Сегодня мне нравилось то, что я видела в зеркале. Подол платья казался летящим и сверкающим. Я причесала волосы и оставила их распущенными, чтобы посмотреть, как это будет выглядеть. Но у меня слишком изменилось лицо. Мне не нравилось, как волосы падают мне на плечи, так что я скрутила и заколола их в свой обычный пучок. Мне нравилось мое лицо. Мне нравились едва заметные морщинки в уголках глаз, когда я себе улыбалась. Я была красивой.
В час сорок пять, стараясь успокоиться перед прибытием гостей, я села за пианино. Я вспомнила песню Адель, которую Сью ставила в машине, и начала себе подпевать. Сначала я пела очень тихо, но потом – громче и громче, подражая ее мощному голосу. Тут в дверь постучали. Пришла Лина – секьюрити, которую я наняла. Я дала ей список гостей и попросила как можно внимательнее следить, чтобы никого постороннего не просочилось.
– Вы же та девочка, Мэри Нортон, да? Сначала все это показалось мне странным, но потом я загуглила вас.
– Да, но, пожалуйста, называйте меня Салли. Я не хочу обсуждать мое прошлое.
– Ладно, хорошо, так где мне лучше встать?
Я показала ей выбранную позицию. Она должна была отправлять гостей на машинах в конец улицы, хотя большинство придет из деревни пешком, ведь день стоял просто прекрасный.
– Особенно обращайте внимание на пожилых мужчин, пожалуйста.
– Они его так и не поймали. Я читала. Но вы же не думаете, что он в Ирландии?
– Понятия не имею. Если что-нибудь случится, я прошу вас громко подуть в этот свисток. – Я отдала ей тревожный свисток, который несколько месяцев назад дала мне тетя Кристин, после посылки с Тоби. Перед сном я клала его рядом с кроватью. Свисток было слышно не больше чем на сто ярдов, но отпугнуть от дома злоумышленника он мог.
Первыми прибыли Родриго и Фернанда.
– Вау, – воскликнула Фернанда, – ты великолепно выглядишь! – Родриго в знак согласия закивал.
– Спасибо! Сегодня я и чувствую себя великолепно. Фернанда, ты выглядишь… – И тут я осеклась.
Родриго насмешливо улыбнулся.
– Тебе повезло, что Фернанда беременна! – со смехом сказал он. Я поздравила их и забрала огромный поднос булочек с творожным сыром.
Я провела их в дом и показала все вещи, которые они могут забрать, если захотят.
Следующей пришла Валери. Она внезапно появилась из-за угла с огромным пакетом сладостей, которые специально испекли в кофейне с утра.
– Я даже не знала, что здесь есть дом. А я живу тут всю жизнь!
– Ну, скоро его здесь не будет.
– Да, наслышана! Так волнительно! Кстати, выглядишь ты просто сногсшибательно. Отличное платье! Ты не против, если я возьму пива? Сегодня так жарко!
– Для этого оно и здесь. Под тентом есть стаканы, тебе нужны?
Я открыла для нее бутылку, и она глотнула прямо из горлышка. Отец не одобрял, когда люди пили не из стаканов, но теперь я понимала, что это старомодно. Я представила, что бы он подумал, увидев меня сейчас: в коротком платье, на собственной вечеринке.
Гер Маккарти пришел с мешками яблок и картошки.
– Можешь раздать их потом в качестве прощальных подарков, – предложил он.
Люди начали прибывать один за другим, и вскоре весь сад наполнился шумом и болтовней. Дети понеслись к надувному замку. Я подумала, что, может, потом переоденусь в джинсы и сделаю еще один заход.
Марк и Ануба пришли отдельно. Между ними не чувствовалось никакого влечения, и, если честно, вообще не было похоже, что они друг другу интересны. Абеби обняла меня и села мне на колени, водрузив на мою голову бумажного клоуна, которого сделала сама. Все говорили, что я хорошо выгляжу, а Стелла заставила меня покрутиться, и все похлопали. Еды оказалось гораздо больше, чем мы могли съесть, и гостям придется разобрать все по домам.
Марта принесла с собой небольшую колонку, которую подсоединила к телефону, и вскоре воздух наполнился музыкой: не вся она была в моем вкусе, но многие начали танцевать. Все стали приставать к Диего с Фернандой, чтобы они станцевали самбу, но те признались, что хоть они и из Бразилии, но самбу танцевать не умеют. Стелла и Киран вызвались им показать. Сью и Кеннет с детьми тоже к ним присоединились, стали закручивать друг друга, кричать и смеяться. Сегодня их шум меня не беспокоил.
Тетя Кристин удивилась, когда увидела меня среди такой большой компании.
– Но откуда они все взялись? – удивилась она.
– Они все мои друзья, – гордо ответила я.
– Ох, дорогая, это замечательно. Я так тобой горжусь. – Ее глаза наполнились слезами, и я поняла, что она вспомнила Дональда. Я подала ей салфетку. – Спасибо, это… Я вообще думала не приходить. Вроде как нехорошо радоваться и праздновать… Прошло еще слишком мало времени, и я сильно старше всех остальных.
Тут рядом с нами возник Марк.
– Кристин, как приятно снова вас видеть. Пойдемте присядем в тени. Я могу собрать вам тарелку с закусками, или хотите сами выбрать?
