– Завтра же выгоню его прочь, подонка и хама! И Филипп мне не указ! – Сара чуть не кричала в ярости и никак не могла остановить кобылу, беспорядочно дёргая повод. Но всё же остановила животное и оглянулась. Было тихо и лишь вдали слышались голоса рабов.
Прислушалась, опасаясь погони. Повернула лошадку на другую тропу, спеша быстрее вернуться домой.
Не проехала и сотни саженей, как из кустарника выскочил Серапио, схватил её за ногу. Очередной удар плетью не смог заставить его отпустить её. Сара свалилась на землю, больно ударилась головой, и миг спустя ощутила его сильные руки на своей груди. Их мяли, сжимали, боль всколыхнула Сару. Она рванулась и закричала, пользуясь тем, что Серапио не закрыл ей рот. Вопль чуть остановил насильника и Сара успела вцепиться ногтями ему в лицо, пытаясь достать глаза. Это ей не удалось, а Серапио ударил её по лицу и зарычал не то от боли, не то от ярости и желания овладеть ею.
Она отбивалась, визжала и крутилась под его тяжёлым телом, но быстро слабела и поняла, что долго сопротивляться ей не удастся. Она вцепилась в его волосы одной рукой, но это мало помогло. Серапио уже ничего не соображал и лишь рычал.
Его руки были заняты её штанами для верховой езды, и ей удавалось царапать его лицо и всё, что могла достать. Они измазались в крови, но продолжали бороться. Серапио никак не мог справиться с поясом и рвал ткань, которая оказалась не так легка. Ярость обоих глушила в них все остальные чувства.
Он ещё раз ударил её по лицу, справился с поясом, но Сара опять принялась визжать и брыкаться, что стоило ей ещё ударов. Она обессилила и лишь сжимала ноги, преодолевая боль от борьбы.
С ужасом она ощутила, как его рука проникла между ног. В этот момент в глазах мелькнула тень, что-то глухо прозвучало, Серапио ослабил свои попытки овладеть ею. Потом кто-то закричал, послышался ещё звук удара, и насильник, пытавшийся подняться, обмяк и упал на Сару всей тяжестью своего тела.
Она услышала голос, который вначале не узнала.
– Сеньора Сара, успокойтесь! Он больше вам не причинит неприятностей! Я вам помогу!
Тело Серапио отвалилось под ударами ног дона Хеласио, ибо это оказался он, и Сара смогла оглянуться. В глазах ещё плясали круги от напряжённой борьбы и отчаянного сопротивления, но она успела одёрнуть порванные штаны и отвернуться, спеша поправить туалет.
– Что произошло, сеньора? – услышала она взволнованный голос Хеласио.
– Эта скотина возомнила, что может воспользоваться мною! Совсем недавно я ударила его хлыстом по лицу и убежала на лошади, но он меня перехватил, собака, и стащил неожиданно с седла. Господи! Как хорошо, что вы подоспели во время, дон Хеласио! Я вам так благодарна! Но он приходит в себя, Хеласио!
– Сейчас мы и поговорим с ним, Сара, – мрачно заметил Хеласио. – Что он может сказать в своё оправдание?
Хеласио рывком встряхнул оглушённого Серапио и посадил, оперев о куст. Тот потряс головой и огляделся. Тут же в глазах мелькнул страх и растерянность. Он все понял, лицо его посерело.
Сара встала на ноги, одёрнула одежду, подняла хлыст и с силой ударила того по голове. Прошипела угрожающе:
– Ты понимаешь, что тебе конец, падаль ты собачья! Или тебя кто надоумил на такой шаг, сволочь? Отвечай, или я исполосую тебя всего до смерти!
– Сеньора, простите! Не я один в этом повинен! Это хозяин мне позволил! Не совсем так, но понять было легко, сеньора!
– Хозяин? – Сара переглянулась с Хеласио. – Как я могу в такое поверить?
– Сеньора, это правда! Только не убивайте меня, прошу вас! У меня дети…
– Когда же это он тебе такое сказал?
– Вчера утром, сеньора. А сегодня намекнул, что хорошо бы поспешить. Я и подумать не мог, чтобы ослушаться хозяина!
– Он здесь теперь никто, дурак! Я хозяйка, и я всем тут распоряжаюсь!
– Простите, сеньора! Я долго колебался, но как мог ослушаться… сеньора?
– Если подтвердишь свои слова перед моим мужем, то я ещё посмотрю, что с тобой сделать. В противном случае тебя ждёт мучительная смерть, скотина! Осмелиться насиловать хозяйку, сеньору! Учти, дон Хеласио свидетель, и тебе отвертеться не удастся! Вставай, подонок!
Серапио встал, отряхнулся и, хватаясь за окровавленную голову, стал искать шляпу. Нахлобучил на голову. А Хеласио уже поймал кобылку, и Сара уселась в седло. Посмотрела на спасителя.
– Сопроводите нас, дон Хеласио, до дома. Боюсь, как бы этот негодяй снова на меня не напал. Свяжите ему руки хотя бы спереди.
Хеласио проворно, с явным удовольствием выполнил просьбу, поймал своего коня, сел и все тронулись в путь. Хеласио плелся впереди.
Хеласио остановился вдали от дома и подождал пока Сара не вошла в него, оставив Серапио на крыльце дожидаться.
Филиппа дома не было, и Сара велела надсмотрщику войти в дом и умыться.
– Подождёшь здесь, – коротко бросила она. – Мужу показываться не станешь до поры. Выпей вина для храбрости и не вздумай бежать. Детей всех в рабство продам! И жену твою потаскушку тоже!
