- Зачем Вы здесь? – Артемида приблизилась к Гере.
- Спор вышел у нас на пиру, мы поспорили, он – Гера кивнула на Ареса, - мой союзник. Мы с вершины спускались сейчас, строили планы…
- Вздор! В моих заповедных лесах… и горах… с оружием лучше расстаться. А не то я подумаю – вы мне враги!
- Ладно! - Арес, ругаясь, стал стягивать перевязь, бросил шит и копье, - ну теперь ты довольна?
- Пойдемте со мной! – Артемида пошла впереди, по самому перегибу долины, - по руслу идти не советую – русло в каменный желоб потом превратится, с отвесными скользкими стенками. А река водопадом меж скал устремится в долину. Без сложных божественных трюков, или страховки хорошей, по руслу не спустишься.
Арес с беспокойством шел между двумя богинями. Они дико его возбуждали. Гера, в длинном классическом хитоне, скрывавшем ее вплоть до кончиков пальцев, была очаровательна классической красотой зрелой женщины. Полупрозрачная тонкая ткань манила, при порывах ветра шелк прилипал, были видны все детали фигуры. Плюс запах – пьянящий, влекущий. Артемида – девчонка с голыми бедрами, едва прикрытыми охотничьей туникой. Голени перевиты шнурками сандалий, мышцы так и играют. Голые руки, прокачанные тренировками с луком – прекрасны. Грудь крест-накрест схвачена ремнями колчана, пояс на талии тонкой. Энергия и красота… Но характер – прескверный. А все - подростковая резкость суждений. Нет еще властного женского зова семью создавать, вниманье мужей привлекая.
- Долго идти, дорогая? – проворковала Гера.
- Да ладно, не надо притворяться! Вы трое, с Афиной и Афродитой, меня никогда не любили, и равной себе не считали. Я для вас лишь девчонка со скверным характером. Сейчас мы придем. Вот и пещера моя. Заходите!
Пещера Артемиды представляла собой чудо ландшафтной архитектуры. На склоне горы, обращенном к Востоку, была выложена камнем полукруглая площадка. Склон горы наверху тоже был явно подработан, чтобы не было селей и оползней. Площадка была усажена цветами – от рододендронов до роз. Стены у входа в пещеру были выложены мшистым камнем, по камню густо росла глициния. Внутри чуть слышно гудела установка искусственного микроклимата. Гости вошли, подняв головы к высокому своду – дверей, как таковых, не было, из огромного зала открывался широкий вид на долину.
- Здесь мило! – Гера с удовольствием опустилась на мягкое ложе.
Арес огляделся. Похоже, что этот зал совмещал в себе все, в чем нуждалась богиня. Были видны двери в зал умывальный, где искрился журчащий поток, за ширмой малое озеро для омовений, - и все!
Он опустил себя в кресло, кинул шлем в дальний угол пещеры. Все раны уже затянулись, но отдых ему был приятен.
Артемида щелкнула пальцами. Стол был мгновенно накрыт. Фрукты, мед, оленина, вино, вода ключевая – все чисто, со вкусом и запахом тонким.
- Ну, кого собрались убивать? – спросила Артемида со свойственной ей прямотой.
- Да вот, влезли в спор, и не знаем, как свое доказать, - Арес вкратце изложил суть пари десяти небожителей.
Артемида разбежалась по залу, с размаху напрыгнула на стену, оттолкнулась, сделала сальто, приземлилось с луком в руках. Тетива его хищно дрожала.
Арес взглянул – в его шлеме торчала стрела. Артемида, похоже, сердилась.
- Я так вам скажу - вы связались с какими-то подонками. Этот мерзкий Каин, этот лишенный утонченности Балаал, - Артемида дернула плечами, перекинула за спину лук, - что у вас общего?
- Сет так убедительно говорил, - призналась Гера.
- Да, вы попали в сложную ситуацию.
- Вот мы и думаем, как быть?
Артемида задумалась:
- А он может убить кого-то мерзкого, отвратительного, типа вашего Каина?
- Он это не за деньги сделает, пари так не выиграть! – вздохнул Арес.
- Да. Вы хорошо начали, но упустили инициативу в середине игры! – подвела итог Артемида, - теперь плохо ваше дело.
- Сет обещает что-то придумать, - промолвила Гера.
Артемида вновь сняла лук, уперла его пред собою, оперлась на кулак подбородком:
- Послушайте, боги! Вы все рассказали. Олега мне жалко. Он достойный вполне человек, и он мог стать героем. Но сейчас он живет для семьи, и к чему его мучить без пользы? Выиграть спор вы конечно же можете, лишь еще раз круто ему жизнь изломав. Мне такой вот расклад не по вкусу. Посему посмотрите на дно ваших кубков!
Это мед с самых северных склонов, и мака с восточного склона настойка. Плюс вино, которое пил Одиссей на острове Нимфы Калипсо. Спокойно ложитесь на ложа, накрывайтесь шкурой медвежьей. Ибо, если на пол упадете, то я вас поднять не сумею!
- Зевсом клянусь, она нас отравила, мерзавка! – Арес содрал с себя панцирь, и стол опрокинул ногою.
Гера быстро на ложе юркнула, и шкурой накрылась медвежьей:
- Сколько проспим?
