– А Саманта?
– Как всегда, копалась в своих клумбах.
– Мимо вас кто-нибудь мог пройти незаметно?
– Нет, – уверенно ответила Мордвинова. – Телеграф находится рядом с лестницей. Я бы обязательно увидела.
Тимур ещё раз выглянул в окно, внимательно осмотрел деревья и собрал крошки в пакетик для улик.
– Мы закончили. Спасибо, госпожа Мордвинова, – вежливо поблагодарил он хозяйку и быстро покинул комнату.
Крендель с Теодором ждали его внизу.
– Какие версии?
– Первая, самая неприятная: Саманта действительно украла кольцо. – Тимур сочувственно посмотрел на схватившегося за сердце Теодора. – Вторая: хозяйка сама его куда-то положила и забыла. Третья: Мордвинова специально спрятала кольцо, чтобы обвинить горничную.
– Зачем? – удивился потрясённый Теодор.
– Может, Саманта ей не нравилась или хозяйка завидовала, да мало ли какие причины могут быть.
– Ты быстро учишься, – весело хмыкнул Крендель. – А ты сам как думаешь?
– Не знаю, – честно признался Тимур. – Странная история.
Дома они первым делом пообедали. И так как настроение у всех было неважное, если не сказать плохое, решили отдохнуть и собраться с мыслями. Удручённый произошедшим, Теодор напросился остаться на весь вечер, а потом и на ночь. Ему выделили один из диванов. Молодой человек, измученный мыслями, улёгся на него и сразу заснул. Крендель, покрутившись по комнате, пристроился в кресле. Тимур поднялся в кабинет, решив полистать записи дела и просмотреть фотографии.
Крендель пытался задремать, но его чуткие уши постоянно улавливали звук шагов наверху. Бедный мальчик нервничал, он был слишком юн и неопытен для таких дел. Кренделю, наверное, не стоило так рано втягивать его во всё это. Но Дом… Когда Крендель после гибели Агаты увидел трещину в стене, ему захотелось завыть не хуже Лайлы. Он закрыл ее стареньким комодом – невыносимо было видеть открытую рану – и, нарушив правило, явился к Тимуру раньше положенного времени. Но у него не было выхода, только вера, что сын Агаты спасёт Дом от смерти. И Крендель оказался прав, мальчик был прирождённым детективом, а со временем, если Тиму захочется поступить в Полицейскую академию, из него выйдет отличный межпараллельный полицейский. Есть в нём твёрдость и обострённое чувство справедливости. Размышления Кренделя прервал взбудораженный Тимур, сбежавший вниз через две ступеньки.
– Теодор! – Он тряс Маловски за плечи. – Проснитесь. Сейчас же!
Маловски недоумённо открыл сонные глаза.
– Вы должны пойти в полицию и потребовать проверить гнёзда на деревьях во внутреннем дворике дома Мордвиновой.
– Какие гнёзда? – испуганно спросил Теодор.
– Птичьи, надеюсь? – предположил Крендель.
– Да, именно.
– Зачем? – удивился Теодор.
– А затем, что кольцо там. Это долго объяснять. Бегите, бегите же в полицию! – Тимур, настойчиво подталкивая Теодора к двери, одновременно натягивал на него пиджак.
Крендель задумчиво наблюдал за происходящим.
– Сейчас вернётся! – произнёс он, когда Тимур закрыл за Маловски дверь.
– Думаешь?
– Уверен.
– Можно мне обуться? – жалобно спросил Теодор, просунув голову в комнату.
И они дружно рассмеялись, разглядывая ярко-оранжевые носки Маловски.
Они с нетерпением ждали возвращения Теодора. Но стук в дверь всё равно прозвучал неожиданно.
– Дорогой Тимур, вы гений! – Теодор бросился обниматься. – Всё сложилось отлично! П-прошу, моя невеста Саманта! – На пороге комнаты показалась миниатюрная девушка в платье цвета морской волны.
– Господин Тимур, – произнесла она, подняв удивительной яркости фиалковые глаза, – если бы не вы! Если бы не вы… – Слеза скатилась по её щеке.
– Но всё же закончилось хорошо, – смутился Тимур. – Проходите, что же вы стоите, и зовите меня просто Тимом. Знакомьтесь, это господин…
– Можно просто Крендель. Просим, просим быть нашими гостями. Проходите, присаживайтесь. – Крендель был сама предупредительность.
– Но как вы догадались? – продолжал восхищённо тормошить Тимура Теодор. – Вы бы видели лица п-полицейских! Я целый час требовал проверить сад, им п-пришлось сдаться и отправиться в дом госпожи Мордвиновой. Вот там б-была сцена, когда п-полицейский достал из гнезда злополучное кольцо! Но я и так б-был уверен, что Саманта не могла его взять. Она не такая! – Теодор с нежностью посмотрел на девушку.
– Спасибо, Теодор, ты столько сделал для меня. – Саманта ласково коснулась его руки. Маловски от счастья сделался пунцовым.
– Чай пить будем? – громко поинтересовался Крендель.
– Конечно! И надеюсь, мы услышим увлекательный рассказ о том, как вы распутали эту историю, – по-свойски усаживаясь за стол, сказал Теодор.
– Разрешите, я вам помогу, – обратилась Саманта к Кренделю, забирая у него из лап чашки. – Присаживайтесь, я сама всё приготовлю.
– Докладывай, Тим, мы сгораем от нетерпения, – довольно улыбаясь, промурлыкал Крендель, подперев лапами свою огромную голову.
