Вторник
1
Марина открыла глаза. И тут же невольно улыбнулась. Забытое детское счастье захлестнуло её. На улице шёл слепой дождь. Небо было безоблачным, и утреннее солнце весело искрилось в каждой дождевой капле.
Но вот дождик закончился, Марина отвела сияющий взгляд от окна, и улыбка сразу потускнела, завяла. Она всё вспомнила. Счастье улетучилось так же быстро, как, вероятно, высохнут под ярким солнцем лужицы, оставленные этим слепым дождём.
Марина по-прежнему была одета в мужской костюм, галстук сбился набок, нелепо торчал на груди. Она рывком села на кровати. С удивлением заметила, что дверь в её спальню полуоткрыта. Марина встала и только теперь обнаружила сидящего на полу в противоположном углу комнаты Андрея. На журнальном столике перед ним стояли кофейник с лёгким дымком вокруг носика и две кофейные чашечки.
– Доброе утро! – как всегда обаятельно, улыбнулся Андрей. – Кофе, сударыня?
Она не отреагировала. Быстро схватила блокнот, лихорадочно написала в нём несколько фраз и, стремительно приблизившись, положила написанное перед ним.
Андрей нарочито медленным жестом подвинул к себе блокнот, так же неспешно прочёл вслух:
«АНДРЕЙ, ПОЖАЛУЙСТА, ОТПУСТИТЕ МЕНЯ! Я ПРОПУСКАЮ МАСТЕР-КЛАСС ЛУНО. Я ПРИЕХАЛА В МОСКВУ РАДИ ЭТОГО. ЭТО ДЛЯ МЕНЯ ОЧЕНЬ ВАЖНО!»
– О, боже мой! – Он сокрушённо покачал головой. – Какая ты глупая, упрямая девочка! Зачем же ты опять всё начинаешь сначала? Мы ведь кажется, поняли друг друга, обо всём договорились. Выяснили, что для нас с тобой важно в первую очередь. Зачем же ты опять пытаешься всё испортить? Или ты всё забыла? Пойми наконец, тебе больше не о чем беспокоиться! Ты больше не одна на этом свете, понимаешь?
Марина смотрела на него широко раскрытыми глазами. Она понимала. Только вот он никак не понимал, что она не маленькая девочка, она взрослый, вполне самостоятельный человек со своими мыслями, проблемами, делами. И он обязан с этим считаться!
Она снова взяла блокнот, сердито написала четыре слова:
«КОГДА ВЫ МЕНЯ ОТПУСТИТЕ?»
Андрей не столько прочёл, сколько угадал этот вопрос. Он отвёл взгляд от блокнота, нахмурился, встал на ноги. Задумчиво зашагал по комнате, потирая небритый подбородок. Марина тревожно следила за его передвижениями. Наконец он остановился, в упор посмотрел на неё.
– У меня есть определённые идеи, – ласково произнёс он. – Есть план, который я хотел бы с тобой обсудить. Но сейчас я должен уходить, так что мы всё обсудим, когда я вернусь, хорошо?
Она не шелохнулась, не отреагировала. Ждала, что ещё он скажет.
Андрей чуть раздражённо дёрнул углом рта.
– Ну что ты стоишь, как кролик перед удавом? – усмехнулся он. – Пойдём со мной!
И вышел из комнаты.
Марина перевела дыхание. Непонятно откуда взявшаяся надежда на скорое благополучное завершение всей этой дикой истории охватила её.
Ещё немножко!
Надо ещё чуть-чуть потерпеть!
И всё будет хорошо!
Она глубоко вздохнула, надела туфли и поспешила за ним.
2
Она нашла Андрея во дворе позади дома. Чарли нетерпеливо прыгал вокруг, а он, смеясь, отталкивал пса. В руках держал конец длинной цепи, прикреплённой к ввинченному в стену дома кольцу. Марина подошла поближе. Она было решила, что он хочет посадить на цепь собаку, но тут же поняла, что ошиблась.
Не глядя в её сторону, Андрей вынул из кармана пару наручников и защёлкнул один из них на последнем звене цепи. Марина, замерев, следила за его движениями. Она уже догадывалась, что он собирается сделать, но отталкивала от себя эту мысль, не разрешала ей сформироваться, потому что она была слишком ужасной.
Этого просто не может быть!
Пока она стояла в этом странном оцепенении, Андрей быстро взял её правую руку и ловко защёлкнул на её запястье второй наручник. Теперь она оказалась прикованной к этой цепи, как собака.
Но я же не собака!
От неожиданности она издала какой-то странный, жалобный звук. Чарли недовольно залаял. Андрей нервно рассмеялся.
– Не паникуй, пожалуйста! – мягко сказал он. – Я это делаю для твоей же пользы. Я просто не хочу, чтобы ты натворила какие-нибудь глупости. Потом будешь локти кусать, а поздно. Ты просто сейчас не можешь оценить в полной мере всё, что происходит.
Марина с ужасом смотрела, как двигаются его губы, считывала слова, которые проваливались куда-то в её сознании. Она не могла поверить, что всё это происходит с ней на самом деле. Из глаз закапали слёзы, но она даже не сделала попытки вытереть их, просто стояла и беззвучно плакала.
