На мир можно смотреть по-разному. Можно наблюдать различные факты природной и социальной жизни, считая их единственной реальностью. Но тогда невозможно будет постичь сути всего происходящего в мире. Если же смотреть на мир «от Воли», то все предстанет совершенно в ином свете. Единственно реальна только сама Воля. А все небесные тела, все физические частицы, все химические элементы, все растения, животные, люди — это лишь ее представления-воплощения, которые она создает, чтобы распалять себя. Это — временные иллюзии, возбуждающие силу желания в самой Воле. Воля создает смертельных врагов в природе и в обществе единственно затем, чтобы поддерживать себя «в тонусе», распалять стремление к противоборству в себе самой.
Пояснить это можно таким примером. Есть, к примеру, конкурирующие фирмы «БМВ», «Тойота», «Форд», производящие автомобили. Можно, разумеется, рассматривать их как реальность, описывать их предприятия, их взаимодействие с банками, их систему сбыта и т. п. Но это будет поверхностный взгляд. По Шопенгауэру, необходимо смотреть на все иначе, зрить в корень. Автомобильный бизнес — это лишь одно из направлений, в котором действует Воля. Она творит фирмы «БМВ», «Тойота», «Форд» и другие, чтобы они сражались друг с другом, а в результате развивался бы автомобильный бизнес как таковой. Одни фирмы разоряются, другие возникают, а автомобильный бизнес остается, выступая как вечная ценность. То же самое происходит в спорте — отдельные команды возникают во множестве, бросая вызов друг другу, сражаются, напрягая все силы, проигрывают и выигрывают, распадаются и уходят в небытие — и все только ради того, чтобы жил Спорт как таковой. С точки зрения Спорта все отдельные команды — лишь преходящие иллюзии. Так же обстоит дело с государствами на мировой арене. Они возникают, ведут борьбу, распаляют соседей своей экономикой и политикой, одерживают победы и терпят поражения, разваливаются и уходят в небытие — и все только ради того, чтобы существовала Мировая Политика. Только она — вечное, а отдельные государства на ее фоне — лишь нечто эфемерное, преходящее, иллюзорное. Но люди должны считать эти иллюзии реальностью, считать их своим знаменем, делом жизни — иначе они не будут сражаться друг с другом, кладя на алтарь этих идолов все свои силы, нервы, всю свою жизнь.
Если следовать приведенным описаниям, Воля не несет в себе ровно никакого смысла и не ставит перед собой никакой цели. Она — просто великая борьба ради самой борьбы. В чем, например, цель и смысл существования спорта? В том, чтобы победила какая-то команда? Так могут думать ее игроки, тренеры, менеджеры и спонсоры. Но на самом деле цель спорта — поддержание в человеке готовности к борьбе, которая именуется здоровьем. Если, к примеру, сегодня команды пришли в упадок и развалились, здоровье народа стремительно ухудшается. Надо срочно насоздавать новых. Борьба между ними будет бессмысленной: все кубки, медали, призовые места и т. п. сами по себе никакой ценности не имеют. Стоит ли, к примеру, целый год напрягать все силы и тратить миллионы долларов для того, чтобы в итоге завоевать кубок ценой в несколько тысяч долларов. По логике бизнесмена, такие траты бессмысленны — даже если учесть доходы от билетов на состязания, от рекламы, от продажи прав на телетрансляции матчей, спорт оказывается не самой выгодной формой бизнеса. Тем более бессмысленен спорт для интеллектуала.
Но в спорте есть иной, высший смысл. Великие спортсмены вызывают у миллионов молодых людей желание совершенствовать свое тело и развивать в себе боевой дух. Многие тысячи дворовых футбольных команд, возможно, дадут десяток-другой профессиональных футболистов, но зато они оздоровят миллионы людей, а главное — разовьют в них дух состязательности, честной борьбы, который затем будет привнесен ими в экономику, политику, культуру. В результате общество получит мощный импульс к развитию.
Здесь — то А.Шопенгауэр демонстрирует в своей философии явное противоречие. В нем ведут борьбу интеллектуал и носитель Воли. Шопенгауэру — интеллектуалу война ради войны, борьба ради борьбы кажется бессмысленной. Поэтому он затевает разговор о том, как можно освободиться от власти воли. Однако в Шопенгауэре есть и борец, готовый сражаться со всем миром в одиночку. А потому он все же видит в действиях Воли высший жизненный смысл. Этот жизненный смысл заключается в том, что Воля, порождая вселенскую борьбу всего со всем, приходит ко все более и более высоким формам своей объективации — точно так же, как гегелевский Разум.
