Кэтрин: – Первый роман действительно меня замучил! Почти как вот эта бесконечная история…
Элис по-прежнему настаивала, что она просто судомойка, будущая горничная, и совершенно не желает никаких приключений, спасибо большое. Но при этом она проявила большие способности к латыни и вскоре знала этот язык ненамного хуже Беатриче. А миссис Пул оставалась все той же миссис Пул. Она, наверное, из тех персон, которые никогда не меняются.
Мэри: – Она и не менялась на протяжении моей жизни. Это все та же миссис Пул, какой я ее помню с детства. Может быть, даже в большей степени миссис Пул.
О Хайде с момента его побега из Ньюгейта мы более ничего не слышали. Мы полагали, что он перебрался на континент и там намерен скрываться многие годы. Прендик тоже исчез бесследно. К большому огорчению Лестрейда, дело об убийствах в Уайтчепеле так и продолжало числиться среди нераскрытых, и умные люди писали о нем трактаты, предлагая возможные версии произошедшего – все как одна неверные. Мы продолжали изыскания на тему Société des Alchimistes, хотя дело продвигалось куда медленнее, чем нам хотелось. Однако же наше расследование не прекращалось.
Была суббота, обычный день еженедельного собрания клуба. Мы расселись на диване и на креслах – одна только Диана, скрестив ноги, сидела на полу. Даже Беатриче заняла одно из кресел, а не подоконник – к тому времени она стала уже куда менее ядовитой.
Диана: – Ну уж нет, в ней по-прежнему хоть отбавляй яда!
Мэри руководила собранием – это вошло в наш обычай, хотя официально мы не выбирали председателя клуба. Но Мэри лучше прочих умела все организовывать и направлять разговор, не давая нам перебивать друг друга. Как всегда, первый вопрос на повестке был о финансах. Итак, что нам удалось заработать за минувшую неделю?
Мэри: два фунта.
Жюстина: десять фунтов вперед за заказанный портрет. Это, конечно, экстраординарный случай, такого больше может и не выпасть. Но, помимо заказа, галерея в Сохо приобрела две ее другие работы.
Беатриче: пять фунтов семь шиллингов.
Кэтрин: пока ничего. Аванс за новый роман ей уже выдали, а публикаций в журналах на этой неделе не было.
Диана: тоже ничего. Пока что она старалась убедить Мэри отпустить ее работать актрисой. Например, в «Альгамбру»… Да, там девушки показывают публике свои ножки, ну и что с того? Десять минут потребовалось, чтобы Диана изложила свои аргументы, и одна секунда – чтобы Мэри ответила ей «Нет».
Итак, общая недельная выручка на этот раз составляла семнадцать фунтов и семь шиллингов. Не так уж плохо, много лучше, чем в первые месяцы. Непросто оказалось содержать большой дом и обеспечивать нужды семерых его жительниц, но пока что мы справлялись.
Следующий вопрос на повестке дня: что нового мы узнали об Обществе алхимиков? Кэтрин, которая порой посещала для работы читальный зал Британской библиотеки, нашла упоминания об организации в манускриптах восемнадцатого века. Общество тогда было менее тайным, в нем состояли многие знаменитые английские ученые, но вот ничего конкретного о роде их занятий и экспериментах Кэтрин не нашла. Она намеревалась дальше копать в том же направлении. Мэри доложила, что доктор Сьюард по-прежнему находится в Перфлите. Джо, которому мы платили, чтобы он шпионил за Сьюардом, сообщил, что доктор снова собирался в Вену, но в последнюю минуту отменил поездку. Почему он это сделал? Мы пока не знали. Как же огорчало, что у нас так мало информации! Еще минут десять потратили на то, чтобы пожаловаться друг другу на ограниченность своих знаний. Беатриче, впрочем, сказала, что для расследований обычное дело идти медленно, главное – продвигаться вперед.
Третий пункт повестки дня: миссис Пул подобрала на заднем дворе двух бездомных котят. Как бы нам их назвать? Были предложены имена Альфа и Омега – и единодушно одобрены. Значит, теперь у нас будут котята! Миссис Пул сказала, что готова терпеть их в доме по единственной причине – они помогут расправиться с мышами.
Четвертый пункт: Мэри положила перед собой письмо.
– Я получила его вчера. Помните, я говорила, что на свете есть только один человек, которому я готова правдиво пересказать события, собравшие нас вместе? Этот человек – моя бывшая гувернантка, мисс Мюррей. Пару месяцев назад я написала ей, не зная, что она сменила адрес. Похоже, что мое письмо пересылали ей на новое место жительства, а потом – на следующее, но наконец оно нашло адресата, и она мне ответила. Думаю, мне лучше будет зачитать ее ответ вслух.
Мы с интересом ждали, зная, что Мэри не стала бы говорить нам о письме, не будь оно действительно важным. Вот что писала мисс Мюррей:
«Дорогая Мэри,
Извини, что мне потребовалось столько времени, чтобы наконец ответить на твое письмо! Как ты можешь заключить из моего адреса на конверте, я уехала из Англии и больше не преподаю в школе. Объяснения, каким образом я оказалась в Вене, займут больше времени, нежели я сейчас располагаю. Коротко скажу, что моя нынешняя жизнь тоже полна приключений – возможно, их даже больше, чем я бы хотела. Но есть некоторые моменты, в которых наши с тобой жизни удивительным образом пересекаются. Думаю, ты поймешь больше, если прочтешь послание, которое я прилагаю к своему письму. Если бы мое положение позволяло мне помочь автору этого послания, дочери моей близкой подруги, я бы сделала это не колеблясь. Однако же я вынуждена сейчас покинуть Вену и не имею возможности что-либо предпринять. Я сказала ей, что она может написать тебе, и я перешлю тебе ее просьбу – это все, что сейчас в моих силах. Надеюсь – действительно горячо надеюсь, – что тебе удастся ей помочь. Прости за краткость, я напишу более подробно, как только найду на это время. Заверяю тебя в своей преданной любви, которая ничуть не иссякла с годами, – и думаю, тебе больше не обязательно называть меня “мисс Мюррей”.
С любовью
Мина».
– Ну и? – вопросила Кэтрин. – Что там за вложенное послание?
Мэри развернула второй листок бумаги, лежавший в том же конверте, и какое-то время смотрела на него, словно решая, что с ним делать. Хотя на самом деле она уже приняла решение, иначе бы не стала приносить это письмо на собрание. Мэри начала читать:
«Дорогая мисс Джекилл,
наша общая подруга мисс Мюррей рассказала мне о вас и о клубе «Афина». Вы меня не знаете, так что с моей стороны огромная вольность так просто обращаться к вам за помощью в отчаянном положении. Я – дочь профессора Ван Хельсинга, доктора и ученого, связанного с рядом крупных университетов как в Англии, так и на континенте. Также мой отец – один из самых уважаемых членов некоего Общества под названием Société des Alchimistes. Мисс Мюррей заверила меня, что вы знаете об этом Обществе, что члены вашего клуба хорошо осведомлены о его деятельности. Итак, я, вопреки моей воле и порой без моего ведома, являюсь объектом определенного рода экспериментов, проводимых моим отцом. В результате этих опытов я… претерпеваю изменения. И мне страшно. Единственный человек на свете, который мог бы меня защитить, – моя мать – удалена от меня и сейчас пребывает узницей закрытого приюта для умалишенных. Я еще не совершеннолетняя, у меня нет собственных денег или друзей, к которым я бы могла обратиться за помощью. Я не знаю, что мне делать. Пожалуйста, если можете, помогите мне. Умоляю вас.
Люсинда Ван Хельсинг
Вена, Австрия».
На миг гостиная погрузилась в безмолвие. Потом Диана нарушила тишину:
– Австрия – это вообще где?
– Мы хотели узнать, продолжают ли они создавать чудовищ, – сказала Кэтрин. – Ну вот мы и получили ответ на свой вопрос. Société des Alchimistes, или по крайней мере некоторые его члены, экспериментируют на девушках. Правда, Люсинда Ван Хельсинг не посвящает нас в подробности…
– Она сама может их не знать, – заметила Жюстина. – Нужно остановить этого профессора Ван Хельсинга! Мы не можем позволить, чтобы бесчеловечные эксперименты продолжались. К сожалению, я не очень хорошо говорю на немецком, но могу быстро его подтянуть.
– Австрия граничит со Швейцарией, – сказала Беатриче. – Мне приходилось ненадолго останавливаться в Вене в поисках средства меня исцелить. Там сейчас должно быть довольно холодно по ночам, хотя днем куда теплее и солнечнее, чем в Лондоне. Нужно захватить с собой теплые вещи.
– Мне придется взять у мистера Холмса небольшой отпуск, – сказала Мэри. – Думаю, он проживет без моей помощи некоторое время. Но к подобной экспедиции следует хорошо подготовиться. Кто-нибудь знает, где у нас лежит атлас?
– Я взяла атлас, чтобы прокладывать маршрут побега для Рика Чемберса, – ответила Кэтрин. – Сейчас я его принесу в столовую. Встретимся там через пять минут.
– Только не думайте, что вам удастся не взять меня с собой, – сказала Диана. – Вы всегда пытаетесь без меня куда-нибудь улизнуть.
Вскоре все мы уже сидели вокруг большого обеденного стола: Мэри, Диана, Беатриче, Кэтрин и Жюстина. Вместе мы обдумывали маршрут и подсчитывали дорожные расходы. Планировали дальнейшие приключения клуба «Афина».
Примечание автора
Мэри не желает меня слушать, но, в конце концов, эту историю пишу я (если не считать, как часто меня перебивают), так что я собираюсь добавить несколько слов о миссис Шелли – которую тоже, кстати, зовут Мэри – и о ее самой знаменитой книге под названием «Франкенштейн, или Современный Прометей». Нам, писателям, нужно стоять друг за друга горой, даже если кто-то из нас давно умер.
(Те читатели, которые интересуются только приключениями нашего сообщества, вольны пропустить эту вставку и приобрести какой-нибудь другой мой роман. Я буду только за.)
Мэри называет книгу миссис Шелли лживой и обвиняет писательницу в том, что она таким образом пыталась защитить Société des Alchimistes. Именно поэтому она ни разу не упоминает Общество в своем романе и настаивает на том, что Франкенштейн был одиночкой, работал без всякого внешнего руководства и без помощи. Мы знаем, что дело обстояло иначе. Большинство читателей в наши дни полагает роман миссис Шелли художественным произведением, как было с доктором Ватсоном; но в этом они ошибаются. Однако ни то, ни другое не является ложью в прямом смысле этого слова. Ранняя история Виктора Франкенштейна изложена в романе довольно точно, как мы знаем со слов Жюстины. Миссис Шелли не упоминает только, что, будучи студентом Ингольштадтского университета, Виктор был принят в Société des Alchimistes, привлеченный в Общество своим профессором химии. Оба их имени – Виктор Франкенштейн и Адольф Вальдман – встречаются в списках Общества, хранящихся в Будапеште. (Чтобы узнать, каким образом мы получили эту информацию, читайте следующий роман этой серии – «Приключения клуба “Афина”»!)