– Так церковь-то внизу, а мы наверху!
– К тому же это вовсе не дьявол, – вставил Кертис. – Это робот!
– Кто-кто?
– Робот, – подхватил Невилл. – Построен безумным ученым Расом Тавасом, чтобы ввести в заблуждение зеленых марсиан. Он похож на огромное марсианское божество, но Тарс Таркас догадался, что это на самом деле машина, и вместе с Джоном Картером они собирают войско для битвы.
– За него дают триста пятьдесят очков, – продолжил Кертис. – Попробуй победи! У него много особого оружия…
– … расщепляющие лучи из глаз и топот смерти! – закончил Невилл.
– Ребята, вы о чем вообще? – спросил Редж.
– Это сценарий нового сражения, который мы придумали, – объяснил Кертис.
– Что? Не-не-не, мы не будем играть ни в какое новое сражение, тем более с дьявольской куклой. Мы будем играть в осаду Гелиума.
– Ну сколько можно? Уже тысячу раз играли.
– Так это круто!
– Тебе, может, и круто, а мне надоело, – сказал Невилл.
– Да, Реджи, – поддержал друга Кертис. – Давай попробуем новую. Тебе понравится, вот увидишь.
– Не-а, не буду. – Редж шагнул на поле боя и разметал собственным «топотом смерти» марсианскую пехоту. – Все, ставим сражение за Гелиум. А чертову куклу чтобы я тут не видел.
– Да я тебе!.. – заорал Невилл.
Началась потасовка, а Кертис пытался их разнять. Хорас тоже присоединился бы, но в эту минуту его отчего-то больше занимала дьявольская кукла.
Невилл случайно толкнул коробку, и кукла покачнулась, однако восстановила равновесие, вовремя согнув ноги в коленях. Пока мальчишки обменивались ругательствами, кукла повернула голову и гневно воззрилась в спину Невиллу, а потом воздела палку, как будто хотела наслать на него проклятие.
– Ребята, ребята, кукла двигается! – попытался сказать Хорас, но из горла вырвался только сиплый стон.
Кукла, впрочем, как-то услышала и теперь смотрела на него. В ее глазах мелькали искорки, будто заряжались расщепляющие лучи. Жжение в макушке стало сильнее обычного и распространилось в легкие.
Первым отчаянные хрипы услышал Кертис.
– Эй, что с тобой? – спросил он.
Хорас держался одной рукой за потолочную балку, другой тыкал перед собой, мол, смотрите, смотрите, смотрите на куклу…
Но никто не посмотрел, кроме, наверное, Жучка. Хорасу послышалось, что она взвизгнула.
А потом дьявольская кукла взмахнула своей палкой и сверкнула глазами. Вокруг Хораса все поплыло, и он упал на пол, погребая под собой марсианские армии.
* * *
Он очнулся на больничной койке. Было темно, светила только лампа на тумбочке. Сперва, увидев серый потолок над головой, Хорас испугался, что снова оказался в супермаркете, где торгуют головами. Он резко вскочил и часто задышал.
– Спокойно, спокойно, – послышался голос отца, сидевшего в кресле рядом. – Как ты себя чувствуешь?
– Непонятно. – Жгло легкие, но он все равно потер макушку, как будто главная причина засела там. – Почему я здесь?
– Ты вдруг начал задыхаться, – сказал папа. – Преподобный Оксбау решил не дожидаться «Скорой»: перенес тебя в машину и как можно быстрее поехал в отделение неотложной помощи.
Хорас кивнул. В памяти всплывали образы: мороз, машина, чьи-то озабоченные взгляды, затем игла в руке и маска на лице. А потом он вспомнил дьявольскую куклу.
– Хорас? – встревоженно спросил папа, глядя ему в лицо. – Хорас, что с тобой?
Джордж потянулся к звонку, чтобы вызвать санитарку.
– Ничего! – ответил Хорас. – Прости… я просто… все хорошо.
– Точно?
Хорас заставил себя кивнуть, потом спросил:
– А где мама?
