Сара постоянно думала над развитием отношений с Хеласио. Хотелось чего-то постоянного, стабильного и уверенного. Но как это сделать? Пока в голове лишь мелькнуло что-то вразумительное, но не обрело законченных форм. И она спешила узнать у Диего о его судне. И возможности на нём уехать подальше.
Куда, она пока решить не может. Ей хотелось посоветоваться со своими лучшими друзьями, но спешить не хотелось. Знала, что Хеласио согласится со всем, что бы она не предложила, а вот Диего с Ильдой – совсем другое дело.
Неожиданно на асиенду приехало все семейство д’Арбаледо. Сразу всё преобразилось и наполнилось шумом и криками детворы. Эти не стеснялись здесь, а несколько негритянских детей тут же забились по хижинам, боясь ослушаться родителей и помешать господским детям резвиться.
Лишь самый младший Хулио ещё мало мог показать себя, ещё не совсем хорошо бегал, и хлопот чернокожим не доставлял.
Ильда вскоре заметила отношение рабских детей и вызвала Антонио.
– Передай всем, у кого имеются дети, чтобы они не ограничивали своих, и не препятствовали их общению с нашими детьми. Пусть все вместе играют, но без драк и безобразий.
Молодой управляющий поклонился и ушёл, а Ильда обратилась к Саре:
– А ты что надумала, милашка? Ты тут здорово посвежела, как я смотрю.
– Вот хотела к вам ехать, сеньора. Необходимо посоветоваться с вами. Одна я не могу ничего решить. Всего побаиваюсь, а Хеласио тоже не смеет мне что-либо посоветовать.
– У вас, я вижу, отношения развиваются. Но почему так строго, Сарита!?
– Я ещё ничего не могу принять от него. После стольких обманов я совершенно растеряна и никак не могу ни на что решиться, донья.
– Тебя можно понять. Однако я должна тебе сообщить, что твой супруг очень плох. Опустился окончательно и вряд ли сможет подняться. Наверное, стоит тебе повременить. Уверена, что сейчас он тебе уже ничего не сможет сделать плохого. Уже деньги кончаются, а что потом будет? Пока живи, а там видно будет.
– Вы хотите сказать, что он может скоро… умереть, донья?
– Не исключено, Сарита! – хитро улыбнулась Ильда. – и я этому немного способствую, моя милая.
– Способствуете? – в голосе Сары послышался страх. – Как же, донья?
– Подослала к нему собутыльника и снабдила немного деньгами. Вот они и спаивают друг друга по-настоящему. У твоего мужа уже случаются приступы белой горячки, а это первый признак начала конца. Во всяком случае, выбраться у него сил не будет. Потому, наберись терпения и жди. Вскоре можешь перебраться в город, если есть охота.
– Очень интересные сведения вы мне принесли, донья Ильда, – в задумчивости проговорила Сара. – И всё же мне страшновато вернуться туда. Можно я немного здесь поживу, донья?
– Сколько угодно. Твои деньги Диего положил в рост под десять процентов. В этом случае через год ты получишь прирост в двести с небольшим монет. Для тебя этого вполне хватит для жизни здесь и даже в городе.
– Признаться, сеньора, мне не очень улыбается жизнь в городе. Я бы с удовольствием поселилась в сельской местности. Тут нет того отношения, как в городе. Спокойно и вольготно.
– Купи себе небольшое поместье – и живи в своё удовольствие, как тебе нравится. Если хочешь, мы смогли бы тебе подыскать такое. Тысячи на две песо. Устроит такая стоимость? И учти, со временем стоимость земли будет расти.
– Я подумаю, сеньора. Сейчас я, сеньора, ни в чем не уверена. Лучше расскажите про сестру, сеньора. Всё страдает с мужем?
– Всё по-прежнему, Сара. А что ей прикажешь делать? Это ты смогла стать независимой и самостоятельной от мужа. У твоей сестры другой характер. Ей не дана способность к бунту. Так и будет колотиться всю жизнь.
– Я всё-таки поеду в город, донья. Хочу посмотреть, что там происходит. Вы ещё не высказали своего впечатления о Хеласио. Что вы о нем можете сказать?
– Ты знаешь, Сарита, он мне понравился. Прежде всего, он искренне тебя любит. Это видно по всему. А такое отношение, учитывая его долгое ухаживание за тобой, показывает, что его чувства глубокие и надёжные. Так мне сдаётся.
– У Филиппа тоже были подобные чувства, донья. А что получилось? Накрутил себя с ревностью, а я всего-то хотела поговорить с человеком. Да, он мне немного нравился и сейчас нравится, но особой любви к нему я не испытываю. Поэтому мне боязно связывать с ним свою жизнь, сеньора!
– Однако вы стали любовниками. Как это ты можешь объяснить?
– Не могу, сеньора! Думала, но без толку. Все же мне с ним легко и приятно.
– Вполне возможно, что это проявления твоей любви, Сарита, – улыбалась Ильда, пытливо всматриваясь в взволнованное лицо Сары. – Не у всех ведь она проявляется страстью и бурными любовными играми. Твоя любовь тоже очень хороша и, главное, надёжная и долговременная.
Сара с удивлением и надеждой взирала на улыбающуюся Ильду, в душе нарастало что-то приятное и волнующее. Хотелось в одиночестве поразмыслить, разобраться во всех тонкостях своих чувств, и принять, может быть, окончательное решение. А оно уже назревало, и тянуть дальше было просто глупо.