– Ну вот, так я и знал! – огорчился Андрей. – Ну чего ты ревёшь?! Нет никаких причин так переживать! Цепь достаточно длинная, никак тебя не ограничивает, ты можешь ходить-бродить по всему дому, куда захочешь. Холодильник полон, так что всё, что ты там найдёшь, твоё! Ну перестань, прошу тебя!
Он извлёк из кармана носовой платок, заботливо вытер ей слёзы, высморкал нос. Она взяла себя в руки, перестала рыдать, хотя всё ещё время от времени судорожно вздрагивала.
– Вот и хорошо, вот и умница! – приговаривал Андрей. – Я скоро вернусь, и мы всё спокойно обсудим. А пока немножко потерпи, о’кей? «Бессмертье – тихий светлый брег… Наш путь – к нему стремленье. Покойся, кто свой кончил бег, вы, странники, терпенье…» – неожиданно продекламировал он. – Это Жуковский. «Певец во стане русских воинов». Хорошая вещь. Он призывает странников к терпенью. Но когда читаешь вслух, получается, что они – «странники терпенья». Мне так даже больше нравится. Знаешь, если всерьёз вдуматься, мы ведь все странники терпенья… Впрочем, ты этого пока не понимаешь.
Он ободряюще подмигнул ей и ушёл в дом.
Марина непроизвольно сделала пару шагов вслед за ним и остановилась. Цепь, прикованная наручником к её правой руке, позвякивая, тащилась за ней. Возмущённый Чарли снова несколько раз тявкнул.
Марина завернула за угол. Сквозь большое окно увидела, как Андрей подошёл к музыкальному центру, стоявшему в гостиной, включил его и до предела повернул ручку громкости.
Из дома, заглушая все остальные звуки, понеслась музыка. Это были «Времена года» Вивальди. Чарли навострил уши, уселся, стал слушать, чуть склонив голову набок. Марина посмотрела на него, поняла, что происходит. Андрей включил музыку на тот случай, если она вздумает чем-то здесь шуметь, попытается привлечь внимание.
Она вдруг почувствовала, что внутри неё сжалась какая-то пружина. Что ж, раз он так с ней обращается, то получит всё, что ему причитается. Он плохо её знает, этот фотограф, если думает, что с ней можно так поступать!
Он ошибается!
Она ему покажет, на что способна. Она что-нибудь придумает!
Обязательно!
Андрей вышел из дома, бросил взгляд на неё. Вид у него был несколько смущённый.
– Успокоилась? Умница. Я скоро вернусь. Всё будет хорошо, я обещаю! Пока, Чарли!
Он быстро пересёк двор, сел в машину и уехал. Ворота за ним медленно закрылись, отрезая от Марины большой, оставшийся за ними мир. А её мир размещался теперь только внутри этого высокого забора.
Она переглянулась с сидящим неподалёку Чарли.
Я не его собака!
Я вообще не собака!
Я – человек!
3
Для начала она попыталась выдернуть руку из наручника. Ей показалось, что он довольно свободно болтается на её запястье. Её тонкая узкая кисть при определённом усилии должна проскользнуть в отверстие. Но она ошиблась. Сколько ни пыталась, сколько ни сжимала зубы от боли, рука всё равно застревала: мешал большой палец.
Может её надо намылить?
Марина, таща за собой цепь, бросилась в дом, в ванную. Чарли побежал следом.
Но и мыло не помогло. Она только ободрала себе кожу.
Не плакать! Главное, не плакать!
Хорошо, это не сработало. Значит, надо позвать на помощь!
Где телефон?..
Она поспешила в спальню, но и там её ждало разочарование. Айфон бесследно исчез с прикроватной тумбочки. Остался только воткнутый в розетку провод подзарядки. Пропал и обычный, стоявший на столике телефон. Мало того, сколько она ни бродила по дому, ни одного телефонного аппарата нигде не обнаружила – ни в гостиной, ни в кухне, ни в спальнях. Дверь в кабинет Андрея оказалась вообще запертой, хотя она не помнила, чтобы там был телефон. А может, и был, она просто не обратила внимания, когда заходила туда. А вот в гостиной даже остался длинный телефонный провод, торчащий из стены. Только без телефона на другом конце провода.
Марина горько усмехнулась. Он всё предусмотрел. Даже перестарался. Всё равно она ничего не смогла бы сказать в обычный телефон, если бы и дозвонилась кому-нибудь.
Забор!
Ну конечно, как она сразу не догадалась! Ей всего-то надо перелезть через забор. Уж как-нибудь она это сможет.
Марина, волоча цепь, выбежала во двор, на секунду приостановилась, чтобы определить, где самое короткое расстояние, и бросилась к забору. Чарли, в ажиотаже от гремящей на весь двор музыки, весело лая, бежал рядом.
Однако и тут ничего не вышло. Сколько она ни вытягивала цепь, самое короткое расстояние всё равно оказалось слишком большим. До забора ей не хватало самую малость, но он был недосягаем.
Но ведь там за забором пустырь, где люди паркуют свои машины.
Люди!
