Я не пытаюсь углубляться в данные, хранящиеся в его сознании более глубоко. Это наверняка был бы самый легкий способ заставить человека, в которого ты внедрился, заподозрить, что в его голове происходит что-то необычное. Я боюсь вот чего: если он выразит какое-либо подозрение, что им овладела, в него вселилась или его захватила чужая душа, то я в бурном порыве исповедального пыла выложу всю правду. Я не осмеливаюсь так рисковать.
Это создает для меня некоторые серьезные неудобства.
Например, не заглянув более глубоко в его сознание, я не пойму смысл необычного и, очевидно, очень важного ритуала, который Принц и его отец совершили прошлой ночью.
В конце дня к Принцу пришел посыльный и сказал: «Сегодня ночь Звезды Романи».
Я уверен, что он сказал именно так: Звезды Романи.
Принц, отдыхавший после напряженной тренировки по верховой езде, тотчас позвал своих слуг, которые омыли его, обрызгали каким-то ароматическим маслом и обрядили в блестящую алую мантию, очень похожую на шелковую, и небольшую серебряную корону. (Распространены ли шелкопряды на Атилане или их корабли доплывают до Китая?) Принц поднялся на самый верхний этаж дворца, откуда по лестнице можно пройти в расположенный на крыше сад.
Король Харинамур в шелковой мантии, более пышной, чем у Принца, и увенчанный красивой золотой короной, ждал в саду. Больше там никого не было — ни жрецов, ни слуг.
Начинало темнеть. Отец и сын торопливо взяли из стоящего у стены ящика тонкие прутья и ветки какого-то нежно окрашенного ароматического дерева и уложили их на небольшой алтарь из зеленого камня (нефрит?). И стали ждать, стоя как вкопанные, неподвижно глядя в небо. Они оба смотрели в один и тот же сектор, почти прямо над головой. Я чувствовал, что принц Рам впадает в какой-то транс, его пульс участился, глаза расширились, температура упала.
Тем временем появились звезды. В небе над нами сияли незнакомые созвездия эпохи палеолита. Голова Рама была откинута назад, глаза неотрывно смотрели в небо. Он даже не мигал.
«Я вижу ее», — сказал он через некоторое время странным хриплым голосом, словно человек, разговаривающий во сне.
«Неужели, так рано? — сказал Король. — Да, молодые глаза, наверное, видят».
«Над Большим Китом. Слева от Стрельца».
«Да. Да. Я тоже вижу ее. Здравствуй, Звезда Романи!»
«Здравствуй, — тихо сказал Принц, — Звезда Романи!»
А потом они начали монотонно, медленно и торжественно произносить нараспев молитву на древнем языке жрецов.
Я был слишком благочестиво настроен, даже несколько испуган, чтобы пытаться проникнуть в сознание Принца и найти объяснение происходящему. Отец и сын, неподвижные, как две статуи, пристально глядели вверх на эту звезду, шевелились только их губы, произносившие обращенную к ней молитву. Кажется, я знаю, на какую звезду они смотрели: на яркую звезду-гигант. Она казалась красноватой. Я не астроном и не мог даже приблизительно определить, что это была за звезда; в любом случае небо над Атиланом совершенно не похоже на наше небо.
Рам все глубже и глубже впадал в транс. Казалось, что он, как и его отец, почти лишился сознания. Медленная мрачная молитва продолжалась и продолжалась, и хотя я не мог понять ни слова, она глубоко волновала. Она была похожа на длинную сложную поэму. Нет, это больше походило на молитву над мертвым. Рам говорил, и слезы тихо катились по его щекам.
Потом они опустились на колени и зажгли уложенные на каменный алтарь веточки, вьющиеся струйки благоуханного дыма заструились над ними. Рам очень спокойно начал разрывать свою роскошную шелковую мантию на полоски и бросать их в огонь, то же проделал и Король. Они стояли перед алтарем нагие, рвали и бросали в огонь свою одежду; только короны были на них — серебряная и золотая. Потом они сняли и короны, согнули их сильными руками и тоже бросили в огонь.
Что бы ни означал этот обряд, но он закончился.
Обнаженные, все еще в состоянии транса, Король и Принц проделали обратный путь во дворец. Никто не осмелился взглянуть на них. Они разошлись в огромном коридоре, не говоря ни слова, и каждый направился в свои апартаменты. Рам вошел в спальню, лег и мгновенно уснул, не трудясь над обычными вечерними молитвами. Это был обряд Звезды Романи.
Я не имею ни малейшего представления, с чем это связано. Но, очевидно, это был самый важный из всех религиозных обрядов, которые Принц совершал с тех пор, как я здесь. Участие во всех других обрядах он считал просто обязанностью, частью своей работы, этот же обряд глубоко взволновал его, потряс до глубины души. Я должен узнать почему. Если бы я был в лучшей форме, то стал бы искать ответ в его сознании до тех пор, пока не найду, но сейчас я не решаюсь устанавливать с ним контакт на таком уровне. Я просто не рискую.
Рой.
День 11-й, Западный ветер, Великая река
Грандиозный день для меня.
