– Ильда! Любовь моя! Я столько ждал тебя, и вот ты здесь, со мной! Зачем отталкивать меня, когда мы оба хотим своего счастья!
– Я и так счастлива! Перестаньте, а то я закричу! Пустите же?!
Она стремительно отскочила, протянула протестующе руки вперёд, и, повернувшись, стремительно ушла в дом. На пороге остановилась, тяжело дышала, и не могла успокоиться, проклиная и ругая себя.
– Ильда, это ты? – донёсся тихий голос Диего. – Ещё не погуляла?
– Сейчас приду, – ответила она, помедлив и справляясь с волнением и сердцебиением, которое никак не хотело успокаиваться.
– У тебя странный голос. Что с тобой?
– Нахлынули воспоминания, а ночь такая тихая и душистая!..
– Я жду тебя, Ильда. А то разбудишь.
– Погоди немного! – уже несколько раздражённо ответила она. Было очень неприятно и страшно. Страшно за себя, за свою жизнь, которая сегодня висела на волоске, как ей казалось.
«И всё же, – думала она в смятении, – он на меня так сильно подействовал! Что же это такое? Никогда бы не поверила, что другой мужчина мог бы так меня взволновать!»
Она вошла в дом, зашла в тёмную комнату и, не зажигая свечу, разделась и тихо легла в постель. Рядом посапывал Диего, уже заснувший. И неожиданно ей показалось, что рядом лежит чужой человек. Это ужаснуло ее, и потом она полночи не могла заснуть, размышляя и кляня себя.
Утром Херардо посматривал на Ильду, но та не отвечала на его взгляды. Понимала, что он влечёт её так сильно, что сопротивляться становилось трудно. И вдруг поняла, что то не любовь, а простая страсть, вдруг возникшая, как вспышка молнии перед грозой. И ощутила некоторое облегчение.
Херардо весь день появлялся у неё перед глазами, словно дразня и поощряя к действию. Это раздражало, волновало и сулило страшные и прекрасные мгновения, если у неё не хватит стойкости и решимости противостоять нахлынувшему вдруг чувству.
Его красота и привлекательность постоянно напоминали о себе, дразнили и заставляли пылать щеки. Внутри всё горело, её часто охватывала дрожь во всем теле. Она боялась вечера.
Но он наступил, и её неудержимо потянуло в ночь, где должен ждать её Херардо. Алчущий и страдающий. Вдруг он полюбил её внезапно, как говорил, и неудержимо, словно ураган, налетевший угрожающе, сметая все преграды на пути.
– Завтра в дорогу, – напомнил Диего, видя, что Ильда собирается погулять перед сном. – Долго не гуляй. Может, пойти с тобой?
– Спи, дорогой, – ответила она дрогнувшим голосом. – У тебя завтра будет слишком много работы, отдыхай. Я скоро, – пообещала она, вовсе не уверенная в выполнении своего обещания.
Она вышла под звезды. После вчерашнего дождя воздух был свеж, приятен. Не успев отойти и двадцати шагов, услышала вздох и тут же тихие шаги показали, что Херардо уже поджидает. Она услышала его бурное дыхание, и сама задышала учащённо и прерывисто.
– Я знал, что ты придёшь, Ильда, моя любовь! – его голос был прерывистым, а руки уже шарили по её горячему телу, приводя её в преждевременный экстаз.
– Что ты делаешь, негодяй?! – шептали её губы, но тело уже не подчинялось разуму. – Нас могут услышать! Пусти!
Однако он уже знал, что лёд тает, что её «ты» говорит о многом. Он схватил её на руки и бегом отнёс подальше, где густая трава могла скрыть их грех. А она вдруг подумала, что ему приходится трудно справляться с её телом. И в голове вдруг вспыхнул приступ смеха. Она прикрыла ладонью рот, а Херардо беспрестанно целовал её лицо, шею, рвал платье, добираясь до груди. А она совсем не сопротивлялась, словно спеша закончить это гнусное приключение под носом у любимого мужа. Это было наваждение, и безумная страсть, проходящая так же мгновенно, как и возникнув.
Он овладел ею коротко, бурно и легко. И только сейчас она словно очнулась и осознала все происшедшее с нею.
– Какой же ты мерзавец, Херардо! – прошептала она зло, и поднялась, отстранив его жадные руки. – Ты мне противен! И как любовник ты мне не запомнился!
– Любимая, что ты такое говоришь?! – воскликнул Херардо. – Я так люблю тебя, что готов на всё, даже на убийство своей бабки! Только попроси – и я всё сделаю!
– Дурак! – только и молвила она мрачным шёпотом, едва сдерживая рвущийся изо рта вопль отвращения и ужаса. – Не иди за мной, и не канючь! Подонок!
Она удалялась, торопливо приводя платье в относительный порядок. Сделать это оказалось невозможным, и она сорвала его, скомкала и забросила подальше в близкий кустарник, притоптав его. В одной ночной сорочке она тихо вошла в дом и остановилась на пороге комнаты. Диего спал, она же стояла и мысленно проклинала свою плоть за такую глупость. Было противно, мерзко, и все шишки она принимала на себя.
Утро застало её крепко спящей. Она не заметила, как заснула, и словно и не спала, проснувшись. Старуха тихо сказала, наклонившись к спящим:
– Простите, сеньоры, но уже пора вставать. Вы просили пораньше вас разбудить. С вами хотел бы поговорить мой внук Херардо.
