– Ого, высокая.
– Да. Она в мамину родню. В нашей семье я самая маленькая.
– Тяжело тебе, наверное, пришлось? – скроил я насмешливо-грустную мину. – Будь со мной гитара, я бы сыграл что-нибудь траурное.
– Замолчи! – воскликнула Морган, плеснув в меня водой. Мне даже пришлось пригнуться.
Мы продолжили скольжение по воде, наслаждаясь тишиной. Все это время я высматривал проход, ведущий через мангровые заросли к каналу. И в конце концов нашел. В устье ширина составляла от двух с половиной до трех метров, потом русло сужалось, и вскоре нам стало трудно плыть рядом.
– Ты поплывешь первой или я?
Она заколебалась.
– В другой раз я попросила бы тебя быть первым – на случай, если там поджидает медведь, гигантский питон или еще кто-нибудь. Но сейчас плыви позади – на случай, если я опрокинусь. Не оставляй меня, пожалуйста.
– Я тебя никогда не оставлю, – запротестовал я. – И не думаю, что здесь водятся медведи. Да и ты не настолько тяжелая, чтобы опрокинуть байдарку, даже если бы очень постаралась.
– То есть мне стоит бояться только гигантских питонов?
– Уверен, что и с ними проблем не будет. К сведению: обычно змея кусает второго или третьего человека по порядку. Первый успевает проскочить, прежде чем змея готова наброситься.
– Тогда я точно пойду впереди.
Я позволил себе улыбнуться, только оказавшись за спиной Морган. Вскоре русло еще больше сузилось, ветви образовали плотный туннель. Вода была гладкой, как стекло, а воздух – прохладным. На ветвях деревьев по обе стороны от нас копошились крабы. Я наблюдал за одним из них, когда услышал, что Морган меня зовет.
– Ты где?
– Сразу за тобой.
– Просто проверяю.
Мы двигались под пологом ветвей в течение десяти или пятнадцати минут. Время от времени Морган обращала мое внимание на что-то интересное – например, на скопление крабов – или окликала, чтобы удостовериться, что я рядом. Меня это немного забавляло – куда бы я от нее сбежал?! Канал не позволил бы мне повернуть, даже если бы я захотел. Но большую часть времени мы плыли в полной тишине, ощущая себя в каком-то другом мире, одновременно пугающем и безмятежном.
Затем русло стало расширяться, солнце начало пробиваться сквозь полог ветвей, и через несколько гребков перед нами открылся большой залив.
– Это было потрясающе, – выдохнула Морган. – Мне казалось, что я потерялась во времени.
– У меня было такое же ощущение.
– А где сейчас мы находимся?
– Понятия не имею.
– Ты ведь знаешь, как вернуться?
– Думаю, тем же путем, каким мы попали сюда.
Солнце поднялось в небо, и при внезапном и полном отсутствии тени мы почувствовали, как оно припекает. Морган положила весло на колени и продолжала любоваться пейзажем, а я изо всех сил старался не замечать, как нежно блестит ее влажная кожа.
Течение было слабым, однако норовило развести наши байдарки в стороны друг от друга. Когда я погрузил весло в воду, чтобы подплыть поближе, то заметил метрах в двух позади Морган тень под водой. Она походила на бревно или камень, но двигалась.
Несколько быстрых взмахов, и я проскочил мимо нее. Как только я заглянул через борт лодки, я понял, что это.
– Что ты делаешь? – спросила Морган, поворачивая байдарку.
– Это ламантин, – ответил я негромко.
Верхняя часть животного находилась на расстоянии меньше метра от поверхности, его огромные широкие ласты гребли как при замедленной съемке. К этому времени подплыла Морган, в выражении ее лица читались волнение и страх.
– Они опасные?
– Думаю, к ним нельзя подходить слишком близко.
– Я хочу посмотреть, – сказала она и поплыла в мою сторону.
Я наклонился и схватил ее байдарку, чтобы остановить. Морган стала вглядываться в воду.
– Какой огромный, – прошептала она.
Я не знал, насколько большими бывают ламантины, но этот был чуть короче байдарки, размером, наверное, с небольшого бегемота. Хотя они иногда появлялись в Северной Каролине, мне не удавалось их повстречать. Пока я рассматривал животное, Морган достала телефон и начала фотографировать. Просмотрев снимки, она нахмурилась.
– Плохо получилось. Просто большое серое пятно.
– Ты хочешь, чтобы я прыгнул и вытолкнул его на поверхность?
– Ты так можешь?
– Я пошутил.
Морган закатила глаза, а потом вдруг вскрикнула от восторга.
– Смотри! Всплывает! Не мог бы ты немного подтолкнуть мою лодку…
Веслом я слегка подвинул ее байдарку, и она поплыла в сторону животного. Теперь и я видел, что ламантин поднимается. Расплывчатая масса обрела четкие формы: стала видна голова, потом широкий круглый хвост, который двигался сначала в одну, потом в другую сторону. Я перевел взгляд с ламантина на Морган. Пока она фотографировала, я управлял байдарками.
– Уплывает! – сетовала она.
Я снова подтолкнул ее лодку. Наконец девушка опустила камеру.
– Мы же не напугали его?