Сегодня с регулярной почтой из Наз Глесима пришло твое первое письмо. Я прочитал его, должно быть, дюжину раз. Это была такая невероятная радость — получить от тебя весточку спустя столько времени, все эти бесконечные недели моего заточения в сознании принца Рама.
Сейчас я могу признаться, что из-за отсутствия от тебя известий у меня даже начала развиваться легкая паранойя. Я знаю, знаю, требуется вечность, чтобы курьеры добрались из одного конца империи в другой. Так что я в общем-то и не мог ждать, что ответ придет раньше, чем он пришел. Но я отсюда посылал тебе страницы и страницы, не получая в ответ даже, так сказать, «открытки», а время шло, и надо сказать, шло так медленно, что, казалось, годы прошли. Я размышлял: может, ты слишком занята, чтобы писать, или просто ленишься, и еще целый ворох ничего не стоящих соображений. Иногда я вдруг представлял, что с тобой случилось нечто ужасное — в конце концов, путешествия во Времени совсем небезопасны.
Я старался не показать этих волнений, когда писал тебе, по крайней мере пытался. Но сейчас все это не имеет значения, потому что я знаю — с тобой все в порядке, ты по-прежнему меня любишь, что при первой же возможности отвечала на мои письма. И так далее, так далее. Как я рад!
Чиновники, которые сортируют все посылаемое местным губернатором Сиппурилейлом из Наз Глесима в столицу, должно быть, весьма озадачились, когда развернули адресованный принцу Раму свиток и обнаружили, что все послание написано неизвестными знаками. И, конечно же, пришли к единственному логическому заключению — письмо написано шифром, а значит, очень важное; и они немедленно принесли его Принцу.
Наступил очень щекотливый момент. Принц глянул на свиток, решил, что все это какие-то безумные каракули, и, к моему полному ужасу, направился к огню, чтобы бросить в него свиток. Пришлось вернуть его и оттащить обратно к письменному столу прямо на глазах у чиновников, которые принесли этот свиток. Принц резко остановился, в течение секунды сопротивлялся моей команде и чуть было не упал.
Бог знает, что подумали чиновники, — может быть, что у Принца новый «припадок». Рам тоже не понял, что с ним случилось, но быстро дал им знак удалиться из кабинета, возможно, он был смущен, что они видели, как его пошатывало, и боялся, что это может повториться опять.
Как только они вышли из комнаты, я немедленно ввел Принца в состояние транса и прочитал твое письмо, и с жадностью перечитывал и перечитывал его. Это было так чудесно — наконец-то получить от тебя ответ, что я был близок к тому, чтобы разразиться слезами (из глаз принца Рама!). Выучив письмо практически наизусть, я заставил Принца свернуть его и спрятать в альков, где я храню ожидающие отправки письма, и лишь затем, после попытки стереть в сознании Рама всю память о том, что произошло, я вывел его из транса.
Если мне повезет, он не воскресит в памяти историю о странном свитке с необычными знаками. Наиболее вероятно, что у него останется смутное туманное ощущение, что он видел какой-то бессмысленный документ. Я надеюсь, что Принц решит, будто все это происшествие ему приснилось: может ведь кому-то присниться, что он заглядывает в книгу на греческом или арабском языке и в состоянии, по крайней мере во сне, читать ее с полным пониманием, хотя потом он не может вспомнить ни слова.
Во всяком случае, ты счастлива и здорова и вообще в отличной форме, и я рад за тебя. С облегчением узнал, что погода у вас не так ужасна, как я предполагал. Да, холодно, но чего еще можно было ждать от Европы ледникового периода, хорошо, что по крайней мере не очень снежно. Описание дома из костей мамонтов, в котором ты живешь, приводит в восхищение. Фундамент из черепов мамонтов, стены из уложенных крест-накрест челюстных костей, огромные бедренные кости в качестве въездных ворот — я полагаю, что это самый грандиозный дом в Наз Глесиме. Естественно, что комендант атиланской провинции должен иметь лучшее пристанище из всего, что там есть. Очень интересно ты пишешь об этой безобразной лохматой личности со скошенным подбородком и покатым лбом, которая прячется в окрестностях деревни. Ты думаешь, он действительно может оказаться неандертальцем? Насколько я помню, неандертальцы давно вымерли, не меньше чем пятнадцать или двадцать тысяч лет назад, но вполне допускаю, что некоторые из них все еще влачат жалкое существование в лесах и бродят вокруг, как печальные изгнанники.
Теперь мы убедились, как мало на самом деле знали о доисторическом человеке до начала исследований во Времени, ты согласна? Конечно, все, чем мы прежде должны были руководствоваться, — это несколько разрозненных скелетов, которые, по счастливой случайности, уцелели там и сям, да еще каменные инструменты и оружие. По этим кусочкам мы создали какое-то представление о сотнях тысяч лет человеческой жизни. Я считаю, довольно хорошее представление с учетом того, что мы имели. Но сейчас, когда мы фактически собственными глазами видим Прошлое, оно выглядит совершенно иным. Человек-неандерталец окончательно не исчез, если твоя версия верна. А гомо сапиенс времен палеолита обладают более развитой культурой, чем мы когда-то представляли. И главное, конечно, — этот блистательный народ Атилана, о существовании которого мы даже не подозревали, создавший в Прошлом современную технологическую цивилизацию, даже с