– Ильда, скоро праздник Святой Троицы, – говорил Диего. – Мои новые знакомые пригласили нас на праздник. Гавана всегда красочно празднует этот великий праздник христиан. А мы ведь таковые? – добавил Диего с многозначительным смешком. Он знал, что Ильда верит не только во Христа.
– Если честно, то не очень хотелось бы, – ответила Ильда и сморщила нос.
– Это не совсем правильно, дорогая. Что могут подумать о нас, особенно о тебе? Репутация о тебе уже сложилась, и не совсем правильная.
– Тогда можно и поменять мои привычки, – со вздохом ответила Ильда. Взяла к себе у няни-кормилицы Дарио и стала покачивать, сын плохо засыпал. – Я пойду на праздник. Только пробуду на нем недолго.
– У тебя вполне законное право на такой поступок, – улыбался Диего. – Я могу задержаться, а ты возьми Сару, и вместе вернётесь домой.
– Да, конечно. Тут всего четверть часа идти. И то, если медленно.
Три дня спустя толпы праздничного народа заполнили главные улицы Гаваны.
Даже негры были освобождены от работ и приняли участие в торжествах, внеся и свои самобытные обычаи, которые уже вошли в быт города. Их улыбающиеся физиономии встречались повсюду. Ведь число рабов намного превосходило количество белого населения. Но всюду можно было видеть стражников, следящих за порядком, особенно за неграми.
Музыка гремела и пела, разодетые сеньоры и сеньориты распространяли волны ароматов дорогих духов, стреляя глазами на молодых красивых кавалеров.
Ильда с Сарой и Диего в обществе дона Андреса, приятеля Диего, неторопливо прогуливались среди пышной толпы, продвигаясь к кафедральному собору; там вот-вот начнётся торжественная служба, и надо было успеть занять соответствующее место на скамьях.
Дон Андрес постоянно проявлял знаки особого внимания к Ильде, но та была неразговорчива и даже чем-то угнетена.
– Ты плохо выглядишь, Ильдита, – наклонился Диего к ней. – Что с тобой?
– Что-то мне нехорошо на душе, мой Диегито. Сердце щемит, и очень хочется вернуться домой.
– Хорошо. Как только закончится служба в соборе, мы тотчас отправимся домой. Тебе необходимо побыть дома.
– Спасибо, милый! Ты такой заботливый!
Они выбрались из толпы выходящих из собора, и неторопливо лавировали в толпе, пробираясь к дому. Диего как-то отвлёкся разговором с доном Андресом и не заметил, как Ильда с Сарой оказались отрезанными от него. Оглянувшись, он не нашёл Ильды. Она должна быть видна, не то, что Сара, невысокая и тонкая девушка, что легко могла затеряться в толпе.
– Ильда! – громко позвал Диего, но ответом был смех толпы, где в основном были негры, веселящиеся и пританцовывающие на месте.
А Ильда с Сарой оказались в плотном кольце рабов. Они попытались вырваться, но крепкие руки схватили их за локти. Крики заглохли тотчас, грязные ладони закрыли рты, сменившись вонючими тряпками.
Глаза Ильды метали гнев, страх и отчаяние. А негры смеялись и гоготали, пританцовывали и били в самодельные барабаны, отбивая ритм и оглашая воздух пением песен на непонятном языке. Они были во власти старинных родных песен, прославлявших старые обычаи и верования.
Женщин крепко держали, круг потных тел не пропускал внутрь никого, кто мог бы показаться подозрительным.
Вскоре толпа темнокожих свернула в переулок, и грязные камни заскрипели песком под ногами женщин. Их влекли куда-то дальше от главных улиц. Ужас охватил Сару и Ильду. Им ничего не говорили, лишь шли, обнимая их дрожащие тела, охваченные ужасом и ожиданием расправы.
Не прошло и получаса, как они оказались почти на окраине города. Женщин затолкали в сарай. Без слов, в молчании, рабы ушли, оставив женщин в грязном вонючем месте, где слышались хрюканья свиней и поросят.
Сара с ужасом смотрела на Ильду. Света было мало и лишь в щели между досок можно было заметить полосу дневного света. Сказать что-то у них не было возможности, и Ильда лишь ворочалась на полу, силясь подняться на ноги. Ярость мешалась у неё со страхом и отчаянием, неминуемой гибели. Она наконец поняла, что её тревожило и беспокоило в последние дни.
Когда глаза привыкли к темноте, Ильда стала осматриваться. У довольно низкого потолка увидела щель. Стенка не доходила до потолка из редких досок, сквозь которые свисали клоки сена и соломы.
Ильда толкнула Сару и головой указала на ту щель. Девушка неопределённо пожала плечами.
Ильда подползла к Саре, повернулась к ней спиной и пальцами поискала её руки, связанные сзади, как и у Ильды. Та поняла и приподняла их. Верёвка оказалась крепкой и развязать её было трудно. Ломая ногти, Ильда трудилась изо всех сил, но только через полчаса ей удалось справиться. Сара выдернула тряпку изо рта Ильды, выплюнула свою и сказала, скорее, спросила:
– Сеньора, что вы задумали?! В каждую минуту сюда могут зайти и увидят, что мы свободны. Нас просто убьют!
– Потому и надо спешить. Меня не развязывай. И уходя, заткни мне рот. Я буду ждать твоей помощи.
– Но как я могу вам… да и себе помочь, сеньора?
