— Да. — твердо заявил я, не открывая глаз. Рядом с лесным хозяином силы стремительно восстанавливались. — Кстати, что было этой ночью? Что за огоньки?
— Кто-то из рода фей.
— Фей? — я переспросил, пытаясь вспомнить, все что когда-либо знал о феях. — Они же считаются добрыми?
— Добрыми? — переспросил уже меня Мартемьян, а после заскрипел, громко смеясь. — Та мелюзга лесная или полевая, которая человеков до потери сил и обретения безумия танцевать заставляет, добрая? «добрые» не используют внешний контроль так грубо.
Внешний контроль это, наверное, он имеет в виду те галлюцинации, что я видел. Ментальная магия, выходит?
— Ладно, как мне вернуться? Есть в этом месте что-то интересное, манящее, но лучше привычный город, а не лес с мистикой, достойной хоррору непонятного пошиба.
— Интересное и манящее? — кхекнув, спросил Мартемьян, недоверчиво посмотрев на меня. Сомневается в душевном здравии? Так поздно уже. — Ну ладно. Хотя многие клянут это место.
— Кстати, — я приоткрыл один глаз. — А как сюда другие люди попадают? Тот же Скрипач.
— В основном после смерти, но некоторые просто теряют свой путь в жизни и попадают, вернее приходят, сюда. Слышал, небось, о туманных дорожках или местах, где люди пропадают? Так вот, они ведут, в основном, в этот Лес. Хотя тут не только лес, здесь и поля есть, деревня, где люди живут, иногда пространственные пузыри появляются. — Лесной хозяин поднялся на ноги. Желтая нить еле тлела, но направление все еще угадывалось. — В той стороне из необычного есть большая каменная землянка, катакомбы и башня с вечно текущей водой.
— Тогда я в путь? — я повесил рюкзак на плечи, и немного попрыгал на месте, чтобы проверить удобство. Мартемьян окинул меня взглядом, хмыкнул, достал из рукава ослепительно белый платок и, театрально промокнув невидимые слезы, несколько раз взмахнул им, мол, «иди, не задерживай наше горькое расставание». Какой талант среди мха и дубов пропадает!
Надо было спросить, сколько хоть часов идти? Но уже ничего не поделаешь — обернешься, и следа его не будет.
Стоило отойти еще дальше, так в мир вновь вернулись серые краски и давящая тишина. Хотя нет, не тишина — слева какой-то треск раздался, чем-то на электрический похож. Кажется, я зарекался любопытствовать? Значит не сегодня! К тому же, встреча с Мартемьяном и Беремом как-то освежила и придала сил. Ладно, вру. Берем напряг, хоть и задал цель.
Вроде и обычный толстячок, но его растекшаяся по руке метка вызывала, так сказать, противоречивые чувства. Что-то между трепетом, уважением, страхом и завистью. Да, именно завистью, с ярой необходимостью обойти его в чем бы то ни было. Очень странное чувство, не помню, чтобы раньше испытывал что-то подобное настолько сильно.
Среди необычайно тонких деревьев, не больше цветочных стебельков, но необычайно твердых и упругих, снова послышался резкий треск. А вот увиденное меня удивило. Я ожидал какой-нибудь искрящийся шар, куб, молнию в колбе, наконец! Но не электрический родник с искрами, в который то и дело капает ядовито-зеленая роса из разломанного полупрозрачного камня. Каждая капля рождала тот самый треск, на который я шел.
— Ладно, это стоило того, чтобы сойти с пути.
Я развернулся и заметил две параллельные тропинки. Странно, ведь когда шел сюда — она была одна. При этом, левая словно манила меня и выглядела более аккуратной. Да и, кажется, шел я именно по ней…
Махнув головой, я повернулся и зашагал через бурелом. К черту эти аномалии, пойдем своим путем!
В этот момент нога заскользила по чему-то влажному. Успев оттолкнуться другой ногой от земли, я смог отпрыгнуть подальше и удержать равновесие. Из того места, где я стоял еще пару секунд назад раздалось рычащее клокотание. В низком ковре мелкого папоротника что-то стало стремительно увеличиваться. Оно было похоже на мешок из молодой розовой кожи. Когда размер его достиг метра, он затрясся крупно дрожа. Дальше я решил не испытывать судьбу и, вдруг, решил заняться спринтерским бегом.
Оглушительный рык догнал меня уже в тринадцати метров от кокона. А следом раздался щелчок и порыв ветра с силой ударил в спину, изрядно придав скорости. Ноги оторвались от земли, но спустя секунду я продолжил свой бег. Повернул голову и увидел какую-то химеру. Серые склизкие крылья, змеиное тело, с кучей дурнопахнущих ртов, что чувствовалось даже отсюда, и пара кривеньких, дергающихся лапок. Где-то за крыльями заплетались щупальца. Оно еще раз неумело взмахнуло крыльями, подняв кучу мелкого мусора, и попыталось взлететь, но накренилось и с криком упало на землю.
Монстр оглушительно закричал, и что-то с силой снова ударило меня в спину. Упав на землю и тут же, на всякий случай, перекатившись в бок, я поднял голову. Химера уже встала на хиленькие лапки. Она вновь издала крик, и в нескольких метрах от меня полностью белое дерево затрещало и с грохотом повалилось. Благо, что не на меня.
