– Никакие это не домыслы. Что могут сделать духи в открытом бою? Они же привыкли воевать исподтишка. Наступать они не умеют, только из-за угла стрелять да засады устраивать. Уткнутся в минные поля да в колючку, и встанут на два-три месяца. В это время их будут ежедневно утюжить при помощи авиации и артиллерии. С высоты более пяти километров, чтобы из «Стингеров» не сбили. Ну и что дальше? А если наши помогут, то можно оперативно-тактическими ракетами все тылы и базы долбить неделями. Эффективность, конечно, будет мизерная, но поверьте, через пару месяцев духи сами побегут оттуда как тараканы, а их моральное состояние опустится ниже плинтуса. Когда тебя безнаказанно бомбят неделями, а ракеты падают каждый час в десятках и сотнях километров от линии фронта, то настроение и боевой дух быстро станут сугубо отрицательными.
Между прочим, чистую правду поведал, в ходе сражения под Джелалабадом весной 1989 года было выпущено более четырёхсот тактических ракет «Скад». Эта бойня так и осталась крупнейшим в истории массовым применением ОТРК.
Справедливости ради, большая часть этих ракет никуда не попала, но психологический эффект был фантастическим. Когда ракета прилетает за сто километров – это впечатляет. А шестьсот килограммов тротила боевой части, упавшие по соседству, вызывали у жителей ближайших кишлаков срочное желание переехать куда-нибудь далеко и надолго. К тому же ходили слухи, что это был очень удобный способ утилизации старых ракет, вылежавших все сроки хранения. Поэтому их просто отстреливали в сторону врага, чтобы не мучиться с распилом и обезвреживанием.
Глава 41
– Если это шутка, то не смешная. Грешно смеяться над бедным солдатом.
– Никаких шуток. На полном серьезе, – Громов насмешливо прищурился, ожидая моей реакции.
– М-да… – меня словно пустым мешком из-за угла огрели, если выражаться в Лехиной терминологии. – Разве это возможно?
Вместо прямого ответа на поставленный вопрос товарищ капитан пустился в литературное словоблудие. Явно испытывая мое терпение на прочность.
– В древности жил один великий предсказатель, который указал точную дату своей смерти. Пришел назначенный день, а он жив-здоров и даже не кашляет. Представляешь, какой урон авторитету? Угадай, чем дело закончилось?
– Слышал я эту байку. Предсказатель выпил яду, и прогноз сбылся.
– Правильно. Из уважения к нашему старцу и в благодарность за все, что он сделал для страны… Мы обязаны поддержать его авторитет. Раз он обещал, что ты поедешь домой в этом году, значит, так тому и быть. Пакуй чемодан, готовься на дембель. Ты комиссован по состоянию здоровья. Последствия контузии после взрыва гранаты.
Судя по всему, розыгрышем и не пахло.
– А если серьезно, товарищ капитан первого ранга? Вы же знаете, что нет у меня никакой контузии.
– Если серьезно, Александр, то это единственный выход в нынешней ситуации. Три дня назад в Лениноране задержаны лидеры талышской оппозиции. Иса Гумбаров и Разим Бешлы-оглы… Вижу, фамилии тебе знакомы?
– Первый раз слышу! – сделал я самое честное лицо из возможных.
– Ну-ну. Задержание проводили оперативники из Баку, но они наткнулись на засаду. Двое раненых. Пришлось привлекать милицию и военных для прочесывания местности. Благодаря этому информация дошла до нас. Иса молчит, как рыба, зато подельник рассказал много интересного. Представляешь, не было никакого старца Исмаила, его вживую никто не видел. Только посредник. Из Ленинграда, от профессора Собчака. Он и передал информацию.
– Занимательная история. Но мы здесь каким боком?
– Пара дней, не больше, и фоторобот обязательно попадет на глаза тому, кто параллельно работал по нашему старцу в Лениноране. Думаешь, не опознает?
– Никогда не был в Ленинграде. Не понимаю, на что намекаете. И вообще, я солдат срочной службы, постоянно нахожусь в части. Какая-то странная логика.
– Не надейся. Странная логика никого не смутит. Сначала тебя повяжут, а затем будешь доказывать, что не верблюд. Генерал-лейтенант Гасаналиев тобой заинтересовался, имя его приводит в трепет даже первого секретаря компартии Азербайджана. Его сам Алиев боится, хотя считается, что это его ставленник в КГБ. В камере ты молчать не будешь, все расскажешь, даже то, чего не знал никогда. И самое грустное, ничем тебе не смогу помочь. Москва категорически запретила вмешиваться, слишком сложная обстановка в республике.
– Спасибо. Не ясно только, почему нельзя было отправить меня куда-нибудь в Прибалтику или на Камчатку дальше служить?
Громов встал со стула, подошел к двери, выглянул в коридор и, не обнаружив никого снаружи, вернулся обратно.
– Первое: тебя задержат сразу, ты не успеешь сесть на поезд. Фоторобот уже на всех постах ГАИ, на железнодорожном вокзале, в аэропорту и на автобусной станции. Тебе не дадут выехать из республики. Здесь его влияние почти абсолютное. Второе: ты чудом выскользнул из Азербайджана. В твоем личном деле указано, куда откомандирован. Пограничные войска входят в состав Комитета государственной безопасности. Через сколько дней тебя вернут обратно, если будет приказ генерала КГБ? В другие рода войск перевести не получится, это сложно и долго, да и смысла нет. Тебя и оттуда выдернут. Остается лишь один вариант, где ты будешь вне досягаемости.
