– Так надо, мой друг Хеласио. Пока я буду жить в городе, а потом посмотрю, что и как можно устроить. Во всяком случае, без поддержки я не останусь. У меня в городе есть сестра, и вы это знаете, а ещё очень хорошие друзья. Они меня в беде не оставят.
– Не забывайте, что дон Филипп просто так вас не оставит, Сара.
– В этом я не сомневаюсь. Потому и спешу поскорее скрыться от него и больше никогда не встречаться. То, что он себе позволил в отношении меня, я простить никак не смогу. Да и нет необходимости в этом.
Сара видела, как переживает Хеласио, слушая её рассказ. Ей стало по-настоящему жаль его и что-то тёплое шевельнулось в груди, смягчив трагедию последних дней. Но сейчас у неё нет для него ничего. Нужно устраивать свою трудную судьбу, а ещё Томас на руках. Его-то Филипп в первую очередь попытается отнять, а этого допустить она не могла.
– Милая Сарита, я могу чем-то помочь вам? – жалким голосом спросил Хеласио, смотря просительно.
– Ну что вы можете сейчас сделать, мой друг? Вы и так слишком много для меня сделали, чтобы я ещё что-то могла от вас получить.
– Меня сильно беспокоил ваша участь, Сарита! Я бы хотел оказаться рядом, как в тот момент, когда вы были в таком трудном положении.
– Вы очень милый человек, мой Хеласио, но вы должны понять и меня. У меня слишком много забот, чтобы отвлекаться на что-то другое.
– Но вы хоть можете сказать, где вас можно найти в городе?
Сара смотрела на молодого сеньора с чувством более, чем благожелательным, подумала, но ответила немного жестковато:
– Я больше не могу доверять людям, Хеласио. Но вам могу сказать, где меня можно поискать. У сеньоров д’Арбаледо. Они, полагаю, будут знать обо мне всё. Большего обещать не могу, простите.
Они ещё долго разговаривали и расстались с грустью. Сара обещала завтра покинуть усадьбу и вряд ли вернётся.
Уже с вечера рабы стали грузить в карету и телегу вещи, которые она собралась взять с собой.
Серапио всё же вернул ей пятьсот песо и Сара сказала:
– Ты с женой должны благодарить мена за щедрость и милость, проявленную к тебе, дурак! А что с отношениями жены и моего мужа? Они расстались?
Серапио помялся немного, но ответил, опустив голову:
– Сеньора, ваш муж не выполнил обещания, и моя жена пригрозила всё вам рассказать, да вы всё и так узнали. Потому и я так легко поддался на ваши угрозы и признался во всём. Он ведь и мне обещал сто монет. А где он теперь? Вот и получается, что вы правы, говоря о нём так плохо, сеньора.
– Передай своей жене, что я её не осуждаю. Она не виновата. Это мой муж использовал всё для своего удовлетворения плоти. Я ведь ему всё это время отказывала… во всём, вот он и бросился на твою жену. А что ей оставалось делать? И прошу её не винить и не наказывать. К тому же и ты тут сыграл не последнюю роль.
Сара выехала на рассвете, едва солнце окрасило верхушки далёких гор. В карете с нею ехала служанка, а в телеге кучер, преданный ей и работящий. В люльке посапывал малыш, ещё не проснувшийся после ночного кормления.
Её приняли в доме Диего с настороженными взглядами, а Ана с тревогой.
– Сестра, ты понимаешь, во что ты ввязалась?! – воскликнула Ана, закончив ахи и охи. – Тебя никто не поймёт и не поддержит здесь.
– А сеньоры? И они так же настроены?
– Я не знаю. Они, как мы, почти ничего не знают про ваши отношения. Но ты жена и должна во всем слушать мужа. Таков обычай, и тут ничего нельзя поделать, моя милая Сарита!
– А мне плевать на обычаи, которые позволяют мужчине так издеваться над нами, женщинами. У меня будут деньги, и я вольна буду поступить, как считаю нужным и полезным для сына и для меня самой.
– Сыну ведь нужен отец, Сарита. Как он вырастет без отца?
– Отца не так трудно найти. Он ещё ничего не понимает и примет любого. А такого, как его теперешний, который так измывается над его матерью, ему совсем не нужен. Сама сумею воспитать в духе уважения к женщине, не то, что у моего благородного супруга.
– Ты ведь никогда не сможешь выйти замуж, Сарита, пока дон Филипп жив.
– И на это мне наплевать, Ана! Уеду подальше, и никто не будет знать, что я не вдова!
– Боже, Сарита! Как можно такое говорить? Это ведь такой грех! Тебе его за всю жизнь не отмолить! Мне так страшно за тебя!
– Я тебе уже сказала, как я отношусь к обычаям и людским законам. Многое у нас ложно или неправильно. Так стоит так строго им следовать? Уверена, что нет!
– Мне страшно за тебя, Сарита! – Ана с недоумением смотрела на сестру, в глазах металось беспокойство. – А что с сыном собираешься делать? Ведь отец обязательно попытается его отнять. А вдруг у него получится? Связи у него сохранились, и после вашего разрыва его вес увеличится.
– Хочу исчезнуть подальше отсюда и поскорее. Как только продам асиенду. Дон Диего в этом отношении что-нибудь сделал?
– Ты лучше с доньей Ильдой поговори, Сарита. Мне они мало чего рассказывают. Даже про тебя. Может, так ты просила их.
