идётся татарам, когда все зазеленеет, несладко. Из-под каждого куста стрелы начнут лететь, надолго захватчиков не хватит. Не зря они ходили в набеги зимой, а на лето возвращались в степи, на то была веская причина.
Первая попытка эвакуации прошла благополучно. Не заметили лодок осаждающие, что немного взбодрило народ и подарило надежду. Лодки, высадив беглецов в безопасном месте, вернулись без приключений. Жаль, что за ночь получилось сделать только один рейс. Долго будем вывозить людей, но и рисковать нельзя. Можно было бы отправить ещё партию беженцев, но тогда придется прятать лодки на том конце маршрута, до рассвета они никак не успеют попасть в крепость. Так шанс, что их заметят, возрастет многократно, ведь деревья сейчас голые после зимы, а далеко в лес лодки не утащить, да и сделать это, не оставляя следов, просто нереально. Не зря говорят: тише едешь, дальше будешь. Вот и мы спешить не станем, справимся потихоньку, если татары позволят.
Всё-таки воевода настырным оказался, ходил вокруг меня и нудил, что надо делать вылазку, и все тут.
Подумал и предложил ему поступить по-другому. Идея ему понравилась, и мы взялись за дело уже на следующий день. Просто начали спускать со стены на верёвках бойцов, которые стали снимать с трупов броню. Татары от такой наглости опешили и попытались помешать. Но здесь включился в дело я, и им ничего не светило, не успевали они подъехать на дальность выстрела из лука. Бесились, нервничали и в итоге через несколько дней смирились, перестав обращать на наших людей внимание.
Вообще странная ситуация сложилась. Вроде и в осаде сидим, а противник ничего не предпринимает. Было ощущение, что они чего-то ждут. Мы потихоньку вывозили на лодках людей, собирали трофеи, и однажды совершили запланированную диверсию. Наши мародеры прям в средине дня подожгли фитили в заранее подготовленных глиняных горшках с маслом и дружно рванули к катапультам. Всё произошло так внезапно и стремительно, что татары не сразу среагировали. Но без потерь с нашей стороны не обошлось.
Когда до противника дошло, что происходит, казалось, все враги в окрестностях кинулись к крепости, чтобы наказать наглецов. Стрелял, как говорится, на расплав ствола, а сдержать этот их порыв всё равно не смог. Из десяти диверсантов шесть погибли, а четверо получили ранения от стрел, которыми противники их реально засыпали. На стены вытащили всех наших бойцов, но, к сожалению, большую часть мертвыми.
Тем не менее, дело было сделано, и захватчики лишились катапульт. Теперь они смогут атаковать крепость без проломов в стене, что нам, конечно, на руку. Кровью умоются, если попробуют.
Следующей ночью лодки вернулись с подкреплением и привезли полторы сотни черниговских дружинников. Царский подарок от князя, по-другому и не скажешь. Эти закованные в доспехи здоровяки не чета нашим, по сути, ополченцам. Люди войны, профессионалы.
По словам прибывших, подкрепление будет поступать регулярно и гораздо больше, чем сегодня. Князь отправит припасы для беженцев и больше лодок к месту, куда мы отправляем жителей города.
Народ воспрял, у людей реально появилась надежда выстоять и выжить.
С трудом получилось их угомонить и прогнать от стен. Не надо противнику знать, что защитников стало больше, лишнее это.
Ещё три дня ничего не происходило, если не считать того, что в крепость прибыло около тысячи дополнительных бойцов. А потом все изменилось.
Началось все с прибытия на опушку, где я отстреливал важняк, целого отряда богато снаряженных всадников. Там было около тысячи закованных в сверкающую броню воинов. Даже их лошади выделялись среди серой массы своей статью, элита, похоже.
Понятно, что я не упустил случая проредить это великолепие, стараясь бить по самым представительным членам этого отряда. Человек тридцать сумел поразить, пока они не очухались и не пропали с поля зрения.
Примерно через часа два после исчезновения этих воинов начался сумасшедший по своему накалу штурм, который затянулся почти на сутки и даже с наступлением темноты не прекратился, а может, даже усилился.
Выстояли чудом и реально только благодаря вовремя поступившему подкреплению. Всё-таки профессионалы — это сила. Они демонстрировали настоящие чудеса стойкости и выносливости. Мы, конечно, старались время от времени подменять сражающихся на стене людей, чтобы уставшие бойцы хоть немного отдыхали. Но основная тяжесть отражения штурма выпала на дружинников князя, и они показали себя во все красе. Выстояли и отбились несмотря ни на что.
Я за это время расстрелял все автоматные патроны, да и к пистолетам осталось всего полсотни. Приходилось вмешиваться в ход сражения, купируя стрельбой накоротке возможные прорывы. Даже со счета сбился, сколько раз противнику удавалось подняться на гребень стены. Не дали им закрепиться, в том числе и с моей помощью.
Думаю, у татар после этого штурма будет реальная напряженка с людьми. Я хоть и стрелял очень часто, но при этом старался целиться в тех, кто был снаряжен получше или пытался в этой толчее командовать. Хорошо проредил ряды захватчиков, качественно.
По окончании боя наши люди даже в дома уходить не стали, засыпали там, где были, вымотались страшно.
