– Я удовлетворен… – ответил и схватился за меч – неожиданно в свете восходящей луны стало заметно, что все немаленькое сопровождение эльзасцев уже готово к бою.
– Отто, да заканчивай ты эти церемонии. Нас уже ничего не связывает!.. – довольно рявкнул толстяк и отдал команду: – Руби сволочей!!!
И тут же, громыхая железом, опрокинулся на землю, словив сразу пару арбалетных болтов в открытую щель забрала.
Впереди меня выступили стрелки с арбалетами на изготовку, зазвучали команды, сопровождение риттеров сразу отсекли в сторону, пыхнули искрами замки аркебуз мосарабов, грохнули выстрелы – и все закончилось. Молодой эльзасец, растерянно оглянувшись, плюнул и бросил на землю бесполезный меч.
– Ваша милость, что с ними делать? – Альмейда ткнул пальцем в связанных и избитых эльзасцев.
– Как что? Ободрать как липку и повесить. – Я, матеря последними словами подлых дойчей, рассматривал вмятину на нагруднике – успели-таки сволочи влепить болт. – Стой, подожди. Банковского клерка и Тиерстена – не трогай. Сначала хочу поговорить с ними.
– Ваша милость, прежде чем вы законно распорядитесь моей судьбой, прошу дать возможность поговорить с оным Отто фон Мартеном. – Бледный как смерть Освальд фон Тиерстен склонился в поклоне.
– Не возражаю.
Освальд подошел к связанному риттеру и, плюнув ему в лицо, прошипел:
– Как ты мог, Отто?.. Зачем? Ты же распоряжался не своими деньгами…
– Пошел ты… – равнодушно прохрипел риттер. – Если бы все получилось – сам же спасибо сказал бы. А теперь все равно…
– Клянусь, что, если Господь не оставит меня своими милостями, добьюсь, чтобы тебя лишили всех привилегий и предали анафеме как бесчестного подлеца, – угрюмо пообещал фон Тиерстен. – Государь поддержит меня…
– Какие милости, Освальд? Какой государь? – с сарказмом ухмыльнулся Отто. – В ад, со мной за компанию. Барон, как там тебя… это Освальд нас надоумил, зашифровав письмо…
– Замолчи лжец. Барон, я…
А я ничему не удивляюсь. Да – век рыцарственности и благородства, но эти самые качества, как всегда, в равной степени перемежаются подлостью и коварством. Никто на меня не напал до сделки – сначала уладили все дела чести. А вот потом… а потом глупый бургундский барон стал для них обыкновенным врагом, которого и ободрать не западло. Тем более почти на нейтральной территории. Все в порядке вещей. Хорошо, что я заподозрил неладное и взял достаточное количество солдат в подмогу. Да еще догадался их спрятать, спровоцировав риттеров на нападение. А так…
Ладно, настроение впервые за сегодняшний день выправилось, так что в самую пору щегольнуть своим благородством. На контрасте.
– Не думаю… – Я сунул Освальду в трясущиеся руки флягу с вином. – Вы-то здесь при чем? Выкуп я получил, так что до свидания. Ночью не советую отправляться, но предлагаю вам кров и теплый прием… уже в качестве гостя.
– Барон!!! – Эльзасец покачнулся.
– Да ладно вам, сочтемся…
Представителя банка тоже помиловал. Тщедушный старичок уж точно тут ни при чем. Да и еще один свидетель произошедшего совсем не помешает.
По приезде домой щедро расплатился с участниками действа, отлично поужинал с бывшим пленником и залез в бочку с кипятком отмокать и думу думать. Завтра предстоит очень долгий и, возможно, опасный путь, так что не мешает поразмыслить над планом действий. И вообще поразмыслить.
Сам не заметил, как задремал, а когда проснулся, вода уже почти остыла. Вот же клуша! Не открывая глаз, заорал:
– Циветта, заснула?! Кипятка давай…
В воздухе пронесся очень знакомый аромат жасмина, по каменному полу прошлепали босые ножки, и сразу же в бочку плеснули горячей воды.
– Хватит, а теперь разомни мне плечи. Да осторожней своими лапищами…
– Я буду очень осторожна, мой господин… – прошелестел нежный голосок, и в воду скользнуло чье-то голенькое тело.
Продрал глаза…
– Земфира?!
– Да… мой господин…
Глава 35
Я глянул на верхушки дубовых ветвей, едва окрашенных начинающимся рассветом, и пнул Тука, похрапывающего на попоне.
– Вставай, окаянный скотт, войну проспишь.
– Что? – Логан подскочил как на пружинах. – Уже?
– Нет пока. Но хватит дрыхнуть.
– А-а-а… – Шотландец зевнул, почесывая курчавившуюся бородку. – Дык я и не спал вовсе.
– Теще своей расскажи.
Скотт дернулся, испуганный воплем какой-то лесной птицы, и истово перекрестился:
– Тьфу ты, нечистая… Помянешь ее не вовремя…
– Это точно. Давай вставай и людей поднимай…
Сам побрел к ручейку, журчавшему в обросших мхом валунах, и, поплескав себе немного в лицо водичкой, почувствовал, что дремота отступила. Ну что же, как говорится: будь готов – всегда готов! А точнее, к разбою готов. Да-да, вы не ослышались: барон ван Гуттен, кавалер, баннерет и прочая и прочая, скатился на путь лихого человека. А вообще, шучу я так, хотя предстоящее мне и моим людям занятие действительно в некотором виде смахивает на банальный разбой…
Углядел мелькнувший среди ветвей зеленый колпак и поманил к себе бородатого крепыша, своим видом иллюстрировавшего образ лесного братка из бригады общеизвестного Робина Локсли.