Нужно просто привлечь их внимание.
Любым способом!
4
Марина помчалась обратно в дом, притащила оттуда стул, залезла на него. Забор был теперь почти вровень, возвышался разве что на каких-то десять – пятнадцать сантиметров. Она начала подпрыгивать на стуле, взмахивая над собой руками.
Кто-то же должен заметить!
Но никто не заметил. А может, там никого и не было. Она устала, при очередном прыжке оступилась, чуть не свалилась со стула. Тяжело дыша, села на него, пытаясь понять, что теперь делать. Чарли сел рядом, глядел на неё восторженными глазами. Ему нравилась эта игра.
Новая мысль пришла ей в голову. Она побежала обратно в дом, поднялась на второй этаж. Теперь ей было видно, что происходит за забором. По пустырю действительно периодически проходили люди. Немного, нечасто. Главное, что они были. Приезжали, уезжали, переговаривались.
Если бы не гремящая музыка, кто-то из них, наверное, бы услышал, как она прыгает, повернул бы голову в её сторону. Что ж, она заставит их повернуть чёртовы головы!
На этот раз всё сработает!
Марина помчалась в спальню, схватила блокнотик.
Листики слишком маленькие!
Как же быть?
Она задумалась на секунду, потом вспомнила. Выдвинула ящик тумбочки, там лежала пачка бумаги.
То, что надо!
В спальню лёгкой трусцой вбежал Чарли. С тяжёлым вздохом улёгся на пол.
Марина взяла один лист из пачки, ручку. Уселась за столик и большими печатными буквами написала:
«ПОМОГИТЕ!!! Я – ДЕВУШКА, КОТОРУЮ НАСИЛЬНО ДЕРЖАТ ВЗАПЕРТИ В ЭТОМ ДОМЕ! ВЫЗОВИТЕ ПОЛИЦИЮ! Я – ГЛУХОНЕМАЯ, Я НЕ МОГУ КРИЧАТЬ! НЕ МОГУ ПОЗВАТЬ НА ПОМОЩЬ! ПОЖАЛУЙСТА, ПОМОГИТЕ!!!»
Полюбовалась написанным и старательно сложила из бумажного листа самолётик. Чарли по-прежнему лежал рядом, с интересом следил за её действиями.
Марина придирчиво оглядела своё творение, поправила самолётику крылышки, ловко загнула края, сделав своеобразные лонжероны, и, наконец, удовлетворённо кивнула. На одном из крылышек прочитывались буквы «…НЕМАЯ», на другом – «…МОГИТЕ!!!». Не заметить её послания было просто невозможно.
Она схватила самолётик и подошла к окну.
Слишком далеко!
Нет, отсюда он ни за что не долетит до забора. И пытаться нечего. Она вновь побежала вниз. Чарли, потявкивая от восторга, мчался за ней по пятам.
Звеня цепью, Марина вылетела во двор, подбежала к забору, размахнулась и… застыла, так и не выпустив самолётик из руки. Мешала проклятая цепь, она сковывала движения. Марина переложила самолётик в левую руку, приноровилась и, вновь размахнувшись изо всех сил, запустила его.
Самолётик плавно взлетел в воздух, сделал красивый вираж и… приземлился на ветке растущей у забора берёзы. Марина прикусила губу от отчаяния. Подскочила к берёзе, попробовала потрясти её. Но ствол был крепкий, толстый, у неё ничего не вышло. Самолётик прочно застрял в листве. Марина гневно встряхнула головой и бросилась обратно в дом.
На этот раз она подготовилась более тщательно. Её кровать превратилась в аэродром. Полторы дюжины самолётиков с одинаковыми буквами, видневшимися на крылышках, разместились на ней. Марина аккуратно сгребла их в кучу.
4
Следующие четверть часа ушли на бесплодные попытки заставить бумажные аэропланы перелететь через забор. Большая часть из них безнадёжно застряла в берёзовой листве, три, подхваченные неожиданным, коварным ветерком, оказались в бассейне.
Наконец остался один, последний. Левой рукой Марина держала цепь, чтобы та не мешала броску. Глубоко вздохнула и бросила самолётик вверх.
На этот раз ей наконец повезло. Ветер внезапно изменил направление, подул, куда надо. Под гремящую, неслышимую ею музыку Вивальди самолётик поднимался всё выше и вскоре исчез за забором.
Марина, открыв рот, следила за его полётом. Если бы она могла, то закричала бы сейчас от восторга. Но она не могла. Сияющими глазами гордо посмотрела на Чарли и побежала в дом.
Из окна студии было хорошо видно, куда приземлился самолётик. Чуть пошевеливаясь от лёгкого ветерка, он лежал на капоте тёмно-синей «ауди», рядом с которой стояло ещё несколько машин. Как назло, на пустыре никого не было.
Куда же все подевались?
Оставалось только ждать. Ничего страшного. Она подождёт. Она дождётся. Только бы Андрей не вернулся раньше времени.
Чарли громко зевнул, потянулся, с грохотом плюхнулся на пол. Всем своим видом демонстрировал, что никуда не торопится, может валяться таким образом сколько угодно.
