– Вот так чудовище, – развеселилась Аликс. – Здесь наливают полляк?
Напиток был, и разливали его щедро. После двух кружек Аликс согласилась показать, каким приёмом фехтования можно в мгновение ока разрубить главного писаря на мелкие кусочки. Но, к несчастью, она выбила кусок камня из ближайшей колонны.
– Ой… – Аликс быстро подобрала кусок и поставила его на место. Держался он не очень хорошо. Писари засмеялись.
– Что вы сделаете, если он станет защищаться и забросает вас свитками пергамента?
– Вообще не страшно, – сказала Аликс, демонстрируя серию быстрых защитных ударов, превращающих свитки в конфетти, и направилась к писарям. От неожиданности все трое пригнулись под пронёсшимся над их головами мечом.
– Прошу прощения. – Аликс сделала несколько широких шагов, отступая, и наткнулась на другую колонну. Обернувшись, она поняла, что это тот самый столб с огнём Гибра Джала. Чаша задрожала и стала зловеще раскачиваться, вечное пламя замерцало. Слуги в ужасе бросились к Аликс со всех сторон, стремясь подхватить драгоценную реликвию. Но Аликс оказалась проворнее. Она поймала чашу и размашистым движением поставила её на место. Потом воительница поклонилась, будто на сцене, и села.
– У тебя безупречная реакция, моя дорогая, – похвалил её Тавиан. Оцепенев от страха и всё ещё не веря, что пожара удалось избежать, три писаря молча уставились на Аликс. Ей потребовалось некоторое время, чтобы снова их развеселить.
Тем временем Тавиан сложил новые стихи и тут же продекламировал.
– Глупый священный огонь слишком дорог.
Маслом мы станем чистить мечи
Или посуду от накипи серой.
Аликс хихикнула.
– Ржавчина и пепел, я не знала, что ты разучился писать стихи.
– Ничего подобного. Если я немного постараюсь… но сначала подниму ещё чашу…
Тут в зал вошёл служащий архива, оказавшийся главным писарем, и трое их собутыльников удалились. Вместо них подошли Корвус и Эдорас.
– Что за великолепное представление вы нам показали, – сказал Корвус и улыбнулся. – Честно говоря, я не верю в эту чушь, что Гибра Джал поджёг эту штуку.
– Я абсолютно уверена, что пламя уже не раз гасло, и его поджигали снова, – рассмеялась Аликс. Быть может, советники не такие уж и зануды? Первое впечатление не всегда бывает верным. – Может, присядете?
– Да, с удовольствием, – обрадовался Корвус, – у вас ещё осталось что-нибудь выпить? Я пойду принесу ещё кувшин полляка. Не думаю, что слуги осмелятся принести нам ещё что-нибудь.
– О, я сама схожу, – сказала Аликс и поднялась, но запнулась. О нет! Если она сейчас упадёт, то окажется прямо на коленях у этого парня из Гильдии Воздуха. Аликс ухватилась за голову ближайшей статуи, с тихим треском отломив ей нос. Аликс ошеломлённо посмотрела на часть каменного лица, которую сжимала в руке.
– Ой, как жаль… – пробормотала она и убрала нос в карман.
Произошедшее заметил только Корвус. Он наклонился к Аликс и прошептал:
– Это было доброе дело! Отвратительная скульптура.
Аликс удалось донести кувшин до столика без происшествий. Ребята из Гильдии Воздуха оказались весёлыми, готовыми без конца рассказывать анекдоты о жизни в бескрайнем Травяном поле и Скальном замке. Они пили и смеялись, пока Аликс не вспомнила, что её спутник должен вскоре покинуть Скальный замок. Хорошее настроение исчезло.
– Чертова ржавчина, а когда восходит вторая луна?
– Ещё не скоро, только-только стемнело, – сказал Эдорас. – А что?
– О, к сожалению, возникли некоторые сложности с замковой стражей. – Тавиан вздохнул. – Инцидент, который я должен был как-то предотвратить…
Не успели они опомниться, как рассказали членам Совета о своих неприятностях: как напали на Тавиана, когда он нашел многообещающую зацепку, о казни Каристана. А потом и об аудиенции с регентшей. Оба делегата сочувственно кивали, лишь время от времени задавая вопросы.
– Хм, да, вы обнаружили кое-какие зацепки, наверняка скоро всё прояснится, – сказал Эдорас. – Возможно, полулюди хотели помешать Эннобару вернуть Чёрных Колпаков.
– Мне кажется, всё не так трагично, вряд ли регентша и в самом деле хочет изгнать Тавиана из замка, – сказал Корвус, – я уверен, что всё ещё можно повернуть вспять. Если хотите, я этим займусь.
– Вы действительно думаете, что можно что-то сделать? – спросила Аликс, глядя на него с надеждой.
– Надежда есть. Нам уже доводилось сталкиваться с подобным. Совет не так уж и бессилен. Хотя предотвратить казнь в этот раз не удалось.
– Может, мне лучше вернуться в Тассос, – пробормотал Тавиан. – Алена и так уже слишком долго живёт с кормилицей, ей нужны родители.
– Алена? – Корвус поднял брови и улыбнулся.
– Да, одна милая девочка с чертовски сильными лёгкими – наша дочь, – с гордостью сказала Аликс. Она вряд ли осмелилась бы признаться, как сильно скучает по дочери.
Корвус и Эдорас встали.
