Как только двери захлопнулись, он вдруг схватил меня за фальшивую бородку и резким рывком сорвал ее.
— Ай! — крикнул я больше от неожиданности, чем от боли, — ты что!?
— Переодевайся, быстро! — Овод сдернул с себя парик и затолкал его в карман. Сбросив куртку электрика, он швырнул ее мне, а сам выхватил планшет и быстро-быстро забарабанил пальцами по экрану.
— Что ты делаешь? — поинтересовался я, запихивая нашу одежду в сумку.
— Вызываю машину к подъезду. Мы с тобой сейчас уезжаем на срочный вызов, ясно?
— Угу.
— Переоделся? Отлично! — он бросил планшет вслед за куртками, и я еле успел застегнуть молнию, как лифт прибыл на первый этаж, — …ты первым делом поставишь ему капельницу, а я настрою диагност, и дальше мы будем действовать уже исходя из того, что он нам скажет, понятно?
— Ясно, — затряс головой я, еле успев сообразить, что к чему, — сколько кубиков заливать?
— Для начала — пять, мы же еще не знаем толком, в чем дело…
Протолкавшись через холл, мы почти побежали, что, впрочем, было вполне уместно и не должно было вызвать подозрений. Никто не предпринимал каких-либо попыток нас остановить, и вскоре мы выскочили на стоянку. Наша машина с уже запущенным мотором поджидала нас на одном из парковочных пятачков.
— Поехали! — крикнул Овод, едва ступив на подножку, — включить сирену!
Захлопнувшаяся дверь отсекла нас от набирающего обороты завывания. Спустя секунду мы миновали шлагбаум и понеслись по улице.
— Уф! — Овод рухнул на сиденье и утер пот со лба, попутно оторвав одну из фальшивых бровей. Он в недоумении уставился на прилипший к руке клок волос, но затем усмехнулся и отлепил и вторую бровь, — вроде вырвались!
— Что там произошло? — задал я, наконец, мучающий меня вопрос, — почему так стремительно ретировались?
— Ты что, слепой? Это же был Перфект!
— Кто? Тот тип в костюме?
— Ну да!
— Почему ты так решил?
Овод как-то странно посмотрел на меня, словно усомнившись в моей вменяемости, но затем просто махнул рукой.
— Это не я, это мой позвоночник так решил. В какой-то момент я вдруг почувствовал, как у меня затряслись коленки, а спина стала мокрой от пота. Он еще не вышел из-за угла, а я, даже не видя его, уже испугался, — Овод стащил с себя куртку и бросил ее на пол, — подобное может проделать только Перфект. Кроме того, когда он показался, я его узнал.
— Ты его знаешь? — удивился я.
— Конечно. Это Игорь, личный телохранитель Александра Саттара. Выверенная до последнего винтика совершенная машина убийства.
— Саттар-младший был там, в больнице?
— Если бы так, то мы с тобой к ней даже на пушечный выстрел не смогли бы приблизиться. Он, как и остальные Корректоры, пока отсиживается дома, просто приставил к Хирургу своего соглядатая.
— И что это значит?
— Это значит, что у нас с тобой серьезные проблемы.
— Какие еще проблемы?
— Вытащить Хирурга из-под носа у Перфекта я не смогу даже при всем моем желании. Проще снять колесо с мчащегося автомобиля!
— Но почему? — нахмурился я, соскребая свои фальшивые пухлые щеки, — вооруженный эскорт, сопровождавший меня, тебя не остановил, а тут всего один человек. Я не понимаю, почему вы все так боитесь этих Перфектов. Что в них особенного?
— Всего один человек? — насмешливо передразнил меня Овод, — своеобразное же у тебя чувство юмора! Вот уж действительно, в неведении — счастье.
— Так объясни!
— Ладно, попробую, — он, морщась, отодрал наклеенные бакенбарды и раздраженно швырнул их вслед за курткой, — как правило, Перфектов делают из мальчишек-сирот, которых забирают из интернатов. Сомнительно, чтобы настоящие родители позволили бы творить со своим ребенком такое.
— А что с ними делают?
— Если вкратце, то подготовка высококлассного Перфекта основана на трех китах: тщательнейшая Психокоррекция с упором на полную и абсолютную преданность Хозяину, генетические модификации организма, многократно повышающие его силу, скорость и выносливость, и, наконец, каждодневные изматывающие тренировки, доводящие до совершенства все его способности. Полный самоконтроль, вплоть до отдельных мышц и нервных узлов, развитое экстрасенсорное восприятие, прекрасное знание языков и многое другое. Про совершенное владение всеми мыслимыми видами оружия и рукопашного боя я молчу.
Перфекты оттачивают свое мастерство на протяжении всей жизни, без выходных и праздников. А Корректоры не жалеют на них ни сил, ни средств, занимаясь с ними почти ежедневно, поскольку они являются лучшей гарантией их собственной безопасности. Подготовка грамотного бойца спецподразделений может занять лет пять, и потребовать миллионных затрат. А один Перфект равноценен примерно роте спецназа.
— И что теперь? — протянул я несколько озадаченно.
