Она смеялась, видя беспокойство супруга и радуясь его заботе.
Теперь она ходила по магазинам и лавкам с Сарой. У Аны работы и так было много по дому, а Сара оказалась бойкой и разбитной девушкой с решительным смелым характером.
Неожиданно Ильда вновь встретила того кавалера, с которым встретилась в лавке месяца полтора назад. Он сам подошёл к ним, когда Сара укладывала покупки в коляску. Он извинился, с поклоном спросил, улыбаясь:
– Сеньора меня помнит, или я не оставил своего следа в памяти такой красивой женщины? Я когда-то пытался поговорить с вами.
Она его узнала, но сделала вид, что не помнит. Заметила безразлично:
– Сеньор, я не настроена разговаривать с прохожим мужчиной. Оставьте свои неуместные приставания. Сара, поехали! Андре, гони быстрее! – последнее относилось к кучеру. Тот хлестнул лошадь, и та крупной рысью помчала по улице, оставив сеньора в недоумении и огорчении. Он проводил коляску глазами, вздохнул и побрёл прочь, размышляя и вспоминая её недобрые глаза.
– Представляешь, я сегодня встретила того сеньора, что пристал ко мне давно, когда я была в лавке. Он запомнил меня, но я сделала вид, что ничего не помню. Какой нахал! Хорошо, что я поспешила уехать, и он не успел представиться. Такого я ещё не встречала даже в Лиссабоне!
– Успокойся, милая! Ничего ведь не случилось. Он оскорбил тебя?
– Нет, но само приставание уже можно посчитать оскорблением! Возмутительно, что себе позволяют местные сеньоры!
– Забудь, – бросил Диего, не желая больше слушать про глупый случай. – Лучше поведай, как твоё самочувствие? Это меня больше занимает.
– В общем сносное. Немного подташнивает, но это в порядке вещей. Ты хоть не надрывай себя, милый мой супруг!
Время скакало козлом и вдруг незаметно приблизилось к родам. За последние недели Ильда округлилась, потяжелела, её огромный живот предвещал двойняшек. Доктор так и обещал, говоря с улыбкой:
– Вот помяните моё слово, сеньора! У вас должны быть двойняшки или близнецы. Можете поверить одной опытной повитухе. Она это точно может определять. Могу пригласить, коль согласны.
– Я вам верю, маэстро! – Ильда знала, что о возможности появления двойняшек у неё с Диего уже был разговор, и тот с радостью принял такую весть.
И действительно, Ильда разрешилась мальчиком и девочкой, вполне здоровыми и голосистыми детьми нормального веса.
– Как у нас здорово все получилось! – сказала Ильда первое, что пришло ей в голову, разрешившись вторым ребёнком. То была девочка и она оказалась немного меньше первенца. Оба ребёнка были темноволосыми, но у девочки проглядывали восточные черты. Лишь кожа была слегка смуглой.
– Ты просто прелесть, моя любимая! – радовался Диего, целовал жену в лоб и щеки, боясь коснуться детей. Те уже чмокали губами у груди молодой счастливой матери, любовно глядящей на свои чада. Истомлённая и усталая до бесконечности, она не могла не смотреть на детей без улыбки.
Повитуха заканчивала свои дела, а Ана выдала ей пять золотых песо, что с лихвой покрывало её двухмесячный заработок.
– Пусть будут счастливы мать и её детишки! Возблагодарите Господа за ниспослание такой благодати! Сразу и сын и дочь! Обязательно поставьте большую свечу и закажите молитву во здравие.
Дом наполнился детскими воплями и плачем. Дети оказались прожорливыми и требовательными в материнском молоке. Но его почему-то у матери не хватало.
– Как странно, милый, – жаловалась Ильда мужу. – Грудь большая, а молока мало. Что-то надо делать, милый.
– Я поручу Ане найти кормилицу. Дети не должны голодать и лишаться материнского молока. Завтра же мы найдём тебе помощницу, дорогая. Ты только сама не волнуйся попусту.
Кормилица оказалась дородной негритянкой с большим количеством молока. Её ребёнок – девочка довольно хилая и слабая, сосала вяло, зато дети Ильды сосали отменно, жадно и много. Быстро набирали вес и выглядели здоровыми и сильными. Развивались хорошо и мало давали матери спать, что не очень её беспокоило. Кормилица, живя в их доме, справлялась со всеми отлично, заодно исполняя обязанности няни.
Мама быстро оправилась и уже через две недели спокойно гуляла с малышами, толкая перед собой широкую деревянную коляску с детьми. Девочку назвали Кристиной, а мальчика Дарио Васко. Но все его звали только Дарио. Васко оказалось слишком португальским именем. А Кристине Диего не стал давать второго имени, говоря, что и так понятно и ясно.
– Девочке это не так обязательно, – сказал он своё мужское слово.
Глава 17
С некоторых пор Ильда стала замечать со стороны рабов-негров недовольные, и даже злобные взгляды. Причины она понять не могла, и это стало сильно волновать молодую мать.
– Детей за пределы дома не выносить и не вывозить, – отдала она. распоряжение кормилице и Ане с Сарой. – У меня плохое предчувствие. Поэтому выполнять все мои распоряжения неукоснительно!
– А что может случиться, дорогая Ильдита? – спросил Диего, узнав о таком распоряжении жены.