Существо побежало, поддерживая себя неаккуратными крыльями. Оно ломало кровожадные ветки, цепляющиеся ему за кожу. Вскочив на ноги, я с удвоенной скоростью помчался вперед, стараясь придерживаться курса, проложенного той золотой нитью. Плащ развевался от бега, рюкзак удивительно крепко держался на плечах и не мешал.
Неожиданно я осознал, что прекратил спотыкаться на каждом шагу, будто лес меня… Принял?
Деревья, кустарники, небольшие завихрения воздуха, вспышки света и светящаяся паутина, высотой в многоэтажный дом. Все это оставалось где-то позади. В груди поселилось неожиданное беспокойство, и я посмотрел в даль, а не под ноги... Бугрившаяся широкая расщелина пересекла угольно-черную землю. На глубине шести метров грозно бурлила мутная вода. И лишь наклоненное деревце, тоньше которого и не бывает, пересекало эту преграду. Позади раздался очередной крик и очередной хруст новой порции дров. Я устало достал пистолет, снял с предохранителя и взвел курок.
— Надеюсь, что не ошибся. — тяжело дыша я двумя руками направил ствол на монстра. Он выглядел хуже, чем при «рождении». Где-то его кожа была подпалена и дымилась, где-то превратилась в светлый, чуть ли не светящийся, прах и понемногу сыпалась. В крыле зияла дыра, лишившая прелестей полета.
Выстрелы, почему-то, ударили по ушам больнее, чем крик химеры, ломающий деревья. Четыре пули прошли мимо, одна оторвала кусок щупальца, одна попала в голову, не нанеся смертельной раны, еще две застряли в теле. Тяжело сплюнув, я убрал пустой пистолет в карман. После же подпрыгнул и, ухватившись за дерево, полез по нему, перебираясь через этот овраг. Параллельно с этим, я очень надеялся, что монстр внезапно не решит проверить свои «вокальные способности», а сама тростинка выдержит. И лишь перепрыгнув на другую сторону, я понял, как мне повезло, что это дерево оказалось лишь деревом, пусть и странной изогнутой формы, ведь рядом стоящий коричневый гигант медленно шевелился, перебирая гибкими корнями.
Я обернулся на монстра. Он мялся у края, словно не решаясь каким-либо образом перебраться на другую сторону. Из пулевых отверстий текла очень жидкая белесая жидкость. Он завертелся, пару раз рыкнул и сломал одно дерево ударом дырявого крыла.
Я плюнул в расщелина, помещая в этот плевок все негативные эмоции. Слюна вызвала облачко разъедающего нос светящегося газа. Быстрым шагом, стараясь восстановить силы после бега, я убрался подальше от этого места.
Густой лес сменился на рощицу с идеально ровной, широкой тропой. Я шел по ней, приглядываясь к серому пятну на земле. Подойдя ближе, встал как вкопанный.
Посреди Проклятого леса с жуткими монстрами, где кругом находятся самые странные проявления мистики, лежит идеальный трехметровый кусок тротуарной плитки вместе с дорожным знаком пешеходного перехода.
— Может, поэтому в городах так часто ремонтируют дороги? Потому что, то тут, то там появляются дыры, словно вырезанные лазером?
Дотронувшись рукой до дорожного знака, желая проверить его на реальность, я постоял немного и, усмехнувшись, пошел дальше.
Где-то через полчаса пути, тропа начала резко сужаться — низкие деревья ее, кажется, захватывали. Земля, из каменно-плотной становилась рыхлой, а еще спустя сотню метров — влажной. Потихоньку ноги стали погружаться в землю с характерным «чавком». Вода прибывала. Где-то на грани ощущений я почувствовал странный запах гниения, смешанный с дикой влажностью и тиной.
— Ну не могло же меня на болото занести?
Видимо, могло. Деревья окончательно исчезли, по бокам от меня проявились торфяные островки с зеленой верхушкой мха. Я повернулся назад. Деревьев и тропы, которые только что прошел, не оказалось. Лишь островки торфа разной высоты, выделяющие откуда-то из-под себя низкий туман и редкие камыши, с меня ростом. Под ногами еще находились остатки земли, по которой можно ходить без риска провалиться.
— Делать нечего — только вперед.
С каждым метром идти дальше становилось все тяжелее. Грязная вода почти затапливала высокие ботинки, которые и без того вязли в трясине, а легким не хватало чистого кислорода, из-за чего кружилась голова.
Неожиданно я поскользнулся, но вместо того, чтобы просто упасть, что-то с силой потащило меня на глубину. При этом, это «что-то» крепко схватило меня за ногу костлявыми пальцами.
Взмахнув руками от неожиданности, я полностью погрузился в воду. Удивительно, но под ней было светло и я смог хоть немного рассмотреть того, кто меня утащил. Огромная, почти лысая голова, выпученные, как у лягушки глаза, изо рта торчат ряда два острых зубов, тело женское, причем, должно быть, привлекательное, если бы не множество бородавок. Ноги тоже подкачали — одна была похожа на лягушачью лапку, у другой отсутствовала стопа. Она обхватила мою шею руками, при этом, судя по воздушным пузырям изо рта, что-то бубня. Нога же моя оказалась запутана в черных водорослях. Призвала, жаба, чтобы душить сподручнее было!
Я начал захлебываться. В голове вновь появился тот самый рисунок, который не так давно отпугнул вампиршу. Руна Линваз — два переплетенных ромба. В этот раз я начертил ее пальцами и, как советовал Берем, представил как в нее стекаетс