— Минуточку! — воскликнул Джек. — Вы что же, не собираетесь использовать мою метлу?
— Интересно, для чего? — спросил Страшила.
— Её можно привязать к заднему концу, и получится хвост, — объяснил Тыквоголовик. — Согласитесь, нельзя считать вещь готовой без хвоста.
— Хм! — кашлянул Дровосек. — Не вижу никакой пользы от хвоста. Зачем нам копировать животное, рыбу или птицу? Нам нужна просто вещь, которая понесёт нас по воздуху.
— Но после того, как вещь оживят, она сможет использовать хвост, чтобы управлять им, как рулём, — предложил Страшила. — Она полетит по воздуху, как птица. А я заметил, что все птицы имеют хвост. Когда они летят, то используют его для рулевого управления.
— Очень хорошо! — согласился Ник. — Тогда метла станет хвостом. — И он крепко привязал её к заднему концу корпуса.
Тип достал из кармана перечницу.
— Вещь получилась очень большой, — произнёс он озабоченно. — Не уверен, хватит ли порошка, чтобы оживить её целиком. Но я сделаю всё возможное.
— Сыпь больше на крылья, — посоветовал Ник Лесоруб. — Они должны стать как можно сильнее.
— Да не забудь про голову! — вскричал Жук-кувыркун.
— И про хвост! — добавил Тыквоголовый Джек.
— Успокойтесь, — нервно произнёс Тип. — Дайте мне возможность поработать с волшебным веществом без помех.
Он начал аккуратно посыпать вещь чудесным порошком. Сначала тонким слоем порошка были покрыты все четыре крыла. Затем ещё более тонкий слой лёг на диван и метлу.
— Голова! Голова! Умоляю вас, не забудьте про голову! — волновался Жук-кувыркун.
— Осталось совсем немного порошка, — объявил Тип, заглянув в коробку. — Сдаётся мне, важнее оживить ноги, чем голову.
— Неверно, — решил Страшила, — у всего должна быть голова, чтобы управлять остальными частями тела. А поскольку это создание должно летать, а не ходить, то не так уж и важно, оживут его ноги или нет.
Тип изменил своё намерение и остатки порошка высыпал на оленью голову.
— А сейчас тихо, — сказал он, — я буду колдовать.
Мальчик хранил в голове магические слова и знаки старой Момби. Кроме того, его ободрял успешный опыт с оживлением деревянной лошади. Поэтому Тип без колебаний произнёс три магических слова, сопровождая каждое особыми жестами рук.
Это была пышная и впечатляющая церемония. Едва она завершилась, вещь затряслась всей своей огромной массой. Гамп издал пронзительный крик, что присуще этому виду животных. Затем неистово захлопали все четыре крыла.
Тип успел зацепиться за печную трубу, иначе он упал бы с крыши от ужасного ветра, вызванного хлопками крыльев. Страшила, будучи очень лёгким, взмыл в воздух и полетел, Типу еле удалось ухватить его за ногу. Плоский Жук-кувыркун, едва возвышавшийся над поверхностью крыши, легко избежал опасности. Вес Железного Дровосека позволял ему прочно стоять при любом ветре. Обхватив обеими руками Тыквоголового Джека, он уберёг его от нападения. Козлы же перевернулись на спину и беспомощно болтали ногами в воздухе.
Пока все приходили в себя, Гамп медленно отделился от крыши и взмыл в воздух.
— Куда? Назад! — закричал Тип испуганно. Одной рукой он цеплялся за трубу, другой удерживал Страшилу. — Немедленно назад, я тебе приказываю!
И тут стала очевидной мудрость Страшилы, решившего вместо ног оживить голову Вещи. Уже находясь высоко в воздухе, Гамп услышал команду Типа и повернул голову. Он стал кружиться над крышей, не теряя её из виду.
— Назад! — снова закричал мальчик.
Гамп повиновался. Медленно и изящно махая крыльями, он приземлился на крышу и затих.
18. В галкином гнезде
— Да, — произнёс Гамп писклявым голосом, который никак не вязался с внушительными размерами его туловища, — это было самое яркое впечатление в моей жизни. Последнее, что я отчётливо помню, — это прогулка по лесу и громкий звук выстрела. Возможно, какой-то охотник застрелил меня тогда, что означало мой конец. И вдруг я здесь, и снова живой. С четырьмя чудовищными крыльями и телом, которое, осмелюсь заметить, если его приделать к любому уважающему себя животному или птице, заставит их зарыдать от стыда. Что всё это значит? Я болван или чудовище? — Говоря всё это, Гамп смешно затряс своей бородой.
— Пока что вы вещь, — ответил Тип, — с головой болвана. Мы построили и оживили вас с тем, чтобы вы перенесли нас по воздуху туда, куда мы пожелаем.
— Что ж, чудесно, — вздохнула вещь. — Раз я не болван, у меня не может быть дурацкой гордости и независимости духа. Поэтому я могу стать кем угодно, в том числе и вашим слугой. Остаётся утешаться тем, что я не кажусь себе достаточно прочным. Поэтому навряд ли я долго проживу в рабстве.
— Не говорите так, прошу вас! — вскричал Железный Дровосек, чьё великодушное сердце было потрясено этой печальной речью. — Вы плохо себя чувствуете сегодня?
— Видите ли, — сказал Гамп, — это мой первый день в новом качестве. Поэтому я не могу сказать, как я себя чувствую. — И он помахал хвостом-метлой с задумчивым видом.
