Чародей, бренча железом, ушел за картой.
И дело не только в том, что восставшие мертвецы стали чем-то вроде держателей клятв у магов, что само по себе необычно. Я слышал про них в совершенно другом мире. Серые узкие коридоры из крошащегося дерева и гнилого мяса, тонкие и юркие монстры, больше похожие на художества ребенка, странная энергия, оживляющая трупы.
И надпись, пульсирующая кровью, на каждом сто втором перекрестке. Хольмовый повелитель.
Глава 3. Кладбище и Хольмовы мертвецы
С холма открывался вид на небольшую деревню, которая располагалась около древнего кладбища. Она была пустой, но на удивление чистой: ни паутины, ни каких-либо диких животных или следов мародеров. Только солнце освещало улицы, дома и слабо бликующие мутные окна. На первый взгляд все тихо — лишь слабый ветер нарушает застывшую, в чем-то даже пасторальную картину.
Я вышел из-за раскидистого кустарника, со скуки держа рукоять меча. Полупустой рюкзак, вещи из которого были спрятаны в подвале дома, незаметно висел на плечах. Тень впереди удлинялась. Окружающая тишина казалась неестественной, натянутой, как ткань иллюзиониста. И это даже радовало.
Бесшумно шагая, оказался у кирпичного колодца. Я заглянул внутрь и увидел плавающую привязанную сетку с бутылками. Интересно, сколько времени они уже охлаждаются?
Сжав кулак, я переместился в ближайшую густую тень крыльца и замер, присев. Может быть, это паранойя, а может и нет… В ожидании, я провел несколько минут, слыша лишь собственное дыхание. Когда уже облокотился на стену дома, на колодце дернулась тень. Кто-то не особо аккуратно крался по главной улице. На лице появилась тонкая улыбка. Кто же так крадется — по солнцу?
— Ни с места! — с долей мелодичности произнес голос за спиной. В спину уткнулось лезвие. Он коротко свистнул. К одной тени прибавились еще три.
Что же, запомним — явно не мне давать советы по скрытности.
Четыре человека в черно-оранжевых накидках показались из-за угла дома. Бунтеревцы, кажется. Один из них, с темной густой щетиной, демонстративно крутанул меч подходя ближе, другой держал меня на прицеле — стрела смотрела прямо в горло.
— Шпионишь? — обманчиво мягко спросил мужчина в стальном нагруднике и с латными перчатками. Я обратил внимание на его меч, вернее, на необычную овальную гарду.
— На кладбище иду. — я безразлично пожал плечами, стараясь осмотреться.
— Почти пришел! — гоготнул высокий солдат в кольчуге со щитом. Мужчина оборвал его движением руки.
— Кто такой? — он придирчиво, даже оценивающе, осмотрел мою одежду и клинок. Последний молодой человек просто отошел в сторону.
— Путник. — я холодно улыбнулся, мысленно рисуя руны.
— Значит так, путник, снимай меч и свою ношу… — я не стал дожидаться, пока, по видимому, главный договорит свою фразу, и телепортировался за спину лучнику. Схватив его же нож с пояса, вонзил ему в шею. Выпущенная стрела застряла в стене соседнего дома. Кровь стремительно залила одежду и руки лучника. Он рывком вытащил нож и глупо смотрел на багряное лезвие, медленно оседая на землю.
Светловолосый, что до этого угрожал мне со спины, прыгнул вперед, взмахивая саблей без гарды. Я отступил на пару шагов назад, вместе с этим доставая клинок из ножен и сбрасывая рюкзак с плеч.
— Руби колдуна! — крикнул кто-то.
Я усмехнулся, а после в бело-серебристой тусклой вспышке оказался возле солдата со щитом, готовясь колоть. Тот ударил навстречу мечу, и острие, вместо того, чтобы пронзить кольчугу, рассекло бедро. Он сначала охнул, а потом завопил — его голова и волосы, не прикрытые шлемом, вспыхнули от руны кейназ. Солдат в панике попытался потушить сверхъестественный огонь. Кожа начала медленно пузыриться и обугливаться.
Искры линваза забегали по серому плащу. Я телепортировался на десяток шагов в сторону. Мимо пролетел жидкий сгусток красного огня. Он растекся по земле, оставляя выжженную плешь. Я взял клинок в две руки и отразил летящий кинжал, со звоном улетевший куда-то.
Рядом уже оказался светловолосый. Он стремительно и плавно наступал, почти не оставляя времени на парирование. Движение справа, слева, справа, обманный финт и укол. От первых нескольких ударов я отходил назад, примеряясь к противнику, а после сделал резкий подшаг к противнику, ломая привычный темп. От первого взмаха он достаточно ловко уклонился, а второй попытался парировать. Только вот полуторный меч буквально продавил его легкий клинок и вонзился в плечо.
Краем глаза я замечаю движение. Это обгоревший солдат окунул голову в колодец.
В меня летел еще один кинжал, заставляя вновь призвать метку. Я переместился на два с половиной метра от земли, чтобы увернуться от лезвия, а потом обрушиться на раненого светловолосого. Полуторный клинок разрубил его череп, пачкая окружающую местность, а также мой плащ в крови. Оказавшись возле бородатого командира, толкаю его воздушной руной. Он влетает в стену дома, меч выскальзывает из рук.
