ная с князя. Потом он осторожно ссыпал заварку в чайник, стал ждать. Вскоре из прибора послышалось характерное клокотание.
- Шум ветра в сосновых вершинах! – объявил Путята, - первая заварка!
Для чаепития Путята подобрал три чашки. Одна была очень старая, красной глины, с несколькими иероглифическими надписями. Еще одна, современной работы, была из тончайшего, полупрозрачного фарфора. Для Буслая Путята приготовил большую чашку темно-фиолетовой глины, почти черную, с орнаментом в виде волн.
Он залил чай кипятком, подождал, налил немного в чашку, вылил ее снова в чайник, затем разлил каждому.
- Прошу отведать! – провозглашал он, кланяясь.
- Хотите знать, кто еще в этот момент пьет такой же чай свежего урожая? – спросил князь.
- Интересно, - протянул Олег, принимая тонкую фарфоровую чашку, на маленькой подставке из прессованного бамбука.
- Мы пьем этот чай вместе с тремя небожителями, и еще семь тысяч человек на разных континентах подносят ко рту первую чашку. Большинство пьет из фарфоровых и глиняных чашек, один заварил в банке из-под колы, трое пьют из нефритовых ковшиков, около ста двадцати человек пьют из пластмассовых плошек, несколько сотен пьет из стаканчиков-крышечек от термоса. Крестьяне в Фуцзяни заваривают в больших жестянках на весь день, и пьют из пластиковых стаканов.
- Ну и что? – спросил Буслай.
- Приятно знать, что мы не одни во Вселенной! – молвил князь, - а теперь к делу! - Олег, надеюсь, ты понимаешь, что ты нужен нам даже больше, чем мы тебе!
- Смутно догадываюсь, но тонкости от меня ускользают, - признался Олег.
- Отлично! Четыре могучих духа уже помогли тебе, сейчас моя очередь. Признайся честно, чего тебе в жизни не хватает?
- Мне не хватает девяти лет, что я провел без сознания. Мне не хватает моих родителей, которых я лишился в юности. Мне не хватает друзей, которые погибли на войне. Но всего этого мне не смогут вернуть и небожители, я прекрасно понимаю. Так что – не напрягайся, князь. Помоги тем, кто больше нуждается.
- Да, действительно, характер непокорный, - молвил князь, - хорошо, что ты твердо стоишь на Пути. И мне действительно, нечего добавить тебе. Разве что…
- Чайку? - Путята, навытяжку стоявший подле князя, заглянул ему в лицо, в надежде подлить еще чаю.
- Нет, чаю довольно! Принеси-ка ты мне ключи от подклети!
Путята заартачился:
- Это зачем, светлый князь?
- Да неси, не спрашивай!
- Ежели ты, князь решил опять отворить двери булатные, то вспомни, что нет с нами сейчас ни Добрыни, ни Муромца!
- Так Буслай на что? Ему не впервой!
Князь обернулся к Буслаю:
- Признавайся, был в этот раз на Руси?
Буслай молчал, прихлебывая Фуцзяньский чаек.
- Да ты будешь отвечать, когда тебя князь спрашивает?
- Ну, был, - неохотно ответил Буслай.
- Вот, Василий, вот до чего вольнодумство доводит! Опять был на капищах языческих?
- Да что мне капища, там же не чужие чай, люди, свои! Предки наши, пращуры, да еще… - Буслай вдруг осекся.
- Давай, договаривай! – велел князь, - да, небось, еще и Змей пошаливал?
- Точно, - признался Буслай, - не бросать же своих в такой беде!
Князь вгляделся в лицо Буслая:
- И что со Змеем?
- Буслай виновато склонил голову:
- По частям раскидали, как положено…
Александр посмотрел на Олега:
- И ты там был?
Олег взглянул на Буслая, тот кивнул – «Говори, чего уж там!»
- Был, мне даже понравилось!
Александр перекрестился:
- Нарушение, конечно, но что с того! Мне такие дружинники позарез нужны. Кстати, как там, на Руси?
- Тяжело живут, но не жалуются. Не такой народ. Таким не подсобить – себя не уважать.
- Ладно! – князь поставил чашку, поднялся, - пошли! Путята, ключи давай!
Они спускались по ступеням из мореного дуба, шаг за шагом, вниз и вниз, все глубже и глубже. Похоже, это был заброшенный колодец, вода капала, просачиваясь сквозь стены, уходила вниз. Наконец, князь остановился перед стальной дверью, ведущей в боковое ответвление шахты.
- Открывай! – приказал он Путяте.
Путята нехотя подчинился, зазвенел связкой, подбирая подходящий ключ. Наконец, замок упал, и двери тяжело отворились.
За дверями шел длинный продольный ход, с небольшим понижением, и неровными плоскими ступеньками. Путята затепливал свечи, стоящие в нишах на глиняных черепках, мерцающий свет освещал коридор, и спускающихся по нему. Через сотню шагов путь преградили еще одни двери, кованые, тяжелые, с огромным замком. Путята предложил Буслаю ключ, тот принял, поднатужился, и открыл замок. Двери пришлось отворять всем вместе, настолько они были тяжелы. За дверями была маленькая пещера, облицованная диким камнем. В пещере, на цепях, висел маленький жалкий человек – Кощей.
- Привет, князь! – дернулся Кощей, звякнув цепями, - закуску мне привел?
- Цыц, презренный! – отрезал князь, - к тебе посетитель.
- А на кой он мне сдался? – проскрипел Кощей, или ты мне Каина привел? Вот с ним бы поговорил, повспоминал!
