– Вам надо заниматься чем-то связанным с языком, – говорит Айша. – Мне кажется, именно в этом кроется ваш талант. Но как министр обороны вы, на мой взгляд, чувствуете себя не в своей тарелке.
Тони тоже качает головой.
– Да, вы сейчас вашей болтовней тоже спровоцируете у меня срабатывание триггера. Значит, вы не знаете, что именно вызвало Третью мировую войну?
– Это не совсем так, – говорит генерал. – Мы знаем. Просто эти сведения еще не обработаны.
– То есть вы на полном серьезе хотите мне заявить, – говорит Тони, – что в решении, которое привело к Третьей мировой войне, не участвовал ни один человек?
– Я бы этого не сказал. Были люди, которые данные отдельных… – генерал вздыхает, – …триггеров…
– Если вы еще раз скажете слово «триггер»… – перебила его Айша, – я клянусь вам девственной киской Святой Девы, что оторву вам ваш триггер, засуну его в булочку для хот-догов и брошу в зоопарке в клетку саблезубым тиграм.
– В зоопарке запрещено корм… – попробовал возразить генерал.
– Несмотря на запрет! – кричит Айша.
– Правильно ли я понимаю вашу тактику отвлечения внимания? – спрашивает Тони. – В непосредственном решении о развязывании войны в тот момент, когда она началась, не участвовал ни один человек?
– Да, это так, но как такое возможно? – спрашивает генерал. – Вы когда-нибудь наблюдали за блицпартией в шахматы? Это чрезвычайно сложно – следить за происходящим, не говоря уже о том, чтобы при такой скорости принимать решения. А теперь представьте себе, что не два человека, а два компьютера будут разыгрывать между собой блиц. Черные получили бы шах и мат еще до того, как вы поняли бы, что белые сделали свой первый ход.
– Но почему это вообще должен быть блиц? – спрашивает Тони. – Почему всегда все должно происходить так быстро?
– Возможно, это было бы лучшим решением – относительно быстро после первого хода предложить ничью, – говорит Айша.
– К сожалению, то, что написал Сунь-цзы более двух тысяч лет тому назад в «Искусстве войны», остается актуальным до сих пор, – говорит генерал, – скорость – суть войны.
– Вы пытаетесь поразить меня своими познаниями в тривиальных вещах? – спрашивает Айша. – Говорите конкретно!
– Все должно пройти так быстро из-за цикла OODA, – отвечает генерал.
– С таким же успехом вы могли бы сказать «из-за хулахупа», – вмешивается Тони. – И то, и другое для меня в равной степени загадочные понятия.
– OODA означает: observe, orient, decide, act. То есть: наблюдение, ориентация, решение, действие. Каждый участник войны проходит через этот круг снова и снова. Выгодно пройти ООDA-цикл быстрее, чем противник. Так как ваши собственные действия меняют ситуацию, в идеальном случае противника следует вынудить к тому, чтобы он начал свой OODA-цикл с самого начала, прежде чем он вообще приступит к действиям. То есть он должен снова наблюдать изменившуюся ситуацию и ориентироваться…
– Мой дорогой! – восклицает Тони. – Почему я не могу добиться от вас вразумительного ответа? Я ведь задал совершенно простой вопрос! Почему решение о войне и мире принимают алгоритмы, а не я? Я – избранный президент Страны Качества, черт подери!
– Избранный вице-президент.
– Вы ступили на очень опасный путь, господин генерал! – говорит Тони. – У вас пропало желание работать дальше?
– Мое желание на самом деле ограниченно.
– В любом случае после того, что вы сказали, мне не совсем понятно, для чего нам вообще нужны генералы, – говорит Айша. – Что же вы делаете, если не принимаете важные в военном отношении решения?
– Моя работа заключается в том, чтобы объяснять таким людям, как вы, что произошло.
– Но вы это делаете не особенно качественно! – кричит Тони. – Что это за разговоры о хулахупе?
– Если бы вы служили, я мог бы обойтись без введения в современную военную стратегию.
– К чему вы клоните? – спрашивает Айша.
– Наши вооруженные силы действуют полностью автономно.
– Да, – кричит Тони, – но почему? Почему?
– У нас абсолютно нет иного выхода, если мы не хотим быть зависимыми от противника. Смотрите, в принципе существуют полуавтономные системы, контролируемые автономные системы и полностью автономные системы. Они различаются тем, как они работают с OODA-циклом. При полуавтономной системе машина наблюдает, ориентируется и принимает решение о порядке действий. Но прежде чем она действительно начинает действовать, принятие решения предлагается человеку, который, в свою очередь, решает, должна ли машина действовать. То есть человек находится «в цикле». Проблема при этом, конечно, заключается в том, о чем я уже говорил до этого…
– Выгодно пройти цикл быстрее, чем противник, – говорит Айша.
– Верно. А человек в цикле значительно задерживает действие. Именно поэтому наши вооруженные силы очень рано перешли к мониторингу автономных систем. В этом случае человек находится «над циклом». Это означает, что машина наблюдает, ориентируется, принимает решение и действует самостоятельно, но при этом контролируется человеком, который в любое время может вмешаться. Проблема при этом только…
– Компьютерный шахматный блиц, – добавляет Тони.
