Папаша, как оказалось, был адвокатом, его жена – риелтором, а дочь – фиолетововолосая девица с обильным пирсингом на лице, планировала учиться по специальности «свободное искусство», но пока не училась.
Разговор с ними получился не очень. Они явно подозревали меня в двух грехах – в том, что я просто вожу их за нос, и в том, что не желаю оценить их по достоинству. Видимо, разочарование у меня на лице отразилось слишком явно. Но я решил, что и плевать, что там они себе думают. Отправлю с автобусом в Колд-Лэйк, и там пусть их к делу пристраивают. Дойдет рано или поздно. Все равно еще три человека прибавилось, и нет здесь такой отчаянной безнадеги, как в Углегорске, с его темными и мрачными общагами и коммуналками. Выживут.
Через три дня, которые я больше провел осваивая «блэкхок», на четвертый, вернулась Настя. На «геркулесе», загруженном кучей народу. В основном теми, кто укатил с колонной. И с народом прилетел Теренс, которого я совсем не ожидал.
Выглядел он здоровей и даже в весе прибавил, кажется, хотя при этом был откровенно уставшим и замотанным. Мы зазвали его на ланч, он не отказался, трескал с аппетитом. Ланч, к слову, готовил я сам, жарил оленьи стейки, Бобби Джо поохотился удачно и поделился. О делах уже заговорили под кофе.
– Получили твое сообщение. Если тот самолет, о каком ты говоришь, стоит в Канзасе, мы должны попробовать его забрать.
Да, прилетал курьерский самолет, и с ним я отправил донесение. Все верно.
– Могу прямо после обеда вылететь туда на разведку. Здесь есть «каргомастер» с допбаками, хватит туда и обратно запросто.
Специально не дал именно этот самолет угнать в первую очередь, как чувствовал, что еще понадобится.
– Без тебя слетают, со мной целая команда пилотов, – сразу оборвала меня Настя. – За шесть часов туда и обратно обернутся.
– Все верно, хватит самому за все хвататься, – поддержал ее Теренс. – Они все снимут с воздуха, мы посмотрим.
– Там может быть много всякой техники, – напомнил я. – Федералы передовую в Гарден-Сити там устраивали.
– Если есть что-то полезное – будем вывозить.
– Что насчет меня?
– Когда прилетит смена – уезжайте с конвоем, в качестве охраны. Просто я пока не знаю, когда она прилетит, у нас везде пожар в борделе. И уже в Колд-Лэйке решим все окончательно. Но с войной ты закончил, это больше не твоя работа. Можешь дальше темные места делать светлыми, – усмехнулся он. – Для начала. Решай уже с Уорреном.
– Кстати, о темных местах, – вспомнил я. – Люди ведь проваливаются сюда тоже через темные места, помнишь?
– Конечно. – Он снова усмехнулся. – Я же рассказывал, как я сюда попал и как выбирался.
– Есть еще один момент. – Я подошел к кофеварке и взялся наливать еще одну чашку кофе. – Не я первый это заметил, но люди, как правило, проваливаются ближе к другим людям. Пока мы здесь, подобрали уже семь человек.
– И что?
– Если перекрыть все темные места, люди все равно проваливаются. Но дальше, понимаешь? И тогда больше риска, что они не доберутся до нас, вот в чем дело.
– И что ты предлагаешь?
– Там, откуда я сюда, – я почему-то показал за окно, – была целая служба, которая просвечивала все подвалы возле городской черты, но не разрушала их и даже не снимала двери. Я тогда не задумывался, почему так делалось, но сейчас сообразил – так люди появлялись у самого забора, и их быстро спасали.
– То есть?
– То есть нельзя анклав лишать темных мест. За ними просто надо приглядывать.
Странно, что я до этого не додумался раньше. Хотя и оказии поразмышлять всерьез у меня не было, я и в Углегорске недолго по подвалам пролазил. Но логика здесь прямая. Так что местный Горсвет все же создавать надо. И надо смириться с тем, что темные места все равно будут поблизости. Может, даже… может, даже их самому надо устраивать. Нет? Тоже ведь логично.
Вот, кстати, наши «инкасы» и «гуроны» туда вполне подойдут. Высокие, «инкас» в два с половиной метра, а «гурон» так и в три с лишним, вооруженные, крепкие, а способность гонять по бездорожью не очень будет и нужна. Да, вполне, а то как раз начали думать, куда их пристраивать, раз пошла унификация всего и вся за счет подбираемого военного имущества. Они все же из списка сильно выделяются.
Ладно, потом об этом, надо здесь дела заканчивать.
После ланча пошла опять суета, люди подгоняли грузовики под загрузку, причем грузовики находили здесь же, их тут очень много скопилось, а в будущем они тоже в анклав пойдут. Шум, рык дизелей, жужжание электромоторов погрузчиков. Таскать тут не перетаскать. Специальная бригада приехала скот вывозить, без него нам тоже никак, и это тоже только начало. Примерно часа в четыре патрульная машина привезла еще двоих провалившихся – немолодого пузатого мужичка в грязном костюме и галстуке и проститутку-мексиканку. Провалилась с клиентом. Попутно вспомнилась Галя Пилипчук из Углегорска, та что «с Москвы». Но Галя провалилась сама, клиент ей буйный попался. Она от него в кладовке заперлась. А эти вдвоем, в самый, так сказать, момент страсти.