Она с помощью слуг искупалась, переоделась и выпила вина. Есть не хотелось. Легла отдохнуть и подумать.
Это приключение показало ей, что муж слов на ветер не бросает. Но она с ним ещё поборется! Кликнула служанку.
– Отправь человека за вторым надсмотрщиком. И никому ничего не говори! Пусть придёт ко мне сюда, и побыстрее! Когда появится сеньор, скажешь мне. Отнеси Серапио еды. Вина не давай больше. Обойдётся.
Филипп появился лишь в сумерках, и было видно, что он собирается куда-то ехать. «В гости, – подумала она и усмехнулась, наблюдая его приготовления. Посмотрим, как он воспримет мои требования!»
– Мой супруг, погоди, не спеши. У меня имеется, что сообщить тебе.
– Мне некогда. Я спешу. Если что хочешь сказать, то поторопись.
– Ты в гости собрался? Так вот что я тебе скажу, милый. Больше сюда не возвращайся. Я не намерена иметь рядом в своём доме такого гнусного негодяя. Так что заруби себе на носу – что сюда больше ни ногой. Иначе будет хуже! Ты вразумел, мой супруг?
– Сдурела, что ли? – удивился он и с тревогой посмотрел в спокойное лицо Сары. – Что случилось ещё?
– А то, что ты позволил надругаться надо мной скотине Серапио! И после этого ты хочешь оставаться со мной под одной крышей? Как бы не так!
– Точно ополоумела баба! Что ты городишь? Уймись или я за себя не отвечаю, дура! Придумать такое?..
Сара кивнула горничной и та через полминуты ввела в гостиную Серапио. Лицо его было в ссадинах и царапинах, а волосы в сгустках засохшей крови.
– Серапио, скажи, что тебе позволил сделать со мною этот благородный сеньор? И помни о договорённости.
После недолгих колебаний, надсмотрщик всё подтвердил. На пороге уже стоял второй надсмотрщик и все слышал.
– Ты хоть понимаешь, какую чушь ты несёшь? – вскричал Филипп. – Я, благородный сеньор и могу опуститься до тебя, скотина!? Кто тебе поверит, мразь?
– Простите, сеньор, но я не могу молчать. У меня дети, и вы только утром вновь подтвердили своё согласие на изнасилование вашей жены, и тому есть свидетель, сеньор. И не менее благородный.
– Свидетель? Кто же этот негодяй?
– Дон Хеласио де Москуэра, сеньор. Я при нём всё это уже говорил. Вам нужно было опозорить жену, чтобы выиграть у неё в суде, если она так захочет. Вы только утром мне это говорили, сеньор! Простите меня!
– Бред! Кто тебе поверит? Убирайся с глаз долой!
– Не командуй здесь! – вмешалась Сара. – Ты здесь больше не живёшь. Я распоряжусь тебя сюда больше не пускать, дон Филипп Авел Арриас де Кариньо! А я свободно смогу тебя пристрелить, обвинив в нарушении частной собственности. Так что собирай вещи и выметайся. Через час я буду действовать, как хозяйка. Если не подчинишься, пристрелю и подам в суд за надругательство и избиение жены без причины. Но лучше пристрелю до смерти. Меньше хлопот будет.
Филипп стал кричать, ругаться, а Сара посмотрела на часы, молча кивнула надсмотрщику, стоящему в дверях и удалилась.
Через час она, вооружённая пистолетами и шпагой, вышла на крыльцо. Коляска уже стояла наготове и два раба укладывали последние узлы вещей Филиппа.
– Ты ещё пожалеешь, что так обошлась со мною, стерва! – проговорил он злобно, сел и сам стегнул лошадь вожжами.
– Больше не появляйся здесь, милый супруг! – вдогонку крикнула Сара. Но в душе было смятение и страх. Она знала, что бороться с ним ей не под силу.
Понимала, что скоро он начнёт ей досаждать всякими уловками, в которых он весьма сведущ. А у неё ничего против него не будет… Но вдруг мысль сверкнула в голове молнией, озарив радостью и надеждой.
С утра она послала в город раба верхом на хорошей лошади с запиской к сеньорам д’Арбаледо. В записке была просьба срочно продать асиенду и приложила к ней своё поручение нотариусу оформить все бумаги, пока она приедет сама и подпишет их.
Вызвала надсмотрщиков и строго приказала:
– Вам срочно подготовить отчёты по всем полям и товарам. Количество в сараях, на полях, и всё животное поголовье. Завтра утром я должна всё это у себя иметь. Серапио, тебе вернуть мне пятьсот песо сегодня же. Или ты лишишься всего. Жду тебя после сиесты.
Неожиданно после обеда у дома остановился всадник, и служанка доложила Саре, делая безразличное лицо:
– Сеньора, к вам сеньор де Москуэра. Просит принять.
Сара удивилась, но скрыла это и ответила строго:
– Проси. Пусть проходит в гостиную. Приготовь кофе и вино с печеньем.
Она вышла к гостю и любезно приветствовала его.
– Боже мой, сеньора Сара! У вас все лицо в синяках! Как ужасно! Я приехал узнать, как вы себя чувствуете, сеньора. Но вижу, что вы вся в делах. Что тут у вас стряслось? А дон Филипп?
– Он здесь больше не живёт, Хеласио. А я решила срочно продать асиенду. В городе этим уже занимается мой лучший друг, дон Диего д’Арбаледо.
– Вы хотите покинуть эти земли, места, Сара? – в голосе Хеласио прозвучала настоящая паника. – Как же так? Неожиданно и поспешно!