– Мог бы, но не хотелось. Слишком все болит. Надо отлежаться.
– Это правда, что бандиты уехали всего несколько часов назад?
– Так и есть. А что ты забыла им сказать? Один из них серьёзно ранен. Твоя работа? Вряд ли он долго протянет.
– Я хочу догнать их и рассчитаться за всё, Хеласио. Жаль, что ты не сможешь мне помочь. Я возьму кого-нибудь из негров.
– Оставь, Сарита! Это слишком опасно.
– Они не могут меня ждать, а это большое преимущество. Нельзя их оставлять живыми и позволить вернуться в город. Так тоже опасно. Жди меня завтра. И помоги с Томасом. Его надо накормить, а здесь кто-то имеет грудного ребёнка. Попроси её помочь.
Через четверть часа маленькая кавалькада из трёх всадников выехала на свежих лошадях и спешно погнала их к речке. Сара надеялась, что прежде туда отправили посыльного с предупреждением, и это может сыграть свою положительную роль в успехе. Бандиты не смогут быстро уйти вниз по реке или использовать лошадей с раненым человеком.
Всю ночь всадники гнали коней и поздним утром достигли местности, по которой протекала речка.
– Теперь только пешком, – приказала Сара и приготовила пистолет. – У нас другого оружия нет, потому я сама буду стрелять. А ты, Пабло, будь рядом с мачете. Другой посторожит коней.
Они пробрались стороной, и вышли к домику сторожа и его семьи, где должны быть лодки.
– Две лошади пасутся, – прошептала Сара. – Значит, бандиты ещё здесь. Посмотрим, что они будут делать, и где они сейчас. Всё вокруг тихо и это странно и тревожно.
Прошло больше четверти часа, и из хижины вышел бандит. Следом вышла жена сторожа, неся ведро с помоями. Вылила и вернулась назад.
– Судя по цвету помоев, скорей всего, что раненому промывали рану и стирали тряпки, – заметила Сара. – Это вполне нас устраивает. Ты сиди в кустах, а я прокрадусь задами и залягу у хижины. Послушаю.
Сара исчезла в высокой прибрежной траве, и негр лишь один раз заметил её у хижины, где она спряталась, прижавшись к плетёной стенке хижины.
Скоро ей стало ясно, что сторож спрятал или уничтожил лодки, и за это поплатился жизнью. В хижине хныкали дети, но из страха быть убитыми, делали это тихо. Женщина прислуживала и тоже всхлипывала временами.
Раненый был в сознании, но бредил, нёс всякую околёсицу и вскрикивал.
– Потерпи, друг! – уговаривал того бандит. – Сейчас я пошлю эту бабу пригнать лодку или убью её детей. И мы спустимся по речке к морю. Там тебе окажут помощь, и ты поправишься. Держись, приятель!
Сара хорошо слышала приказ бандита, звуки ударов и плач послушной женщины. Та вышла за дверь и поспешила вниз по речке. Она знала, где спрятаны и ждут её лодки.
Сара лихорадочно раздумывала, как войти и застрелить бандита, без особого риска. И лишь тогда, когда появилась женщина, ведущая бечевой лодку, вышла вперёд, приставила палец к губам, заметив, что негритянка узнала её.
С ужасом представляла себе, что будет, если пистолет даст осечку. Бандит тотчас растерзает её. Кинжал мало что даст ей против опытного и сильного бандита. Но делать было нечего. Решение принято и действовать надо решительно и незамедлительно.
Бандит вышел из двери, увидел женщину, привязывающую лодку к столбику пристани. Сара в это время отпрянула назад, едва не выйдя из-за угла хижины.
– Иди сюда, стерва чёрная! – позвал бандит. – Поможешь нести раненого.
В голове у Сары тут же зародилась мысль, что именно во время переноски раненого риск окажется наименьшим. И она присела за высокими травами, выжидая. Слышала, как женщина, выполняя приказ бандита, всхлипывала, успокаивала трёх детей и слёзно просила не делать им вреда.
– Бери одеяла и тащи в лодку, черномазая! – слышала Сара голос бандита. – Хуан, приготовься немного потерпеть, друг. Эй, баба, берись за ручки, и выходим!
Раненый застонал, негритянка с трудом справлялась с заданием, и Сара услышала, как дверь бандит вышиб ногой. Звук шагов показал, как трудно им нести тяжёлое тело. Они медленно прошли шага три, когда Сара вышла из-за угла.
Бандит шёл впереди, негритянка плелась, сгибаясь под тяжестью ноши сзади.
– Сеньор, не изволите немного подождать? – спросила дрожащим от страха и волнения голосом Сара.
Бандит оглянулся через плечо, бросил носилки и схватился за эфес шпаги. Выстрел прозвучал немедленно, заглушая вскрик раненого. Бандит расширенными глазами с удивлением посмотрел на дымящееся дуло пистолета, на Сару, и с хрипением стал заваливаться на бок, прижимая ладонью рану в животе. Ладонь окрасилась кровью.
– Сука! – проговорил бандит злобно, понимая, что спасения ему нет.
Сара не упустила в удовольствии поиздеваться над раненым.
– Прости, я не хотела тебя убивать. Только ранить, вылечить и сделать рабом. И смотреть, как ты работаешь под палящим солнцем, как тебя стегают по голой спине, и ты проклинаешь тот день, когда тебя родила мать-потаскушка! И радоваться, глядя на твои мучения! Сколько тебе заплатили?
– Суч… – он не договорил, как Сара ударила его сапогом в зубы, и тот откинулся навзничь, не в силах выплюнуть сломанный зуб. Кровь обильно заструилась из раны, и лицо его сразу стало бледнеть.
