Вообще-то у Жанны есть Ганнибал, значит, опасность стать убитой немного меньше, совсем чуть-чуть. Далее: Эмме нужны доказательства, что не Филипп убил Нину с детективом, хотя это и так ясно. Но доказательств, способных убедить Эмму, пока нет, а появятся они тогда, когда Жанна и Филипп поймают террористку. К тому же не исключена вероятность, что появится четвертый подозреваемый, откуда он выплывет и кем окажется — неизвестно. В таком случае энергию Филиппа следует направить на угрожающую девицу, ничего при этом не рассказывая. Жаль, вдвоем было бы легче распутывать этот клубок.
Около часа дня Жанна ждала его в приемной, он приехал озабоченный, видно, дела на заводе идут неважно.
— У тебя что-то срочное? — бросил он ей, входя в кабинет.
— Срочнее не бывает. — Она вошла за ним, закрыла дверь и положила конверт на стол.
После прочтения Филипп на глазах побледнел. Опустившись в кресло, он некоторое время сосредоточенно о чем-то думал, покручивая в пальцах авторучку. Потом, взглянув на стоящую, как солдат навытяжку, девушку, сказал:
— Садись, чего стоишь? — Он думал еще минут пять. — Настала пора связаться с милицией, приставить к тебе охрану… — и взялся за трубку.
— Не надо! — упредила звонок Жанна, положив на телефон свою руку.
— Ты в своем уме? Все, Жанна, это откровенные угрозы. Тебе нравятся приключения? А мне нет. Если тебя убьют, что мне тогда делать? Как оправдываться? Ты, надеюсь, понимаешь, что меня подставляют?
— Понимаю. Думаешь, она не заметит охрану? Мы под постоянным ее прицелом, она знает, где я живу, твои телефоны и то, что ты проводишь у меня ночи, значит, следит за нами, возможно, не одна. А долго мне находиться под охраной? Не вечно же. Она попросту переждет это время. Или, допустим, мы разбежимся в разные стороны, но у тебя же все равно появится женщина, история повторится. Ты гарантируешь, что твоя следующая подруга не станет трупом?
— Ну а ты что предлагаешь? — Он запрокинул руки за голову и замер.
— Выжидать, — сказала Жанна. — Дома я не боюсь находиться, Ганнибал не позволит меня убить. И думай, думай, кто еще имеет причины доставать тебя с таким упорством. Одного не пойму, почему она не делала никаких движений, когда ты собирался жениться на Владе?
— Думаешь, она ее убила?
— Думаю, да. Но учти, это может быть наемница. Так что вспоминай всех своих врагов… Нет, лучше вспоминай свои грешки.
— Наемница, говоришь? — вдруг оживился он.
— Ты вспомнил кого-то?
— Не знаю… А если это моя бывшая теща?
— Теща? — вытаращила глаза Жанна, чуть не расхохотавшись. — Почему ты думаешь на тещу?
— После истории с моей женой она обвиняла меня и мою мать.
— В убийстве?
— Ну, в общем-то… Я не обиделся, потому что горе лишает людей здравого смысла, хотя, признаюсь, злился на нее.
— Скажи, у тещи были причины так думать?
— Да какие причины! — психанул он, бросив в сердцах авторучку. — Все ее причины свелись к одному: я так чувствую. Но, сама понимаешь, чувства следователи не подшили к делу.
— А когда она так начала думать: до того, как наняла детектива, или после того, как он попал в аварию?
— После того как.
— Знаешь, я познакомлюсь с ней. (Теперь появится возможность открыто видеться с Эммой и Ростиславом Матвеевичем.)
— Она не захочет встречаться со мной.
— Познакомлюсь без тебя. Не бойся, не станет же она сама убивать меня, да еще во время свидания. Дай мне ее телефон… Кстати, ты узнал адрес Ветрова?
— Держи. — Он отдал записку с адресом.
— Объяви всем, что я заболела, — изучая адрес, сказала Жанна. — Пока.
— Куда ты? — подскочил он.
— Поеду домой к Ветрову. Не паникуй, я позвоню Ганнибалу, чтобы приехал сюда и сопровождал меня. Так будет надежней.
— Мне твой Ганнибал не нравится.
— А мне до лампочки, кто тебе не нравится. Я хочу жить.
Она решительно направилась к двери, но он опередил ее, перегородив выход собою:
— Послушай, Жанна… Почему ты мне помогаешь? Обстоятельства складываются паршивые, ты рискуешь жизнью. Так почему?
— Потому что… — И какой ответ его убедит? — Потому что ты мне нравишься. Дай пройти.
Жанна остановилась у подъезда Ветрова, должен же он выйти или прийти домой? Лучше бы вышел, в этом случае она окажет ему услугу, а если будет заходить в дом, то придется еще раз приехать сюда. Жанна посмотрела по сторонам в поисках Ганнибала — есть, подъехал. На нервной почве у нее разыгрался аппетит, хотя должно быть наоборот. По дороге она купила нарезанного хлеба, сыра, чипсы, минеральной воды и поедала, будто два дня провела на голодном пайке.
Ветров. Какие основания подозревать его? Филипп был женат на Нине чуть больше года, почему-то Ветров не убил ее за это время. Выжидал, чтобы отдалить Нину от себя временем? Главный аргумент в его пользу — при страстной любви (если такая бывает) он должен был уничтожить единственное препятствие — мужа. Тем не менее пара шансов остается, что это он.