– Смотри на потолок, Сара. Там щель и туда ты обязана протиснуться. Потом помчишься к нам в дом и поднимешь тревогу. Нас спасут, но надо торопиться, – Ильда говорила с отчаянными нотками в голосе. – Постарайся, милая моя Сара!
– Туда не дотянуться, сеньора, – шептала девушка.
– Я стану на четвереньки, а ты на меня, тогда ты сможешь. Я буду помогать. Я сильная и мне это удастся.
– А как же вы, сеньора? Они будут издеваться над вами!
– Твои дела только оповестить Диего и указать это место. Запоминай всё!
Ильда стала на четвереньки, но Сара спохватилась.
– Сеньора, тряпку в рот вам надо сунуть! Сами вы этого сделать не сможете! – Сара, извиняясь, затолкала тряпку в рот Ильды, стараясь не причинять ей боль. Ильда благодарно кивнула.
Сара осторожно влезла на спину Ильды, та довольно легко смогла подняться на ноги и девушка легко схватилась за край доски. Старая доска обломилась по краю, и Сара упала на земляной пол.
– Черт! – выругалась девушка и извиняющимися глазами посмотрела на Ильду. Та ободряюще кивнула и снова стала на четвереньки,
Сара стояла на плечах Ильды и старалась пролезть в щель. Та оказалась столь узкой, что даже её тонкое тело не могло протиснуться. Со стоном ужаса девушка стала ногтями и зубами отщипывать кусочки от доски, и через четверть часа щель расширилась настолько, что можно было попробовать снова сделать попытку пролезть.
Ильда дрожала, держа Сару на плечах. Усталость сильно тревожила её, но вот ноги Сары оторвались от её плеч, и Ильда вздохнула с облегчением. Отступив от стены, видела, как девушка с кряхтением и потугами все же пролезла в щель и скрылась в темноте. Лишь тревожный визг свиньи и поросят нарушил тишину.
Ильда постучала ногой в стенку. Голос Сары ответил:
– Все в порядке, сеньора! Но дверь, кажется, закрыта на засов. Буду стараться открыть и улизнуть!
Ильда слышала, как Сара возилась с дверью, но в этот момент со двора донеслись голоса негров. То, видимо, были работники, идущие по своим делам. Потом стало слышно, как заскрипел засов, кто-то вошёл, захрюкали свиньи. Ильда похолодела, но ничего страшного не услышала. Хотелось постучать в стенку ногой и обратить на себя внимания, но передумала. Все тут знали о ней и не стали бы помогать этой предательнице.
Вскоре раб ушёл, закрыв засов. Ильда ждала с замиранием сердца. И голос Сары тихо проговорил со страхом:
– Сеньора, скоро стемнеет, и я попробую выбраться! Ждите и держитесь, сеньора! Я приложу все силы для этого!
Вечерело. В сарае стало так темно, что всё стало черным и жутким. Прошло ещё примерно час, но Ильда этого не могла знать. Послышались тихие голоса и засов отодвинули. Судя по звукам, в сарай вошли несколько человек. Высекли огонь и запалили фонарь. Его тусклый жёлтый свет мало что изменил, но Ильда все же заметила в сарае четверых негров, тёмные тени которых неторопливо двигались в полутьме.
– Где же белая стерва? – спросил один из негров и в его голосе Ильда услышала тревогу. – Ну-ка говори, грязная предательница! – И пнул Ильду ногой в бок.
Ильда замычала, давая понять, что не может ответить. Тряпку выдернули, и голос первого раба спросил грубо:
– Куда подевалась белая тварь? Говори, стерва!
– Приходил какой-то человек… из ваших, наверное, и увёл её. Он мне ничего не говорил.
– Как он выглядел, говори!
– Я не могла его разглядеть. Было темно, а он ещё ногой повернул спиной к себе и снова ударил.
Негры оживлённо говорили на малопонятном наречии. Ильда поняла, что они сильно встревожены, испуганы и спешат что-то закончить.
Один из негров жестоко запрокинул голову Ильде, зажал нос и стал лить в рот вонючую жидкость. Она захлёбывалась, но часть жидкости всё же попадала в глотку. Ильду оттолкнули, и она упала на землю.
Негры опять возбуждённо говорили, а Ильда, поняв, что её готовят к ритуальному закланию, стала молиться, взывая к Великой Матери Акровери. Она молила довольно громко и негры отлично её слышали. Они притихли, слушая. Потом опять загалдели.
Стало светлее – они сделали два факела и запалили их. Один негр схватил Ильду за волосы, задрал голову лицом к себе и проговорил зловещим шёпотом:
– Ты, предавшая законы нашего народа, должна умереть во славу и величие наших предков и духов! Нкари, посвети сюда, – и прижал лицо Ильды к своему колену. Рванул волосы, оголяя шею, и вскрикнул в страхе.
Ильда ничего не поняла, но почувствовала, что хватка ослабла, и её вовсе отпустили. Она села. И сама удивилась, что кричать совсем не хотелось, в голове что-то туманилось, страх исчез. Остались безволие и тихая грусть. И тут услышала голос, спросивший её:
– Ты кто такая, женщина? – В голосе уже не прослушивались грубые и жестокие тона. Но это нисколько не удивило её, не придало ни сил, ни желаний. Даже отвечать стремления не было.
– Дайте ей напитка кало, – услышала она голос истязающего. – Пусть немного придёт в себя. Так она ничего не ответит.