В свете вскрытых фактов, фальсификаций и заговоров, учиненных аппаратом НКВД, руководители партии были полны решимости узнать всю правду о деятельности политической полиции. Поэтому по их инициативе была создана особая комиссия. Ее главой был назначен Поспелов – директор Института Маркса – Энгельса – Ленина – Сталина (он, кстати, входил в число лиц, которые были ответственны за подготовку «Краткого курса истории ВКП (б)»). Надо сказать, что 3 члена Президиума ЦК КПСС (В. М. Молотов, К. Е. Ворошилов и Л. М. Каганович) сообщение о создании комиссии встретили без особого энтузиазма, более того – выступили против. Однако комиссия все же была создана и, сделав необходимые выводы, доложила их съезду. На вечернем заседании съезда (24 февраля) делегаты были ознакомлены с докладом, который подготовила эта комиссия.
Доклад особой комиссии представлял собой совокупность неизвестных ранее фактов, которые освещали несовпадение точек зрения В. Ленина и И. Сталина. Практически сразу же после съезда доклад был издан отдельной брошюрой. Вероятно, сначала планировалось, что тайные сведения будут открыты не всем, а только членам партии. Однако оказалось, что руководители страны сочли возможным информировать о данных фактах все население.
Через несколько месяцев после XX съезда – 30 июня 1957 г. – состоялся Пленум ЦК КПСС. На нем было принято постановление «О преодолении культа личности и его последствий». Следует признать, что этот документ, если его сравнивать с «досье» (Ленин – Сталин), которое было представлено особой комиссией, по сути, представлял собой не что иное, как реабилитацию всех сталинских деяний. Н. Хрущев дал соответствующие указания, и через месяц доклад стал доступен для любого жителя Советского Союза.
Исследователи считают, что на XX съезде партии Н. Хрущев упрочил свои позиции. Он продвинул в Политбюро ЦК КПСС нескольких «своих» людей – Е. А. Фурцеву, Д. Т. Шепилова, Л. И. Брежнева, Г. К. Жукова. Больше всего сторонников Н. Хрущева было в Центральном комитете. Следует отметить, что после XX съезда, особенно после разоблачения И. Сталина, в партии стало формироваться движение против десталинизации – партийные чиновники боялись, что могут взяться и за них для выяснения их роли и в чистках, и в культе.
1961 г. прошел под знаком подготовки XXII съезда партии (17–30 октября). Этот год был особенно трудным для страны. Прежде всего хронически страдала экономика, в верхушке партии образовалась оппозиция, которую представляли консервативно настроенные М. Суслов и Ф. Козлов (секретари ЦК). В прессе, тем не менее, появились сообщения о том, что страна вступила в новую фазу своего развития и находится на переходном этапе от социализма к коммунизму. В связи с чем было объявлено, что готовятся новые программа и устав партии.
Постановление «О преодолении культа личности и его последствий» во многом обелило И. Сталина, его преступления квалифицировались «как отдельные ограничения советской и внутрипартийной демократии, неминуемые в условиях ожесточенной борьбы с классовым врагом». Сам же культ личности, как считали члены Центрального комитета партии, был обусловлен только недостатками И. Сталина.
Следует отметить, что сама по себе новость, связанная со скорым обнародованием этих двух партийных документов (программы и устава партии), особого воодушевления у населения страны не вызвала.
В самой программе были представлены способы перехода к коммунистическому обществу. Предполагалось и далее развивать тяжелую индустрию, а на ее базе – «технически перевооружить все остальные отрасли народного хозяйства». Согласно программе в периоде 1961 по 1971 г. необходимо было создать «материально-техническую базу коммунизма», а период с 1971 по 1981 г. представлял собой собственно вступление в коммунизм. В итоге должно было быть построено бесклассовое коммунистическое общество. Прежде всего требовалось систематическое обновление руководящих органов партии снизу доверху. Было определено число членов, которые подлежали замене, начиная с половины в первичных парторганизациях до четверти состава в ЦК КПСС. В одни и те же органы можно быть избранным определенное количество раз. Однако высшие партийные кадры (имеется в виду центральный аппарат) нашли для себя «лазейку», которая позволяла им оставаться у власти гораздо дольше положенного.
Нововведения которые были направлены на смену военных кадров, на самом деле привели к половинчатому результату. В первичных парторганизациях сменяемость партийных кадров была относительно быстрой. Можно сказать в связи с этим, что подобная чехарда снижала их авторитет. С другой стороны, возрастала власть верхушки партаппарата. Однако высшие партийные чиновники опирались на нижестоящие партийные структуры: в частности, последние помогали им получить необходимые 0,75 % голосов для того, чтобы обеспечить взаимозависимость высших и низших слоев партийной номенклатуры; и представители первичных партийных ячеек выдвигали свои требования, к которым высшие партийные органы не могли не прислушиваться.
