– Ладно! – согласился Диего и перестал приставать. Но внутри его души возникло ощущение чего-то странного и непонятного. И в то же время ответ Аны показался слишком поспешным и совсем не убедительным. И посчитал себя обязанным всё же выяснить, что происходит в их семье.
Ильда, выслушав мужа, согласилась с ним и предложила:
– Я бы тоже хотела узнать, что там у них случилось, что живут они совсем не так, как мы все рассчитывали.
Глава 30
Почти две недели спустя Ильда легко разрешилась мальчиком. Диего тут же предложил окрестить Хулио, и Ильда согласилась.
Поскольку Ильда уже на следующий день встала, Филипп испросил позволения назначить день венчания.
– Сколько можно ждать, донья Ильда? – слёзно просил он. Сара в это время в разговоре участия не принимала, находясь рядом с Аной. Та ещё была слаба и требовала ухода.
– Сарита, – просила она – как можно нанять кормилицу? У меня почти нет молока, а ребёнок слишком слабый. Это же так много денег стоит.
– Если сеньоры не смогут тебе дать денег, то я попрошу у Филиппа. Двадцать песо для него ничего не стоит. Только и ты не отказывайся от его помощи. Я тогда буду в глупом положении. А это накануне бракосочетания. У нас будет мало времени на другие дела.
– Хорошо бы, сестра. Ты же видишь, какая я ещё слабая. Муж так и не собирается участвовать в уходе за дочкой, а она тоже слабая и я боюсь за её жизнь. Какое невезение!
– Не расстраивай себя пустыми страхами, Ана. Всё ещё станет на свои места и ты будешь потом вспоминать это, как страшный сон. Не терзай себя.
– Сеньоры согласились назначить день свадьбы?
– Согласились! Это будет через две недели. Уже скоро. Я так волнуюсь! Дорис до сих пор без жениха, хотя Филипп обещал вскоре всё устроить. Говорит, что уже жених есть и скоро совершится официальное обручение. Скорей бы Дорис уехала к мужу. Я боюсь её, сестра.
– Ты же такая бойкая, Сарита! Тоже нашла, кого бояться! Сама нагони на неё страху. Как войдёшь в его дом, так и бери всё в свои руки и тогда можешь легко избежать претензий той Дорис. Ты её видела хоть?
– Один раз издали. Филипп показал как-то из коляски. Вполне приличная сеньора. Даже высокая, не то, что я. Даже ты выше меня.
– Какое это имеет значение, Сарита? Ты, главное, сразу становись хозяйкой. И никаких послаблений этой Дорис. Вряд ли она выйдет замуж так скоро. Мы с доньей Ильдой поможем тебе на первых порах. Будем приходить часто и с детьми, так чтобы той стерве не было возможности тебе что-нибудь сделать плохое.
– Мне дон Диего намекал, что так и будет, коль Дорис станет палки мне в колёса вставлять. Хорошо бы…
Венчание состоялось в ближайшей церкви при малом стечении гостей. Большинство друзей Филиппа отвернулись от него, и это очень понравилось Саре. Эти гости такой страх наводили на неё, что теперь она осмелела и чувствовала себя вполне сносно, боясь лишь самой брачной ночи.
– Ничего не бойся, Сарита! – уговаривала её Ана. – Филипп мужчина опытный. Он сам всё сделает, а ты лишь не противься и хоть слегка подыгрывай. Потом сама всему научишься, и я тебе подскажу, а больше донья Ильда, если ты к ней обратишься, что было бы хорошо.
– Разве я осмелюсь, сестра! Хотя ты меня успокоила.
– Тебе вообще бояться нечего. Ты ведь не девственница, значит будет всё нормально и даже приятно, хоть и первый раз. Тот раз можно не считать. Ты тогда ничего не поняла, лишь страха натерпелась.
– Хорошо. Завтра приду и всё тебе расскажу, – пообещала Сара и поспешила.
Ужин остался в памяти Сары как толпа любопытных глаз, наблюдавших за женой такого важного сеньора. Все помыслы сосредоточились на страхе перед скорой ночью и Дорис. Та приняла её холодно, вежливо, а по глазам видно было, что на душе у той скребли не кошки, а тигры. Однако за рамки никто не посмел выйти, и ужин прошёл вполне пристойно и даже тихо.
– Сарита, – наклонился Филипп к уху молодой жены, – мы тихонько удалимся. Тебе будет неприятно внимание гостей, и потому я проведу тебя другим переходом, любимая моя. И не дрожи ты так! И Дорис пока ведёт себя прилично. А через три недели она вовсе исчезнет из нашего дома.
Сара с благодарностью посмотрела на мужа, и согласно кивнула. Она была несколько бледна, что вполне вписывалось в её положение. Сара заметила тревожный взгляд Аны, кивнула и ей, получила ободряющий кивок в ответ, и на душе у бедной девушки стало теплее. Поискала глазами Ильду. Но та была занята разговором и не повернула голову в её сторону.
Она очнулась от шёпота Филиппа, который напомнил ей о бегстве.
Незаметно проскользнув в дверь, они быстро заспешили к спальне. Филипп с волнением открыл дверь. Внутри горел внушительного размера шандал в три свечи, комната утопала в цветах и благоухала дорогими духами и ладаном. Это чуть не вскружило голову Саре.
– Позволь внести тебя на руках через порог, любовь моя, Сарита?
Она не ответила, но была согласна с Филиппом.
Шикарная кровать приняла маленькое тело в свои объятия, а проворные торопливые руки Филиппа уже освобождали её от одежды, спеша насладиться столь долгим и желанным мгновением обладания любимым телом. Горячие поцелуи жгли её шею, щеки, губы и спускались ниже, пробуждая страсть и желание. Сара млела от полноты чувств и уже сама спешила избавиться от охватившего её страха и почувствовать сладость обладания мужчиной. Не насильником, а достаточно желанным, хотя ещё не любимым.