5
Прошло ещё двадцать тягостных минут, пока на пустыре не появился человек. Полноватый мужчина лет сорока. На плече кожаная сумка, издали видно, что качественная. Марина прижалась к окну, затаила дыхание.
Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
Но её мольба не помогла. Мужчина спокойно прошёл мимо «ауди», не обратив ни малейшего внимания на самолётик. Он сел в припаркованный рядом «БМВ и уехал, подняв столп пыли. Самолётик на капоте «ауди» при этом задвигался, опасно переместился к краю крыла.
Марина резко отвернулась, сползла на пол.
Так можно ждать вечность!
Рукой с наручником и волочащейся за ним цепью она вытерла мгновенно выступившие слёзы. И только тут с удивлением увидела висевшие на противоположной стене фотографии. Её фотографии.
Марина встала, подошла поближе, внимательно разглядела каждую. На этот раз они были в рамках и выглядели ещё великолепней, чем раньше. Особенно та, которая ей так понравилась, с горящей свечой на переднем плане.
Ну и что, что он такой мастер?
Ну и что?
Поэтому она должна здесь сидеть на цепи, ждать, пока он не натешиться ею вдоволь?!.
Нет! Не будет этого!
Она повернулась к окну. На пустыре по-прежнему никого не было. Но за ним по тротуару шли люди. Трое парней и две девушки. Они радостно болтали о чём-то, одна из девушек покатилась со смеху.
Марина открыла окно и стала энергично махать руками.
Ну посмотрите сюда!
Один разочек!
Всё было бесполезно, никто из них даже не взглянул в её сторону. Просто весело прошли мимо.
Марина печально смотрела им вслед. Покосилась на стоящий рядом телескоп, прильнула к окуляру.
Далёкая улица мгновенно приблизилась. Она была полна жизни. Люди заходили в магазины, спешили куда-то. Из греческой таверны выкатилась весёлая молодёжная компания. Мимо неё по мостовой неспешно проехала полицейская машина. Ей удалось даже разглядеть за ветровым стеклом молодое лицо водителя в полицейской фуражке. Он о чём-то беседовал со своим напарником. Сидящим в машине стражам закона нет никакого дела до глухонемой, посаженной на цепь девушки. Она была одна, совсем одна на всём белом свете.
Марина оторвалась от телескопа, вновь упрямо встряхнула головой, прогоняя норовившие опять появиться слёзы.
Не распускаться!
Думать!
Чарли надоело торчать рядом с ней. Он опять зевнул, поднялся на ноги, вышел из комнаты. Вскоре появился во дворе, подбежал к дереву, поднял ногу, пописал. Рядом торчала воткнутая в землю лопата.
Лопата!
Это то, что ей надо. Как она раньше не догадалась!
6
Марина быстро спустилась во двор, схватила лопату, подбежала к гаражу и, что было сил, стала лупить ею по металлическим дверям.
БАХ! БАХ! БАХ!
Чарли недовольно залаял, но потом отошёл и, высунув длинный язык, улёгся в тени. Однако спокойствие его было ложным. Шерсть чуть взъерошена, хвост вытянут, уши слегка подрагивают при каждом ударе. Ему активно не нравилось поведение странной гостьи. Он раздражённо заворчал, ещё не решив окончательно, как себя вести в этой ситуации. Но мышцы его были напряжены, он был готов ко всему.
Марина не обращала никакого внимания на ворчавшего Чарли. Она отчаянно била лопатой по металлу.
БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! БАХ!
Ей казалось, что грохот, который она создаёт, разносится по всей округе.
Кто-нибудь обязательно услышит! И решит выяснить, в чём тут дело!
БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! БАХ!
Она совсем забыла про музыку Вивальди, почти полностью заглушавшую её остервенелые удары.
7
Андрей Берг въехал в район Арбата, не без труда нашёл место для парковки на Композиторской улице, после чего прогулялся пешком до переулка Каменная Слобода. Там, в старом особняке, находилась частично принадлежавшая ему фотолаборатория, в которой он делал цветокоррекцию, экспериментировал с плёнкой и печатал снимки больших размеров, главным образом цветные.
Андрей открыл дверь и, кивнув обслуживающему посетителя парню, сразу прошёл в глубь помещения, с удовольствием поглядывая на стоящие вокруг машины. Он ещё два года назад укомплектовал лабораторию самой современной техникой, с помощью которой можно было не просто заниматься фотошопом, а творить настоящие чудеса.
Из задней комнаты навстречу ему вышел лысоватый мужчина в очках неопределённого возраста. Ему можно было дать и тридцать, и сорок, а то и больше. На самом деле Гене, так звали партнёра Андрея, исполнилось всего двадцать семь, но догадаться об этом, глядя на его одутловатое серьёзное лицо, было довольно сложно.
– Привет! – поздоровался Гена. – Ну чего происходит?
– Происходит, – усмехнулся Андрей.
– Когда будем отправлять?
– Скоро, Геночка, скоро. Я ещё не готов.
Гена недоумённо пожал плечами:
– Времени на твои творческие раздумья остаётся очень мало. Ты же помнишь, когда дэдлайн. Вера сказала, самый крайний срок – это середина следующей недели.