Хоть я и устал не меньше других, а перед тем, как идти отдыхать, не отказал себе в удовольствии посмотреть на поле брани.
Жуткая, честно сказать, картина. Чуть не до середины стены возвышались горы трупов вражеских воинов. Десятки тысяч их здесь полегло, как бы мы не сломали зубы захватчикам во время этого штурма. Сомневаюсь я, что они в ближайшее время рискнуть повторить подобное безумие.
Но и нам это дорого обошлось. Что говорить, если только погибшими мы потеряли треть защитников. Ещё треть вышли из строя раненными. Не будь подкрепления, из которого на ногах осталось едва ли половина бойцов, точно проиграли бы.
Ещё четыре дня простояли под стенами татары, а потом в одночасье снялись и ушли. Честно сказать, не верилось, что так может быть. Слишком уж их было много и очень уж они были настырными. Наверное, реально нанесли им критические потери, раз они приняли решение снять осаду. Владимир сразу после ухода противника разослал по округе дозоры и мобилизовал всех, кого только можно, на уборку трупов. Работы было немерено, а сделать её надо как можно быстрее. Было не особенно тепло, но вонь от разлагающихся трупов ощущалась чуть ли не в каждом уголке города. Чревато это страшными последствиями, поэтому никто с воеводой и не спорил, все дружно впряглись в работу.
На следующий день к городу примчался князь Черниговский во главе сильного отряда дружинников, и мы узнали последние новости.
Глава 17
Князь выглядел внушительно. Суровый мужик с вислыми усами, коротко подстриженной бородой и озорным блеском в глазах. Воин, не чиновник. Не пришло ещё то время, когда правители отправляют своих людей на убой, а сами яростно прячутся по бункерам. Сейчас князья лично ведут воинов на битву, первый среди равных, по-другому и не скажешь.
Когда он в сопровождении своих воинов въезжал в город, я был чуть в стороне от его маршрута. Рядом стоял воевода Владимир и молчаливый пацан, который набивал мне патроны, да с тех пор так и ходил везде за мной хвостиком. Честно сказать, удивляла одежда пацана, что-то несуразное, балахонистое, полностью скрывающее фигуру, отчего он делался похожим на медвежонка. Вот складывалось такое впечатление, и все тут, наверное, из-за великоватого кафтана. Или как эта одежка правильно называется, не знаю, но был он великоват и даже слегка волочился по земле.
Но не суть. Когда князь появился в проёме ворот, воевода двинулся ему навстречу. Тот спешился, обнял воеводу как друга, но при этом активно косясь в мою сторону, даже неудобно слегка стало. Перекинувшись с воеводой парой слов, князь неожиданно зашагал ко мне и громко произнес:
— Глазам своим не верю. Олэна, ты зачем так вырядилась?
Честно сказать, даже опешил от такого обращения и начал тихо закипать. Ну на фиг, меня ещё, блин, с бабой не путали. Целое мгновение понадобилось, чтобы понять: князь обращается к пацану за моим плечом. — Твою маму знаю, только после слов этого мужика, до меня дошло. Действительно, если присмотреться, по некоторым признакам можно определить, что пацан — девчонка. Тьфу ты, прости, Господи, офигеть, я наблюдательный. И главное, у меня и в мыслях ничего такого не возникало, даже покраснел слегка, когда вспомнил, как себя вёл в присутствии этого недоразумения. А пацан, вернее, девка тем временем заговорила чистым голосом, подобным журчащему ручейку.
— И вам здравствовать, дядька Михаил, — с поклоном ответила, как выяснилось, девица. Князь, похоже, заметив мою реакцию на происходящее, ухмыльнулся и со смешинкой в глазах сказал:
— Переоденься подобающе и жду тебя со своим спутником в детинце.
С этими словами он, не торопясь, повернулся и зашагал внутрь города, ведя своего коня в поводу. Сбоку к нему сразу пристроился воевода, и они, что-то оживленно обсуждая, вскоре исчезли с поля зрения.
Я в свою очередь обернулся и начал разглядывать это чудо в перьях, пытаясь понять, как мне с ним вести себя дальше.
Чудо отпустило голову вниз, внимательно что-то разглядывая на земле, и молчало. Пришлось самому начать разговор, поэтому спросил:
— Ну и как прикажешь это понимать Оля?
Чудо встрепенулось и ответило тихим, но возмущенным голосом:
— Я не Оля, я Олэна.
— Блин, да хоть Алёна, ты на фига пацаном прикидывалась? — гневно спросил я.
— Я Олэна, — с каким-то ожесточением ответила девчонка и продолжила. — И ничего я не прикидывалась. Помогала, как могла. А оделась так для удобства.
Выдержала паузу и добавила с тяжёлым вздохом:
— Пойдём, что ли. Надо себя в порядок привести и идти к князю.
С этими словами повернулась и зашагала вглубь города.
Мне ничего иного не оставалось, кроме как пойти за ней.
Как-то за все время, проведенное в этом городе, у меня не было необходимости дойти до его центра. Всё время был у крепостной стены и ничего, кроме деревянных срубов, не видел. Теперь убедился, что чем ближе к центру, тем богаче дома. А вокруг небольшой площади так и вообще густо стояли терема как из сказки.