Она отказала Хеласио войти в свою комнатку в хижине, оставаясь ещё в растерянности и колеблясь принять столь важное решение в её жизни.
Сон сморил её. А проснувшись, вдруг осознала, что решение уже принято, и на душе стало покойно и радостно. Быстро привела себя в порядок, оглядела в маленькое зеркало свою голову и улыбнулась.
– Ты что такая весёлая? – с удивлением встретил её Хеласио, бросив повод лошади и шагнув к Саре. – Что случилось, Сарита?
– Просто я поняла, что мы с тобой вполне можем соединиться судьбами, мой дорогой дурачок! Ты доволен?
Он схватил её в охапку и закружил, радостно смотря в раскрасневшееся лицо, тоже радостное и обещающее.
– Донья Ильда убедила, что я тебя тоже люблю, Хеласио! – её глаза смеялись, и сама Сара удивилась, подумав, что зачем так долго сомневалась и колебалась с тем, что и так было очевидно. – А ты как думаешь?
– Я вовсе не думаю, моя любимая! Я лишь чувствую и надеюсь! И, вроде бы, дождался! Так, милая Сарита?
– Так, мой дурачок! Но я ещё замужем и надо опять ждать. Но это уже не важно теперь. Теперь мы вместе и, надеюсь, навсегда! Если ты не против! – добавила она, продолжала смеяться, и ожидая, когда он догадается приникнуть к её губам долгим поцелуем любви.
Хеласио понял, чего им ждать, и помрачнел. Сознавать это было тоскливо и неприятно. И все же радость услышанного совсем быстро превратила его недовольство в восторженность, что так характерно для молодого человека! Его ликующая душа не терпела долгого уныния и грусти. Ведь впереди открывалась прелесть новой счастливой жизни с любимой женщиной.
Прошло недели две и семейство д’Арбаледо отправилось обратно в Сан-Хуан. С ними ехали Хеласио и Сара с сыном. Тот уже отлично ползал и доставлял массу хлопот и беспокойства. И почти все заботы по присмотру взял на себя приёмный отец, Хеласио. Они хорошо ладили, а Сара лишь с улыбкой наблюдала, как Хеласио ревниво отстранял няню от Томаса.
– Интересно, что нас ждёт в городе? – не раз спрашивала Сара, в её голосе легко слышался страх и беспокойство.
– А мне кажется, что ничего страшного там не происходит, – утешала Ильда. – За две недели, что мы были здесь, на асиенде, много воды утекло. Завтра всё узнаем. И нет причин для преждевременного беспокойства, Сара.
Поскольку приехали в дом поздно вечером, Сара полночи не спала, ворочалась. Встала с восходом, начав готовить завтрак, как в старые времена. Ана тревожными глазами посматривала на сестру, ожидая, что та начнёт своё повествование,
– Особо рассказывать не о чем, Ана, – заметила Сара интерес и любопытство сестры. Но говорить можно долго, если в подробностях. Главное, мы с Хеласио договорились о совместной жизни. И я довольна.
– Его ведь лишили наследства, Сара!
– Я не нищая, а у него есть и руки, и ноги, и голова на плечах. Проживём!
– В греховной связи? – ужаснулась сестра, и это не было обманом.
– Меня это не беспокоит, Ана. Лучше скажи, есть что о моем муже? Вот это меня по-настоящему волнует и сильно. Остальное выеденного яйца не стоит!
– Как ты можешь так говорить, Сара?! – в голосе Аны слышался ужас.
– Не терзай себя, сестричка! Пусть тебя это не занимает. У меня на этот счёт своё мнение. Хеласио меня поддерживает, остальное не так важно. Но ты не ответила на вопрос о моем муже. Что с ним?
– Ничего не могу сказать, Сара. Я этим не интересуюсь. Сама пойдёшь в город и постараешься всё узнать. Он заметная фигура, о нем наверняка говорят на каждом перекрёстке.
– Могла бы и поинтересоваться, – недовольно бросила Сара. – О родной сестре ведь идёт речь.
Ана не ответила, надула губы и принялась помогать с завтраком.
Ильда взяла в город Сару, и они вместе проехали по улицам города, встречая знакомых и получая множество сплетен и слухов. Узнали и про дона Филиппа.
– Как я и говорила, Сарита, дела его очень плохи, – говорила Ильда бесстрастно, но значительно. – Времени у него осталось совсем мало, но ты сиди тихо и особо не высовывайся. Всякое может произойти сейчас. Наслушалась о супруге. Делай выводы, и жди случая.
Сара опять ощутила страх, но постаралась его спрятать поглубже, как делала всегда донья Ильда. Это у неё получалось отлично.
– Что привезла интересного? – спросил Хеласио, ожидая Сару.
– Муж совсем опустился. Почти каждый день беснуется, подверженный приступам белой горячки. Говорят, что он скоро сыграет в ящик. Долго ждать не придётся. Это так ужасно и жутко! Но никто в этом не повинен! Только сам!
Хеласио вздохнул. Весть действительно ужасная, и все же он не чувствовал в себе угрызений совести или чего-то подобного. Он просто любил!
Как и обещала Ильда, муж Сариты, узнав о её приезде, ничего не стал предпринимать. Судя по сплетням, Филипп уже мало что соображал, находясь в постоянном сильном подпитии, борясь с чертями и другой нечистью в