Я еле заметно кивнул. Дополнительных комментариев не требовалось.
— Ваши работы в области наноструктурированных катализаторов представляются весьма перспективными и многообещающими, и видится целесообразным, чтобы Вы продолжили разрабатывать данное направление, но уже как штатный сотрудник Компании.
Я снова кивнул. Не зря же я столько горбатился над центрифугами и пробирками!
— Нам нужны грамотные специалисты, способные к самостоятельной работе и умеющие находить нестандартные решения. За два года работы в нашей лаборатории Вы показали, что обладаете всеми необходимыми качествами, и я не вижу причин, чтобы не продолжить наше сотрудничество.
— Взаимно, — согласился я.
— Однако прежде я хотел бы знать, что Вас не устраивает в нашем предложении?
— До сих пор меня все устраивало, — пожал плечами я, — надеюсь, у нас и дальше все будет отлично.
— В таком случае, что же Вы искали в офисах «СеверХима» и «ЕвроСтил»?
Нельзя сказать, чтобы он застал меня совсем уж врасплох, просто я предполагал, что сам заверну беседу в данном направлении. С другой стороны, теперь я выяснил, насколько оперативно работает их корпоративная разведка. Палец в рот не клади.
— Никогда не следует складывать все яйца в одну корзину, — философски заметил я.
— Это понятно, — мой собеседник похлопал планшетом по ладони, — как понятно и их желание поживиться всем готовеньким. Ай-ай-ай! Некрасиво, Вы не находите?
— Возможно, — сейчас главным было не поддаваться на его провокации и, одновременно, не перегнуть палку, — но с моей стороны было бы невежливо не ответить на их приглашения.
— А я ни в чем Вас и не виню, — он удивленно приподнял бровь, — это ведь всего лишь бизнес, не так ли?
— Должен же я был потренироваться, прежде чем идти к Вам! — я позволил себе улыбнуться.
— И какие условия они Вам предложили? — моя шутка просвистела мимо цели.
— Боюсь, данная информация не подлежит разглашению, — интересно, не зашел ли я слишком далеко?
— Да это и неважно, — интервьюер взмахнул рукой, словно отбрасывая в сторону данный несущественный вопрос, — в любом случае, они вряд ли могли предложить Вам что-то достойное. Они же не знают Вас так хорошо, как мы.
Настал мой черед озадаченно шевелить бровями. Вместо разъяснений он протянул мне планшет.
— Это стандартный контракт плюс некоторые дополнения, учитывающие Ваши заслуги, — я взглянул на экран и увидел, что в текст контракта уже вбиты мои данные, — мы предпочитаем нанимать сотрудников на долгосрочной основе, так что контракт рассчитан на пять лет.
— И что я…
— Если вкратце, то Вы получаете начальный годовой оклад триста двадцать тысяч, квартальные и годовые премии, а также оплачиваемый отпуск полтора месяца. Вы и члены Вашей семьи сможете за счет Компании пользоваться услугами корпоративного медицинского центра и отдыхать в нашем пансионате. Поскольку Вы иногородний, то Вам либо предоставляется квартира для проживания, либо беспроцентный кредит для приобретения собственного жилья. При продвижении до уровня начальника отдела (а в Вашем случае это может случиться довольно скоро, года через два) Вы получаете опцион на право приобретения акций Компании по льготной цене. Там есть еще кое-какие приятные мелочи, но я сейчас не буду в них углубляться. Все остальное — в Ваших руках.
— Похоже на сказку, — пробормотал я. До меня доходили сведения, что «Юраско» очень хорошо оплачивает наиболее ценных сотрудников, но не предполагал, что сразу смогу запрыгнуть так высоко, — а как насчет подводных камней? Дьявол обычно скрывается в мелком шрифте.
— Для нас крайне важно взаимное доверие, поэтому мы никогда ничего не скрываем от наших сотрудников, — мой собеседник даже несколько оскорбился, — так что никаких «подводных камней» Вы не найдете. Другое дело, что любой контракт накладывает взаимные обязательства, но здесь мы не пытаемся изобретать велосипед — все условия стандартные.
— И какие жертвы потребуются от меня?
— Основных условий два, — он поднял вверх два пальца, будто уже радовался своей победе, — во-первых, как я уже отмечал, минимальный срок контракта — пять лет, причем условия его досрочного расторжения очень жесткие, с серьезными штрафными санкциями. А во-вторых, каждый принимаемый на работу человек обязательно проходит процедуру Психокоррекции на весь срок действия контракта. Вы сами вольны выбрать салон, а мы предоставим корректировочную Карту, соответствующую корпоративным стандартам нашей Компании.
— Э-э-э, простите, — закашлялся я, — а нельзя ли как-нибудь обойтись без этого шарлатанства?
— Данное условие — обязательное для приема на работу в нашу Компанию.
Я прекрасно понимал, что должен держать себя в руках, что должен попытаться найти какой-нибудь компромиссный вариант, но, вопреки доводам разума, мои ладони стали влажными от пота, а лицо пошло красными пятнами.