– На гражданке?
– Молодец. Не прошло и часа, как сообразил. Так что поздравляю с досрочной демобилизацией.
– Комиссовали – это не то же самое, что почетный дембель. Пятно на всю жизнь, между прочим. Вдобавок по контузии списали! С таким диагнозом только на стройке сторожем возьмут работать. Может, мне шрам хирург изобразит, а в медкарту запишем, что пулевое ранение получил при задержании диверсанта? Шрам не настоящий, а лишь для видимости.
– Фантазия у тебя богатая, особенно когда о своей выгоде думаешь. Но сейчас уже поздно. Боюсь, и пары дней в запасе нет. Догадаться не сложно, где тебя спрятали. В Бакинский военный госпиталь с твоей фотографией уже наведались, сработал «сторожок», который заранее стоял.
С таким раскладом не поспоришь, поэтому пришлось соглашаться. Лишь один вопрос не давал мне покоя:
– Что будет с моими гениальными планами? С Фондом будущего благосостояния? Столько готовились, и все насмарку?
– Отпала необходимость. Националистическое подполье ликвидировано. Угрозы мятежа нет, причины устранены. В Нахичевани тоже все спокойно, по секрету скажу, ГА теперь на нашей стороне.
– Алиев всегда на своей стороне, зря надеетесь. Такую операцию зарубить! Неужели вы не понимаете, что убрали лишь верхушку айсберга? За тремя соснами леса не видите. Надо всю корневую систему вырубать, а иначе через полгода все поворотится опять, только время уже упустите.
На Громова мое бурное выступление не произвело никакого впечатления.
– Не скрою, интересная была задумка, много нового почерпнул для себя. В тебе обида говорит. Не паникуй, все под контролем. Если тебя это утешит, идея с бетонными площадками под мобильные ракетные комплексы одобрена и запущена в дело. Еще один аргумент, что дембель ты честно отработал.
– Эх. Бесполезно ловить блох, когда тиф подцепил. Не там вы ищете. Диверсанты, националисты, шпионы – это все ерунда, пена на поверхности. Главная и основная причина – деньги! Точнее, очень большие деньги. На руках у местных партийных олигархов, криминальных барыг и цеховиков сотни миллионов рублей, которые жгут им руки. Представьте себе их ощущения. Ты миллионер, а потратить даже сотую часть не можешь. Именно здесь собака зарыта, именно отсюда идут истоки проблем. Для войны нужны три вещи, как сказал Сталин Бзежинскому: «Деньги, еще раз деньги и снова деньги». Может, не дословно, но примерно так.
– Морозов, ты опять жутко преувеличиваешь. Какие сотни миллионов? Пятьдесят тысяч стоит место прокуро… Эээ… Преувеличиваешь, короче.
– В прошлом году через кооперативы отмыто двадцать миллиардов рублей. В этом году если ничего не изменится, то сумма вырастет до сорока миллиардов. Вас не пугает эта статистика? И все эти миллиарды текут через криминальные схемы.
– Откуда цифры?
– Оттуда! Дед предупредил. Если не справитесь, то страну не вытащите. Так и сказал. Для того и затевался этот цирк с несметными нефтяными богатствами, чтобы вытянуть криминальные деньги из оборота, а затем изъять их. Пятьдесят тысяч жителей района, да по десять тысяч рублей за акцию. Как раз полмиллиарда выйдет. Больше с республики мы никак не вытянем.
– Сколько?!! – начальник особого отдела пришел в ужас от банальной арифметики. – Никто не станет вкладывать такие суммы в пустышку, это абсурд.
Святая простота наш особист. Никогда не слышал о Мавроди, «Нефть-Алмаз-Инвест» или «Властелине». Наверное, и не услышит уже.
– Принесут, еще и умолять будут, чтобы взяли их деньги. Во-первых, ради трехсот процентов прибыли капитал готов идти на любые риски, а у нас намного больше намечается. Во-вторых, это единственный удобный шанс легализовать криминальные миллионы. Купил ваучер за сто рублей, продал за двадцать тысяч. Даже ОБХСС ничего сделать не сможет – все легально. Такой шанс они ни за что не упустят.
– Восхитительно! – в оригинале фраза капитана первого ранга прозвучала несколько по-другому, но смысл был тот же.
Глава 42
Снова перестук колес, снова верхняя полка, те же волшебные вагонные ароматы, одинаковые дорожные разговоры. Словно и не было последних шести месяцев.
Станция Аксарайская через двадцать минут, – голос проводницы радует мою душу истосковавшуюся по родным осинам и березам. Надоела мне восточная экзотика – домой хочу!
За окнами типично русский пейзаж: пустыня с редкими колючками, барханами и верблюдами. Но все это Россия, и, между прочим, поезд уже полчаса ползет по Европе, чисто географически. Станция Аксарайская это РСФСР, хотя название явно от тюрков в наследство осталось.
Каким образом я совершил это эквилибристическое путешествие, выражаясь языком продвинутых медиков – через гланды к печени? Приехал домой с противоположной стороны, вместо положенной по географии и уставу заодно? Все просто – поскольку вокзалы и дороги из Баку оказались перекрыты, то Громов придумал оригинальный выход, договорился с начальником порта, посадил меня на рыболовный траулер и отправил морским путем в Астрахань.