– Нет, но так даже лучше. Осторожность в моем деле просто необходима. И они это, видимо, понимают.
Вечером за столом Сара постоянно бросала вопросительные взгляды на Диего и он, заметив нетерпение Сары, заметил с усмешкой:
– Вижу, вижу, как тебе хочется побыстрее что-нибудь узнать, Сара. Погоди, скоро я тебе все поведаю. Дай спокойно поесть.
В кабинете, куда никто не осмелился заглянуть, даже Ильда, Диего сказал, раскурив трубку и выпустив струйку дыма:
– Я полагаю, что продажа асиенды не самая главная твоя задача. Многое упрётся в Филиппа. А он уже развил бурную деятельность против тебя. Но мы его опередим. Покупатель уже нашёлся и готов через пару дней выплатить первый взнос в размере половины суммы. Это шесть тысяч. Остальное через месяц. Полагаю, тебя это устроит. Я договорился, что твоё присутствие в городском совете и у нотариуса не обязательно, раз у меня есть твоё поручительство и просьба передать мне ведение твоих дел.
– Дон Диего, я подумала, что мне хорошо бы перебраться в вашу пещеру на некоторое время. Там меня никто не обнаружит, если никто об этом не будет знать. Тем более что дорога туда стала намного легче. Это можно сделать?
– Сколько угодно, Сарита. Хоть завтра. А дела я легко смогу завершить и один. Как скажешь, так я приготовлю яхту – и ты поедешь под покровом ночи.
Спасибо, мой благодетель, дон Диего! – растроганно проговорила Сарита и смахнула с ресниц набежавшую слезу. – А у меня ещё одна просьба к вам с супругой. Немного необычная, но мне не хотелось поступать плохо с одним человеком. Вы с ним немного знакомы. Это дон Хеласио де Москуэра. Соседствует с нашей асиендой. Он может поинтересоваться, как меня найти.
– Да, я его припоминаю. Весёлый и общительный молодой человек. И что мы должны ему сказать?
– Если он станет просить указать, где меня найти, то можете рассказать. Хоть я и перестала верить мужчинам, но ему почему-то верю. К тому же я у него в долгу. Он спас меня от посягательства моего же надсмотрщика. И он меня любит и давно, как только увидел в своём поместье.
– Вот как? Это новость, и весьма пикантная, Сарита! Не ожидал! У вас уже что-то наметилось? И это при живом муже? – Диего усмехался весело, но это Сару не смущало и не обижало.
– Ничего у нас не намечалась, дон Диего. Он уверяет, что любит меня, но у меня кроме симпатии к нему ничего нет. Хотя не отрицаю, он мне нравится. И пока не более того. Особенно сейчас…
– Что ж, Сарита, я постараюсь тебе и в этом помочь. Надеюсь, ты не собираешься долго здесь пробыть? Для тебя это будет слишком опасным предприятием.
– Вы правы, дон Диего. Как только что-то прояснится, я немедленно исчезну отсюда и даже с острова. Боюсь, что Филипп может сильно мне навредить. И потерять сына я не хочу, а это может случиться.
Через два дня, получив половину денег, Сара тайно от всех, кроме Диего и Ильды, отправилась на яхте на другой берег залива, и через три дня прибыла в асиенду в холмах и скалах.
Там было все по-другому и незнакомо, хотя элементы старого ещё можно было заметить. Особенно в пещере и водопаде, где она с удовольствием каждый день купалась и приучала помаленьку к нему и Томаса.
Страх перед Филиппом не покидал её, и она постоянно носила на себе пистолет и небольшой кинжал, спрятанный в складках платья. Часто надевала мужской костюм, ездила верхом по ближним окрестностям. Здесь многое изменилось и это сильно её волновало.
Постоянно думая про дальнейшую свою жизнь, она никак не могла решить, куда направиться. Одной это будет крайне сложно и опасно. Всякий позарится на красивую молоденькую женщину с младенцем и деньгами. И постепенно в голове и сердце возникало ощущение тревоги и безысходности. Отчаяние готово было уже охватить её, и она подумывала вернуться под защиту дона Диего и супруги его, но боялась причинить им неприятности.
Но прошло дней десять и к ней неожиданно, под угрозой оружия, молодой Тонио привёл дона Хеласио. Тот был довольно сильно потрёпан, и Сара не удержалась от смешка, сказав негру:
– Ты зачем его так отделал, Антонио? Он тебе ничего не объяснил? Иди и спасибо за службу, Тонио. Это ко мне, и он совсем не опасен. – Подождала, пока Тонио удалился с недовольным видом, спросила у Хеласио: – Вы все же появились у меня? Не ожидала, хотя предупредила моих друзей. Садитесь и рассказывайте.
– Говорить особо не о чем, Сарита. Я предъявил своим родным ультиматум и, конечно, получил полный отказ. Теперь я в полном вашем распоряжении, сеньора.
– Я ничего не поняла, Хеласио! Говорите яснее, Что за ультиматум?
– Заявил им, что намерен просить вашей руки и сердца, и что в случае отказа с их стороны, я покину асиенду и разрушу их намеренья сделать меня офицером королевского флота, куда собирались меня определить.
– Что за чушь вы несёте, мой друг? – изумилась Сара, но ей было приятно видеть его перед собой в этой глуши, хоть и с пустыми, по-видимому, карманами. – Я не могу выйти за вас замуж, поскольку уже замужем, и мой муж жив и здоров.