— Пока Хирург находится под охраной Игоря, он для нас недоступен, — Овод на секунду отвернулся, задав автопилоту новый маршрут, — а нам надо срочно придумать какой-то выход из положения.
— У тебя есть хоть какие-нибудь идеи?
— Ни единой.
Дверь приоткрылась, на секунду впустив внутрь гомон клубящейся в холле толпы и Александра Саттара в безупречном смокинге, после чего вновь захлопнулась, словно отрезав посторонний шум скальпелем идеальной звукоизоляции. Ненужное более выражение добродушной приветливости моментально слетело с лица Саттара-младшего, сменившись холодной сосредоточенностью. Он поставил на полку бокал шампанского, который едва успел пригубить и повернулся к Рамилю, поднявшемуся с кресла ему навстречу.
— Я надеюсь, что у тебя действительно важные новости, поскольку сейчас все стали крайне подозрительными, и моя отлучка в разгар банкета непременно вызовет массу кривотолков. Я уже устал врать им про здоровье моего папаши!
— Вы же знаете, по пустякам я бы Вас вызывать не стал! — немного оскорбился Рамиль, — со всякой ерундой я вполне способен справиться самостоятельно.
— Я знаю, извини, — Александр потер лоб, присев на диван, — просто я здорово устал и легко раздражаюсь.
— Понимаю. Делаю все, что в моих силах.
— Не сомневаюсь. Что у тебя?
— Главный подозреваемый, захваченный в «Золотом быке», пришел в себя и уже начал давать показания.
— Вот как!? — оживился Александр, — что же он рассказал?
— Он все подтверждает и даже не пытается отпираться. Создается впечатление, что он чуть ли не гордится тем, что успел натворить.
— Ему можно верить?
— Он привел несколько фактов, касающихся совершенных покушений, которые могли быть известны либо организатору этих акций либо кому-то, имеющему отношение к их расследованию. Столь масштабная утечка информации из стен полиции исключена, так что у нас остается только один вариант.
— Проклятье! Я должен как можно скорее его увидеть! Я должен убедиться лично! — Александр вскинул взгляд на Рамиля, — они соблюдают необходимые меры предосторожности?
— Да, конечно, — кивнул тот, — он по-прежнему прикован к койке, на глазах — повязка.
— Что полиция будет делать с ним дальше?
— В связи с тем, что он немного оклемался, врачи разрешили перевезти его в следственный изолятор и долечивать уже там. Перевозка намечена на завтра. Учитывая ценность данного субъекта, полиция хочет поскорее поместить его под надежную защиту толстых стен и прочных решеток.
— Не могли бы они по дороге завезти его на пару минут ко мне?
— Не-е-е, — отрицательно покачал головой Рамиль, — я бы предпочел сейчас не наступать на их свежую мозоль.
— Черт! Мне, право, неловко в этом признаваться, но я боюсь. И пока я не буду на сто процентов уверен в том, что убийца схвачен, я не смогу спать спокойно, и не собираюсь никуда выходить.
— Но чем Вас не устраивает эта кандидатура? Почему Вы сомневаетесь?
— Если организатор нападений — толковый Коновал, то он вполне может пустить и нас и полицию по ложному следу, подставив вместо себя кого-то из своих соратников. Грамотно интегрированную легенду крайне сложно разоблачить, потребуется много времени, которого у нас нет. Я же мог бы при очной ставке раскусить его за несколько секунд. Только тогда я буду знать наверняка.
— И Вы еще называете меня параноиком! — хмыкнул Рамиль.
— Но ты же не веришь в смерть Оводцева? — парировал Александр, — согласен, ты лучше разбираешься в криминальных и конспирологических вопросах, но когда речь идет о том, как крутятся колесики в чужой голове, то тут я могу доверять только себе. Я тоже имею право на сомнения.
— Кстати, об Оводцеве…
— Что еще?
— Игорь сообщил, что сегодня утром он видел в больнице, на том этаже, где содержится наш подопечный, двух подозрительных личностей.
— Так-так, — Саттар-младший выпрямился, заинтригованный сообщением Рамиля. Если уж Игорь считал кого-то подозрительным, то к данному человеку следовало отнестись с максимальным вниманием, — давай подробности.
— Они были в форме электриков, хотя Игорь считает, что это всего лишь маскировка. Он почувствовал исходящую от них напряженность и даже угрозу, потому-то эти двое и привлекли его внимание.
— Он успел их рассмотреть?
— Только издалека. При его появлении они занервничали и поспешно ретировались. Тем не менее, он почти уверен, что дело не обошлось без грима.
— Что им там было нужно?
— Охранник сказал, что они проверяли что-то в кабельном хозяйстве и хотели пройти к распределительному щитку в конце коридора, но он их не пропустил. Не будь там Игоря, он наверняка не стал бы даже отрывать свой жирный зад от кресла ради такой ерунды.
— Игорь поделился с ним своими подозрениями?
— Нет, он решил приберечь эту информацию для внутреннего употребления.
— Разумно, — согласился Александр, — у полиции сейчас и без того забот хватает. Но почему ты решил, что это был Оводцев?
— «Бритва Оккама» — отозвался Рамиль, — не стоит впутывать в расследование новых подозреваемых, когда вполне можно обойтись теми, что есть.