– Это так, сеньор, – ответил рыбак, как понял Диего. – Туда редко кто ходит. Можно, конечно, нанять кого, но это дорого.
– А сколько, если можно узнать?
– Не меньше десяти рейсов и то без харчей, сеньор.
– Многовато, – согласился Диего и вручил рейс за ночлег, уговорив позволить за эти деньги пожить хотя бы три ночи. – По этому поводу можно и бутылочку распить. Не возражаешь?
– О чем речь, сеньор! – обрадовался рыбак и позвал жену. – Подай нам холодной рыбы и зелени побольше. Гость у нас. Поживёт малость. Деньги дал! – и с довольным видом показал монетку.
– Что за жизнь у вас тут? Глушь, смотрю я, – говорил Диего, закусывая рыбой. – Ничего, наверное, не происходит? И новых людей нет тоже. Скучно!
– Мы работаем, сеньор, так скучать нет времени и сил. Вот вы дали рейс, то на празднике можно немного повеселиться. Сбывать рыбу трудно, так что денег мы почти не видим.
– Кто тут сеньор, не знаешь?
– Как не знать, сеньор? Мы тут все друг друга знаем. Есть два сеньора. У дона Амросио целых шесть лодок, и на него работает десяток рыбаков. Ещё алькальд17 имеется, тоже сеньор. Но поменьше. Вредный человек, но терпим. Куда денешься от этого?
– Как его имя? Надо нанесли ему визит завтра.
– Сеньор Селада. А имя у него Росо. За глаза мы его зовем Роса, – улыбнулся рыбак, слегка захмелев. – У него дом немного выше. И три лодки тоже. А недавно тут появился один красавчик. Молодой, красивый, так сразу смутил наших девок.
– Раз молодой и красивый, то для девок это самый лакомый кусочек, – хохотнул Диего и спросил безразлично: – Тоже куда собирается податься?
– Кто его знает, сеньор. Говорят, что из Фархадо прибыл. В коляске, и деньги у него водятся. Пьёт знатно. Тоже судно ждёт. А куда, не могу сказать.
– Вино у тебя есть ещё? – спросил Диего, посмотрев на пустую бутылку.
– В доме нет, сеньор. Мы редко покупаем вино. Бражку сами иногда делаем.
– Возьми рейс и принеси ещё бутылку. Если не откажешься…
– У нас не принято отказывать гостям, сеньор, – осклабился рыбак редкими зубами. – Я мигом. Тут недалеко.
Диего задумался, вяло дожёвывая сухую рыбу. Сведения были точными, но надо ещё многое узнать. Это он отложил до опьянения рыбака. Тот пришёл через четверть часа. Диего уже спал, положив голову на руки и опершись грудью о столешницу. Слышал, как рыбак с сожалением вздохнул, но будить не стал, а с помощью жены стал перетаскивать его на постеленную на полу циновку.
– Стоп, стоп! – пробормотал Диего, просыпаясь. – А бутылка? Принёс?
– Принёс, сеньор! Как не принести? Но вы уже спите…
– Ничего не сплю! Наливай!
Жена рыбака осуждающе глядела на Диего, сверкала ненавистью на мужа, но спорить не стала и ушла спать.
Они выпили, Диего только глоток и поморщился брезгливо.
– Убери эту гадость! Разве можно такое пить! Лучше сам пей!
Рыбак с удовольствием выпил, налил ещё, а Диего спросил вдруг:
– А кто этот сеньор, ты не знаешь?
– Говорят, что из столицы прикатил. До Фархадо не доехал, думал, что отсюда легче попасть на судно и отпустил свою коляску. Вещей у него было много. Сильвио говорил, что тяжёлые – страсть! Не то камни, не то золото. Херардо его имя. Фамилии не знаю, сеньор. Можно, я ваше вино допью?
– Ради Бога, приятель! Я такое не смогу переварить. А у кого он живёт, как его?..
– Дон Херардо, сеньор. А живёт у алькальда, у дона Росо. Я говорил уже…
Диего вскоре простился с захмелевшим рыбаком и устроился тут же на полу на циновке.
Рыбак ушёл к жене, но Диего уже спал, подложив под себя ценности и оружие, хотя вряд ли кто его мог бы здесь потревожить.
Рыбак очень рано ушёл из дома, а Диего продолжал спать, часто просыпаясь. Проснулся он окончательно с восходом солнца. Хозяйка молча поставила перед ним миску с похлёбкой и тот же кусок рыбы, но свежей, пахнущий немного вкуснее. Рядом примостились четверо детей. Самому старшему было лет десять или чуть больше. У него были живые глаза, и он понравился Диего. Спросил его:
– Отцу помогаешь? Или ещё мал?
– Помогаю, сеньор. Да сегодня ветер свежий. Отец не позволил с ним пойти.
– Молодец! Остальные ещё малы для работы?
– Только Марио ничего не делает, сеньор. Он у нас слабак и мал ещё.
– А это твои сестры? – кивнул Диего на девочек лет шести и девяти.
– Ага, они. Тоже матери помогают.
Диего посмотрел на детей, и стало жаль их, таких грязных и оборванных. – Хозяюшка, тебе можно предложить небольшую плату за гостеприимство? – повернулся он к женщине лет под сорок.
– Вы же уже заплатили, сеньор. Что я скажу мужу?
– Мне жаль таких хороших детей, хозяйка. Купишь им хоть немного одежды.
Она не ответила, не решаясь согласиться.
– Тогда я каждому твоему ребёнку дам по полрейса, а там сами распорядитесь ими. – И Диего положил перед каждым ребёнком по монетке.
