Просто Бум знал, что они там. Что их легион. Сергей всегда сокрушался, какого дьявола эти отродья выбрали своей обителью именно Библиотеку. Ведь сколько там книг, которые он мог бы принести в метро, к людям. Но нет! В Библиотеке промышляли только самые отчаянные и самые закаленные сталкеры, из тех, что служили Полису. Но и они никогда не рисковали объявляться в здании поодиночке, а всегда входили тяжеловооруженными группами. И почти всегда несли потери. Куда там одиночке Буму…
– Оставляй страх, Сергей, прогоняешь его, – тихо проговорил Странник. – Он заметнее тебя делаю. Все живое чувствую чужой страх.
– Это так ты выживаешь на поверхности? Просто ничего не боишься?
– Так.
– А знаешь, был у меня приятель один, он взрывчатку делал. И очень любил покурить, шельмец. Как-то раз варганит он напалм и цигарку смолит. Ему говорят: дурак, мол, рвануть может. А он в ответ, дескать, я не боюсь. Полстанции сгорело.
– Это глупость. Глупость не лучше страх. – Странник пожал плечами. – Что такое напалм?
– О, брат, это адская хрень! Ну, как сгущенка, только не вкусная. Но горит – будь здоров, замучаешься тушить. Температура – тыщи градусов, да еще и к телу липнет, так что насквозь прожигает.
Попутчик остановился и посмотрел на Маломальского.
– Где взять?
– А на хрена тебе? – подозрительно спросил сталкер.
– Где взять? – терпеливо повторил Странник.
– Ну, коммунисты, знаю, делали, когда с нациками воевали. Применяли даже. Но потом решили не использовать, потому как он воздуха много жрет. А в туннелях это не очень, знаешь ли. Сами тоже страдали. Но если не ошибаюсь, запасов у них на очередную мировую войну хватит.
– Напалм – это оружие?
– Конечно, оружие, балбес, – хмыкнул Маломальский.
– Оружие – это плохо. Но надо, – покачал головой Странник.
– Оружие всегда надо. Только психов от него подальше держать следовало. А то потом приходится жить в метро, а на поверхность выходить по ночам и с полными штанами непередаваемых ощущений.
– Что с Ульрихом и Руделем? – Высокий, с квадратной челюстью и наплывающим на глаза массивным лбом Гесс пристально посмотрел на вернувшегося с поверхности Ганса.
Молодой фашист еще раз окинул взором пост охраны гермоворот бывшей Пушкинской.
Тут было всего четыре человека – портал закрывался надежно, и держать усиленную охрану не считалось нужным. Гораздо важнее были внутренние границы метро. Хотя сейчас с ненавистными большевиками и было заключено перемирие, оно всегда могло перерасти в новую войну. Тем более что в метро имелись и другие режимы, которые хотели избавиться от угрозы воцарения нового порядка во всем подземном мире.
– Чего молчишь-то? – Гесс повысил голос. – Что с ребятами?
– Они ранены, – пробормотал Ганс. – Мутант напал. Отбились. Но они ранены. Я не могу один их дотащить. Помощь нужна.
– Где они находятся?
– В доме.
– Где именно, черт тебя дери!
– Тут рядом. Я покажу. Пойдем скорее! – Ганс сделал шаг назад.
Конечно, по инструкции следовало вызвать штурмовой отряд и послать его на поверхность за нуждающимися в помощи товарищами. Но если те и вправду серьезно ранены, дорога каждая минута. И раз уж Ганс сказал, что это рядом, можно обойтись и без лишних проволочек.
– Ладно. Череп! Эй!
– Я! – встрепенулся бритоголовый тип – низкорослый и лысый, со вмятиной во лбу, свернутым носом и дефицитом зубов.
– Останешься тут. Пост не покидать, даже по нужде. Мы мигом. Ясно?
– Так точно!
– Остальные – приготовиться к выходу на поверхность. Ганс! Ведешь и показываешь дорогу.
– Так точно, – повторил Ганс.
Сергей еще раз повернул голову и посмотрел в сторону библиотеки. Теперь ее загораживал этот дом, на котором до сих пор висела выцветшая табличка, приглашающая в кафе. Где-то здесь вход на станцию Александровский сад. А там подальше, чуть в сторону, – Арбатская. Немного успокаивало, что светлый и безопасный мир Полиса все еще был рядом. Справа тянулась длинная и частично обвалившаяся стена некогда красивого дома, слева – выгоревшее здание банка.
– Ух ты! Глянь, Стран Страныч, «ламборджини»!
Сталкер подошел к машине, которая стояла прямо на проезжей части возле банка. Вернее, к прогнившему корпусу без колес и стекол – все, что осталось от дорогого автомобиля. Сергей просунул голову внутрь и осветил салон фонарем.
– Интересно, что с хозяином стало? Катаклизм всех уровнял, да? – с каким-то ехидством заметил он.
Странник дернул его за рюкзак.
– Идем. Время не терять.
Убывающая луна выглядывала из-за туч и освещала страшные руины города. Слева высились останки архитектурного чудовища, которое когда-то было Генштабом. Впереди справа виднелись заросли деревьев. Опасное место – можно напороться на горгона. Компаньоны приближались к зарослям, которые отделял от бывшего Военторга Большой Кисловский переулок.
Странник постоял на перекрестке и повернул направо, в переулок. Где-то очень далеко раздался леденящий душу вой. Сергей поежился и двинулся следом, в который раз задавая себе вопрос, какого черта он вышел с этим чудаком на поверхность. Был же всегда одиночкой!
