е приличных, что сильно её возбуждало и волновало.
И вдруг слова Рафаэля, сказанные однажды после двух бокалов вина, насторожили Сару. А слова эти прозвучали как-то не совсем ясно, но заставили призадуматься и насторожиться. У неё хватило ума не показать своего беспокойства, и она ответила весело:
– О каких сокровищах вы говорите, дон Рафаэль?
– Это я просто так, моя прелесть! Однако, дон Диего достаточно богат и такое вполне может быть.
– Вы полагаете, что дон Диего и сеньора могут мне открыть такие тайны? Я понятия не имею, где они держат свои деньги. Однажды слышала, что они сетовали на нехватку свободных денег, мой Рафаэль. Мне даже странно было такое слышать. Однако это иногда случается и у богатых.
– Мне говорил дон Диего, что выделит тебе несколько сот песо. Это верно?
– Мне он тоже такое обещал. Не знаю когда, но я верю ему. Он всегда выполняет свои обещания. Иначе его сеньора будет терзать.
– А что сеньора? Она сильно его держит под каблуком?
– Иногда и мне так кажется, но кто его знает, как на самом деле, – отвечала Сара и смотрела в глаза жениху преданно и доверчиво.
Через несколько дней Сара вновь услышала от жениха напоминание о деньгах Диего и Ильды.
– Вчера услышал, что в доме дона Диего обязательно должны быть большие деньги, Сарита. Откуда они у него могут быть?
– Как откуда, Рафаэль? Дон Диего с сеньорой сюда приехали из Португалии. Я с ними была уже тогда, с сестрой, и у них было уже много денег.
– Что для тебя значит много денег, Сарита? – как-то странно спросил Рафаэль и мельком взглянул на девушку тоже не так обычно.
– Ну… примерно тысяч двадцать. Может, больше.
– Такие деньги для тебя действительно большие, и очень. Но не для настоящего знатного и богатого человека. Для этого нужно иметь тысяч сто, и больше. Представляешь, какие деньги имеются у некоторых аристократов? По миллиону золотом! Ты можешь такое представить, Сарита?
– Такое просто невозможно представить, Рафаэль! Разве могут у одного человека быть столько денег? Это сколько надо телег для их перевозки?!
– Десятки, моя Сарита! Десятки, а то и больше!
Сара мельком бросила взгляд на жениха, но тот успел отвернуться.
– И куда можно столько денег потратить? – в раздумье проговорила Сара, а Рафаэль скептически ухмыльнулся. Это Сара тоже не заметила, но почувствовала нутром и похолодела от страха. Обида заполнила её грудь, и захотелось заплакать, затаив неприязнь к дону Диего.
– Богатые за день тратят зачастую столько, сколько простой люд за год не сможет заработать.
– Уму непостижимо! Боже праведный!
– Не бери в голову, Сарита! Такого нам не достичь. Но ты будешь жить вполне прилично, моя ненаглядная! Это я тебе обещаю. Тебе говорил дон Диего, что у меня собственности на общую сумму двадцать восемь тысяч песо золотом?
– Нет, так точно не говорил. Просто сказал, что у вас имеется своё дело и асиенда со многими фанегами. Я забыла.
– Значит, я совсем не такой бедный, моя прелесть! Однако, дон Диего хорошо изучал меня. Серьёзно отнёсся к нашему с тобой счастью. У тебя отличный был хозяин, крошка Сарита!
– Почему был, дон Рафаэль? – удивилась Сара. – Он и сейчас хозяин мне.
– Скоро это закончится, – мечтательно молвил Рафаэль. – Переедешь в мой дом и будешь там настоящей хозяйкой. Мои родители хотят с тобой познакомиться. Скоро я тебя представлю им.
– Ой! Я не осмелюсь на такое! Как я предстану перед вашими родителями?
– Они уже знают, что у меня имеется невеста и хотят посмотреть на тебя. В этом нет ничего странного и страшного, милая моя Сарита. Дня через три я заеду за тобой, и мы поедем к ним. Они живут отдельно – это больше четверти часа езды. Будь готова часам к шести, когда смеркается.
У неё от страха дыхание участилось, и радость жгучей волной прокатилась по телу. И она готова уже была согласиться, как вдруг что-то толкнуло её и всплыли слова Рафаэля о богатстве дона Диего. Стало ещё страшнее и она, запинаясь, заметила:
– Простите, дон Рафаэль! Но… я не могу оставить дом без присмотра. Я отвечаю за него! Нет! Я не могу! Когда приедет дон Диего – то с удовольствием. Хотя и так страшно встретиться с вашими родителями…
– Какие глупые возражения, Сарита! – в голосе Рафаэля легко слышались протестующие и негодующие тона. – Я уже обещал моим родителям, а ты… отказываешься! Все равно я должен тебя представить им.
– И представишь недели через две-три, когда хозяин будет здесь, – Сара с ожесточением и решимостью встала на защиту своего мнения. – Ждать совсем не так долго, дорогой дон Рафаэль! Ну не могу я так просто оставить дом! Вы должны меня понять!
Голос Сариты звучал на самом деле взволнованно и даже трагично, понимала, что делает больно жениху, но страх перед возможным ограблением уже угнездился в её голове и никак не хотел освободить её.