– Знаю, – с лёгким раздражением ответил Андрей. – Говорил с Верой. Всё будет нормально. Я поработаю немного, о’кей?
Не дожидаясь ответа, он прошёл мимо Гены и закрыл за собой дверь.
Гена неодобрительно покачал головой. В конце концов, его дело было предупредить. Если Андрей опоздает на выставку, то это его проблемы.
8
Андрей Берг сидел на полу, сосредоточенно разглядывал приставленные к стене фотографии. Формат был большой, шестьдесят на сорок сантиметров, снимки занимали почти весь периметр комнаты. Он долго вертел головой то влево, то вправо, пока не остановился на одном из них.
Это была та же фотография, что висела у него дома: две женские руки, вылетавшие из темноты. Только здесь снимок был вирирован, то есть слегка тонирован с имитацией обработки сепией. В результате возник светло-коричневый оттенок, присущий старым чёрно-белым фотографиям. Это придавало определённый шик изображению, делало его более стильным.
Андрей поднял руку вверх, как бы заслоняя от себя снимок. На самом деле играл со светом, падающим на фотографию. С удивлением поймал себя на том, что эта, безусловно, одна из лучших его работ не вызывает у него сейчас обычного восторга.
Что-то не то…
Он встал, взял фотографию в руки, поднёс к окну, повернул её вертикально, как дома, и опять долго и внимательно разглядывал её. Потом подошёл к большому шредеру, уничтожителю бумаг и документов, стоявшему рядом со столом, и медленно стал опускать фотографию в прорезь. Шредер заработал, заурчал, энергично поглощая снимок.
Андрей с угрюмой усмешкой наблюдал, как исчезает его шедевр. Шредер сожрал сначала одна женскую руку, потом вторую.
Пожиратель рук!
Андрей подпихнул в прорезь остаток фотографии и резко отвернулся. Шредер поурчал ещё несколько секунд и замолк.
Вот и всё.
Андрей резко отвернулся, растерянно озираясь вокруг. Взгляд его быстро перебегал с одной фотографии на другую.
«Нет, ребята, всё не так», – пел когда-то Высоцкий. Прав был поэт, надо заметить.
Всё не так.
Вот, например, этот старинный натюрморт, висящий на стене в изящной рамке. Когда-то он переснял его, обработал, придал ему суперсовременный вид. Старый, никому не интересный натюрморт превратился в стильную фотографию.
Ну и что?
Вот именно, что ничего. Это просто упражнение в ремесле. Не имеет никакого отношения к искусству. Это же не авторская работа. И зачем она здесь висит, вообще непонятно. Нечего ей здесь делать. А вот рамка хорошая. Рамка пригодится.
Ещё как.
Андрей снял натюрморт со стены, вынул из ящика стола отвёртку, начал раскручивать рамку, чтобы достать фотографию. Он торопился, вместо того чтобы сначала отвинтить шурупы, а потом уже вынуть освободившиеся распорки, стал с помощью отвёртки вытаскивать распорки сразу. Стекло конечно же треснуло, он сильно порезал указательный палец, кровь аж брызнула на фотографию.
Твою мать!
Андрей замер, глядя прямо перед собой расширенными глазами.
Из воды выходил покрытый тиной столб, подпиравший вдававшийся в озеро пирс. На этом столбе растекалось кровавое пятно. Рядом в судорожных конвульсиях билась девочка, медленно погружалась в воду. Кровь толчками выливалась из её пробитой головы, расплывалась вокруг, как огромный красный водяной цветок. В самом центре этого цветка плавал померанцевый резиновый мячик…
9
БАХ! БАХ! БАХ!
Марина из последних сил взмахивала лопатой, тяжелевшей с каждой секундой. Чарли уже не лежал, он стоял с оскаленной мордой, сердитое рычание вырывалось из его пасти. Но Марина ничего этого не замечала.
БАХ! БАХ!
Чарли напрягся, приготовившись броситься на безумную гостью. Он должен положить конец этому кошмарному звуку!
БАХ!
Лопата выпала из ослабевших рук Марины. Подлетевший Чарли тут же схватил её за черенок и поволок прочь.
Марина, тяжело дыша, поплелась обратно в дом. Сил у неё больше ни на что не оставалось. Руки болели, по лицу струился пот. Никто её не услышал, никто не придёт на помощь.
Никто!
10
Она медленно, с трудом поднялась на второй этаж, пошла в ванную. Умыла потное, раскрасневшееся лицо. В ужасе посмотрела на себя в зеркало.
Кто это?
Разве эта измождённая, коротко стриженная девушка с тёмными кругами под глазами – это она?!. Как же она изменилась за какие-то два дня! Нет, это, наверное, не она, это какое-то другое, незнакомое ей существо…
Она почувствовала, что ей надо лечь, иначе она сейчас потеряет сознание.
Или сойдёт с ума.
Неизвестно, что лучше в её ситуации.
Лечь и уснуть. А там будет видно.
Марина вышла из ванной. Проходя мимо окна, мельком взглянула туда и замерла. В конце пустыря появилась женщина.
Хозяйка машины!