Уже третий раз я слышал эту злосчастную фразу, возводящую барьер на моем пути. В двух предыдущих случаях я делал скидку на то, что пытавшиеся завербовать меня фирмы были не очень крупные и с радостью хватались за различные новомодные веяния. Тем более что я особо и не собирался соглашаться на их предложения, так, разведывал обстановку. Но теперь, услышав аналогичное предложение от менеджера по кадрам крупнейшей международной корпорации, я поневоле начал заводиться.
С годами мои первоначальные страх и отвращение, испытываемые перед людьми, добровольно согласившимися кастрировать свой разум сменились на легкую брезгливость. Я уже не покрывался потом при виде медальона на чьей-то шее, просто к данному человеку я не мог относиться иначе, как к моральному уроду. Но тот факт, что подобные недочеловеки всякий раз оказывались в глазах работодателей более привлекательными, приводил меня в бешенство. Чаша моего терпения переполнилась, и глухая ярость хлынула через край.
— То есть Вы предлагаете мне продать Вам свою душу в обмен на тепленькое местечко? — мой голос стал хриплым от стиснувшего глотку напряжения.
— Такова цена входного билета в земной рай, — подобной улыбкой, наверное, одаривал своих клиентов сам Мефистофель, — я же говорил, мы не изобретаем велосипед…
Сигнал телефона отозвался в голове воем зубной бормашины. К этому времени под столом скопилась уже изрядная батарея пустых пивных бутылок, но легче мне пока не стало. А вот голова уже разболелась.
— Привет, Олежка! Как дела? — проклятье! В таком состоянии меня раздражал даже жизнерадостный голос Киры.
— Никак, — угрюмо буркнул я.
— Что случилось? — обеспокоено спросила она. По моему голосу даже глухой догадался бы, что дела у меня обстоят неважно.
— Ничего.
— Ты ходил на собеседование?
— Ходил?
— И как?
— Никак, — тупо повторил я.
— Что значит «никак»? — недоуменно переспросила Кира, — тебя приняли или нет?
— Я отказался сам.
— Что!? Отказался!? Но почему!?
— Потому.
— Стоп, — я почти видел, как она привычным движением рубанула воздух рукой, — давай все по порядку. Тебе предложили работу?
— Ну, да.
— Деньги-то хоть нормальные?
— Пф-ф! — я помотал головой, отгоняя навязчивые воспоминания, — пальчики оближешь!
— Но что же тогда тебя не устроило?
— Обязательная Психокоррекция, — в моем представлении это словосочетание было равноценно последнему гвоздю в крышке гроба. Именно так я и постарался его произнести.
— Ты что, серьезно!? — Кира аж задохнулась, — из-за этой ерунды ты отказался от работы в «Юраско»!?
— Ничего себе «ерунда»! Если они принимают к себе только тех, кто соглашается на поголовное зомбирование, то мне с ними не по пути.
— Ты совсем рехнулся, что ли!? Одно дело, когда ты отвлеченно рассуждал о том, как хорошо быть белым и пушистым, но тут-то речь идет о реальности! Такие предложения бывают, возможно, единственный раз в жизни! Нельзя жертвовать своим будущим из-за какой-то глупой фобии!
— Это не фобия, а нежелание становиться Пустышкой! Я не хочу быть бессловесной послушной куклой в чьих-то руках!
— Ну с чего ты взял, будто из тебя собираются сделать куклу!? — возмутилась Кира, — ты в их корректировочную Карту-то хоть смотрел?
— Смотрел.
— И что там такого ужасного? Обязательство сделать себе харакири, если подвел родную компанию?
— Нет, обычный хлам, — я вздохнул, — корпоративная лояльность, неразглашение того, сего, отвержение любых предложений со стороны, повышение деловой порядочности, добросовестности, ответственности, блокировка алкогольной зависимости и все такое.
— И что тебе не нравится? Боишься, что не сможешь больше пить свое любимое пиво?
— Невелика потеря. Меня бесит сам факт того, что с виду серьезные люди буквально молятся на какое-то дешевое шарлатанство. Может, они еще для каждого сотрудника куклу Вуду заводят, чтобы втыкать в нее иголки, ежели что? Как бы то ни было, лично я не ощущаю потребности в улучшении или усилении чего-то в своей голове. Мне и так неплохо. Все свои достижения я совершил, оставаясь самим собой, без какого-либо мозгового «тюнинга». Если очень надо, я лучше абсента хлебну — совмещу, так сказать, приятное с полезным.
— Думаю, ты еще долго будешь искать место, где тебя примут с такими замашками.
— Ничего, подожду, — я вылил в рот остатки пива из бутылки, — никуда они не денутся.
— Это, скорее, ты сам никуда не денешься… или переквалифицируешься в дворника.
— Уж лучше так.
— Знаешь, как это называется?
— Ну?
— Безответственность!
— Это почему же?
— Потому, что ты только о себе думаешь! Ты — мелкий инфантильный эгоист! — Кира завелась и уже не могла остановиться, — тебе давно уже повзрослеть пора, третий десяток разменял, а все в облаках витаешь! Только и можешь, что вставать в позы и ждать, что весь мир начнет крутиться вокруг тебя! Не начнет!
— И что я должен сделать, чтобы стать взрослым в твоих глазах? Перестать бриться и отрастить бороду?