– Правильно, – подтверждает генерал. – Официально все наши системы все еще контролируются. Но в реальности они настолько быстро принимают решения – они должны принимать решения настолько быстро, чтобы их не превзошел противник, – что речь, собственно говоря, идет о полностью автономных системах. Человек «над циклом». И поэтому я в настоящий момент не могу назвать вам ни одного человека, который знает, какой три… какой пусковой механизм несет ответственность за данное решение. Я имею в виду в отношении Третьей мировой войны.
– Представь себе, что идет война, и никто не знает почему, – бурчит Тони.
– Вы можете мне по крайней мере сказать, – спрашивает Айша, – с какими странами мы воевали?
– Ну, э… так сразу, нет, – отвечает генерал. – Но выяснить это не составит большого труда.
Айша растерянно смотрит на него.
– Но, наверняка Кван 7, – говорит генерал. – Все остальное меня бы удивило.
– Солнечные пляжи, обворожительные руины, – бормочет Айша.
– Вполне вероятно, также и Кван 3, 5 и 8, – продолжает генерал. – Швеция…
– Швеция? – удивляется Тони. – При чем тут Швеция?
– Это только ощущение, – отвечает генерал. – Кван 1, скорее всего, не вмешивалась, иначе все это длилось бы дольше. И, честно говоря, мы бы, вероятно, потерпели поражение. Судя по всему, Кван 1 опередила нас с правой стороны в области искусственного интеллекта еще четыре года назад. Поэтому я не устаю объяснять, что нашей армии срочно требуется больше денег…
– Вы настолько же наглы, насколько некомпетентны, – говорит Айша.
– В Кван 1 есть автобан, поверхность которого состоит из панелей солнечных батарей, – говорит генерал. – Но это не все. Автомобили заряжаются даже при езде.
– Да, да, – говорит Тони. – Расскажите мне что-нибудь новенькое.
– Например, о том, как дело дошло до чертовой Третьей мировой войны! – воскликнула Айша.
– Наши аналитики работают под большим давлением…
– Скажите вашим аналитикам, что для их же блага они должны извлечь из данных чертовски вескую причину развязывания Третьей мировой войны! – закричала Айша. – Скажите им, чтобы без этой причины они здесь не появлялись, пусть даже они извлекут ее из своих задниц. Надеюсь, мы поняли друг друга.
– Громко и предельно ясно.
Генерал Дрэгквин выходит из кабинета президента.
– Данные извлечь из задницы, – смеется Тони. – Аналисты. Вы понимаете?
Айша на долю секунды поднимает уголки рта и тут же их вновь опускает.
– Генерал Дрэгквин, – произносит Тони, все еще смеясь. – Хотел бы я хоть одним глазком глянуть на встречу его родственников.
Он стоит, вытянувшись по струнке, как солдат, и кричит: «Рота, трясти бедрами!»
Айша не улыбается, больше из вежливости.
– Ну, как бы то ни было, – говорит Тони, – напишите мне речь для партийного съезда, почему эта война была необходима. Что-то туманное о жестокости наших противников и о необходимости защищать демократию, свободу и права человека. Остальное вы уже знаете. И еще о том, что мы должны были спасти жизнь невинных.
– При необходимости даже путем их смерти.
– Да, верно. Что-то в этом роде. Войны всегда выгодны действующим президентам, не так ли?
– Только если они выиграны.
– Но победили ведь мы, верно?
– Не спрашивайте меня…
– Кроме того, в вашей речи следует отметить придурка, который запутался в собственных шнурках.
– Он герой для всех нас.
– Еще раз, как его зовут?
– Йонас Матрос.
– Да, да.
– А вы не читали пресс-релиз военных? – спрашивает Айша. – «Вчера ночью возникла необходимость Третьей мировой войны между шестьюдесятью четырьмя странами». Это построение фразы, которое само по себе содержит обвинение. Мерзко, но виртуозно.
– Напишите мне, пожалуйста, что-нибудь получше.
Айша кивает.
– Речь идет, возможно, о моем политическом выживании, – говорит Тони. – И о вашем тоже.
Он выходит из кабинета, и Айша остается одна.
– Джон! – шепчет она. – Если ты все еще мысленно бродишь здесь, почему ты это не остановил? Почему ты допустил это?
Тони возвращается.
– Это ведь мой кабинет, – говорит он, качая головой. – Вы должны уйти, а я остаться. Извините, я немного взволнован.
– Гм, – произносит Айша. – Может быть, это даже хорошо, что люди больше не принимают участия в военных решениях.
СОРОК СЕМЬ
Мартин пережил очередную ужасную ночь. Он дважды просыпался, потому что ему послышалось ДИ-ДЁ-ДИ-ДЮ. Но когда он посмотрел на свой смарм, там не было никаких сообщений.
Кофе, завтрак, душ. Но ничего из этого не сняло его усталость. Ну и что? Ему все равно нечего делать. Он просто ложится на диван и опять закрывает глаза. Едва он заснул, как в окно его гостиной барабанит дрон, словно какая-то очумевшая птица. Мартин вздрагивает от испуга. Его сердце учащенно бьется, что мгновенно регистрируется «умной рубашкой» и передается в страховую медицинскую компанию. Дрон явно прибыл к Мартину. Он встает и открывает окно.