Бледный парень, что оказался дальше всех, пятится назад. Не обращая на него внимания, почти элегантно вытаскиваю его товарища из колодца и погружаю острие в грудную клетку, туда, где только что билось сердце.
Лезвие засветилось. Наложенные магические руны впитали кровь и заточили его.
Остались двое. Командир, уже встал на ноги и крепко держал полуторный меч с овальной гардой. В его диких глазах лишь ярость.
— Что тебе тут нужно? — крикнул он, поднимая клинок на уровень груди.
— Я уже говорил, что иду на местное кладбище.
После этих слов солдат словно бы решился на что-то. Он резко развернулся к своему командиру, посмотрел тому в глаза, и бросился наутек. Его ругань недолго была слышна — знатную, видимо, скорость развил.
— Идиот, Мартин! — как-то даже по-отечески произнес командир и вновь метнул красное, будто химическое, пламя.
Я легко махнул рукой снизу вверх, создавая пространственный барьер, цвета мутно переливающегося стекла. Огонь расплавленной медью стек по нему и принялся прожигать нескошенную траву и землю. Кажется, что он не собирается застывать, и будет лишь разрастаться, грозясь устроить пожар. Левая рука мужчины, в стальной рукавице, с хрустом превращалась в подобие черных когтей.
— Маг-перевертыш, — заметил я. — Вот это редкость.
— Умри, еретик! — завопил он и быстро, очень быстро, оказался рядом.
— Еретик? — удивился я, делая подшаг в сторону. Меч пронесся слишком близко. В прошлой жизни я бы вздрогнул, но теперь лишь продолжил ехидно говорить. — Ты местный паладин? Хотя нет, рожей не вышел.
Ответа на мой вопрос, увы, не последовало. Лишь когти устремились к горлу. Усмехнувшись, я переместился за спину мужчины и пнул его в стену. Он развернулся, почти не почувствовав удар. В этот момент с меня опали рунические искры.
— Стоять! — словно металлический голос, или же колокол, произнес это, на первый взгляд простое, слово. Я зажмурился от шума, который он вызывал. Командир сделал тоже самое.
Вдруг, со всех сторон, к нам стали стекаться полупрозрачные призраки и скелеты в обносках с темным туманом в глазах. Видимо постояльцы с местного кладбища, вот только что они делают тут, в деревне? Дома не ветхие, не разрушенные, тотального запустения нет, так с чего вдруг они пришли сюда?
— Вы пролили кровь! На нашей земле! — голос шел, кажется, из-под земли. Иного объяснения, почему меня пробила дрожь, я не придумаю. Благо меч в руке продолжает светиться, немного развеивая низкий туман. Тот, словно хищник, крался, стелясь по земле.
Командир выпустил поток ярко красного пламени, но не в меня, а по скелетам и призракам, что подошли к нему со спины. Видимо посчитав, что опасности от них будет больше, а со мной он как-нибудь да разберется. Результат был, мягко говоря, неудачным — огонь безрезультатно пролетел сквозь желтушные ребра, а сам перевертыш получил костяным кулаком, в истлевшем наруче, по зубам. Призраки дернулись к нему, видя кровь из разбитой губы, но их словно кто-то дернул за поводок. Я же старался не провоцировать нежить — если не убили сразу и не пытаются напасть, значит им что-то нужно.
Погасший меч, само собой, убирать не стал — я не то, что нежити, я людям-то не доверяю. И это много раз спасало от незапланированных отверстий в теле.
— За нами! — я молча подчинился, готовый на самые «неожиданные» действия. Не забыл, к слову, и о своей ноше. Командира же скрутили, когтистую руку крепко зафиксировали ржавыми цепями, что до этого болтались на одном из скелетов. Все его оружие забрал один из немертвых.
Пейзаж представлял необычное зрелище. Серая, безжизненная трава отчасти скрывалась в низком тумане. Деревья же стояли в листьях, но они были ржавыми, точно в знаменитом Рыжем лесу. Их шелест напоминал тихий, предсмертный вздох, переходящий в зловещее бормотание. Солнце не пробивалось сквозь тяжелые облака.
Нас вели к старому, раскидистому дубу. Он был такой, что сам Толстой бы позавидовал — большой, кривой, со странными ветками, которые то сужались и сплетались, то были идеально прямыми, будто их сточили на хорошем станке. Кора его, испещренная глубокими морщинами, казалась картой самых глубинных кошмаров, где каждая трещина рассказывала личную историю гибели и отчаяния. От него исходила давящая и гнетущая аура тяжести.
Не хотел бы я иметь столик из такого деревца. Можно легко сойти с ума.
Перед дубом, на каменном троне, сидел... Сидело массивное существо в дрянной накидке, из-под которой светились красные глаза. Тело его покрыто странным, клубящимся дымом, что мешал разглядеть все, кроме рук, заканчивающихся черными когтями. Ужас от одного взгляда на него проникал в самые кости.
Существо разговаривало с мужчиной в длинной, коричневой рясе, с большим капюшоном. При нашем приближении он дернулся, но местный повелитель, движением руки, осадил его:
— Ищи. Срок две трети месяца, и не возвращайся до этого — добра не жди!
Мужчина молча поклонился и ушел, даже