Плащ с высоким воротником, несмотря на то, что был явно поношенным, на что указывали некоторые потертости на рукавах, мне чем-то понравился и тут же сменил предыдущую старую куртку, которую я оставил в ящике. Пластинка же была убрана во внутренний карман. Стало как-то комфортнее.
Сумерки уже овладевали этим местом. Я решил немного углубиться в лес, чтобы не торчать на открытом берегу. Ступать приходилось аккуратнее, лишний раз не прикасаясь вообще ни к чему. Один раз увидел птицу без перьев, чем-то смахивающую на сумасшедшего чихуахуа. Взгляд точно был, как у не самого гордого потомка волка.
А вот маленькая полянка, вернее сказать, островок незримо отделенный от остального леса, с двумя перекрещенными деревьями, с толстыми ветками, мне понравилась сразу. Устало облокотившись на ближайшее деревце, которое до этого было обкидано валяющимися ветками на предмет опасности, я залез в рюкзак. Выпив воды и поставив рядом с собой консервную банку, достал сверток с цилиндром. Он был теплым и, кажется, продолжал нагреваться в моих руках. В голову пришла мысль: «а вдруг это подобие кремня?». Спустя несколько секунд я чиркнул по нему ножом. Результата не было. Огонь не появился, искры не брызнули.
— Хорошо, тогда мысля номер два.
На ощупь этот цилиндр был не особо твердым, так что с помощью ножа, с трудом, но все-таки отрезал от него треть. Место среза тут же приобрело фиолетовый оттенок и меньшая часть стала расплываться по земле. Кусок, оставшийся в руке наоборот — затвердел. Темно-фиолетовая лужица вспыхнула невысоким красным пламенем, тут же обдавшим меня приятным теплом. На всякий случай я пробежался по окрестностям, держа огонь в поле зрения, и насобирал валежника.
Сумерки тем временем закончились, и ночь вступила в свои права. На небо словно натянули покрывало — не было видно ни звезд, ни луны. Впрочем, это не могло помешать мне погреть импровизированный ужин, а после залезть на дерево, положив рюкзак в сплетение веток, перед этим достав оттуда веревку. Кажется, если покрепче себя привязать, то можно будет и вздремнуть.
На всякий случай я подбросил веток в огонь, а после вновь вскарабкался повыше. В отблесках пламени заиграли тени.
— Надеюсь, это лишь, воображение, хотя вон то, десятилапое, двигается уж очень естественно. — нож был под рукой, как и пистолет, только вот очень не хотелось поднимать шум. Вдруг обойдется?
Послышались шорохи, мелкие постукивания сотен конечностей, заставившие меня напрячься и с силой сжать кулаки. В соседнее дерево что-то врезалась, отчего оно заскрипело. Я принялся живо вертеть головой, чтобы разглядеть надвигающуюся, в этом не было сомнений, опасность. Красное пламя освещало их. Темные паукообразные с тремя глазами, лапками, покрытыми мерзкой шерстью и изогнутыми в разные стороны, с торчащими иголками из тела и челюстями, похожими на человеческие.
Но не это было самым жутким, хотя и арахнофобия для многих пренеприятнейшая вещица. Следом за потоком этих существ шли три человеческие фигуры, и вот их голубоватое свечение вызывало самый настоящий страх. Первый, одетый в какие-то лохмотья, сделал пару жестов, и, выстроившись в линию, они прошли к костру. Лишь одного из них я смог разглядеть — другие были похожи на заготовки для манекенов, без ярких черт лица и индивидуальности — тонкие черты лица, длинные волосы, необычная одежда. Он чем-то напоминал классического эльфа, если бы не полностью пустые глаза. Ими-то он и приковал меня на месте, посмотрев прямо в душу. Я на миг забыл как дышать и потерял счет времени. Затягивающая пустота, в которой словно что-то прячется, скрывается…
Но не хватало еще этого — особо мелкий паук, явно отставший от собратьев, почему-то решил, что взобраться на мое дерево будет хорошей идеей. Он даже успел встать на задние конечности, когда «эльф» беззвучно свистнул, а после опять перевел взгляд на меня, успевшего лишь вытащить нож непослушными пальцами, и постучав костяшками пальцев по голове, демонстративно отвернулся. Паук обошел дерево, у меня же на голове шевелились волосы. Его товарищи простояли у огня меньше минуты, слегка покачиваясь, а после медленно, словно без сил, побрели дальше. Лишь он обернулся и прижал палец ко рту.
За следующий час, а может и больше, я не то, что не сомкнул глаз, а даже старался лишний раз не моргать. Так что, появление зеленых огоньков не столько напугало, сколько напрягло. Они летали, примерно, в метре от земли и осторожно приближались к свету. Вслед за огоньками в воздухе еле заметно блестел какой-то туман, похожий на пыль.
Огоньки окружили мое дерево ровным кругом. Пыль, в виде воронки, стала подниматься выше. Наконец, я смог присмотреться к ним — в глубине десятисантиметровых, светящихся сфер, виделись человеческие силуэты. В голове раздался игривый девичий голос: «иди к нам. Спускайся к нам. Мы ждем!», а после к нему присоединился целый хор.
Ноги, кажется, сами принялись шевелиться, не слушая меня — единственного и, обычно, полновластного хозяина. Руки била мелкая дрожь, но они еще кое-как слушались. Понемногу эта дрожь перешла на все тело и я мысленно похлопал себе за то, что не поленился и привязал себя к ветке потолще.