Те нерешительно смотрели то на мать, то на Диего, не осмеливаясь взять их.
– Берите, берите! Пусть это будет вам на праздник или одежду, как мать посчитает лучше. Вы мне сильно понравились, особенно старший мальчик.
Наконец они сгребли медяшки и передали матери. Та благодарила со смущением и неловкостью. А Диего подумал, что это большие деньги для таких людей. Им две недели надо успешно ловить и продавать рыбу, чтобы заработать столько.
Он даже подумал, что это может дорого ему стоить. Но вид таких бедных детей всколыхнул воспоминания о собственных. Те уже должны пробираться вверх по речке, а потом по тропе, что очень опасно, и страх застрял в его груди. Потом он ещё подумал, что в случае предполагаемой опасности, Ильда обязательно бы это заметила и не поехала с ними.
Его мысли прервал приход соседки хозяйки, и та быстренько спрятала монеты в карман фартука.
Диего не прислушивался к болтовне соседок, но вдруг насторожился. Соседка хозяйки вдруг сказала с интересом:
– Ты знаешь, что тот бродяга, которого похоронили три дня назад, оказался знаком с постояльцем дона Росо. И говорят, что он не сам утонул, а его утопили! Вот ужас-то! Значит, это он кому-то помешал. Кому?
Диего вспотел от неожиданности и волнения. Он сразу понял, что это такое.
«Значит, Херардо выследил или понял этого человека, – подумал он. – Как так могло случиться? Или этот болван решил сам что-то получить с него? Теперь этого нельзя узнать. Мёртвые всегда молчат».
– Что за история у вас тут случилась, сеньоры? – повернул он голову к говорившим женщинам. – Не думал, что в таком маленьком селении могут происходить такие страшные дела. Ну-ка?
Женщины засмущались, но соседка оказалась смелее хозяйки. – Представляете, сеньор, этот человек появился тут и вёл себя как-то странно, подозрительно. Всех высматривал, расспрашивал о чужих. Ему, конечно, поведали про постояльца дона Росо. Потом их два раза видели разговаривающими, а затем он исчез. А три дня назад его вытащили рыбаки у берега.
– А почему вы говорили, что его убили, а не он сам утонул?
– Это альгвасил так говорил, сеньор. У того человека на виске был здоровый синяк, и он решил, что его убили, а потом стащили в море. А один мальчишка видел кого-то издали. Говорил, что человек тащил мешок и на лодке ушёл в море, а вернулся вскоре без мешка. Это он альгвасилу на допросе рассказал.
– И кого тот альгвасил стал подозревать? – любопытствовал Диего.
– Никого, сеньор. Но потом стал присматриваться к постояльцу дона Росо.
– Что же дальше произошло?
– Никто не знает, сеньор. Но постоялец сегодня исчез, и никто не видел его с вечера. И лодка дядюшки Педро исчезла. Точно – он убил и убежал. А у него были очень тяжёлые вещи с собой. Это все заметили, когда их переносили к дону Росо. А теперь этих вещей почти не осталось.
Женщины ещё перебирали мелкие подробности случившегося, но Диего больше не слушал их. Стало ясно, что Херардо ушёл в неизвестном направлении и искать его бесполезно. Подумал даже, что по приходу матроса с яхтой, можно даже ночью уходить в город. Здесь больше делать ему нечего.
Он бесцельно бродил по деревушке, искупался в море, купил у одного рыбака деревянную игрушку за две бланки и подарил младшему сыну рыбака. Тот с восторгом принял её и тут же убежал хвастаться на соседние дворы.
– Хозяин, – обратился Диего к рыбаку под вечер. – Я сегодня могу уйти в море. Если придёт яхта. Спасибо за одолжение. Мне у вас очень понравилось.
– А как же деньги, сеньор? – с тайной надеждой спросил рыбак.
– Пустое, приятель! Не думай о них. Лучше скажи, куда мог направиться постоялец дона Росы? Тот чужой… что сбежал?
– Кто ж его знает, сеньор. Раз морем ушёл, так, значит, рассчитывал подальше уйти. Мог и на остров какой направиться. Но лодка только с вёслами. А должно быть отменный моряк, раз осмелился на такое. К тому же ветер ночью был свежий.
– Он всегда боялся моря, приятель. Только вблизи берега мог идти.
– Значит, до селения Каова, сеньор. Это не больше трёх часов хода. Ближе ничего нет, сеньор.
– Это дальше на восток? – кивнул Диего в том направлении.
– Туда, – согласился рыбак.
– Возьми два песо серебром и помалкивай про меня. А я вечером могу уйти, как обещал.
– Вы очень добры, сеньор! Спасибо! Да пусть Господь будет к вам благоволить на всю оставшуюся вашу жизнь! Спасибо, сеньор.
Диего с вещами сидел на полусгнившем обрубке дерева у самой воды. Вечерело, и он с удовольствием наблюдал, как его яхта неторопливо подходила к берегу, с трудом преодолевая встречный ветер, хотя и не очень свежий.
Он встал, вошёл в воду по пояс, требуя, чтобы матрос не приставал к дряхлому причалу. Сбросил мешок, вскарабкался сам и проговорил устало:
– Ничего у меня не вышло. Пошли домой. К ночи нужно быть на месте.
– Будем, сеньор. Хороший ветер за мысом будет нам кстати. Тут всегда так.
Ветер на самом деле оказался хорошим, и яхта побежала резвее. И к вечеру оказалась в порту Сан-Хуана. Прощаясь, Диего спросил для успокоения: