Нередко случалось, что, срывая почти спелые початки, они спугивали маленьких птичек.
— Кажется, теперь их больше, чем в прошлом году,— заметил Док.— Думаю, число их увеличивается. С тех пор как из-за всевозможных спекуляций стало невыгодно обрабатывать и отравлять землю, количество ядовитых примесей в почве постепенно уменьшается. И машин на дорогах тоже становится все меньше...
Тем не менее ему приходилось кричать, чтобы его услышали.
Аллану казалось, что забота Дока о судьбе птиц была лишь проявлением ненужной сентиментальности и к тому же непозволительной роскошью сейчас, когда они из кожи вон лезли, чтобы добыть себе пищу. С тех нор как сгорела бензоколонка, на Насыпи стало намного труднее с едой, однако Док. натыкаясь на птичьи гнезда, всякий раз старался не повредить их, хотя в это время года они были пусты.
Вчера утром перед ними выскочил заяц. Рен-Рен молниеносно сунул руку под свое длиннополое пальто и выхватил ножг но заяц уже исчез в высокой траве.
— Может быть, оно и к лучшему,— пробормотал Док.— А вдруг это самка и у нее зайчата... На будущий год их будет здесь гораздо больше...
Широко улыбнувшись, Рен-Рен кивнул в знак того, что понимает, о чем подумал Док, и стал показывать на пальцах: десять — двадцать — тридцать...
— Это наша надежда...— Док остановился, распрямил спину, давая ей отдохнуть, и окинул взглядом заросшую кукурузой землю, где некогда намечалось грандиозное строительство.— Наша главная надежда на то, что природа отвоюет обратно весь этот район до Эббот-Хилл и дальше. Жилищное строительство в Восточной зоне давным-давно прекратилось, все, у кого есть возможность, уезжают из города. Скоро трава и кустарник разворотят асфальт и подойдут вплотную к портовым складам, к Восточной автобусной станции...
— Романтический бред! — фыркнул Смайли, когда Аллан рассказал ему, о чем говорил Док.— Такую же чушь несли всевозможные мечтатели пятьдесят лет назад: покинем города, поднимем целину и станем жить натуральным хозяйством в гармонии с природой, вдали от растленной цивилизации с ее техникой, грязью и всякой мерзостью. Эта болтовня давным-давно набила мне оскомину. Тебе известно, что для удовлетворения самых элементарных потребностей только одного человека нужно не менее двадцати молов 1 (1Мол — норвежская земельная мера, равная 1000 кв. м.)обработанной земли? Если, конечно, ты действительно хочешь прокормиться... Ты знаешь, сколько людей живет в Свитуотере? Тогда попробуй подсчитать, сколько понадобится обработанной земли, чтобы все они могли уехать из города и жить только за счет урожаев, которые им удастся собрать... А ты знаешь, сколько жителей в нашей стране? И сколько у нас земли? Сколько обработанной земли? И сколько пригодной для обработки земли? Думаю, что не знаешь. А между тем если ты все это подсчитаешь, сложишь и разделишь, то получишь весьма интересные результаты, уверяю тебя. И ты наверняка не сможешь мне сказать, что же делать с девятью десятыми населения, которым не найдется места в твоем натуральном раю на лоне природы. Ну как? Нет, мальчик мой, у нас нет надежды на успех. Лет двести тому назад мы рассорились с природой, и она просто выплюнула нас. С тех пор наши дела идут все хуже и хуже. И что самое скверное —теперь мы целиком и полностью зависим от этого уродливого развития общества, пусть даже оно и катится по наклонной плоскости, зависим от техники, от массового производства и интенсивного скотоводства и всего такого прочего, мы, как и остальные бедняги... Такова печальная истина...
Он умолк и взглянул на Аллана со своей обычной коварной усмешкой.
— Ну, что, скажешь, плохая речь? Прорицатель Смайли, социолог, эколог и историк-самоучка Смайли, студент-любитель Смайли, который в один из периодов своей жизни большую часть времени проводил в библиотеках, потому что там было тепло, решил немного облегчить душу! Ха-ха-ха! Однако до поры до времени мы можем радоваться тому приятному обстоятельству, что находимся здесь, а не там и у нас есть маленький шанс протянуть немного дольше, чем те, кто живет в этой долине плача.— И Смайли кивнул в сторону Свитуотера.— В общем, каждый может позволить себе порассуждать о природе вещей и даже выразять надежду, что, скажем, чума отправит на тот свет девять десятых городского населения или они перережут друг другу глотки, и тогда для нас будет немного больше места. Если только, конечно, мы тоже не перережем друг другу глотку, кто его знает. А между прочим, скажу я тебе, кукуруза, оказывается, очень вкусная вещь, если ее посыпать солью и немного смазать пищевым жиром... Ты ведь еще не запускал лапу в свои зимние запасы? Я свои доедаю уже сейчас — кто его знает, достаточно ли долго я проживу, чтобы успеть воспользоваться ими потом?..
Как всегда, Феликс скромно держался в тени, однако роль, которую он играл в маленькой общине на Насыпи, стала весьма значительной после того, как пожар оборвал весьма важный для них контакт с городом и тем самым прекратил приток товаров, от которых они еще очень зависели. У Феликса связи были всюду, и практически он мог достать что угодно. Любую мелочь он пускал в оборот, как бы это ни было трудно.
