– Но такой карьерный взлет… Кое-кто связывает его с именем Эрны Дарх.
– Можно быть паркетным генералом по протекции. Но командовать десятками тысяч человек в ситуации, когда от действий каждого зависит судьба страны? Не думаю, что Администрация и Император настолько недальновидны.
– Ты убил тысячи человек, и после войны тебя будут судить как военного преступника!
Вскочивший с места низкорослый человечек потрясал маленьким кулачком, и, казалось, был сам готов бросится в драку.
Охрана быстро посадила его на место, но он еще кипятился некоторое время, выкрикивая что-то бессвязное.
– Можно ответить?
– Да, пожалуйста. – Ани была сама любезность.
– За время боевых действий нашей частью самостоятельно и при поддержке различных соединений, было уничтожено около сорока тысяч человек. Как правило, все они находились на территории нашей страны незаконно, с оружием, и не скрывали враждебных намерений.
Если кто еще не понял, то скажу. Убийство – это та работа, за которую солдату платят деньги. Это, если хотите, его основная цель.
И у любого общества нет иного выбора, как кормить эту банду профессиональных убийц под названием Армия. В противном случае общество будет кормить какую-то другую, скорее всего иноземную банду убийц. И эта иноземная банда будет совсем не так лояльна к мирному населению. Если у вас нет собственного сапожника, вы будете покупать обувь в другой стране. И кормить вы будете не своего работника, а чужого. Так же и с армией. Общество, не желающее иметь и кормить собственную армию, будет кормить чужую.
Но каждый солдат не просто убийца. Он вырос в этом обществе. У него есть друзья, братья, сестры, мама и папа. И в каждом гражданине своей страны он не может не видеть близких ему людей. У солдата чужой армии таких привязанностей нет. Поэтому любая мысль о том, что придет чужой дядя с автоматом и все заживут лучше прежнего, просто бред. В лучшем случае покоренную страну превратят в сырьевой придаток. А, выкачав все природные и людские ресурсы, просто выкинут на помойку.
Слово вновь взяла ведущая.
– Но при подавлении мятежа вы убивали граждан нашей страны.
– Я вижу в зале полицейского офицера.
Грузный мужчина в черной форме тяжело поднялся со своего места.
– Офицер, напомните присутствующим выдержку из полицейской инструкции. То место, где сказано о порядке действий в случае массовых противоправительственных выступлений с применением оружия.
– Огонь на поражение.
– Спасибо. – И видя, что он собирается сесть, я добавил: – Еще один вопрос. Сколько полицейских было убито в ходе мятежа?
– Около двухсот полицейских и порядка пятисот гражданских лиц, – хмуро произнес он.
По залу пробежала волна вздохов.
– Спасибо. – Я кивнул офицеру, и он сел. – Мы просто очистили город от банды маньяков. Говоря мы, я имею в виду не только себя и своих людей, но и честных полицейских, сотрудников Имперской безопасности и многих прочих, не позволивших этой мрази захлестнуть город и всю страну.
Ани выполнила свое обещание, и вопросы сыпались из нее, как из пулемета. Но в целом она скорее поддерживала меня, чем «топила». Давала закончить мысль и пресекала излишне крикливых. Впрочем, вопросы были иногда не очень приятные.
Но отдуваться за всех я не хотел.
– Ани, ты совсем забыла про других гостей своей студии.
Ответом мне был взгляд, полный непонимания.
– Разве девушки из эскорт-агентства…
Уже видя, как гневно вспыхнули глаза девушек, я прервал ее во избежание членовредительства.
– Это не так. Позвольте представить вам капитана Асгу, командира роты. – Бешеная встала и изобразила вежливый поклон. – Командира взвода лейтенанта Т’Мири, полковника Доратха, лейтенанта Лиро Ди, сержантов Ди Гиса и Эли Намши.
– Но девушки не в форме, и я подумала… – проблеяла телезвезда.
– Девушки в отличной форме, – мягко не согласился я. – И выглядят так, как надо. А мундир… Его они еще натаскаются.
Надо отдать ей должное, в коматозном состоянии Ани Тха пребывала лишь несколько секунд.
– Капитан Асга…
– Просто Асга. – Девушка очаровательно улыбнулась и поудобнее устроилась в кресле.
– Вам не трудно жить в окружении мужчин? Такая толпа самцов…
– Они не самцы, Ани. – Асга оглянулась вокруг. – Они мужчины. И самое трудное, это не жить среди них, а через день хоронить боевых товарищей.
– Доратх? – Ани улыбнулась. – Можно я буду вас называть по именам.
– Конечно, Ани. – Доратх был сама любезность.
– Генерал младше по возрасту очень многих из вас. Скажи, легко подчиняться совсем еще молодому человеку?
Доратх улыбнулся.
– Генерал на моих глазах порвал в клочья шестерых бойцов, которые были в состоянии уничтожить весь наш полк, не окажись он на их пути. Поверьте, Ани, если бы возраст на войне хоть чего-нибудь значил, в армии воевали бы одни глубокие старики. Он просто лучший из всех, кого я знаю. Единственное подразделение, где в бой ходит без исключения весь списочный состав – это наша дивизия. Даже специалисты связи и повара. До него никому и в голову не могло прийти, что это цементирует подразделение лучше любого устава.