– Спасибо, Марк, – сказала я, когда тетя Кристин согласилась пойти с ним под тент к накрытым столам. Я подумала, это очень мило с его стороны – уделить ей такое внимание. После похорон она отнеслась к нему с некоторым подозрением, но я услышала, как они вместе смеются в шатре. Он предложил ей стул и пододвинул стол, наполнил бокал и сел рядом. Высоко в небе стояло солнце. Я пила очень медленно, максимально разбавляя свое вино водой. Кажется, день был идеален.
Через какое-то время стало тише и воцарилось спокойствие – и это полностью соответствовало моему настроению. Родриго зажег на улице свечи с цитронеллой. Было все еще тепло, но в сумерки наступал пик активности самых кусачих насекомых.
Марк выловил меня и помог донести бокалы до кухни.
– Опережая твой вопрос, – начала я, – поиски в Новой Зеландии не продвинулись. Я думаю, Конора Гири там уже нет, или его там вообще никогда не было, и он отправил ту посылку, чтобы запутать меня.
– Сволочь. И у него была куча возможностей похитить еще ребенка, если ему хотелось.
– Я упорно пытаюсь не думать об этом. И хочу, чтобы ты прекратил разговоры о нем.
– Да. Извини.
– Кстати, если тебе нравится Ануба, я бы на твоем месте была с ней понастойчивей.
– Что?
– Ты разве не говорил, что она тебе нравится?
Его лицо вспыхнуло.
– Кажется, да. Но… все сложно, когда работаешь вместе.
Я не понимаю романтических отношений. Так что оставила эту тему.
Я услышала снаружи громкий хохот и, когда вышла, увидела Анджелу с Надин, которые весело скакали в надувном замке. Сью подмигнула мне:
– Сал! Я знала, что это случится!
Ко мне подошла запыхавшаяся Анджела.
– Господи, о чем я только думала? Ты хоть представляешь, сколько тяжелых травм получают пьяные взрослые в надувных замках? – Она похлопала меня по спине. – Чертовски удачная вечеринка, Салли. Не думала, что доживу до этого дня. Вот чего для тебя хотела Джин. Друзей и веселья!
Значит, вот оно какое – счастье? Сегодня я с легкостью смеялась и улыбалась.
Пока не услышала оглушительный свист.
Глава 38
Питер, 1985
Отец держал Линди в сарае – так же, как держал в пристройке мою мать. Он так же приковал ей лодыжку к стене. Про ее исчезновение еще несколько недель говорили в новостях по телевизору, но, кажется, никто не видел, как она садилась к нам в машину. Думаю, отец не просто так припарковался подальше от основной стоянки, да и любой, кто увидел б нас, принял бы за нормальную семью. Мы не заставляли Линди садиться в машину. Никто не кричал и не плакал. Мы выглядели неприметно. Отец в тот день сказал оставить шапку дома, так что в нас не было ничего необычного.
Основной версией полиции было то, что она упала в озеро, хотя, как несложно догадаться, тело так и не обнаружили. Первые несколько недель мне было до смерти страшно от того, что мы наделали. Отец ни на секунду не расставался с ключами от сарая. Он сказал, если мы ее отпустим, то оба отправимся в тюрьму. Он напомнил мне, что я не переживу арест, потому что полицейские сразу же меня схватят. Я умру в мучительной агонии. Он вел себя так, будто, похитив эту девочку, оказал мне громадную услугу. Будто он нашел мне друга. Но почему девочку?
В первые несколько дней я постоянно навещал Линди, когда отец возвращался домой. Он отпирал дверь, а потом запирал нас внутри на час или два. Вначале все шло просто кошмарно, потому что она была в постоянной истерике и отчаянии. Сколько раз она пыталась сбежать в первый год! Однажды Линди облила нас с отцом кипятком. Он получил серьезные ожоги, но я вовремя отскочил. После этого отец отключил ей газ, и она месяц не видела горячей еды. А это была холодная зима. Но каждый раз, когда отец специально затруднял доступ к жизненно важным вещам или находил какие-то ее подкопы и уничтожал их, я старался облегчить ей жизнь. Я копил деньги на телевизор. Я смотрел сериалы и рассказывал ей, что происходит с разными персонажами. Я поставил новые лампы, чтобы у нее стало посветлее. Я принес ей вазелин, чтобы цепь не так натирала лодыжку.
Иногда отец отпускал ее погулять за домом, но она каждый раз пыталась убежать, хотя он держал цепь с другого конца. Я ждал, когда же она сумеет принять, что ее место здесь, с нами. Было уже слишком поздно отпускать ее. Прошло два года. Она тут с нами застряла. Меня Линди тоже ненавидела, пока не поняла, что я не так ненавижу женщин, как отец. Она умоляла меня отпустить ее, и я спрашивал у отца – несколько раз. Но он только злился, и я решил оставить попытки.
Чем старше я становился, тем острее чувствовал собственную изоляцию. А каково было Линди? Я зарабатывал кое-какие деньги огородничеством. Мы с отцом снесли дом Ранджи и распахали землю. Я выращивал овощи и немного фруктов: картофель, морковь, мангольд, стручковую фасоль, конские бобы, пастернак, клубнику, капусту и салат. Все это я продавал Каю – управляющему небольшим продуктовым «Клэйберн» в городе. Лучше выращивать как можно больше культур: если что-то одно почему-то не всходит, можно продавать другое. Мне нужны были собственные деньги, и это меня занимало, пока отец пропадал на работе.