Феликс и Рен-Рен больше не жили в своем жалком лабиринте из ящиков. Они подыскали себе почти неповрежденный вагон-барак для сезонных рабочих и с помощью остальных членов маленькой общины подтащили его по тропинке примерно к тому месту, где стоял фургон Аллана. Теперь все они жили довольно близко друг от друга, причем фургон был как бы центром этого крошечного поселения. В результате они все немного сблизились и немного больше знали о том, кто куда ходит. Однако Феликс не так уж часто выходил из своего жилища, и никто точно ке знал, чем он все-таки занимается. Аллан догадывался, что Феликс тратит немало времени на то, чтобы его одежда всегда была в порядке. Даже в этот неслыханно долгий период дождей, когда все, что обладало четкими контурами и твердой структурой, казалось, вот-вот размокнет и расплывется под потоками воды, он всегда был безупречно одет, а его костюм, хотя и потертый, был чистым и отутюженным. Казалось, будто грязь просто не смеет приставать к этим основательно стоптанным, но всегда начищенным до блеска ботинкам, единственным свидетелям той прискорбной драмы, которая привела этих странных братьев на Насыпь и таким образом свела их всех вместе. Да, ботинки да еще удостоверение личности полицейского Джозефа Бина, которое Аллан тщательно спрятал на всякий случай,..
Феликс охотно принимал заказы, доставая необходимое через свои, одному ему известные каналы, а в обмен брал то, чем они располагали или что можно было найти на Насыпи: инструменты, кухонную утварь, сумки, чемоданы и всевозможные украшения, которые, почистив, можно было выдать за «антиквариат» (нехватка товаров, нормирование и «тяжелые времена» отнюдь не ослабили маниакального стремления людей приобретать и коллекционировать вещи). В последнее время Феликс успешно удовлетворял спрос на велосипеды и велосипедные детали, которые снова поднялись в цене на черном рынке, постоянно действовавшем в узких закоулках Свитуотера; кроме того, он принимал одежду в хорошем состоянии, кожу и замшу, не поврежденную плесенью и гнилью, старую обувь, оконное стекло, а также старые граммофонные пластинки и книги, Феликс брался пустить в оборот любой товар, каким бы заурядным или громоздким он ни был. В Обмен они получали мучную смесь для выпечки хлеба, суповой концентрат и пищевой жир, банки с растительным беконом, кофезаменитель, стиральный порошок; судя по упаковкам, многие из этих товаров попадали на Насыпь прямо с военных складов, созданных в связи с чрезвычайным положением. Изредка Феликс доставал мясо, свежее мясо, хотя, разумеется, не самые лучшие куски — в основном сало, печень и суповые кости, которые, однако, встречали самый восторженный прием, поскольку в течение многих дней можно было варить всевозможные супы.
Теперь Феликс и Рен-Рен отправлялись в город каждый вечер, едва начинало смеркаться. Впереди по тропинке шел Феликс, с сумкой или чемоданом, набитым товарами, которые он собирался пустить в оборот, а за ним на приличном расстоянии шествовал Рен-Рен с еще более тяжелой ношей. Никто не знал, каким образом они преодолевают трудный путь в двадцать километров до городского центра, где, по слухам, шла. самая бойкая торговля; они уходили слишком поздно, чтобы успеть на автобус...
Однажды Бой прибежал домой с большой птицей, которую он поймал. Ее крылья почти тащились по земле, хотя мальчик держал ее, высоко подняв над землей, гордый, с торжествующей улыбкой во все лицо; из клюва птицы вытекла капелька темно-красной крови. Аллан был не в состоянии определить, что это за птица; насколько он помнил, ему никогда не приходилось видеть ничего похожего, правда, он вообще видел не так-то много птиц...
Пока они с сыном стояли, не зная, что делать с этой великолепной добычей, откуда ни возьмись вынырнул Рен-Рен. Достаточно ему было взглянуть на птицу — и он тотчас принялся демонстрировать свой способ приготовления дичи. Он развел большой костер и дал ему выгореть до углей. Потом взял птицу и целиком зарыл в угли. Он стоял и ждал, а Бой й Аллан с удивлением смотрели на него, слегка морща нос от не слишком приятного запаха горелых перьев, поднимавшегося из костра. Наконец Рен-Рен решил, что кушанье готово, выгреб обугленную птичью тушку, подул на нее, чтобы она скорее остыла, и привычными движениями пальцев счистил обгорелые перья и кожу. Мясо прекрасно прожарилось, стало нежным и сочным. Рен-Рен тщательно разделил птицу на несколько частей и подал каждому кусок. Себе он взял потроха.
После этого случая ловле птиц было уделено первостепенное внимание, и хотя их главной добычей были вороны, которые так и кишели на Насыпи, и хотя мясо их было омерзительно горьким, вскоре они привыкли к этому вкусу, и постепенно дичь стала весьма ценным добавлением к их однообразному столу.
26
Бойкая торговля процветала и на самой Автостраде — на стоянках и съездах. Конечно, людям не на машинах находиться тут категорически запрещалось, но еще раньше широкое распространение проституции на шоссе показало, что это один из тех запретов, проводить которые в жизнь чрезвычайно трудно, да, пожалуй, и невозможно. Для всех обитателей Восточной городской зоны с ее обширными кварталами жилых домов Автострада была гораздо, ближе, чем официальные рынки на Док-роуд.