– Вряд ли, они постоянно видят здесь байдарки. – В это время краем глаза я заметил еще одну тень справа. – Кажется, гости прибывают. Смотри, вон еще один.
Этот ламантин был немного меньше первого.
– Как думаешь, они родственники? Может, мама и ребенок? – спросила Морган.
– Понятия не имею.
– Может быть, и другие приплывут? Не знаешь, они обычно передвигаются стаями? Или правильнее сказать стадами?
– Не спрашивай меня. Я простой фермер из Северной Каролины и ничего не знаю о ламантинах.
На ее лице появилась улыбка.
– Не мог бы ты снять очки, пока я достаю свой телефон? И приподнять край шляпы?
– Зачем?
– Хочу сфотографировать тебя в байдарке. Ты выглядишь очень эффектно.
Я подчинился, и она стала фотографировать, приговаривая:
– Хорошо, отлично… Есть несколько очень хороших снимков.
Мы наблюдали за ламантинами до тех пор, пока они не ушли на глубину. После этого мы решили вернуться. Я первым поплыл в сторону прохода.
– Пойдешь первой?
– Сейчас лучше я пойду за тобой. Главное, пожалуйста, не бросай меня.
– За кого ты меня принимаешь?
– Я все еще размышляю над этим вопросом, но обещаю скоро дать тебе ответ.
Я усмехнулся и направил свою байдарку в мангровые заросли. При этом я постоянно оглядывался и проверял, не сильно ли я опережаю. А Морган продолжала задавать вопросы о ламантинах, на которые у меня не было ответов.
– Может быть, два ламантина собирались спариваться? Когда у них брачный период? Где они проводят больше времени – в таких местах или в открытом океане?
Наконец я пообещал, что поищу информацию и все ей расскажу. Как вдруг она попросила:
– Остановись на секунду.
Пришлось подчиниться. Пока я поворачивал свою байдарку, Морган достала телефон и быстро что-то набрала в нем.
– Ламантины могут весить пятьсот килограмм и больше, – прочитала она вслух. – Размножаются круглый год, но большинство рождается весной и летом. Обычно обитают в болотистых прибрежных районах и встречаются вплоть до Вирджинии. Это умные животные, обладающие такими же способностями, как дельфины. Судя по фотографиям в интернете, ламантин похож на пузатого дельфина, скрещенного с миниатюрным китом.
– Спасибо за урок природоведения.
– Рада стараться. А теперь поплыли.
Мы продолжили движение в обратном направлении и примерно на полпути встретили две байдарки, плывущие нам навстречу. Пригнув головы, мы сместились вправо и пропустили других путешественников – наши лодки прошли в сантиметре друг от друга.
Вскоре мы вышли в более широкое русло, весело переговариваясь и вспоминая любимые детские игры. Инструктор заметил нас, как только мы подошли к берегу, и помог вытащить байдарки на сушу. От сидения в лодке тело у меня немного затекло, а вот Морган вскочила как пружинка.
– Отвернись и не подглядывай, – попросила она у машины и отошла чуть в сторонку, оставив после себя запах кокосового масла. – У меня мокрые плавки, хочу переодеться в шорты.
Я выполнил ее просьбу и обернулся только после ее разрешения. Морган оказалась полностью одетой.
– Теперь моя очередь, – сказал я, меняясь с девушкой местами. Я переоделся в сухие шорты, а мокрые плавки бросил на заднее сиденье машины. Девушка предпочла оставить трусики-бикини на сиденье рядом с собой, и я успел заметить, насколько они крохотные, как у куклы.
Я спросил у служащего дорогу к месту для пикника. По дороге туда Морган рассматривала фотографии.
– Даже не знаю, чьи фотографии мне больше нравятся: твои или ламантинов.
– Это комплимент или оскорбление?
– Ни то ни другое. Я всегда могу тебя сфоткать, а вот увижу ли когда-нибудь еще ламантинов, неизвестно.
– Ты голодная?
– Я завтракала, потому не умираю с голоду.
– И что же ты ела?
– Пила зеленый чай перед репетицией и смузи после.
Я замедлил ход грузовика, когда увидел столы для пикника, а затем въехал на парковку. Все столики были свободны, мы огляделись и выбрали тот, что был в тени дерева, похожего на дуб. Выбравшись из машины, я достал из багажника дорожный холодильник и стал накрывать на стол: виноград, яблоки, орехи, сыр и крекеры.
– Я не знал, что ты захочешь, поэтому набрал всего понемножку.
Она потянулась за яблоком.
– Как раз то, что надо. Ты захватил что-нибудь попить?
– Чай со льдом и воду?
– Может быть, ты и чай выбрал без сахара и кофеина?
– Именно такой.
Взяв бутылку, она взглянула на этикетку.
– Гранат и гибискус. Просто отлично.
Я удобно расположился, откупорил бутылку воды, потянулся за орехами и сыром. Немного подумав, взял еще и фрукты.
– В отличие от тебя, я не завтракал и очень проголодался.
– Ешь, конечно, ты столько всего привез. Вот только жаль, что не захватил печенье. Я бы сейчас не отказалась от хорошего домашнего печенья. Или от парочки «Орео».
– Ты ешь печенье?
– Конечно. Мне кажется, печенье любят все.
– По твоему виду не скажешь, что ты знакома со сладостями.