В глазах появились цветные пятна. Они стремительно расползались, приобретая насыщенность, кружилась и закрывали все поле зрения. Не знаю, сколько прошло времени, но неожиданно раздалось разочарованное цоканье и пятна перед глазами прекратили свое движение. Меня затошнило, но окружающий мир медленно возвращался — я мог его видеть! Это придало моральных сил.
— Кхе-кхем. — деликатный кашель заставил вздрогнуть и, схватив покрепче сук, осторожно завертеть головой. — По плану, конечно, надыть тебе бы еще до следующих сумерек одному тут пробыть, но кое-кто ищет с тобой встречи. Сильно ищет.
— Мартемьян, чтоб у тебя муравьи водиться перестали! Я же так нервный тик заработаю! — увидев Лесного хозяина, присевшего на, неведомо откуда появившееся бревнышко, я немного расслабился.
— Хе-хе, — Мартемьян заскрипел, как старый дуб. — Осмелел, значит, смерть увидал и страх, а в голове твоей чужеродное сознание побывало. И это правильно, что ты осмелел. Спускайся. Пока я тут — тебя никто не тронет.
Через десяток секунд я стоял перед стариком, недобро щурясь.
— Ну-ну, не надо на меня так смотреть, не дорос еще. — и пальцем еще погрозил, мох эдакий. Кстати, по поводу мха. На плечах Лесного хозяина появилась накидка, как у шаманов. — Так вот, человек один, как-то узнал, что ты сейчас здесь и попросил встречи. Замечу отдельно, со всем уважением попросил — вот, даже подарок сделал.
— Кто он? — спросил я. Откуда такое внимание к моей скромной персоне?
— Он сам тебе скажет. Я же прослежу, чтобы разговор прошел хорошо, а после ты продолжишь свои приключения.
— Вообще не воодушевил, веришь? — незаметно для себя, я перешел на «ты», хотя думаю старичку на это плевать с высокой колокольни, точнее, ели. Специфика, как-никак.
— Даже не собирался. — Мартемьян хмыкнул и отошел в сторону.
В следующий миг из-за дерева вышел невзрачный полноватый мужчина, впрочем, вызывающий опасения. Одет он был во что-то бесформенное, отдаленно напоминующее накидку восточного монаха, явно на несколько размеров больше нужного. Он улыбнулся, но глаза оставались холодными:
— Значит, вот ты какое — новое пополнение. Сразу, чтобы снять все вопросы. — он вытянул правую руку, на которой, по всему предплечью, медным цветом загорелась длинная вязь татуировок и символов. — Я один из сынов Черноглазого Бога и, так уж получилось, твой наставник.
Глава 19. Бег и топи
— Сын Черноглаза? — переспросил я, облокачиваясь на деревце. — То есть, Странник?
— Можно и так сказать, — собеседник немного поморщился. — Хотя это слово хуже описывает суть.
— Значит и у меня будет такая же большая метка? — почему-то именно размер привлек меня больше всего. Уж слишком вычурно все это выглядит, ни капли эстетики. — А как же скрытность? Я правильно понимаю, нас немного, а метка уникальна. Неужели не найдется охотников за ней?
— Зачем скрытность, если есть сила и преклонение? Но если тебя это беспокоит, то зря. Дар Бога индивидуален и зависит от своего хозяина.
Нет, значит не показалось — есть в голосе у этого Странника что-то фанатичное, надеюсь, это исключение из правил. Он торжественно, будто на пафосной церемонии продолжил:
— Словом и желанием Его, я — Берем, барон Красного легиона, принимаюсь обучать тебя. Ты получишь возможность стать полноценным Странником, а то и кем-то бóльшим.
— Я согласен. — я протянул руку, предлагая скрепить слова рукопожатием, но Берем проигнорировал этот жест. Ладно, мы не гордые. Пока что. — Ви…
— Потом познакомимся. — перебил он. — Сейчас ты должен выбраться из этого места сам, без помощи духа. Направление я тебе скажу, но дальше ты сам должен понять путь.
— Ла-адно. — немного недовольно протянул я. — Тогда объясни, что с этой «магией». Когда на меня вампирша напала, то я каким-то образом смог… — я неопределенно помахал рукой в воздухе. — Преобразовать что-то в какой-то щит?
— Переплетенные линии в виде двух странных ромбов? — я кивнул и Берем продолжил. — Значит тебе попалась защитная руна Линваз. Когда понадобится в следующий раз, то начерти ее в воздухе пальцами и представь будто в нее перетекает немного твоей крови — сейчас это будет лучшая ассоциация. На этом все. Тебе вон туда.
В воздухе загорелась тусклая желтая нить, указывающая куда-то параллельно реке, если я не путаю. Странник же, не прощаясь, кивнул лесному хозяину, тактично стоящему в десятке метров, и ушел в лес.
— Все, переместился куда-то. — Мартемьян плюхнулся на облюбованное бревнышко и жестом пригласил меня. — Держи ухо востро, я видал его породу. Такой даст копейку, запросит рубль, а потеряешь десять.
— Еще и фанатик какой-то. — я скривился, вспомнив его лицо во время упоминания Бога.
— Этот еще не самый ужасный. Некоторые за кривой взгляд уже слюной брызжут, аки ядом. — он замолчал на минуту, пока я просто закрыл глаза и смог немного расслабиться. Старик после медленно продолжил. — Ты теперь сам на выход?