Труп вичухи они отыскали довольно быстро – крылатая тварь распласталась на обломках стены Военторга и была заметна издалека. До нее еще не добрались падальщики. Но самым примечательным было не это. При ближайшем рассмотрении стало ясно, что «птичку» практически в упор расстреляли из автомата.
– Мозз, – проворчал Странник и стал озираться по сторонам.
– Думаешь, он где-то рядом? – прошептал Сергей.
– Мозз надо идти. Не может долго останавливаться. Знает, что я иду.
– И как нам его искать?
Странник не ответил. Он вернулся на асфальт переулка и стал в него всматриваться. Присоединившийся сталкер, посветив фонарем, обнаружил мазки уже засохшей крови. Удачно, как и то, что кровь засохла – еще не хватало привлечь сюда стигматов.
Они прошли по кровавому следу и обнаружили, что тот вел к небольшому подвальному окну здания напротив Военторга. Сергей осторожно приблизился к окну, посветил внутрь фонарем и тут же в ужасе отпрянул.
– Твою же мать! Вспомни стигмата… вот и оно!
Маломальский щелкнул затвором автомата. Во все стороны брызнули копошившиеся вокруг монстра крысы…
Бум снова осторожно посветил внутрь.
Стигмат был мертв. Его голова оказалась изрешечена пулями, как и туша вичухи. По углам подвала пищали и шуршали грызуны. Значит, сородичей этой мерзкой твари тут нет.
Внимательно осветив помещение и обнаружив в нем еще один труп, на сей раз человеческий, Сергей протиснулся в окно и спрыгнул на пол. Странник последовал за ним.
Первым делом Бумажник принялся разглядывать мертвого стигмата. И то сказать, не каждому в жизни доведется так близко рассмотреть эту полумифическую тварь.
– Ну и урод же ты, мать твою, – уважительно хмыкнул Маломальский.
Он осторожно взял в руку жуткую ладонь стигмата и развернул. Как только сталкер разжал длинные когтистые пальцы твари, из ладони выскочило то самое жало, едва не продырявив Сергею руку. Сталкер отпрянул и рухнул на пол, выставив перед собой автомат. Он готов был всадить в это чудище весь боезапас, но тварь больше не шевелилась. Мышечный рефлекс? У трупов такое бывает…
– Чтоб ты сдохла еще раз, зараза! – проворчал Бум, вставая и отряхиваясь.
Тем временем Странник обследовал другое тело. Хотя над ним и изрядно поработали крысы, запекшая кровь в ушах и багровые полосы, тянущиеся из ноздрей, ясно показывали: это жертва мозза.
– И где он теперь? – спросил Маломальский.
– Я думать, – поднял руку Странник.
– А что, если он в крысу вселился?
– Нет. Не бывает.
– Ну а в мутанта какого?
– Нет. – Странник мотнул головой. – Только человек быть хозяин может мозз.
– Это охренительно здорово, – мрачно проворчал Сергей. – Ну ладно, допустим. Но ведь мозз сам не может пользоваться автоматом?
– Да. – Странник кивнул.
– Да – не мог, или да – мог?
– Да. Нет, не мог.
– Выходит, тут был еще человек. Ведь вичуха убита из автомата, да и стигмат тоже. Но оружия я не вижу, а труп человеческий есть. Значит, был еще один человек. Верно? А мертвец, видимо, тот, в кого он влез на Полянке.
– Хренозавра Полянка, – кивнул Странник. – Был еще человек.
– Да мы с тобой просто гениальные сыщики. – Маломальский улыбнулся и стал тщательно изучать пол, освещая его фонарем. – Типа, Шерлок Холмс и доктор Ватсон. Ты, конечно, туповатый Ватсон, а я башковитый Холмс. Читал Конан Дойла?
– Коня доля? Что это?
– Ладно. Забудь.
Сергей продолжил осматривать пол, затем старую трубу, на которой, похоже, недавно сидели – пыль и грязь в одном месте отсутствовали.
– Да тут, похоже, дневали. И не один человек был, группа. Трое как минимум. Слышь, а этот мозз мог вселиться в нескольких людей сразу?
Странник вытаращил глаза и протестующе замотал головой:
– Нет! Пока нет!
– Что значит «пока»? А когда сможет?
– После ясли да. Там ясли мозз расти и много мозз. А сейчас нет. Один только.
– Вот как? – Сергей нахмурился. – Ясли, говоришь? Ну, мы нашего малыша в ясли не отдадим. Сами воспитаем падлу.
– Что?
– Да нет, ничего. Слушай, Страныч, а что, если вичуху и стигмата люди завалили и они же убили и мозза? Как считаешь?
– Нет. Мозз убить нельзя.
– Что?! – воскликнул Маломальский и подскочил к своему попутчику. – Что ты сказал?! Какого хрена мы тогда бегаем за ним, если его убить нельзя?!
– Убить мозз панама надо. Много жарко. Очень.
– Чего? – Сергей поморщился, переваривая сказанное. – Панама? Напалм, что ли?
– Да. Много огня и мозз убить можно.
– Ну, мать твою, у меня просто море напалма с собой. Что же ты раньше мне не сказал?
– Я про напалм раньше не слышишь. Главное – мозз поймать. Потом все другое.
– Ну ладно, вернемся к нашим баранам. Как так может быть, что людей несколько, а мозз вселяется в одного? Тут бы еще трупы были, если бы между ними борьба началась, верно? А где они? Ну, по следам ведь видно, что была группа людей.