Дон Рафаэль в расстроенных чувствах попрощался довольно скоро, показав, что сильно оскорблён и унижен её отказом. А Сара, проводив его, уткнулась в подушку и дала волю слезам. Они текли из глаз неудержимым потоком, а разочарование в смеси с обидой душили её юную грудь. Она поняла, что Рафаэль лишь использует её для достижения своего преступного плана.
Неожиданно в голове завертелись другие мысли. Они ужаснули её, но потом потекли свободнее, и она уже почти трезво стала обдумывать предложение Рафаэля, надеясь с его помощью обеспечить себе жизнь до смерти.
Она перестала плакать, от волнения покрылась холодным потом. Села на постели с широко открытыми глазами, вперив их в темноту начавшейся ночи.
Часа два она так сидела, рассуждая сама с собой. Усталость свалила её, и она проснулась лишь утром, услышав возню кухарки на кухне.
Вечерние мысли тотчас овладели ею. А затем потекли в другом направлении.
«Куда я зашла! – подумала девушка, и бледность растеклась по её лицу. – А что скажет Ана? Она никогда не простит мне такое. И останусь я одна на белом свете! Нет, так будет бесчестно и глупо. Этот дон Рафаэль оказался ещё тот фрукт! Использует меня и бросит. Ещё и жизни лишит, чтобы свидетелей у него не оказалось. Нет! Так я не посмею поступить. Будет лучше оставаться честной и порядочной девушкой. А муж и так со временем появится. Тут уж и сеньора и сеньор помогут. Нельзя за добро платить чёрной неблагодарностью!»
Такое длинное рассуждение как-то вдруг успокоило девушку, страхи пропали, а сама она повеселела и воспрянула духом.
– Ты что такая задумчивая, Сарита? – спросила кухарка, убирая посуду. – Жених стал приставать? Это всегда так, милая девочка! Нам остаётся лишь терпеть, сносить всё ради детей, спокойствия в семье и так далее.
Сара не ответила, лишь с пониманием посмотрела на негритянку и ушла к себе продолжать раздумывать над своей неудачной попыткой обзавестись семьёй.
А к вечеру она вызвала конюха и повела его по лестнице в подвал, к закрытой двери, обитой железом с тремя замками, один из которых был внутренним.
– Вот эту лестницу завали разным старым хламом. Бочками, досками, железом и всяким несуразным ненужным хламом. Чтобы трудно было туда даже спуститься. И сегодня же начать. А завтра закончишь утром. Если кто появится во дворе, тут же прекрати и подожди, пока уйдёт. Это может быть мой жених.
– К чему такая бесполезная работа? – пробурчал конюх, но работу обещал сделать в срок.
А голова Сариты распухала от дум. Хотелось не выказать Рафаэлю свои догадки и приготовления. Это могло раньше времени спугнуть грабителя. И тут она подумала, что у него могут быть сообщники и эта мысль повергла её в ужас.
Что делать с сообщниками, которые наверняка будут вооружены? Как справиться с ними трём людям, из которых две женщины?
Сара плохо спала эту ночь и молила Бога послать ей помощь в лице дона Диего или хотя бы того мальчишки-негра Тонио. Понимала, что надеяться на это основания у неё не было. Сеньора ждать она могла лишь не раньше, чем через две недели.
Подумала и о матросе с яхты. Он ей казался надёжным и положительным человеком. Да где его найдёшь, если не знать его местожительства? И отчаяние охватило юную душу. И обратиться не к кому!
Она порывалась посоветоваться с кухаркой, но та не смогла бы ей помочь даже советом, и жуткий страх не покидал её.
Наконец в середине ночи, ещё не заснув, она подумала, что хорошо бы как-то укрепить спуск по лестнице, уже заваленный хламом. Она даже встала и походила по комнате в волнении.
Встала раньше обычного и тотчас пошла к конюху. Тот задавал корм лошади и с удивлением глянул на домоправительницу. Спросил тихо:
– Что так рано, сеньорита? Не спится?
– Дело есть. Ты хорошо завалил лестницу, но теперь надо у самого порога протянуть чёрный шнур поперёк, а чуть дальше укрепить вилы с коротким держаком. Лучше двое.
– Кого-то подловить хотите?
– Точно! Сделаешь? Тайно, чтобы никто не заметил. Я тебе дверь открою.
– Сделаю, сеньорита! Кто же собирается залезть в подвал, да и что там для вора может быть интересного?
– Если поймаем вора, то и узнаем, – отмахнулась Сара и благосклонно посмотрела в черные глаза раба. – Если получится, то я тебе дам несколько бланок. На праздник.
Раб оскалил жёлтые зубы, улыбаясь довольно.
Потом Сара посмотрела, как конюх всё устроил, и осталась довольной. Осталось дождаться посещения. Но когда ждать? Рафаэль уже два дня не приходит. Девушка была уверена, что жених оскорблён и выдерживает время.
Так и случилось. Часа за два до заката Рафаэль пришёл и тут же стал выговаривать девушке за её отказ от посещения родителей.
– Сколько я претерпел от своих, когда те узнали, что ты не сможешь прийти!
– Вы ведь объяснили причину!? – воскликнула Сара и напустила на лицо виноватое выражение. – Я ведь и на самом деле не могла прийти к ним, дон Рафаэль. Они поняли меня?
– Во всяком случае, сильно обижались, и теперь я не могу с уверенностью обещать, что смогу взять тебя в жены, Сара! Сама виновата!