– Обыщи эту скотину, – кивнула Сара негритянке, с ужасом смотревшей на расправу с бандитом. – И того, другого. Он, кажется, тоже отдаёт концы. Всё, что найдёшь – твоё. Ты это заслужила.
Негритянка со страхом опустилась на колени и стала шарить по карманам и потайным местам. Протянула два кошеля с монетами.
– Ты чего это? Я же сказала, что всё, что найдёшь, бери себе.
– Сеньора, тут так много, что я боюсь их брать!
– Денег много не бывает, дурёха! Бери, а то передумаю. Тебе детей воспитывать надо. Или выкупишь себя, если хватит монет. А я пошла назад. Дела ждут.
Сара обернулась. Два её негра неторопливо приближались. Она же посмотрела на негритянку и строго сказала;
– Не вздумай оказывать этим скотам помощи. Пусть подыхают, как собаки! – И к неграм: – Поехали! Тут больше делать нечего. Мы отомстили.
Сара приехала на асиенду и тут же спросила о Томасе.
– Сеньора, он в пещере. Там с ним нянька и дон Хеласио, – ответил Антонио.
– Ты уже отлежался, Тонио? Как у тебя?..
– Вот уже хожу, сеньора, но ещё трудно. Но надо заниматься делами. А что… что с бандитами?
– Подохли, наверное. Уезжала, так они умирали. Вряд ли им даст выжить негритянка с речки. У неё они убили мужа. Потом поговорим, спешу к сыну.
В пещере была прохладно и свежо, и Сара с удовольствием растянулась на циновке, лаская сына и предлагая ему грудь. Он отворачивал замазанное личико, а Хеласио сказал, встав и с интересом взирая на Сару:
– Полчаса назад его накормила негритянка. Лучше расскажи, что у тебя там произошло. Я все дни и ночи почти не сомкнул глаз, волнуясь за тебя. Уже сегодня утром хотел ехать за тобой, да отговорили. И оружия никакого.
– Я привезла всё, что они отобрали и ещё ихнее прихватила. Как твоё состояние, мой друг? – В глазах Сары светилось не только любопытство, но и нечто большее.
– Сарита, мы уже достаточно знаем друг друга. Ты же знаешь, что я тебя люблю и уже давно. Может, ты согласишься связать со мной свою жизнь? Я был бы самым счастливым человеком на земле.
– Ты же знаешь, что моё доверие к мужчинам сильно пошатнулось. Ты должен меня понять. Да и положение наше не из лучших. Разве в таких условиях могут вступать в брак знатные идальго? А я простая женщина, сильно пострадавшая от обмана и всего, что делает нас, женщин, несчастными. И я ведь замужняя…
– Сама говорила, что это просто обычай и его легко скрыть, уехав подальше.
– Это так, Хеласио, но чувства мои ещё не успокоились. Если хочешь, то жди.
– Я твои слова понял, как знак надежды, Сарита. И буду ждать, сколько пожелаешь. Лишь позволь находиться рядом и быть тебе полезным.
Она взглянула на юного мечтателя, усмехнулась и ответила:
– Раз так, то собирайся дня через два-три в город. Я должна знать, что там происходит, и как дела с выплатой второй части моего долга за асиенду.
– С удовольствием, Сарита! Хоть так буду тебе полезен. Я рад, что ты так мне сказала. Дашь в сопровождение одного раба?
– Обязательно. Антонио тебе подберёт его. А теперь прости, я страшно устала и хочу спать. Прямо валюсь с ног. А ты пригласи кормилицу. Пусть унесёт Томаса и даст мне как следует отдохнуть.
Глава 35
Прошло несколько месяцев.
Сару перестали искать, хотя ещё раз в асиенду приезжали чужие люди, но до убийств дело не доходило. Сара успевала скрыться в подготовленной ею с Хеласио хижине в шести милях южнее. И сейчас, вернувшись в который раз из города, Хеласио доложил с довольным лицом:
– Никто больше не вспоминает про тебя, Сарита! Дон Диего уверяет, что муж твой успокоился и запил. Поговаривают, что у него что-то с головой. Заговаривается частенько и вообще…
– В следующий раз поедешь – расспроси у дона Диего и остальных, насколько серьёзно это у моего мужа. Вдруг нас могут развести по причине его помешательства.
– Это будет самое приятное поручение для меня, Сарита! – Хеласио улыбался.
– Не очень-то радуйся, глупенький! Я ещё ничего тебе не обещала. А несколько ночей с тобой ничего не значат для меня.
– Я и не требую ничего, моя дорогая Сарита! Те ночи и так были, как Божий дар! До сих пор вспоминаю их, как нечто такое, до чего могут быть причастны только высшие силы.
– А что слышно о твоих родных? – с хитрой усмешкой спросила Сара.
– Отец стоит на своём, а мать ничего не может с ним поделать. Но через донью Ильду передала мне пятьсот песо золотом. Странно, что у неё оказались такие деньги. Но и этот дар мне очень приятен. Я так благодарен маме, Сарита!
– А как дела у сеньоров д’Арбаледо? Как там моя Ана?
– У сеньоров вроде бы всё отлично, а с сестрой наоборот. Она переживает. Муж её совсем перестал навещать, но та довольна. Мне её жаль, Сарита!
– Мне тоже, – грустно ответила Сара. – Но она не создана для поступков… Однако скоро тебе надо ещё раз в город поехать, через неделю. У меня появилась одна мысль, но о ней потом. Многое зависит от дона Диего. И не спрашивай ни о чем, Хеласио! – заявила она, видя, что тот намерен вопрошать.