Он может заменить почти любого военнослужащего нашей дивизии, кем бы он ни был. Если генерал чего-то не знает, то просто спрашивает, а не надувает щеки.
– А легко охранять такого человека? – не сдавалась ведущая.
В ответ раздался дружный смех.
– Да не надо это ему, – отсмеявшись, произнес Доратх. – Он просто идет вперед и с радостью принимает всех тех, кто идет рядом.
Переключившись на моих соратников, ведущая дала мне возможность перевести дух, а их в свою очередь попотеть, выдерживая атаки зала и звонивших в студию людей.
Постепенно список официальных и неофициальных мероприятий этого бурного дня и не менее бурного вечера подошел к концу. Ночь трех лун вступала в свои права, а Элар Кимон все не появлялась. Меня это уже начинало немного беспокоить. Нельзя, чтобы такая лиса бродила ночью по деревне…
После парада почти всей толпой, за исключением отпущенных по домам, мы завалились ко мне во дворец.
Ребята и девочки вовсю веселились, изображая вечеринку по поводу праздника, и распивали древние напитки из богатого винного погреба. Они как раз затеяли танцы, когда автоматика, среагировав на появление постороннего в охранном периметре, вырубила в доме свет. Заинструктированные до умопомрачения солдаты и офицеры в мгновение ока рассосались по углам, словно захваченные врасплох тараканы. Я не хотел, чтобы мне мешали.
Неясная тень скользнула от окна к центру комнаты. Разделенные на сегменты движения плавно, словно ртуть, перетекали одно в другое. Не очень быстро, но точно. Я хорошо знал, что скрывается за такими вот медленными движениями. Очень хотелось попробовать на зуб такого бойца, но война – не олимпийские игры. В руку кольнул предупреждающий сигнал, и я крепко зажмурил глаза от ослепительной вспышки, залившей все вокруг. Даже через плотно сжатые веки я увидел кровавое марево огня. Ноль пять секунды. Я открыл глаза. Мой оппонент продолжал двигаться так, словно ничего не произошло. Но это был блеф. Он был ослеплен. Надолго. Остались слух, обоняние и тактильная чувствительность. Ничего, сейчас их не будет тоже. Мягкий, рокочущий звук барабанов рагора из мощных динамиков заполнил комнату, а за мгновение до этого система вентиляции дома залила его удушающим ароматом тропических цветов. Скользящий змеиный укол «драконьего жала» мог бы подарить ей легкую смерть, но в последнее время мне очень надоело убивать. И палец сместился на сантиметр ниже.
По моей команде вспыхнул свет. Заранее заготовленные наручники, а точнее, целая система кандалов из сверхпрочного и очень упругого сплава опутала ее серебристым коконом металлических полос.
Я сдернул капюшон, скрывавший ее лицо, и увидел то, что и ожидал увидеть. Элар Кимон собственной персоной.
Негромким голосом я отдал распоряжения.
– Кхорданг! Эту птичку отвези Ша Рохару, и поосторожнее с ней. Если что, просто убей. Это приказ. Твоя жизнь намного дороже, чем то, что может знать эта маленькая злючка. Остальным отпуск – пять суток. Все, кто хотят, могут остаться в моем доме. Доратх, будь с ребятами к этому сроку у Храма. Хорошо?
Увидев удивление в глазах своих друзей, я остановился.
– Что-нибудь не так?
– Ты что, собираешься отдаться этим бешеным девчонкам из Храма?
– Не боись! – улыбнулся я. – Мы же «Стражи Неба». Отступать нельзя.
– Да? Это тебе не «танцоров» класть.
Я улыбнулся еще шире.
– Прорвемся. Тахор! – окликнул я своего пилота. – Поехали.
В чем-то ребята были, конечно, правы. Эти пять дней я не забуду и на смертном одре. Краткие передышки в виде нашего совместного путешествия по самым фешенебельным магазинам столицы были полностью перечеркнуты той формой, в которую претворилась благодарность моих новых жен за подаренные безделушки.
Через пять суток я стоял на взлетной площадке позади храма, и сердце мое было полно нежности и любви к этим женщинам, которые подарили мне целый океан любви.
Девочки стояли здесь же. Уже был слышен свист турбин «Камарга», резавших прозрачный утренний воздух, когда из плотной группы вышла Захон Или.
– Повелитель, мы знаем, что никогда больше не увидим тебя.
Я хотел было ее прервать, но она властным жестом остановила меня.
– Помни только, здесь твой дом.
– Захон! Здесь не только мой дом. Здесь остается мое сердце.
С этими словами я нырнул в чрево вертолета и, перекрывая визг турбин, крикнул пилоту срывающимся голосом:
– Пошел!
Я не смотрел вниз, однако воображение не хуже зрения рисовало удаляющееся облако крепко взявшихся за руки девочек. Моих жен.
Тем временем война шла своим чередом. Новый ее вариант, предложенный нами арлингам и гатрийским наемникам, нравился последним все меньше и меньше. За моей шкурой действительно шла настоящая охота. Но после «танцующих» все это было не так, чтобы очень. Можно сказать, мелочи жизни. Зато они не давали расслабляться охранным постам.