В руке старухи был огарок свечи, а на пороге стоял Херардо. Ильда не видела его лица, но оно вдруг показалось ей противным и некрасивым. Она толкнула Диего. Тот спросил сонным голосом:
– Что тебе, дорогая моя? Уже пора в путь?
– С нами хотел бы поговорить дон Херардо. О важном, – добавила она от себя и встала, оправив сорочку. И к старухе: – Мы скоро, только оденемся.
Старуха вышла, уведя Херардо. Но он тут же опять стал на пороге и смотрел, как гости одевались, Ильде стало противно, злость обрушилась на неё и она с яростью в голосе бросила:
– Дон Херардо, вам не стыдно подглядывать, как замужняя женщина одевается? И это аристократ по рождению и хам по натуре! Уйдите же!
Херардо удалился, вздохнув, а Диего тихо спросил жену:
– Что это с ним? Странное поведение для такого человека.
– Просто нахал и хам! – почти громко ответила Ильда и успокоилась. – Что им надо от нас?
– Вчера, когда тебя не было, донья Рафаэла намекала мне относительно желания дона Херардо как-то помочь им вернуть их деньги, давно присвоенные в городе каким-то важным сеньором, забыл его фамилию.
– И ты согласился? Не надо было, особенно, не посоветовавшись со мной.
– Я не соглашался. Но она просила поговорить с доном Херардо. Это я обещал. Что тут такого? Послушаем его, что он скажет.
Она была возмущена, ещё не остыла от бестактного поступка сеньора, и не горела желанием оказать тому услугу или помощь. Ильда ещё злилась.
Было ещё очень рано, но старуха, видимо, боялась пропустить возможность услужить внуку. Они уже заметили, что она излишне благоволит к нему.
Они вышли на крыльцо. Херардо их ждал, и было видно, что с нетерпением.
– Ну что там у вас, дон Херардо? – спросил Диего потише, чтобы никого не привлечь. – Донья Рафаэла что-то говорила, просила вас выслушать.
– Понимаете, Диего, лет двадцать назад, мы с сестрой были ещё маленькими, а наши родители только что погибли в урагане, утонули в море. Бабушка была богата и почти все деньги хранила у ростовщика под малые проценты. Три, кажется.
– И что с того? – спросил Диего участливо.
– А то, что тот ростовщик подделал бумаги, и мы оказались почти без средств на жизнь. Потом все деньги ушли на суды, но ничего у нас не вышло. Я и сестра не могли бабушке ничем помочь. А она не смогла доказать, что те деньги, наши деньги, Диего, присвоены этим ничтожеством. Теперь мы хотели бы с вашей помощью добыть их на выгодных вам условиях.
– Что за условия? – насторожился Диего, а Ильда тоже навострила уши.
– Половину или около этого я мог бы отдать вам, но для этого необходимо забрать все деньги у того подлеца. Он уже не занимается делами по старости, но зато есть его сын. Такой же прохвост и жулик.
– Сколько же было туда положено, если не секрет? – спросила Ильда равнодушным тоном.
– Бабушка говорит, что тысяч сто пятьдесят золотом. Но теперь проценты у них наросли. Стало быть, больше. К тому же прошло около двадцати лет. Мне не подсчитать всего, но вам это наверняка дастся быстрее и легче.
Диего быстро прикинул, получалось, что всего денег у ростовщика должно быть не менее двухсот сорока тысяч песо золотом. Большие деньги, любого заинтересуют. Половина – сто двадцать тысяч, и получить это можно почти без затрат. Надо попробовать.
Диего посмотрел на Ильду. В темноте он заметил азартный блеск её глаз.
– А как фамилия того подлеца? – спросила Ильда, опережая Диего.
– Этуральде его фамилия, сеньора, – ответил холодно Херардо. – Это вам говорит что-то?
– Конечно! – воскликнула Ильда, и Диего кивнул, подтверждая. – Действительно очень богатый человек. Он даже королю ссужает под проценты. Стал банкиром и уважаемым человеком.
– Тогда вам будет легче с ним договориться, Диего, – молвил Херардо с надеждой в голосе. – Меньше вопросов возникнет. Сам я ничего в городской жизни не смыслю, и денег ни гроша за душой. А с вашей помощью можно всё и устроить
Супруги задумались. Ильда заметила:
– Дело должно быть трудным. Так просто такие деньги взять не удастся. Да и давно всё это было. Законным путём ничего не сделать, сеньор.
– Это и я понимаю. Потому и готов выложить половину. Нам и того хватит, что нам может достаться. Так что вы скажете, сеньоры?
– Ничего определённого сказать не могу, – ответил Диего. – Дело слишком сложное и опасное. Предстоит много подготовительной работы. Надо всё тщательно продумать, а это потребует много времени. И денег, сеньор. А вы с нами можете поехать?
– Это необходимо, Диего? Мне бы не хотелось. Но, если надо, то… я готов.
– Мы подумаем и перед отъездом вам сообщим, – ответила Ильда. – А пока можете приготовиться на всякий случай. Мы ждать не будем.
– Да, Херардо. До лодки нам идти миль пять. До полудня доберёмся, а там по воде до залива. Уже можно собираться. Вон и погонщики готовы с вещами и собаками.
Ильда вопросительно смотрела на Диего, ожидая его слова.
– Рискованное предприятие, Ильда, – заметил Диего. – И денег будет стоить порядочных. Как бы не прогореть с этим!