— Ну-ну! — успокоил его Страшила. — Постарайтесь быть более жизнерадостным и принимать жизнь такой, как она есть. А мы будем добрыми хозяевами и постараемся сделать ваше существование как можно приятней. Вы не откажетесь перенести нас по воздуху, куда мы пожелаем?
— Нет, конечно, — отвечал Гамп, — я вообще предпочитаю летать по воздуху. Потому что, путешествуй я по земле, я могу столкнуться с кем-нибудь из представителей своей породы. Это приведёт меня в ужасное замешательство!
— Да, вас можно понять, — посочувствовал ему Дровосек.
— Кроме того, — продолжал Гамп, — внимательно рассмотрев вас, мои хозяева, я нахожу, что вы созданы ненамного искуснее, чем я.
— Внешность может ввести в заблуждение, — ответил Жук-кувыркун. — Я, например, являюсь как Многократно Увеличенным, так и Высоко Образованным.
— Может быть! — равнодушно пробормотал Гамп.
— А мои мозги считаются очень редким экземпляром, — гордо добавил Страшила.
— Как удивительно! — заметил Гамп.
— Хотя я сделан из железа, — сказал Дровосек, — у меня самое восхитительное и жаркое сердце в мире.
— Рад слышать, — заметил Гамп с лёгким покашливанием.
— Моя улыбка, — промолвил Тыквоголовый Джек, — заслуживает самого пристального внимания с вашей стороны. Она всегда одинаковая.
— А я, — прервала неловкую паузу лошадь, — замечательна тем, что не могу быть другой.
— Я счастлив встретить таких исключительных хозяев, — произнёс Гамп небрежно. — Если бы я смог ещё распорядиться собой в будущем, как мне захочется, я был бы более чем счастлив.
— Всему своё время, — заметил Страшила. — Познать себя невероятно трудно. Нам на это понадобилось много месяцев. Однако, — добавил он, обращаясь к остальным, — пора забираться на борт и начинать наше путешествие.
— Куда же мы направимся? — спросил Тип, устраиваясь на сиденье внутри Гампа и затаскивая туда Тыквоголовика.
— В Южную Страну, где правит очень красивая королева. Её зовут Глинда Добрая. Уверен, что она с удовольствием примет нас, — сказал Страшила, неуклюже забираясь внутрь Гампа. — Мы отправимся к ней и спросим у неё совета.
— Мудрая мысль, — заявил Ник Лесоруб. Он помог Жуку подняться на борт, а затем подсадил Козлы. — Я знаю Глинду Добрую и верю, что она ещё раз докажет своё дружелюбие.
— Все готовы? — спросил мальчик.
— Да, — отозвался Железный Дровосек, усаживаясь рядом со Страшилой.
— Тогда, — обратился Тип к Гампу, — не будете ли вы так любезны взлететь с нами на борту и направиться в сторону юга? Прошу вас только не подниматься слишком высоко, чтобы дома и деревья не исчезали из виду. У меня кружится голова от большой высоты.
— Хорошо, — отвечал Гамп.
Он захлопал четырьмя огромными крыльями и плавно взмыл в воздух. Чтобы удержаться на месте, маленькая компания путешественников ухватилась за спинки и подлокотники диванов. Тем временем Гамп развернулся на юг и продолжал быстро и величественно набирать высоту.
— Живописная картина. Вид с этой точки просто чудесный, — комментировал повеселевший Жук-кувыркун, пока они поднимались.
— Забудь о пейзаже, — сказал Страшила. — Держись крепко, иначе можешь вывалиться. Нас, кажется, опасно качает из стороны в сторону.
— Темнеет, — промолвил Тип, наблюдая, как солнце опускается за горизонт. — Возможно, нам придётся переждать до утра. Интересно, сможет ли Гамп лететь ночью.
— Мне самому неизвестно, — спокойно отозвался Гамп. — Видите ли, воздух — совершенно новая для меня среда обитания. Раньше я пользовался ногами, которые быстро носили меня по земле. А сейчас я не чувствую ног, словно они затекли.
— Знаете, — смущённо признался Тип, — мы не оживили их.
— Вас создавали, чтобы вы могли летать, — объяснил Страшила, — а не ходить пешком.
— Мы сами можем ходить пешком, — добавил Жук-кувыркун.
— Я начинаю понимать, что от меня требуется, — заметил Гамп, — и сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь вам. — Сообщив это, он некоторое время летел молча.
Вскоре Джек ощутил беспокойство.
— Интересно, не портятся ли тыквы от путешествия по воздуху? — спросил он.
— Нет, если вы не будете слишком безалаберно высовывать свою голову за борт, — ответил Жук-кувыркун. — В этом случае ваша голова соскользнёт с шеи. Она перестанет быть тыквой, а станет расплющенной массой.
— Я же просил вас удерживать себя от столь бесчувственных шуток! — Тип укоризненно взглянул на Жука-кувыркуна.
— Да, просили. И я сдерживал себя, упустив много случаев произнести очень хорошие шутки. Но в нашем языке столько возможностей для отличных каламбуров, что образованная личность, вроде меня, испытывает непреодолимое искушение произнести их.
— Люди более-менее образованные уже произнесли все эти каламбуры целые века назад, — сказал Тип.
— Вы уверены? — спросил Жук-кувыркун.
— Конечно, — ответил мальчик. — Образованный Жук-кувыркун — это, может быть, и новое явление в мире. Но образование само по себе — это старая вещь. Вспомните хотя бы толпу учеников, которые рассматривали вас под увели