Похоже на то. Судя по всему, женщина направлялась именно к «ауди». Это была высокая, элегантно одетая блондинка. Она явно торопилась, шла широкими шагами, полы плаща развевались от быстрой ходьбы.
Бумажный самолётик по-прежнему лежал на краю капота. Марина даже могла разглядеть буквы «…МОГИ…» на его крыле.
Блондинка на ходу достала ключи, нажала на кнопку брелка. Ни на секунду не задерживаясь, она небрежным движением смахнула самолётик с капота и села в машину. Ещё через несколько секунд «ауди» умчалась, подняв столп пыли. При этом заднее правое колесо её проехалось по самолётику, превратив его в грязный кусок втоптанной в землю бумаги.
Марина судорожно глотнула воздух, останавливая рвущийся наружу всхлип.
Неужели нет никакой надежды?
Она машинально посмотрела во двор, где Чарли по-прежнему ожесточённо грыз рукоять лопаты. Он лежал рядом с каменной шашлычницей, прячась в её тени.
А что это там лежит на краю шашлычницы?
Спички!
Что же она, дура, не заметила их раньше?! Спички – вот её спасение!
Пожар!
Ну, конечно, ей нужен пожар! Настоящий пожар, который будет виден отовсюду. Тогда приедут пожарные, и её освободят!
Скорее!!!
Прыгая через ступеньки, она опять побежала вниз во двор. Радостно схватила спички и тут же, гремя цепью, помчалась обратно наверх. По дороге в охапку сгребала всё, что попадалось под руку: кухонные полотенца, старые жур налы, газеты. Соорудила целую кучу посреди студии и наконец с бьющимся сердцем чиркнула спичкой о коробок.
Но ничего не произошло. Только сера отлетела от головки, сделав спичку просто бесполезной палочкой. Марина взяла другую, прежде чем чиркать, осмотрела её внимательно. Спичка как спичка, всё вроде нормально. Но результат оказался тот же самый. При трении о коробок сера тут же раскрошилась, спичка не зажглась. Третья просто сломалась, превратилась в труху.
Одну за другой Марина вынимала спички и в отчаянии, уже понимая бессмысленность своих действий, чиркала ими коробок. Отсыревшие спички ломались, крошились, но ни одна из них так и не зажглась. Коробок опустел.
Зажигалка!
Вот именно. Нужна самая обыкновенная зажигалка. Уж она-то не подведёт. Но где её взять? Ведь Андрей не курит…
Мало ли что не курит!
Ну да, масса людей не курит, а зажигалки держат где-нибудь под рукой. Вдруг пригодится, кто-нибудь из курящих зайдёт в гости, например… Она обязательно лежит где-то рядом. Надо просто внимательно поискать вокруг.
Но ни в ванной, ни в одной из спален, ни в студии зажигалки не было. Не оказалось её и в гостиной. Единственное место, где она ещё могла находиться, это кабинет Андрея, но дверь туда предусмотрительно заперта.
11
Марина сидела на диване, растерянно глядела прямо перед собой. Дышала тяжело, прерывисто, то ли от усталости, то ли от волнения. Время шло, Андрей скоро вернётся, а она ничего толком не придумала.
Думай, думай, думай!..
Плита!
Точно. Это же так просто. Она зажжёт огонь от плиты.
Марина вскочила с места. Волоча цепь, побежала вниз, на кухню.
Но и здесь её ждало разочарование. Плита была ультрасовременная, электрическая, с гладкой стеклянной поверхностью. Сколько Марина ни старалась, зажечь огонь от этой чёртовой плиты, так и не получилось. Только больно обожгла палец.
Она вспомнила, как видела какой-то фильм о первобытных людях. Там они ловко, буквально за какие-то секунды добывали огонь трением. Или высекали искры, ударяя камнем о камень. Короче, никаких проблем с огнём у них не было. Но это в кино. А в жизни палочку о палочку можно тереть до потери сознания.
И ничего из этого не получится.
Марина облизывала обожжённый палец. С ненавистью смотрела на дурацкую плиту.
Вдруг почувствовала, что полностью выдохлась. Больше сил у неё не осталось.
Ни на что.
Ноги внезапно ослабели.
Там же, на кухне, Марина опустилась, вернее, просто плюхнулась на пол, ударившись кобчиком, и горько заплакала от боли и от бессилия.
12
Гена мазал Андрею порезанный палец йодом.
– Что с тобой происходит? – ворчливо говорил он. – Чего ты дёргаешься? У тебя же всё в порядке. Отправим «Прогулки» или те же твои «Блики». Вполне достойно. В конце концов, это ж не последняя выставка в жизни…
– Мне на пятки наступают, Геночка, ты разве не видишь? – разозлился Андрей. – Славке Круглову двадцать три, а погляди, как его на части рвут! Ты его последнюю серию видел – «Отражения»?
– Ну, видел, – протянул Гена.
– Вот именно. Блеск! А Олег Цветов? А Гордон? А француз этот – Паскье? А Оливетти? Это уже всё другое поколение. И планка другая! Нет, Ген, это биеннале решит очень многое. Всем станет понятно, кто есть кто. Нужно что-то совсем новое, понимаешь?