- Два года земных, - отвечала ей Артемида, - не много!
- А превосходная мысль, - Гера выгнулась, сонно вздохнула, - Арес, не стоит тебе лютовать! Она победила. Пару лет отдохнем… - И сон сковал губы богини.
Арес бросил доспех, пошатнулся, нетвердой походкой к широкому ложу пошел. И упал на него, засыпая.
На этом заканчивается третья часть книги, и возникает вопрос, «не слишком ли много в одном повествовании разнородных персонажей, и разнообразных событий, связь между которыми совершенно не очевидна»?
Чтобы разобраться в этом, придется дочитать книгу до самого конца, а четвертая часть может показаться достаточно забавной, но еще больше запутает повествование.
Часть четвертая
Пастухи виртуального стада
2007 год, Москва.
Слушаю диск группы «Спейс».
В моей жизни было много разных периодов, и прошлое мое - слоеный пирог. Некоторые слои этого пирога настолько глубоко похоронены в моей памяти, что их как бы и нет вовсе. Может, это последствия «эрайзинг оф персонал хистори», может, еще какие психотехники повлияли, теперь уже все равно.
Я не в ладах с хронологией, и никак не могу вспомнить, в каком году произошло то или иное событие. Этой весной купил диск группы «Спейс» Дидье Маруани, он мне когда-то нравился, и я поставил его, он вроде, был более динамичным, чем Китаро.
Китаро не создает миры, нет - он раскручивает нить, он ткет дорогу, он уводит меня по тропам своим, он показывает, он перемещает в пространстве-времени. С первой же ноты он задает направление странствия, и странствия эти приводят в другие миры, другие измерения, и гармонией пронизаны и они, и сам путь, сама дорога, состоящая из согласованных гармоничных вибраций. И в его мелодиях есть магия. Он ведет мелодию медленно-медленно, осторожно разворачивает ее, как штуку драгоценного шелка, он тянет мелодию, длит ее, он тянет ее через весь Шелковый путь, позволяя путнику видеть не только камни под ногами, но и Небо, и Землю, и все, что можно увидеть на этом пути. И эта неторопливость дает возможность видеть до самого горизонта. И поле зрения расширяется, расширяется восприятие, и Путь уже виден с высоты птичьего полета, и мелодия уже несет на крыльях, эти крылья огромны, и нет нужды к торопливому мельтешению.
Я лет десять подряд слушал Китаро, он меня всегда уносил в другие измерения, может, потому что я его всегда ставил в важные моменты жизни, ставил, чтобы слушать всю ночь, даже когда окончательно вырубишься, все равно эффект остается, и ночи, проведенные в одиноких размышлениях под эту музыку, были важными этапами в моей жизни.
Но нельзя же десять лет подряд слушать Китаро, мне захотелось чего-то более энергичного, вот я и взял «Спейс». Все было ничего, я умилялся наивности этой музыки, но вдруг пошла дорожка «Концерта в СССР», и я услышал крики в зале, аплодисменты, и скандирование: «молодцы!». И меня пробило – это же я там был, это мои аплодисменты, я ведь был на этом концерте, я тогда школу оканчивал! И ведь, что страшно, забыл ведь напрочь, только во время прослушивания этой дорожки и вспомнил.
И в этот же день меня через интернет находит мой друг, с которым я дружил еще с дошкольных времен. Причем он давно живет в Африке, а я по-прежнему здесь. И он пишет мне письмо, он меня помнит, и он меня специально искал. А что я ему могу сказать, что напишу? Он – это я, он часть моей самоидентификации, это как себе самому писать письмо! Ну, написал, конечно…
Я счастлив, что он просто есть.
Глава 27
Взгляд на современных самураев. Что сказал Конфуций о благородном человеке. Поединки перед телекамерой. Ураган над Небесной Россией.
2007 год
Савабэ Городзаэмон уже привык жить, заимствуя время от времени чужие тела. Его энергетический потенциал неумолимо угасал, ощущение аутентичности постепенно сходило на нет, и он уже почти смирился с неизбежностью слияния с Мировым Абсолютом. Но у него была цель в прежней жизни, и он собирался выполнить ее.
Поэтому он использовал все возможности, чтобы противопоставить Россию Китаю, создав для Японии условия «третьей стороны треугольника», вместо унизительного союза с какой-либо из сторон.
Сейчас он позаимствовал на время сознание одного из телевизионных баронов, имевшего неосторожность напиться до беспамятства на корпоративной вечеринке в ресторане японской кухни.
Савабэ удобно устроился в лобных отделах коры, контролируя всю осознанную деятельность своего носителя…
- Ты знаешь, Виталий Витальевич стал какой-то не такой! – жаловалась журналистка Ася своей подруге Кате, помощнику режиссера крупной телекомпании.
Они с Катей кушали мороженое с зеленым чаем в «Девятом небе», и трепались, отдыхая от повседневной закрученности.
- У всех телевизионщиков это рано или поздно случается! – рассудила Катя, слизывая мороженое, - токи высокой частоты убивают сперматозоиды, ранняя седина, потеря потенции. А кругом порхают десятки красоток, легко доступных… при некотором желании. Нет-нет, мы с тобой, конечно, не в счет, нам-то что, но вот шефа твоего действительно жалко. Хороший был мужик, такое вытворял…