Когда один из авторов этой книги, пытаясь хоть что-то предпринять для прокорма семьи (месячной офицерской зарплаты ему хватало только на 10—12 дней), подыскал халтурку на стороне и хотел посоветоваться об этом с приятелем в одном из кабинетов ГУИНа, тот сделал ему пальцем «тсс» и, показав куда-то в потолок (мол, слушают), увёл бедолагу на улицу. Повезло – порядочный приятель попался. Сейчас таких почти не осталось.
А насчёт халтурки – так специальным своим указом президент РФ запретил офицерам правоохранительных органов заниматься «побочной коммерческой деятельностью», чтобы, не дай бог, бедный майор или подполковник частным извозом или ремонтом квартир лишний рупь не заработал. И надзирают за этим те самые службы собственной безопасности. А подыхать с голоду – это не запрещено, это разрешено. Служи верно, а подыхай медленно. При всех инфляциях и дефолте с 1995 по 1999 год зарплата офицеров не увеличилась ни на копейку.
Штабы просуществовали несколько лет. Штаб в ГУИНе (восемь отделов, 80 человек) функции имел те же, что и прочие ментовские штабы: организация дежурной службы, информационно-аналитические выкладки, обобщение передового опыта, связь со СМИ, правовое обеспечение деятельности УИС, штатная работа, планирование и подготовка к действиям при чрезвычайных обстоятельствах и инспектирование. Под инспектированием имеется в виду выезд в командировки с проверками.
Как они сами себя проверяют – отдельная тема. Здесь лишь отметим, что организация работы в командировках периодически оговаривается каким-либо министерским документом. Один такой – приказ министра от 14 ноября 1995 года, объявляющий «Инструкцию об организации планирования и командировок в системе МВД РФ». Это – произведение высокого бюрократического искусства, это надо даже не читать, а петь:
«Командировкой признаётся служебная поездка сотрудника по распоряжению начальника органа внутренних дел на определённый срок для выполнения поставленной задачи вне места постоянной работы, службы».
Затем на двадцати трёх страницах убористого текста разъясняется, зачем проводятся командировки, какие документы в каких подразделениях разрабатываются в качестве «планов», с позволения сказать, инспектирования, как это всё организовывается, как планируется личная работа, как нужно контролировать выполнение планов. Подробно описывается порядок разрешения командировок, их организационные формы, цели и периодичность, оформление, и всё прочее, связанное с планированием деятельности и командировками. После чего следует 10 (десять!) приложений.
У сотрудника, представьте себе, работы по горло. И ему действительно надо ехать на объект. Он – специалист, и знает, куда и зачем. Но просто так не поедешь, нет! Сначала нужно убедить в необходимости поездки руководителя. После этого руководитель (внимание!):
«Проводит инструктаж сотрудников, командируемых в МВД, УВД, горрайлинорган, или ставит задачу одному из заместителей на его проведение.
Организует разработку служебного задания, расписания (плана) подготовки (занятий) членов группы, убывающих в командировку (приложение 4), и плана проведения инструктажа (приложение 5), планов проверки боевой готовности, проведения командно-штабных учений, показных занятий и других документов для проверки готовности…
Принимает зачёты от командируемых сотрудников по знанию основополагающих приказов и других управленческих документов…»
Ясно, что все эти планы, задания и прочую макулатуру составляют и приносят начальнику на подпись сами «командируемые сотрудники». Но они и без этого тоже не скучают, потому что, готовясь к поездке:
«…Изучают состояние дел на порученном направлении работы (материалы предшествующих выездов, статистические данные и другие документы, содержащие оценку оперативно-служебной, производственно-хозяйственной деятельности органа, подразделения, учреждения, куда предстоит выезд, а также жалобы и заявления граждан, материалы прессы, поступившую информацию с мест, из других правоохранительных органов, министерств).
В соответствии со служебным заданием члены группы составляют личные планы (графики) действий на порученном участке работы (приложение 6).
Самостоятельно изучают наставления, приказы и другие нормативные документы по порученному направлению деятельности во время командировки. Сдают по ним зачёты руководителю (старшему) группы, а при одиночном выезде – должностному лицу, утвердившему служебное задание».
В ходе этой горячей работы должны явиться на свет, и попасть потом в штаб, следующие документы:
– план подготовки сотрудников, убывающих в командировку.
– план инструктажа группы.
– график работы сотрудников группы и целый ряд других документов.
– на основе программы, служебного задания составляются личные планы (графики) работы сотрудников на каждые сутки, где мероприятия конкретизируются и разбиваются на составные элементы, выполнение которых строго регламентируется по времени…
…И прочее, и прочее, и прочее. Сотрудники системы должны не работать, а составлять планы работы. Тратить время не на пользу дела, а на отчётность перед штабом. Руководствоваться не здравым смыслом и своими знаниями, а вызубренными инструкциями.