Гена слегка пожал плечами, ничего не сказал. Туго заклеил палец бактерицидным пластырем. Палец отозвался острой болью, ранка была глубокая. Андрей выматерился, раздражённо поблагодарил и ушёл обратно, снова плотно закрыв за собой дверь.
Всё сегодня шло наперекосяк, не так, как ему хотелось. Он ощущал, что находится на пороге чего-то важного, что плотина, перекрывавшая путь его новым, неведомым пока ему самому идеям, вот-вот прорвётся, поток хлынет, и тогда он изумит весь мир еще не виданными ранее творениями…
Лишь бы Марина наконец поняла, чего он от неё хочет. И тогда всё получится. Но как она может понять, когда он сам не в состоянии этого сформулировать?!..
Может.
Должна!
Она ведь женщина, к тому же актриса. Она обязательно должна почувствовать и помочь ему.
Марина…
Андрей находился сейчас в самой дальней, тёмной комнате лаборатории. Морщась от болезненного пореза, печатал цветные фотографии, внимательно рассматривал каждую. Это были снимки, которые он сделал во время мастер-класса Луно. Марина в чёрной майке, с белым лицом и туго затянутыми в хвост волосами смотрела на него слегка удивлёнными, выразительными тёмными глазами. Она словно спрашивала, как он, Андрей Берг, изменит её жизнь. Во что превратит? Кем сделает?
Он видел на этих неожиданных, застигших её врасплох снимках, что она надеется на него. И он её не подведёт. Он выдюжит. Он просто обязан прорвать эту проклятую, торчащую в его мозгу, мешающую свободно творить плотину. Они сделают это вместе. И бурное течение, которое ринется в образовавшийся пролом, подхватит их и понесёт далеко-далеко.
– Андрей, рамки привезли! – крикнул откуда-то издалека Гена. – Иди посмотри!
Андрей раздражённо дёрнул углом рта. Он терпеть не мог, когда ему мешали. Тем более в такой важный момент. Оставалось совсем немного, буквально чуть-чуть, он знал, чувствовал, что подошёл очень близко. Может, именно сейчас его бы осенило, что надо делать. Чего не хватает всем этим работам. А тут этот козёл со своими рамками!
– Иду! – крикнул он в ответ.
Набрал воздуха, как перед нырянием, откинул висевшую на двери штору и вышел из комнаты, морщась от яркого света.
13
Марина вытерла слёзы, несколько раз шмыгнула носом. Посмотрела в окно. Всё было по-прежнему. Только Чарли уже ничего не грыз, мирно спал на том же месте, около шашлычницы.
И что же теперь делать?
Оттуда, где она сидела, был хорошо виден загнутый правый край дома. Взгляд её упал на окно второго этажа. Там находился кабинет Андрея. Она вспомнила, как они туда заходили. В кабинете стоял красивый письменный стол. На столе всякая техника. Ноутбук.
Компьютер!
Боже мой, она тут теряла время на всякую чушь, лопатой размахивала, а тут рядом, в двух шагах компьютер. То есть Интернет, электронная почта, связь со всем миром! Вот оно, спасение!
Но ведь кабинет закрыт!
Дверь заперта, это правда. Но она же не стальная. Обыкновенная деревянная дверь. Её просто надо взломать.
Чем?
Марина вскочила на ноги, внимательно озираясь по сторонам. Хорошо бы разыскать какой-нибудь топорик для рубки мяса, например.
Но топорика она не нашла. Зато на рабочем столе стояла большая деревянная подставка для ножей. Марина стала вытаскивать из неё один нож за другим, пытаясь выбрать тот, который нужен ей.
Ножи были разные – масляные и хлебные, с пилообразной кромкой, кухонные и бутербродные, с расширяющимся в виде овала плоским клинком, а ещё специальные траншерные, разделочные, для каких-то особых, неведомых ей целей. Ножи были на любой вкус – длинные, тонкие, гибкие, – только того единственного, который помог бы ей вскрыть замок, среди них не оказалось.
Где-то должны быть рабочие инструменты.
А где? Скорее всего, в гараже. Но он тоже закрыт.
А может, опять попробовать лопату?
Ну уж нет, хватит. До сих пор руки болят от этой чёртовой лопаты. Нужно что-то другое, чтобы наверняка, ведь времени до возвращения Андрея остаётся всё меньше. Но что же? Думай, Марина!
Кочерга!
Да, это идеально. Красивая чугунная кочерга со стальной рукояткой из старинного итальянского каминного набора подойдёт для этого дела как нельзя лучше! Наконец-то она пригодится для чего-то стоящего!
Марина вбежала в гостиную, схватила кочергу, ухитрившись при этом обрушить на пол всю стойку, и, ни на секунду не задерживаясь, помчалась наверх.
14
Поначалу дверь ни за что не поддавалась. Мягкое дерево крошилось, но язычок замка плотно сидел в гнезде. Однако, в конце концов, Марине удалось всунуть кочергу достаточно глубоко. Перевела дыхание и навалилась на неё всем телом, используя как рычаг. Потом ещё и ещё разок. Дверь расшатывалась всё больше и в какой-то момент – ура! – распахнулась.