- К месту вспомнил, - сказал Александр, - Каин все и замутил.
- Он умеет! – обрадовался Кощей.
Теперь вот он, - князь кивнул на Олега, - против его козней всю жизнь борется.
- Куда ему! – засмеялся Кощей, - Каин его подставит так, что никто не поймет в чем дело. А потом чужими руками расправится, он у нас жалостливым стал, своих рук не хочет марать.
Олег подошел ближе, вглядываясь в глаза Кощея… их не было.
- Чую, русским духом пахнет, - улыбка обнажила кривые острые зубы, - закуска идет!
- Берегись! – Буслай толкнул Олега в бок, тот упал, Кощей вдруг рванулся, налетел на Буслая, тот пошатнулся, но устоял, и смачно врезал кулаком по худому телу. Кащей отлетел на своих цепях, и снова завис в воздухе.
- Как он это делает? – потрясенный Олег поднимался, прижимаясь спиной к камням пещеры.
- А пес его знает! – сплюнул Буслай, - а ты ничего, молодец. Судя по запаху… все в порядке!
- А что, многие в штаны кладут? Олег клацал зубами, не сводя взгляда с тщедушного слепого тела, висящего на крепких цепях. Страх распространялся от сердца до кончиков пальцев, внутри грудной клетки ощущалась отвратительная пустота.
- Да нет, - сказал Буслай, быстро взглянув на Путяту, - почти никто!
- Ладно, он это видел, - сказал Александр, - теперь пошли!
- Воды! – Кошей застонал жалостливо, звякнул цепями для убедительности.
- Закрывай! – скомандовал Александр.
Путята шел, задувая свечки, безостановочно бормотал:
- Да рази его удержишь… Цепи булатные, засовы. Он как глазами зыркнет, так у меня по коже морозом пробивает!
- Постой! У него же глаз нет, я видел! – удивился Олег.
- Есть глаза, это у него голова такая маленькая, зато какие мышцы, ты же видел? А когти, как лезвия, а зубы как кинжалы?
- Я видел не то! – Олег был поражен.
- Всяк свое видит! – примирительно сказал князь, - кто чего больше боится, таков Кощей и есть. Олег не стал выяснять, каким видят Кощея князь и Буслай, ему было довольно и того, что увидел он. Олег боролся с удушьем. Сердце колотилось, воздуха не хватало, хотелось быстрее подняться наверх, но путь из подземелья был даже трудней, чем спуск вниз.
Когда они вышли на солнечный свет, Олег был уже на грани истерики. Ему всю дорогу хотелось прибавить шаг, бежать, спрятаться, но каким-то чудом он сдерживался. Когда Александр продолжил чаепитие, он не выдержал:
- И как вы тут живете, с таким пленником? Это ж, как жить на вулкане! Он же Бессмертный!
Александр перекрестился:
- Так ведь и мы, тоже, в некотором смысле… А где его еще держать? Если я выпущу, кто его удержит? Князь Владимир Стольнокиевский? Сомневаюсь! Так и держу, подле себя. Пока жива Россия Небесная, быть Кощею Бессмертному в заточении!
- А как же про иглу, и смерть Кощееву? Сказки?
Князь горестно улыбнулся:
- К сожалению. Это зло, оно неуничтожимо. Трудно, но приходится держать его глубоко… в подсознании. И не выпускать! Ты сможешь?
Олег молчал.
Князь обнял его за плечи:
- И еще одно. Пошли, посмотришь на моих дружинников!
Они прошли сад, зашли во второй терем. Там были слышны голоса, кто-то смеялся, кто-то кричал, что баня истоплена, расторопные дворовые парни бегали с едой и квасом.
- Князь идет!
Олег вгляделся. Посреди двора стоял огромный стол, за ним на лавках сидели мужи богатырского сложения с лицами, обожженными солнцем, как кора дуба. Были здесь и юноши с седыми волосами, их глаза как бы глядели сквозь предметы, и заглядывать на дно этих глаз Олегу не хотелось. Здесь же сидели и крепкие старики с длинными бородами и могучими плечами. Им прислуживали девки и парни в чистых белых рубахах.
- Здорово, князь!
Дружинники вставали, вскидывали руки в знак приветствия. Олег присмотрелся:
У иного не хватало руки, кто был с костылями, кто - половина туловища, совсем без ног. Были слепые, одноглазые, вовсе безрукие. И их было много, очень много. Они все радостно приветствовали князя, просили сесть с ними во главе стола.
- Вот дружина моя, - кивнул Александр, садясь с ними за стол.
- И ты садись, посиди с нами! – обратились к Олегу дружные голоса.
Буслай уже резал ножом огромную говяжью ногу, помогал увечным. Олег встретился взглядом с князем:
- Так что… Небесная Русь... без защиты?
Ближний дружинник цыкнул на него, но ничего не сказал.
- Ты видишь, - отвечал Александр, - здорово нас потрепали. Нам бы мир лет на двести!
- Понимаю, - ответил Олег, - я все понял, Ярославич!
- Если бы все… - протянул князь, - ладно, прощаться пора! Мы выпьем, пожалуй, а тебе – нельзя! Береги себя! Настю покрепче люби!
- Мы еще встретимся?
- Конечно! Буслай, проводи!
Олег очнулся, он все еще лежал на диване, Миша смотрел по сотому, наверно, разу «трансформеров».
- Не надоело? – Олег поднялся, посмотрел время на мобильном, - лучше поставь про животных!