Страсть, столь долго копившаяся, вылилась в бурную любовь. Короткую, свирепую и страстную. Сара сама не все осознала, кроме бурного наслаждения, охватившее её тело в коротких конвульсиях. Она успела потребовать задуть свечи и теперь почти в полной темноте она прислушивалась к утихавшим ударам сердца, ожидая, что предпримет дальше Филипп. А он уже снова ласкал её горячее тело, тоже готовое принять его вновь. Молодое тело ещё не насытилось мужской любовью и жаждало продолжения.
Потом, отдыхая, она пыталась проследить всё от начала и до конца, и ничего у неё не получалось. Лишь бурные всплески наслаждения и стыдливые стоны её и мужа слышались в ушах, а сердце никак не хотело успокаиваться, требуя продолжения. Но стыдливость гасила эти желания, хотя Филипп был ещё свеж.
– Я не причинил тебе боли, любимая? – спросил он в промежутке между поцелуями и ласками, которые она воспринимала тоже с трудом, боясь прослыть распутницей и оскорбить тем супруга.
– А что, должно быть больно? – глупо спросила она и сама застыдилась, вспомнив, что она не девственница.
– Вдруг так и было! Я ведь потерял контроль над собой. Так долго ждал этого мгновения, любимая. Ты такая приятная, мягкая и нежная!
– Никогда не замечала такого в себе, мой Филипп. Но мы совершенно голые!
– Темно ведь, моя ненаглядная! Никто тебя не видит. А я бы хотел…
– Никогда! Даже не вспоминай! Я со стыда сгорю!
После сиесты Сара поспешила к сестре. Она с нетерпением ожидала встречи и на уговоры Филиппа остаться, отказала, заявив решительно:
– Я обещала сестре, а обещания следует выполнять, мой Филипп. Я долго не задержусь. Мне ведь здесь так много нужно узнать и поскорее войти в ваше, теперь уже наше хозяйство. Сам понимаешь, милый мой супруг! Странно звучит, не находишь? Кстати, Филипп, ты должен предупредить Дорис, что теперь я здесь хозяйка, и пусть дня за три отойдёт от всех дел в доме.
– Молодец! Я на это надеялся и полностью тебя поддержу. Так и сделаю в твоё отсутствие. Обещай скоро вернуться. Коляску можешь домой не отправлять. Я тут побуду. Поговорю с Дорис, с прислугой, и отдам некоторые распоряжения по дому. Мы ведь собирались ещё на асиенду поехать. Ты не забыла?
– После такой ночи я почти все забыла, мой супруг! – лукаво улыбалась Сара и многообещающе подмигнула, немного по-детски.
– Это меня радует, моя любовь и надежда всей моей жизни. До скорого!
Ана встретила сестру блеском глаз, в которых легко замечался вопрос, и не один. Она кормила дочь, но та сильно капризничала. Её что-то беспокоило, и мать с удовольствием отдала её кормилице. Ребёнок тут же успокоился.
– Наверное, у меня молоко плохое или я не умею обращаться с детьми, Сарита, – виновато заметила Ана. – С кормилицей всё иначе и намного лучше.
– Ну и пусть так будет. Лишь бы ребёнку было хорошо, остальное не так важно, сестра.
– Ну рассказывай! У тебя такой вид, словно ты вернулась из рая. Как прошла ночь? Сильно боялась?
– Не сильно, но побаивалась. Зато потом мы полночи не спали! Филипп оказался великолепным любовником, Ана! Я была в восторге и забыла про все страхи! Даже сейчас меня будоражит воображение и… ты не поверишь… желание!
– Что это ты так возбуждена, Сарита? – удивилась Ана и добавила: – У меня ничего такого не случилось. Я до сих пор сомневаюсь, довольна ли я мужем в постели или так со всеми бывает.
В словах Аны слышались грусть и сожаление. Сара с удивлением смотрела в печальное лицо сестры, а затем спросила:
– Как такое может быть, Анита? Я сейчас постоянно чувствую то ощущение жуткого восторга и удовольствия, которое испытала ночью! Надо бы тебе поговорить с доньей Ильдой. Она в этих делах отлично разбирается. Я это уже поняла из её разговоров ещё раньше. Вдруг у тебя что-то не так?
– И я так думала, но мне страшно узнать что-нибудь плохое о себе. Да и неловко как-то спрашивать о таком, да ещё сеньору.
– Глупости! Сеньора нам словно мать или хорошая тётка. Всегда готова помочь. Смотри, как она мне помогала перед свадьбой. И тебе тоже. Спроси. А я сама ещё ничего не знаю.
– Но я рада, что у тебя хоть все в порядке, Сарита! Я сильно переживала за тебя. Особенно вчера, когда вернулась с ужина. Вы улизнули нарочно?
– Да! Филипп потребовал меня в спальню. Вот тогда мне и было наиболее страшно. Но скоро все прошло, и мы отлично провели ночь. Только сейчас до сих пор вялость и сонливость. Не выспалась. А ещё утром я проснулась, а он смотрит на меня, а я совершенно голая, как и он. Так испугалась, но Филипп не дал мне опомниться и взял меня почти силой. И я поняла, что стесняться глупо и не нужно. Правда, и тогда мне было немного неловко, но и приятно, что я доставляю супругу удовольствие созерцать меня, моё молодое красивое и свежее тело. И мне интересно смотреть на его голое тело. Это так возбуждает! Прямо взлететь хочется, да крыльев нет! – Сара весело смеялась, а Ана с завистью смотрела на сестру, и мрачные мысли роились в её голове.