– Уехала в Нью-Йорк.
– Уже? – Дыхание снова становилось чаще. – Я думал, она только вечером поедет.
– Она так и собиралась. Но сегодня мы обсудили еще раз, так ли нужно, чтобы офис на Гранд-бульваре работал в воскресенье… В общем, она уехала. А через час мне позвонил преподобный.
– Она взяла комикс, который я для нее нарисовал?
– Не знаю. Не видел, как она собиралась.
– Нам нужно домой. Вдруг она позвонит?
– Ну, полегче. – Джордж погладил сына по плечу. – Доктор говорит, что тебе надо задержаться здесь на ночь. На всякий случай.
– А если мама будет звонить?..
– Не будет. Ты же знаешь ее: она звонит, только если случилось что-то серьезное. А так позвонит завтра, узнать, как мы тут. Мы уже будем дома.
Кто-то пробежал мимо палаты. Хорас повернул голову на звук.
– Ты останешься со мной?
– Ну конечно… Ты себя точно хорошо чувствуешь?
– Да, – ответил Хорас, не сводя глаз с коридора. – Просто устал.
* * *
Наутро его выписали. После церкви в гости зашли Кертис с Невиллом, принесли открытку от семейства Оксбау, а также пакет имбирных печений, которые приготовила мама Реджа.
– Реджа наказали, поэтому он не пришел, – сообщил Кертис.
– За что? – спросил Хорас.
– Ударил Жучка и столкнул ее с лестницы, – сказал Невилл. – Ничего страшного, только слегка ушиблась, но преподобный Оксбау вышел из себя.
– Чего это он?
– Жучок разнесла чердак, – рассказал Кертис. – Мы с Невиллом посмотрели – да, неудивительно, что Реджи был вне себя. Там будто землетрясение произошло. Все-все игры на полу, фигурки поломаны. Она даже окно разбила.
– Жучок? Да ладно вам, – недоверчиво произнес Хорас.
– Вот и она говорит, что не делала. И подруги ее тоже. А кто тогда?
– С другой стороны, может, она и правда не во всем виновата, – добавил Невилл.
– Ты о чем?
– Дьявольская кукла пропала, – сказал Кертис. – Реджи утверждает, что Жучок ее стащила.
– На самом деле, я думаю, все было не так, – сказал Невилл. – Просто Реджи не хотелось играть в то сражение. Поэтому вчера, когда мы ушли, он выкинул куклу, а увидев, что натворила сестренка, решил свалить на нее и это.
Проболтали целый час. Потом Хорас взялся за чтение, периодически подходя к окну и выглядывая на улицу.
Вечером из Нью-Йорка позвонила мама. Доехала без происшествий. Да, взяла комикс, который нарисовал для нее Хорас, но еще не смотрела. Обязательно взглянет на обратном пути. Узнав, что случилось с сыном, очень перепугалась и обещала вернуться пораньше. С одной стороны, Хорас обрадовался, с другой, лучше бы она осталась у бабушки, там безопасно.
– Все в порядке, мама, не волнуйся, – сказал он.
Когда он положил трубку, не было еще даже восьми, тем не менее папа сказал, что пора идти в кровать: мальчик слаб, ему надо больше отдыхать. Хорас лег, но ему не спалось. Он лежал и смотрел в потолок, пока папа не ушел в свою комнату. Тогда он тихонько поднялся и пошел проверять, заперты ли входная дверь и дверь на кухне. Потом встал у окна в гостиной и долго-долго смотрел за улицей.
В конце концов Хорас заснул, но ему все снилось, как он ходит и проверяет окна и двери. Проснулся он уставшим. Папа, увидев это, разрешил не идти в школу. Однако Хорасу казалось, что ему полезнее провести день среди людей, чем одному дома.
– Хорошо, иди, только не перетрудись, – сказал папа. – После школы сразу домой, никаких доставок.
На перемене Хорас пытался поговорить с Реджем про дьявольскую куклу. Похоже, Невилл с Кертисом уже приставали к нему с расспросами, и приятель был не в настроении.