– Если мы хотим изменить решение регентши до восхода луны, нужно действовать прямо сейчас. Мы пришлём вам вести!
– Какие оптисты… э-э, оптимисты, – сказала Аликс, чокаясь с Тавианом. – Что ж, они хотя бы попытаются.
– Да, славные ребята, – ответил Тавиан.
– Держать нас в заложниках – это неправильно, – сказала Рена, когда немного пришла в себя. Она старалась не показывать страха, от которого сжималось горло. – Мы очень важные персоны. Среди людей. Они не потерпят, чтобы нас к чему-то принуждали.
Из бассейна доносился заливистый смех. По крайней мере, один из присутствующих веселился от души. Уу’нак и другая жаба, отступившие ко входу, таращились смущённо, словно услышали непристойное предложение.
Лицо Тьери слегка позеленело. Или просто так казалось в свете рыбы-полумесяца.
– О, пожалуйста, не надо так шутить, мастер. Не сегодня. Меня до сих пор тошнит от вашей отвратительной повязки.
Серая голова приподнялась из воды.
– Вы поступаете точно так же. Вы, деревенские жители. Сами захватываете людей из других Гильдий, когда воюете.
– У нас многие знают, что это нехорошо, и такого беспорядка не было уже несколько зим, – сказала Рена, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. – Поверьте, вы совершаете ошибку. Мы на вашей стороне. Пожалуйста, расскажите нам всё, что знаете. А потом отпустите. Иначе мы не сможем вам помочь.
– А вы уверены, что сможете нам помочь? – Из воды снова донёсся смех. – Я бы засох на месте, если бы ждал помощи от людей! Что вы знаете?
Словно повинуясь тайному сигналу, Уу’нак и другой проводник шагнули вперед, чтобы увести пленников.
Их проводили в небольшую, не особенно уютную комнату длиной и шириной в человеческий рост. Поскольку во всём логове, похоже, не было дверей, от стражей, занявших пост перед входом, их отделял лишь занавес из плетёных водорослей. Рена, Тьери и Руки уныло опустились на прохладный каменный пол.
– Похоже, это кладовая, – прошептал Тьери. – Наверняка у них раньше не бывало пленников, и они не знают, что с нами делать.
– Что ты обо всем этом думаешь?
– Я слышал об этом отце логова. Его зовут Серый, и он прослыл дурной славой. Жаль, что мы угодили именно к нему.
– Что ж, по крайней мере, он спас нам жизнь. Что о нём говорят?
Тьери взглянул за занавеску и заговорил ещё тише:
– Он правит здешними, словно полубог. Строгий и непредсказуемый. Многие жабы его боятся – он творит что ему вздумается. Прошлой зимой, перед брачным сезоном, он объявил, что не пойдёт в большой поход, а будет приводить группы самок в логово, где они станут жить всю зиму. Все были в ужасе, что он нарушает традицию.
– Ничего не понимаю.
– В каждом логове живут либо самцы, либо самки, но никогда не бывает и тех и других. Каждое лето жабы разбредаются по всему Озёрному краю. Они преодолевают большие расстояния, чтобы найти себе пару. Многие по дороге обратно погибают из-за опасностей.
– Теперь ясно. Значит, в этом логове живут и самцы, и самки?
– Пока я видел только самцов. Может, эксперимент не удался. Неважно, к нашей проблеме это не имеет отношения. Серый почему-то решил держать нас в заложниках.
– Ему это с рук не сойдёт!
– А что с ним будет? – Тьери мрачно насупился. – Даже целый батальон Фарак-Али нас не вызволит. Пещерные катакомбы хорошо защищены. И Серый это прекрасно знает.
Рена вздохнула.
– Листовая гниль! Но давайте посмотрим на это с другой стороны: может, нам удастся что-нибудь узнать, пока мы здесь.
Они прислушались. Издалека доносился приглушённый гул, что-то вроде пения, очень тихого. Но когда Рена уже собиралась спросить, что это может быть, занавеску отодвинули. Девушка вздрогнула и подняла голову. Это был Уу’нак, и он указывал на неё. Рена неловко выпрямилась.
– Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой? Куда?
Тьери переводил удивлённый взгляд с охранников на Рену и обратно.
– Может, Серый хочет поговорить с тобой наедине? – Притянув её ближе, он прошептал ей на ухо: – Веди себя уверенно и ни в коем случае не теряйся!
Рена кивнула, чувствуя, как у неё пересохло во рту. Когда ей вновь развязали глаза в покоях Серого, ей даже удалось напустить на себя легкомысленный вид. Перед ней в бассейне сидел на корточках Серый – бесформенный комок плоти в облаке пара. Он смотрел на Рену золотистыми глазами из-под полузакрытых век.
– Скажи мне, с чего бы ты, собственно, настолько поглупела, что оказалась ночью вне города? – прошамкал он.
Рена не позволила себе возмутиться.
– Мы попали в засаду. Может, это и было глупо. Но их было двое, а мы с Другом Каждого не бойцы. Ну то есть он не боец, а не я.
– Человек – сам себе злейший враг. – Серый захихикал от удовольствия. Однако на этом вежливая беседа резко оборвалась. – Ты выкрикивала слова, когда была с кусаками. Слова, которых ты не должна знать.
– Да, это так, – призналась Рена.
– Ты знаешь, что они означают?
– Да.
В бассейне вздыбились волны. Старик-жаба от изумления несколько раз открыл и закрыл рот.