– Я так хочу! Не могу вдаваться в подробности, потому что сама ничего не могу тебе объяснить. Но так надо!
Сама она ломала голову над таким положением дел и не находила ответа.
– Да тебе какое дело до каких-то рабов? – возмущался Диего. – Что они могут в городе? Успокойся и перестань нервничать. Молоко вовсе пропадёт!
Она лишь качала головой и Диего согласился, тем более, что сад был достаточно большой, и там легко можно было гулять с дюжиной детей.
А Ильда силилась вспомнить рассказы матери. Они всплывали неясными и таинственными сказками, и наводили на смутные страхи. Тайные общества рабов существовали даже в таких условиях, когда ими помыкали и унижали всеми возможными способами белые хозяева.
Однажды Ильда проезжала с Сарой по улице и услышала реплику незнакомого негра. Из небольшой группы она не смогла разобрать, кто что сказал. Все смиренно работали, голов не поднимали, но голос раздался именно оттуда. Она лишь поняла, что негр говорил о её предательстве и о каре, которая неминуемо постигнет её за это.
На мгновение ей стало страшно, потом успокоила себя и потом часто насмехалась над собой. Даже Диего как-то сказал ей:
– После рождения детей ты стала подозрительной и боязливой, Ильдита. С чего бы это?
– Мне страшновато, вспоминая слова того негра. И ещё он что-то сказал на мало понятном мне наречии. Однако смысл я немного уловила, и он сильно меня встревожил. Что-то тут не так, Диегито.
– Мало ли завистников и злопыхателей. А ты всё же из их среды, хоть и мало на них похожа. Вот зло их и разбирает. Пустое это всё.
– Не скажи, Диего, – серьёзно и с уверенностью заметила Ильда. – Тут можно многое и страшное предположить. Даже мама мне намекала, что существуют какие-то общества среди негров, и они творят там свои древние ритуалы. Да я к её словам тогда мало прислушивалась. Девчонкой была и не вникала в их смысл. А надо бы постараться понять. Да теперь поздно об этом вспоминать, Диего.
– А я говорю, что всё это бредни и негры здесь ничего не могут сделать.
Но недели через две она опять услышала подобные угрозы. И негры были совсем другие. Всего трое, нёсшие с рынка корзины с продуктами. Она пристально всматривалась в их лица, но те не поднимали их, продолжая добросовестно нести свои ноши. На неё никто не смотрел. Потом она резко обернулась, но рабы не оглядывались.
– На этот раз я окончательно убедилась, что мне угрожают, Диего, – в страхе заявила Ильда, – Все сомнения рассеялись.
– И что теперь? – уже с беспокойством спросил Диего,
– Все думаю, но ничего не могу придумать. Надеюсь, что ничего опасного мне здесь, в доме, не угрожает. Буду меньше выходить из дома. Это меня не очень обременит. Хоть на время…
Но так продолжалось недолго. Как-то она с Сарой вышла прогуляться до ближайших лавок и, возвращаясь, услышала опять слова угроз, и другие, которые она не поняла. И упоминание их общего предка, сверхъестественную сущность многих народов Африки, Ньяма. Это был первопредок по поверьям народов, где находилось и её Осудуку. Тут она всерьёз испугалась.
– Здесь обязательно должно существовать общество старых верований, и обычаи этих верований тщательно берегутся и сохраняются. – Ильда с тревогой в голосе ласкала дочку Кристину, пытаясь покормить её своим молоком, которого была совсем мало даже для одного ребёнка.
– Разве церковь не уничтожает всю их ересь и веру в их богов? – с возмущением воскликнул Диего.
– Конечно, уничтожает, милый. Но у моих соплеменников это так глубоко заложено в душах, что они везде стремятся сохранить свою веру, и идут на большие жертвы ради этого. А их ведь много, как много народа из разных племён Африки. И тут бессильна любая церковь и власть.
– Но что они могут сделать? Например, тебе, совершенно белой женщине!
– У них много ритуалов. Народы разные и все хотят что-то сохранить из их прежней жизни. И все сохраняется в глубочайшей тайне, Диего. Я сама только понаслышке что-то могу вспомнить, но ничего не знаю, и никогда не соприкасалась ни с кем из тех сектантов. Но мне страшно, Диего!
– Ты преувеличиваешь, Ильда. Но раз страх сильнее тебя, не выходи без сопровождения двух людей. Одна Сара тебе не поможет в случае чего. – Диего и сам уже проникся беспокойством и считал, что дело заходит достаточно далеко.
– Не лучше ли завести собаку? Пусть охраняет дом, а то без неё трудно заметить вора или бандита. Да ещё по ночам. – Ильда просительно смотрела на Диего, и тот согласился купить хорошую собаку, уже выученную на охрану.
Собаку он вскоре купил, и скоро она стала всеобщей любимицей. Большой зубастый кобель резво бегал по двору и саду ночью, а днём сидел на цепи с грустным видом и жалобно поглядывал на людей, ожидая свободы.
Назвали его Вулкан. Чёрный цвет его короткой шерсти, и жёлтые глаза вызывали уважение к нему.
Он быстро освоился с новым для него домом и людьми. А больше всего привязался к Ане, которая могла с ним делать всё, что угодно. Он всё сносил, посматривал весёлыми глазами и лизал её в лицо.