– Да отстаньте вы от меня! Это не я, это Жучок! – крикнул он.
Вечером у папы было запланировано заседание в масонской ложе.
– Я вообще-то думал пропустить, но Монтроузу надо о чем-то со мной поговорить, – сказал он. – Мы можем задержаться. Пока меня не будет, с тобой посидит Руби. И не спорь. Знаю, ты думаешь, что уже большой и нянька тебе не нужна, просто я не хочу, чтобы ты оставался дома один.
Хорас и не думал спорить.
Руби подошла к семи. Хорас был рад ей, и не только потому, что боялся сидеть дома в одиночку. Руби ему нравилась. Из старших, если не считать родителей, лишь она воспринимала его потуги в рисовании всерьез: не смеялась, мол, это все глупости, хотя и не хвалила зазря.
– Да, зарабатывать комиксами не просто, и у тебя может ничего не получиться, – говорила она. – Но если это то, чего ты действительно хочешь от жизни, не позволяй никому тебя разубеждать.
Они сидели на кухне, пили шоколад и играли в «Скрэббл»49. Хорас почему-то никак не мог сосредоточиться. Он то проверял, закрыта ли входная дверь, то ходил к окну в гостиной. На третий раз он пропал так надолго, что Руби пришлось его окликнуть, не случилось ли чего.
Хорас вернулся на кухню и заставил себя высидеть спокойно целых десять минут. Потом ему показалось, что кто-то ходит по пожарной лестнице. Он встал, открыл дверь и высунул голову. Никого. В переулке тоже. Наверное.
– Да что с тобой такое? – спросила Руби, когда он опять сел за стол.
Хорас поднял глаза.
– Может, расскажешь?
Хорас вдохнул, выдохнул. Мотнул головой.
Потом посмотрел на доставшиеся ему фишки:
И, Е, Л, О, П, Ц, Я
Он переставил буквы, и получилось:
П-О-Л-И-Ц-Е-Я
Он вдохнул, выдохнул. Руби все еще смотрела на него, и он, не задумываясь, выпалил:
– Можно рассказать тебе секрет?
К концу слова «секрет» подкатил спазм.
– Конечно, рассказывай. Рассказывай все, что хочешь.
Полминуты он ничего не делал, только восстанавливал дыхание. Спазм немного отступил, но не целиком, и Хорас знал, что если начнет говорить, то случится приступ.
Поэтому, не произнеся ни слова, он развернул свои буквы к Руби.
– Поли… Полиция? Это твой секрет?
Хорас вдохнул, выдохнул. Кивнул.
– Ты боишься, что нас подслушивают? – спросила Руби вполголоса.
Хорас мотнул головой.
– Но вслух сказать не можешь.
Хорас кивнул.
– Так, хорошо…
Руби вывалила свои фишки на доску, потом высыпала оставшиеся из мешочка и придвинула всю кучу к Хорасу.
– Тогда составляй.
* * *
Дальше все пошло как по маслу. Хорас составлял слова: «ДЕТЕКТИВЫ», «ДОПРОСИЛИ МЕНЯ», «ПРО МАМУ», «ПОЕЗДКА», «НА РОЖДЕСТВО», потом «ВИСКОНСИН» и еще какие-то фразы. Когда всплыла фамилия «БРЕЙТУАТ» (в наборе была только одна буква «й»), перешли к угадайке. Руби, которая слыла мастером в этой игре, будто сразу знала, о чем спрашивать. Хорас даже устал кивать. Мотнул головой лишь пару раз, составил еще несколько слов, и большая часть секрета была высказана. Он почувствовал, что приступ сходит на нет, и даже смог говорить. Он быстро дорассказал остальное: о том, как капитан Ланкастер втер ему в голову слюну, и что случилось дальше. Когда дошло до Кузена Отиса, Черного Пита и особенно дьявольской куклы, Хорас подумал: Руби не поверит. Поэтому лишь пояснил, что стал часто задыхаться и что его преследуют всякие «галлюцинации» и «странные кошмары».