— Итак?
— Никлас Одиннадцатый просит об услуге, — нехотя сменил тему Саргон.
— Внезапно.
— Он считает, что внутри мира Льда зреет заговор, и это угрожает его власти.
— А у Лотиана с каких пор кишка тонка решать такие вопросы? — вскинула бровь Иштар.
— Полагаю, что Лотиан более разумен и дальновиден. Как обычно, впрочем. Но цену Никлас посулил заоблачную. На три порядка выше озвученной ему. И готов отсыпать половину в качестве аванса.
— Любопытно… Сколько же человек ему мешают?
— Один.
Повелительница кошмаров звонко рассмеялась.
— Уж не Лотиана ли он собирается убрать? — весело спросила Иштар.
— Нет. Имя цели — Сольвейг эльд-Лааксо.
Улыбка мгновенно исчезла с лица женщины.
— Нет, — сухо произнесла она.
— Почему? Это хорошие деньги и плевая работа, я уже пробил…
— Я. Сказала. Нет.
Саргон недоуменно нахмурился.
— Более того. Извести всех продавцов во всех мирах. Никто не смеет вредить этой девушке.
— Как прикажешь. Но Никлас все равно найдет способ.
— Без моей поддержки это будет слишком сложно, — усмехнулась Иштар.
— Чем же она так ценна? Неужели тем, что последняя из рода огненных королей? — осторожно поинтересовался маг.
Иштар встала, прошлась по комнате и замерла у распахнутой на лоджию двери. Камень приятно холодил голые ступни, отвлекая от разгорающейся в груди злости.
— У меня персональные счеты с Серым Советом, Саргон. И когда они полезут со своими потрясающими идеями лучшей жизни, малышка подпалит им все выступающие части тела. А я с удовольствием ей помогу.
Глава 50
Я думала, что проход через портал — это мгновенное перемещение из мира в мир. Но едва трепещущая ледяная завеса нехотя приняла меня в свои объятия, я оказалась… в океане Хаоса.
Кругом была бесконечная бархатная тьма, прорезаемая золотыми всполохами. Под ногами что-то хрустнуло, я в ужасе замерла, медленно посмотрев вниз. И от увиденного захватило дух.
Я стояла на Бриллиантовой дороге.
Одной из тех, что по легендам попарно соединяли меж собой Великие порталы. Идеально чистые, неизвестно кем ограненные камни чуть светились. Так и тянуло нагнуться и поднять хотя бы один камушек, но в поле зрения попало кое-что поинтереснее.
Что может быть интереснее Бриллиантовой дороги, соединяющей миры в океане Хаоса?
То, что она не одна. Я подошла к краю и увидела еще семь дорог. Разбросанные подо мной между сияющими арками, они складывались в остатки старой портальной карты, изображающей песочные часы, где вместо чаш — правильные тетраэдры, а вместо перешейка располагался мир Огня.
Теперь же где-то далеко подо мной тускло светились шесть запечатанных портальных арок в родной мир. Одна скована льдом, вторая заросла тесно переплетенным ветками, третья стояла в водовороте, четвертую спеленали железные цепи, вокруг пятой клубилось прорезаемое молниями грозовое облако, а по шестой безостановочно стекал живой песок. Бриллиантовые дороги к ним потухли и без своего света казались частью окружающей тьмы, если бы не блики на идеальных гранях камней.
Я стояла не в силах шелохнуться, чувствуя дикую смесь восторга и злости.
Потому что всего на одно мгновение мне показалось, что запечатывающая магия замерла, и я увидела в арках алое небо мира Огня. Меня так и манило шагнуть с дороги, кулон будто начал наполняться силой…
А в следующее мгновение запечатывающая магия снова пришла в движение. И я не знала, можно ли мне было верить своим глазам, но камень на шее нагрелся.
А затем дорога подо мной внезапно вздрогнула, словно кто-то на стороне мира Льда решил ее встряхнуть. Я рухнула на пятую точку и, попав на гребень этой волны, рыбкой вылетела в портал назначения.
Воздух выбило из легких, ноги подкосились. Словно я сиганула из окна своей комнаты в университете, а внизу никто не поставил страховочный сугроб. Я рухнула на четвереньки, с трудом пытаясь сделать вдох. Перед глазами прыгали белые звездочки, угрожая обмороком.
Вокруг была какая-то крикливая суета, но не рабочая, свойственная припортальной зоне, а истеричная.
Внештатная.
В поле зрения возникла пара ботинок. Их обладатель спрашивал что-то, но иностранные языки никогда не были моей сильной стороной. Рискну предположить, что интересовались моим самочувствием. Хотелось ответить, что я размышляю о демонстрации своего завтрака этому замечательному миру. Но лишний раз рот открывать было опасно.
Не так я себе представляла этот переход, ой не так.
Пар обуви становилось все больше. Люди переругивались на повышенных тонах, однако помощи никто не предлагал, да и на ноги меня поставить не пытались. Оно и к лучшему — я как раз только начала различать в белой пелене грязно-белые, щербатые плиты с каким-то незамысловатым узорчиком.
Перед моим носом нарисовалась симпатичные женские туфельки с круглым носом из кожи какой-то темно-фиолетовой рептилии. Их обладательница присела передо мной на корточки.