В данном случае клиент оказался чиновником из Карсон-Сити, что в Неваде, чем поначалу разочаровал, но потом сказал, что всю жизнь проработал строительным подрядчиком и может построить что угодно с закрытыми глазами, чем уже, наоборот, порадовал.
И это уже не семь, это девять человек только здесь, всего за несколько дней. Правда, Слик не совсем стандартный попаданец, что здорово озадачивает, ну да ладно, разберемся. Кстати, надо будет найти способ направлять людей в анклав. Радио больше нет, с баз вещать не получается. Что-то надо с этим делать.
Вон Слик, кстати, возится с найденными грузовиками, проверяет. Говорят, что и вправду разбирается. Отец и старший брат у него были дальнобойщиками, держали свои «Питербилты» возле дома, он с детства с ними возился. Так что пусть работает.
Ветрено все же в Вайоминге. Все время дует, даже привыкнуть к этому пока не получается. И настроение все время… ну, я это место населенным помню и до сих пор чувствую. И вдруг пустота. Хотел было доехать, сам не знаю зачем, до своей упрятанной в сарай «тойоты» – и просто не смог. Придется проезжать «Шесть бревен», где меня впервые приняли в общество, даже забор, который я чинил за время своей недолгой карьеры в качестве «ранч-руки», и при этом вокруг мертвая земля.
А скот, к слову, провалился. Как и в Углегорске. Мы еще по-разному к времени относимся, или как? В разных частотах существуем? Наверное, иначе объяснить не получается.
Вечером, к темноте уже, вернулась «сессна» из полета к Гарден-Сити. Пилот – ага, тот самый Барни, который начал летать еще в Грейт-Фоллз, передал нам камеру с тем, что они отсняли. С этим всем мы собрались и засели в штабе и вывели картинку на проектор.
– «Спуки» на месте, – чуть не подскочил я от радости, когда силуэт большого серого самолета вполз в кадр. – Там вообще много что прибавилось.
– «Блэкхоки» вижу, четыре штуки. – Настя обвела силуэты вертолетов лазерной указкой. – Сколько они пролетят? Давай, ты у нас уже эксперт.
Прозвучало несколько издевательски, но я сделал вид, что не уязвлен.
– Если найдем подвесные баки на четыреста пятьдесят галлонов, то можем тысячу двести эн-майлов пролететь, – сказал я, блеснув знаниями. – Даже если на двести тридцать, то нам все равно досюда хватит. С запасом.
Настя потыкала пальцем в планшет, потом сказала:
– Этого почти до Колд-Лэйка хватает, но именно что почти. А вот до Грейт-Фоллз спокойно, без всяких проблем. Там дозаправиться, и до анклава рукой подать.
– Разумно, – кивнул молча слушавший Брайан.
Ну вот, я же предрекал, что «блэкхоков» будет много. Брайан, кстати, машину знает, его на ней обучали тоже, так что уже два перегонщика есть, можно сказать.
А вообще там и брони хватало. Все тот же набор – «хамви», МРАПы, «страйкеры». Не то чтобы очень много, но есть. Тоже надо гнать. Все надо, как можно больше. Чем больше выпьет комсомолец, тем меньше останется хулигану.
Теренс задерживаться не стал, так что его увезли «каргомастером». А мы с Брайаном еще пару дней попрактиковались с «блэкхоком», после чего объявили, что готовы лететь. И полетели с утра пораньше, в гулком чреве «геркулеса». Весь полет я благополучно проспал и проснулся, лишь когда Брайан толкнул меня в бок при приземлении. Давление нарастало, чуть заложило уши, так что пришлось их продуть, зажав нос. Несильный толчок, когда шасси коснулись бетона, недолгий пробег. Самолет свернул направо, почти сразу остановился, гул двигателей стих, оставив лишь легкий звон в ушах.
Длинная рампа опустилась с негромким жужжанием электромотора, открывая вид на хорошо знакомое здание терминала.
– И вот я снова здесь, я в бархатных штана-а-ах, – пропел я едва слышно, накидывая ремень автомата на плечо.
Командовал выездом не я, а некто Бош, рослый плечистый мужик лет пятидесяти, который погонит колонну брони, так что я был почти что предоставлен самому себе. Ну, мы с Брайаном предоставлены. Плюс тот экипаж, что погонит «спуки», если самолет в порядке, но Настя пока не определилась, кто это будет. Так у них на два экипажа народ имеется.
Ветерок. Что в Вайоминге ветер, что здесь, но тут пейзаж к нему располагает, потому как местность плоская как стол. Ни холмика, ни ямки. Единственный холмик в округе рукотворного происхождения, там строительный мусор закопали когда-то.
Аэродром тут приличный. Две взлетки, рулежка длинная, прорва ангаров. У ангаров колючка натянута, там стоит техника, сплошь пустынно-песочного цвета. Практически стандартный набор, разве что МРАПы разные, не только такие, какие были в Баффало. Ну ничего, нам все пригодится.
Толпа прибывших уже направилась к технике, что время терять. Нам бы тоже сразу вертолетами заняться. Допбаки у нас для двух машин с собой, в «геркулесе», но я на сто процентов уверен, что тут они тоже должны быть. Просто сама логика существования в этом полумертвом мире была такова, что дальность полета чуть ли не ключевым фактором становилась. Так что надо идти и искать. И какую-то машину неплохо бы завести, потому что носиться по полю придется много.