Воплощения Воли в неживой природе — это низшие ступени ее объективации. А.Шопенгауэр пишет: «Низшей ступенью объективации воли являются всеобщие силы природы, которые отчасти обнаруживаются в каждой материи без исключения, как, например, тяжесть, непроницаемость, отчасти же делят между собой всю наличную материю вообще, так что одни из них господствуют над одной, другие над другой материей, именно оттого и получающей свои специфические отличия: таковы твердость, текучесть, упругость, электричество, магнетизм, химические свойства и всякого рода качества.»[8]
Почему же эти формы объективации Воли — низшие? Потому что здесь совершенно отсутствует индивидуальность. Все физические частицы, все атомы одного и того же химического элемента ведут свою борьбу в мире совершенно идентично. Один атом железа захватывает и связывает кислород точно так же, как другой атом железа — так, что это можно выразить химической формулой, верной для всей вселенной.
Растения и животные проявляют несколько большую индивидуальность в своей борьбе за жизнь, но она, по Шопенгауэру, определяется еще не столько ими самими, сколько влиянием окружающей среды. Индивидуальность растений и животных еще не развита: «Зная физиологический характер рода, мы вполне знаем и то, что ожидать от индивида».[9] Но у высших животных черты индивидуальности уже начинают проявляться. Конечно, зная одну собаку, мы вполне можем судить о поведении всех других, однако некоторые индивидуальные различия в поведении уже имеют место, и тем больше, чем выше развитие животного.
Человек же представляет собой наивысшую ступень объективации воли именно потому, что один представитель этого биологического рода совершенно не похож на другого: «… В человечестве каждый индивид требует отдельного исследования, и необычайно трудно с некоторой точностью предсказать его поступки, потому что вместе с разумом появляется и возможность притворства. Вероятно, с этим отличием человеческого рода от всех других связано то, что мозговые борозды и извилины, которые совершенно отсутствуют у птиц и еще очень слабы у грызунов, даже у высших животных гораздо симметричнее расположены по обеим сторонам и устойчивее повторяются у каждого индивида, чем у человека»[10].
Яркое доказательство того, что человек стоит на высшей ступени лестницы объективаций воли, Шопенгауэр видит в избирательности полового влечения у человека: «Далее, как на феномен такого собственного индивидуального характера, отличающего человека от всех животных, следует смотреть и на то, что у животных половое влечение ищет себе удовлетворения без заметного выбора, между тем как у человека этот выбор
— притом независимо от всякой рефлексии, инстинктивно — доходит до такой степени, что обращается в могучую страсть.»[11]
Таким образом, великая борьба всего со всем, порождаемая Волей, не совсем бессмысленна. Возникает результат — великая индивидуальность, проявляемая в борьбе. (Это вполне соответствует нашему примеру: в футболе миллионы мальчишек из дворовых команд играют одинаково, зато великие футболисты обладают уникальным, неповторимым стилем ведения борьбы).
Но если достижение индивидуальности — это высшая цель, к которой стремится Воля, и эта цель столь велика, что она оправдывает колоссальные затраты сил, то и всю деятельность человечества тоже можно разделить на виды по тому же признаку: насколько в них может проявиться уникальность и неповторимость? Естественно, что те виды человеческой деятельности, в которых уникальность может проявиться в максимальной мере, можно будет считать высшими формами объективации Воли. И, наоборот: там, где люди ведут борьбу за жизнь рутинно, единообразно, речь может идти только о низших ступенях ее объективации в человеческой жизни.
Здесь мы опять-таки видим биографические истоки философских идей Шопенгауэра. Его ненависть к бизнесу объяснялась именно тем, что в нем осуществляются именно рутинные, единообразные операции. Индивидуальность в бизнесе, уникально-неповторимый способ ведения дел не поощряется. Точно так же единообразна человеческая деятельность в сфере производства — как предпринимательская, так и исполнительская. А уж в сфере сельского хозяйства она не изменяется на протяжении веков.
Стало быть, деятельность людей в сфере экономики, их конкурентная борьба в этой сфере — низшая из форм проявления Воли в человеческой деятельности.
Несколько выше стоит деятельность людей в сфере политики. Здесь, правда, необходимо сразу же разграничить различные формы правления — по тому, в какой мере они позволяют проявиться индивидуальности. Для Шопенгауэра одинаково низкой ценностью обладают и рутинные, феодальные формы политики, и единообразный бунт, который представляют собой всякого рода революции. Чем больше толпа участвует в политике, тем более единообразно она действует. Можно было бы предположить, что Шопенгауэр признает более высоким проявлением Воли деятельность великих политиков, государственных деятелей, полководцев. Например — Наполеона, который был у всех на устах на протяжении всего ХIX века — как человек, способный переломить ход истории.
Однако Шопенгауэр таких признаний не делает — возможно, потому, что Наполеоном восхищался заклятый враг Шопенгауэра Гегель, который однажды назвал великого француза воплощением Абсолютного Духа, увидев его триумфальный въезд в город.