Следует также упомянуть о партийной реформе. Ее проект был представлен Н. Хрущевым в Президиум ЦК в сентябре 1962 г. Согласно этой реформе половина партийного аппарата курировала промышленность, другая ее часть – сельское хозяйство. И одну и другую части партийного аппарата возглавляли партийные функционеры. Получалось, что по задуманной партийной реформе районные парторганизации оставались «не у дел». Примерно такая же ситуация сложилась и в центральном аппарате комсомольской организации.
Партийной реформе был присущ ряд недостатков, которые проявились прежде всего в общей деструктуризации и неорганизованности в ходе проведения реформы. Не были «охвачены партийным вниманием» такие отрасли, как медицина, образование, сфера услуг, торговля и др. Кроме того, налицо было разбухание чиновничьего аппарата.
Реформа структуры партии представляла собой еще одну эфемерную попытку добиться эффекта в управлении экономикой. Критики усматривали в реформе сужение функций партии до элементарного разрешения трудностей, возникающих в экономике, и, кроме того, отход от ленинских принципов (руководящая роль партии, стирание граней между городом и деревней и др.).
С 1954 по 1956 г. отношения между Советским Союзом и Китаем были наиболее тесными и дружественными. И надо сказать, что этот период явился кульминацией в развитии дипломатии двух стран. Советский Союз и Китай связывали союзнические отношения. С таким настроем они участвовали в урегулировании двух международных конфликтов, двух, можно сказать, войн: в Корее и в Индокитае.
Многочисленные недочеты в предпринятой реорганизации отыскали и прагматики: рост бюрократии, развал в «забытых» секторах народного хозяйства (торговля, образование, здравоохранение, культура), общую дезорганизацию.
В середине 1950-х гг. характерной чертой внешней политики Советского Союза явился поиск точек соприкосновения с Китаем и Югославией, а также зондирование обстановки в плане установления приемлемых отношений с западными странами. Советский Союз взял на себя обязательство освободить от своих войск Порт-Артур и Дайрен, не претендовать на Маньчжурию, точнее – на ее экономику, наконец, все советско-китайские промышленные компании безвозмездно передать Китаю.
В отношениях между Востоком и Западом главным камнем преткновения был вопрос о перевооружении Германии. Однако среди самих западных держав не было единства по этому вопросу. В октябре 1957 г. Федеративная Республика Германии стала членом Североатлантического блока. Месяцем позже в Москве состоялось Совещание представителей стран социалистического лагеря.
В. Молотов озвучил мнение советской стороны: никакой «разрядки», только коллективный отпор. Следующим шагом было создание в 1955 г. Организации Варшавского договора. Это дало возможность Советскому Союзу разместить свои вооруженные силы в Восточной Европе.
В мае 1955 г. был подписан еще один договор – с Австрией. Его подписали бывшие союзнические державы (США, СССР, Великобритания и Франция). Советский Союз взял на себя обязательство освободить территорию Австрии от своих войск. Австрию приняли в Организацию Объединенных Наций и в Совет Европы. Договор с Австрией несколько смягчил непримиримость позиций Востока и Запада.
В июле 1955 г. в Женеве состоялось совещание глав правительств Советского Союза и США, которое выявило определенные противоречия между двумя противоположными лагерями. Вместе с тем эта встреча открыла новые перспективы во взаимоотношениях двух стран с разными политическими системами и показала, что дальнейшие переговоры возможны. В октябре того же года состоялся визит в СССР канцлера ФРГ К. Аденауэра. Он завершился установлением дипломатических отношений между двумя странами. Вследствие того что мир был расколот на два противоположных друг другу лагеря (во главе с СССР и США), страны третьего мира, которые обрели независимость, не могли воспользоваться своим статусом суверенных государств – сверхдержавы не предоставляли им такой возможности.
Суверенитет стран третьего мира являлся по сути номинальным. Несмотря на то что эти страны сделали заявления, что собираются придерживаться политики нейтралитета и не вмешиваться ни в чьи дела, Советский Союз все равно усматривал в них подвох и подозревал эти государства в том, что они больше склонны поддерживать империализм, хотя, в принципе, Советский Союз не имел ничего против политики нейтралитета. Поскольку «прибавления» в социалистическом лагере не предвиделось, оптимальным, безусловно, было решение оказать всемерную поддержку странам третьего мира хотя бы за то, что они не захотели стать членами военных союзов и предпочли остаться свободными от каких-либо обязательств. Для стран третьего мира дружеские отношения с Советским Союзом являлись гарантией их защиты от США. Сотрудничество же с этими странами Советского Союза давало ему возможность расширить свое влияние на международной арене и стать центром многочисленных создаваемых союзов.