Если бы Ветров пришел поздним вечером к Нине, она пустила бы его? Скорее нет, зная ревнивый нрав мужа и опасаясь болтливых соседей. А если бы он сказал, что срочно нуждается в ее помощи, неужели она отказалась бы помочь по старой дружбе? Вряд ли. И тогда пустила бы. Ну а события могли разворачиваться по нескольким сценариям. Ветров, к примеру, использовал шантаж, мол, не уйдешь ко мне, я прикончу твоего Филю. Девочка-то богатенькая была, то есть имела богатых родителей, а таких невест не пропускают предприимчивые парни. Или он начал приставать к ней — жить без тебя не могу, покончу с собой на твоих глазах, — и достал пистолет. Она ему: стреляйся сколько влезет, видеть тебя не хочу. И тогда он…
— Так не доставайся ты никому! Кх! Кх! — тихо произнесла Жанна, увлекшись воображаемой драмой и якобы выстрелив в коварную изменницу. — Где-то я такое слышала или видела… В кино!
Так, с Ниной понятно, пусть натяжка присутствует, но раз «не доставайся никому» когда-то было, то повтор не исключен. А какой смысл убивать Владу? Ненависть к Филиппу как к баловню судьбы? Слабовато. И все же такое тоже случается, особенно когда человек считает себя обворованным и имеет на примете конкретного виновника. Ветров не скрывал своего негативного отношения, а его фраза, мол, женщины Филиппа имеют привычку умирать, прозвучала с неким подспудным намеком. Женщины! Он именно так сказал. Значит, знает и о Владе. Откуда знает? Не выпускает Филиппа из виду? И почему он сразу же, едва «жених» покинул столик, завел речь о его женщинах? Ах да! Он еще спросил Жанну: «Не боишься?» Что это было? Похоже на предупреждение.
Вытерев пальцы о салфетку, Жанна позвонила шефине:
— Эмма?
— Наконец-то! — воскликнула та. — Что у тебя? Ганнибал нам рассказал о письме…
— Эмма, погодите. Филипп думает, что девушку, которая звонила его матери и ему, а также мне прислала письмо, подослали… вы.
— Идиот. Или прикидывается идиотом, — сделала вывод Эмма.
— Дело не в этом, я сказала ему, что познакомлюсь с вами. Это значит, мы можем выйти из подполья и встречаться открыто.
— Неплохая новость, но увлекаться не будем.
— Ой, простите, не могу больше… — Увидев Ветрова, Жанна выскочила из машины и крикнула: — Олег! Олег!
Ветров только что вышел из подъезда, остановился, заслышав свое имя. Жанна так активно махала руками, что он не мог ее не заметить, правда, с минуту стоял в раздумье, потом пошел к ней. Когда Олег оказался достаточно близко, она разглядела в его лице настороженность. Жанна заранее придумала причину, по которой очутилась возле его дома, но встретила Олега словами:
— Тебя подвезти?
— А что ты тут делаешь?
— Есть захотела, купила бутерброды и свернула в первый попавшийся двор. Садись, я как раз собиралась выезжать.
На первом сиденье лежали остатки еды, Жанна убрала их, кинув на заднее сиденье, следовательно, у него не появилось повода заподозрить ее коварный умысел. Ветров принял приглашение скорее из любопытства и уселся рядом с ней, не преминув высказаться:
— Я думал, девушки твоего склада едят только в дорогих ресторанах, а не глотают на ходу что попало.
— Ха-ха… — не удержалась от смеха Жанна, ведь он принимает ее за парниковую ягодку. — Да, конечно, но иногда хочется чего-нибудь несъедобного. Куда?
— На Урицкого, к магазину «Охотник». А тебе по пути?
— У меня времени полтора часа до встречи с Филиппом. — Жанна помнила вчерашний образ «врожденная глупость», играла убедительно, как ей казалось. А упоминание о «женихе» — отличный раздражитель для Олега. — Мы собираемся купить платье для венчания, будем венчаться в церкви, это красиво. Так что доставлю тебя с удовольствием, а то не знала, куда себя деть.
Жаль, одновременно следить за Ветровым и дорогой не удается — нет навыков автоматического вождения. Тем не менее заветное имя подействовало, Олег повернулся всем корпусом к ней, опершись спиной о дверцу.
— Смотри не вылети, не хочу из-за тебя в тюрьму сесть, — предупредила Жанна, не глядя на него.
— Давай честно, ты меня поджидала?
Ого, он не так прост. Жанна тоже, но с образом «врожденная глупость» придется расстаться.
— Честно? Ну да, ждала.
— И зачем я тебе понадобился?
— Вчера ты меня… озадачил, — сказала Жанна. — Что значит твое предупреждение?
— Разве я предупреждал? — хмыкнул Ветров.
— А то нет? — И она позволила себе ненадолго посмотреть на него, ехала-то медленно. Лицо Ветрова, как у индуса перед коброй — гипнотизирующее Жанну. Вот-вот, как раз такие лица и бывают у преступников, притом хитрых. Она снова переключила внимание на дорогу. — Ты сказал: «Женщины Филиппа имеют привычку умирать». Что это значит?
— То, что сказал.
— Я слышала, его жену убили года два назад. При чем здесь женщины? Есть еще умершие?
— Есть, — нехотя сказал Олег и вернулся в нормальную позу пассажира. — Он тебе не рассказывал?
— Нет. Так кто еще умер?
— А почему ты меня расспрашиваешь?