– Не мнись, докладывай.
– Ваша милость… – Разбойник содрал колпак и, сняв арбалет с плеча, глубоко поклонился. – Значица, пошло дело. Выступили они.
– Сколько?
– Два десятка конных лучников, с десяток жандармов и пеших латников с пару десятков. Ну и две крытых повозки да пара телег с фуражом.
– Через сколько будут здесь?
– Я их где-то на час опережаю.
– Понял тебя, Михель. Работаем.
Нам предстоит взять караван, который везет монету для найма армии герцога Рене Лотарингского. Очень пристойное занятие, не находите ли? Меня тоже с души воротит, но никуда не денешься. Сия операция есть не более чем моя личная отсебятина. Почти моя.
С момента поражения при Муртене прошло уже три месяца. Карл отступил во Фландрию и пытается формировать новую армию. Рене торчит в Эльзасе и занимается тем же. Лотарингия формально еще бургундская, а в реале ничейная. Иногда происходят стычки, жители помаленьку бунтуют, но гарнизоны пока справляются. Почти всегда.
А я… а я постоянно в седле. Думал приложить свои недюжинные таланты к делу возрождения гвардии – я имею в виду боевой гвардии – и даже чего-то там напрогрессорствовать во славу Бургундии. Ан хрен, почти ничего не получается, так как постоянно в разъездах. Даже при дворе Фридриха Габсбурга успел побывать, участвуя в одной деликатной дипломатической миссии.
Есть сей коллизии некоторые причины. Прошел один интересный слушок, согласно которому при Муртене бургундов спас от полного разгрома барон ван Гуттен. Причем оный и руководил сражением, затмив своими талантами его светлость Карла Смелого. Весело, да? Нет, я не в опале и по-прежнему шеф гвардии, государь мил, приветлив и щедр со своим верным слугой, но факт остается фактом – под разными благовидными предлогами от двора и армии героя удалили.
Ле Гранье разводит руками и советует переждать, особо не мозоля глаза государю. И явственно намекает, что за пакостными слухами стоит урод Кампобассо. Которого к тому же никак не убьешь, ибо нужный момент упущен и надо ждать нового. В книгах все просто: сударь, вы подлец, далее перчаткой по морде – и на шпагу. В реальности все намного труднее. Мое и так довольно сомнительное положение может стать и вовсе отвратным, заколи я одного из соратников государя. К тому же ломбардец явно понимает, что барон ван Гуттен жаждет его крови, и потому старается избегать встреч, даже уезжает из Гента на период моего присутствия в городе. Такие вот дела.
Мои новые покровители – я о церковном ордене – до самого недавнего времени не давали о себе знать. Однако две недели назад странствующий монах показал мне четки со знакомыми символами и передал письмо, в котором содержалась очень подробная информация как раз об этом конвое Рене. Зачем оно надо церковникам, я до сих пор не понимаю, но случаем собираюсь воспользоваться – исходя из соображения: чем слабее Рене, тем сильнее Карл. Да и вообще, деньги на дороге не валяются. Словом, озвучил в ставке планы рейда без указания истинной причины, получил разрешение, и силами лейб-гвардейской роты кондюкто Уильяма ван Брескенса и некоторыми другими приданными силами выдвинулся на границу Лотарингии и Эльзаса. Правда, рота – это звучит громко, я отобрал всего шесть десятков охотников, не считая трех десятков мосарабов, но зато почти все – ветераны, да и не нужно мне больше для столь деликатной операции.
До места добрались почти без приключений, околицами…
– Ваша милость, пора, они уже близко. – Меня тронул за наплечник один из стрелков.
– Иду…
Дорога, по которой должен был пройти конвой, слегка извиваясь, тянулась по самой опушке дремучего леса. По ее другой стороне шел довольно глубокий овраг, на дне которого протекал ручеек, разросшийся от дождей до размеров приличной речушки. Очень комфортное местечко для правильной засады. И уж поверьте, я-то могу правильно засаживать. Гм… простите за двусмысленность.
Я экипировался в юшман, так что взобраться на матерый разлапистый дуб особых трудов не составило. Слезть будет, конечно, проблематично, но, думаю, справлюсь. Твою же дивизию, задолбали эти сучки…
Первыми рысил десяток конных арбалетчиков. Справные ронсены, красно-серо-белые коттдарме с белым «лотарингским» двойным крестом, барбюты[288], настороженные усатые морды – скорее всего, герцогская личная гвардия.
Следующими двигались пешкодралом пехотинцы – швейцарские наемники. Тоже отлично экипированные, на плечах списы и алебарды. Вокруг повозок, запряженных шестерками лошадей, на могучих дестриерах следуют эльзасские рыцари. Доспех разнообразный, вооружение тоже – сразу видно, что дворянское ополчение. Впрочем, все равно противник серьезный. Стоп… а это как раз сам Жан де Бидо, сеньор де Пон-Сен-Винсент. Да, это он: в гербе ясно просматривается единорог на серебряном фоне. Информация матушки нашей церкви подтверждается на сто процентов. Знать бы еще, на хрена им это надо… Вариантов на самом деле очень много. К примеру, зная потребность Лотарингца, такое прозвище имеет Рене, святая матушка скромно предложила ему ссуду, под справедливый процент, конечно, и, возможно, некие условия, но оный герцог взбрыкнул и взял займ в другом месте. Церковники, конечно, обиделись и в целях наставления на путь истинный решили немного поучить строптивого мальчишку. Чем не версия? А вообще, даже не хочу ломать голову над этим. Меня пока все устраивает. Что там дальше?