Скорее всего, вся эта история со штабами началась оттого, что надо было пристроить на генеральскую должность одного готового генерала и дать ему двух заместителей-полковников, которые больше никуда не «вписывались». Абсолютно беспристрастное мнение постороннего человека: штаб – это аппарат в аппарате, корпорация чинуш, пытающихся усидеть в своих креслах, симулируя бурную деятельность. И ведь нормальные вроде мужики, не совсем дураки. Знавали мы многих из них: производственники, режимники, опера, экономисты, снабженцы. Так нет же, отдались-таки (за деньги, конечно, и за привилегии) этому дьяволу. Про душу там вообще разговора нету. Служба!
С уходом Куликова штабы как-то сами по себе ликвидировались. В рабочем порядке, так скажем. Просто новые структуры главков и управлений не предусматривали штабов. Просто вот так – ну, умерла, так умерла. Казалось бы.
Но нет! Смысл, идея существования штабов не могли просто так исчезнуть, раствориться. Кто-то же должен руководить теми, кто кем-то руководит. Вот она, квинтэссенция бюрократизма! И с переходом ГУИНа в Минюст произошла смена вывески: штабы превратились в орг-, инсп– и проч. отделы. А всё остальное осталось, как было: бумажки, поручения, концепции, программы борьбы, прогнозы, чего там ещё придумают, чтобы уцелеть в креслах и продолжать рулить.
Поразительно, но факт: ликвидация штабов привела к росту количества отделов и численности чиновников! Это совершенно необъяснимо. Мы с физиками советовались, не верят – говорят, противоречит законам природы. Но, как сказал начальник одного из отделов ГУИН (честный был мужик), «у нас всякое сокращение организации ведёт к расширению оной». Прав был покойник, увы, прав. Здесь, даже если создать Управление по сокращению штатов ГУИН, через полгода придётся создавать ещё и Отдел по сокращению штатов Управления по сокращению штатов.
УИС в Минюсте
Бюджетные денежки, как вода, текут сверху вниз. Сначала они «наполняют» аппарат Центробанка. Потом «затекают» в Минфин. Когда зарплаты и все прочие затраты Минфина оплачены, деньги растекаются по аппарату Правительства. Ручей, оставшийся после всех выплат на этом уровне, течёт ниже, в министерства. В министерствах, конечно, сначала наполняются потребности аппарата, затем низовых отделов, а уже потом течёт похудевший ручеёк в организации: на заводы, в поликлиники, школы, институты.
Во всех НИИ, живущих за счёт бюджета, в соответствии с общим правилом течения воды первыми припадают к источникам директора; потом заместители; потом начальники отделов; секторов… до научных лабораторий уже не дотекает ничего. И вдруг выясняется, что административный персонал за последние десять лет увеличился втрое, а научный – впятеро сократился!
Это всеобщее правило. Пример именно с НИИ мы привели просто потому, что наш читатель может скорее оказаться бывшим научным работником, чем офицером ГУИН, и пример этот будет ему понятен. Но правило «ручья» прекрасно действует везде, и в Главном управлении исполнения наказаний тоже, принадлежи этот ГУИН хоть МВД, хоть Минюсту. Разница только в том, что подследственным и осуждённым, в отличие от научных сотрудников НИИ, или офицеров охраны, или воспитателей колоний, разбегающихся от безденежья кто куда, деваться некуда.
А во всех правительственных органах количество управленцев растет, причём в случае с ГУИНом даже более того: реорганизация, особенно такая масштабная, как переход государственного ведомства под крыло другого министерства, вызвала бешеный рост управленческого персонала и затрат на него.
ГУИН перешёл из МВД в ведение Минюста России с 1 сентября 1998 года. Что этому предшествовало, и что из этого получилось?
Ещё в 1995 году экспертиза признала невыгодной идею передачи ГУИНа в Минюст. Об этом читаем в письме, отправленном из Правительства РФ помощнику Президента:
«…Заключение независимой научно-правовой экспертизы по данному вопросу в основном сводится к следующему:
международная практика в отношении организации управления пенитенциарными учреждениями неодинакова: в США, например, эти учреждения находятся в ведении Министерства юстиции, а в Англии – МВД. Главное не в подведомственности учреждений, в которых исполняются уголовные наказания, а в том, как обеспечиваются права и законные интересы осуждённых;
рекомендации экспертов Совета Европы относительно вывода уголовно-исполнительной системы из структуры МВД не являются обязательными для реализации в Российской Федерации. Эти рекомендации не учитывают масштабы и специфичность пенитенциарных учреждений России;
нормальное функционирование системы исполнения уголовных наказаний может осуществляться лишь при условии обеспечения единства этой системы, включаемой в структуру одного ведомства, осуществляющего единое руководство как в центре, так и на местах. Разделение руководства пенитенциарной системой между различными ведомствами, согласно предлагаемой Минюстом России схемой поэтапной передачи учреждений, исполняющих уголовные наказания, представляется неприемлемым;