– Я сейчас, только папку возьму. – Тимур взлетел по лестнице и через полминуты вернулся. – Вот, смотрите. Эту фотографию я сделал на месте преступления. А здесь улики, которые я собрал. – Он показал пакетик с крошками. – И запись разговора с мадам Мордвиновой. – Его глаза возбуждённо блестели. – Хозяйка утверждала, что уборку вы проводили при ней, так? – Саманта, разливая чай, кивнула головой. – Она также сказала, что подоконник вы протирали.
– А при чём тут подоконник? – в один голос воскликнули Крендель и Теодор, а Саманта замерла, не замечая, что чай переливается через край чашки.
– При том, что я нашёл там главные улики! Крошки!
– М-да. – Крендель, прижав уши, рассматривал пакетик. – Что-то всё так запутано.
– Я тоже ничего не п-понял, – недоумённо протянул Теодор.
– Ох! – воскликнула Саманта, увидев растекающуюся по столу лужу, и, схватив тряпку, принялась вытирать стол.
– Давайте рассуждать логически, – серьёзно начал Тимур. – Если подоконник помыли и после этого закрыли двери, то что?
– Что? – в один голос повторили все.
– Крошки появились на подоконнике после того, как комнату закрыли. Мадам, отпустив Саманту, в течение получаса была занята перепиской по телеграфу, который находится рядом с лестницей. Значит, незамеченным никто мимо неё пройти не мог. Следовательно, вор попал в комнату через окно. Но в это же время Саманта возилась в клумбе во внутреннем дворе, так?
– Да, – смутилась девушка. – Как вы догадались?
– Мордвинова сказала, что вы любую свободную минуту проводите в саду, чем сильно её раздражаете.
– Я обрадовалась, что хозяйка занята, и побежала прополоть примулы. Наш садовник настоящий лентяй, у него все цветы в траве стоят.
– Я всегда говорил, что люди, которые не любят цветы, – не очень хорошие люди, – внёс свою лепту в разговор Теодор, восхищённо поглядывая на Саманту.
– Так, это мне понятно. – Крендель подёргал себя за ус. – А крошки при чём?
– Всё очень просто, – нетерпеливо продолжал Тимур. – Даже если допустить, что вор забрался через окно, то стал бы он, прихватив кольцо, сидеть на подоконнике, пожёвывая хозяйское печенье?
Саманта звонко рассмеялась:
– Представляю эту картину!
– На снимке видны крошки и еле заметные отметины на краске, словно след от иголки. – Тимур показал фотографию через увеличительное стекло. – Видите?
Передавая лупу по кругу, все внимательно рассмотрели фото.
– Получается, вор не только ел печенье, он его ещё и раскрошить пытался. Я сложил вместе всё, что увидел, и пришёл к выводу, что это обыкновенная птица. У нас, то есть у меня, дома именно сороки и вороны любят воровать блестящие вещи. Вот и всё.
– Да, да! Это и было сорочье гнездо. В Амальгаме они тоже водятся, – радостно подтвердил Теодор.
– Сорока пыталась раскрошить печенье, потому что оно большое и его неудобно нести, и оставила вмятины на подоконнике. Как всё просто и гениально! – восхищённо захлопала в ладоши Саманта.
– М-да, – снова протянул Крендель. – Странник Тимур, вы не перестаёте меня удивлять.
Чаепитие перетекло в отличный ужин, приготовленный Самантой, который продлился до глубокого вечера и закончился клятвами в дружбе домами и приглашением на свадьбу на следующей неделе.
Как только за гостями закрылась дверь, Крендель упал на диван, вытянув все четыре лапы.
– Что-то я уморился сегодня, – промурлыкал он, почёсывая округлившийся лоснящийся живот.
– Смотри, что это? – закричал Тимур, споткнувшись о миниатюрное кресло у окна.
– Обязательно надо кричать? – приоткрыв глаз, проворчал Крендель. – Что, сам не видишь? Кресло растёт.
– Как растёт?
– Обыкновенно. Как будто ты не видел, как фрукты-овощи растут.
– Но это же кресло!
– И что? Оно расти не может? Дом счастлив, какой же ты непонятливый! А от счастья рождается что-то хорошее, в нашем случае даже полезное. Главное, чтобы он не перестарался, а то мы не будем знать, куда от этой мебели деваться, – переворачиваясь на бок, проворчал Крендель.
Следующий день Тимур решил посвятить экскурсии по городу. Крендель вызвался проводить его по самым интересным местам Амальгамы.
– В первую очередь мы с тобой идём в музей «Конфис-кат». Интереснейшее место! А по дороге заглянем в Полицейскую академию, окунёмся в кипящую жизнь студентов, – предложил Крендель.
– Академия так академия, – согласился Тимур, надевая новые джинсы и рубашку.
Они пересекли площадь и вышли на проспект Великих начинаний. Было многолюдно, амальгамцы спешили по своим делам, не обращая на них никакого внимания. Тимур остановился около статуи Сусанны и снова поймал себя на мысли, что её тонкое нежное лицо кого-то ему напоминает.
– Какой она была?
– Королева? Удивительная женщина. Сумела навести порядок в Амальгаме, до неё тут много чего творилось неприглядного. При ней, кстати, и появился парламент трёх.
– Почему трёх?
– Со времён королевы Сусанны Амальгамой правит парламент трёх орденов: Чёрного, Белого и Серог