И покорёженный замок, и изуродованная дверь были безнадёжно испорчены, но Марина не обратила на это ни малейшего внимания. Отбросив кочергу, она рванулась к компьютеру, но оказалась вынуждена резко остановиться из-за острой боли в правом запястье. При этом Марину развернуло боком. До письменного стола оставалось всего несколько шагов, но натянутая до предела цепь не давала ей преодолеть это расстояние.
Немного поборовшись с цепью, Марина сдалась, вернулась назад и подобрала брошенную кочергу. Потом она улеглась на пол и крючком кочерги попыталась зацепить ножку стола. Со второй попытки ей это удалось, и она начала подтягивать стол к себе. Стол был тяжёлый, и потребовались немалые усилия, чтобы сдвинуть его с места. Но вот сантиметр за сантиметром он всё же начал ползти в её сторону. У неё получилось подтащить стол почти на метр, прежде чем кончились силы и понадобилась передышка.
Марина перевернулась на спину. Лежала, тяжело дыша. Приходила в себя. Чувствовала, что уже близка к цели. Она даже улыбнулась. Перед тем как снова начать двигать стол, ей почему-то захотелось взглянуть на компьютер.
Марина приподнялась, выгнула шею. Глаза её округлились от ужаса. Оказалось, что кабель, которым ноутбук был подключён в сеть, натянулся до предела, и компьютер переместился почти к краю стола. Если бы она подтащила стол ещё немного, ноутбук непременно упал бы и разбился.
То есть все усилия насмарку?
Нет, такого не может быть! Компьютер совсем рядом, неужели нет способа до него добраться?!.
А если с другой стороны?
Ну да, если, допустим, влезть с улицы, через окно, то тогда не придётся тащить цепь по лестнице, по коридору, тогда её должно хватить. Но как она туда попадёт, к окну?
Лестница!
Деревянная стремянка лежала за углом дома, она её видела, когда гуляла во дворе. Достаточно длинная лестница, до второго этажа она по ней залезет легко.
Но ведь окно закрыто!
Причём закрыто плотно, на шпингалеты. Но это её не остановит. Раз уж она взломала дверь, то уж окно она как-нибудь разобьёт!
Марина вскочила на ноги и побежала вниз.
15
Андрей Берг аккуратно сложил стопки фотографий. Одна стопка – это были портреты Леона Луно и всё, что он снимал во время мастер-класса. Заказная работа, ничего оттуда для выставки не годится. Вторая – снимки Марины, сделанные в студии. Есть удачные, кое-что может пойти. Третья стопка – фотографии, по разным причинам им забракованные. Он методично, одну за другой, их порвал и выбросил.
Андрей взглянул на часы. Пора возвращаться. Однако перед уходом решил сделать ещё одно дело – разложить по порядку отобранные снимки. Самый лучший будет лежать первым. И так далее.
Новую серию решил назвать не мудрствуя лукаво – «Марина».
16
Марина подтащила к окну тяжёлую стремянку, подняла, прислонила к стене. Удовлетворённо кивнула – всё в порядке, лестница даже длиннее, чем нужно.
Чарли проснулся, снова с неодобрительным интересом следил за действиями странной гостьи. Мгновенно напрягся, когда она направилась прямо к нему. Впрочем, его она даже не коснулась, а зачем-то взяла лопату, которую он раньше грыз, и с этой лопатой полезла вверх по деревянной лестнице.
Видно было, что она совсем выжила из ума, эта опасная дебил. Никто на его памяти ещё так себя не вёл.
17
Андрей рассматривал фотографию № 6. Там, где они с Мариной смотрели друг на друга. Делал ради хохмы, вроде как валял дурака, а получилось интересно. Два профиля.
Или один?
Он взял лист бумаги, закрыл на фотогра фии себя. Потом передвинул лист, закрыл Марину.
Внимательно всмотрелся в собственный профиль.
18
Марина не без труда, одной рукой держа лопату, добралась до окна. Там она уже поудобнее перехватила её обеими руками, размахнулась и как следует шарахнула лопатой по окну. Стекло со звоном разбилось.
Чарли нервно вскочил на ноги, тявкнул несколько раз и на всякий случай отбежал подальше. Именно в этот момент, как по сигналу, наступила неожиданная тишина. Музыка Вивальди закончилась.
Марина этого не знала. Для неё ровным счётом ничего не изменилось. Она ещё несколько раз ударила лопатой, выбивая из рамы остатки стекла, потом швырнула лопату вниз и полезла в комнату.
19
Андрей закончил всё, что он должен был сделать. Серия была разложена в нужном порядке. Правильные рамки он тоже отобрал. Всё остальное сделает Гена.
А ему пора возвращаться. Плотину необходимо прорвать как можно скорее. И способ для этого только один. Надо продолжать работать.
Марина!
Он попрощался с Геной, вышел из лаборатории и сел в машину.
20
Марина наконец добралась до письменного стола. Когда лезла через подоконник, до крови ободрала о торчавший осколок левую руку. Рука отчаянно болела. Но ей было не до этого. Не присаживаясь, открыла компьютер. С облегчением вздохнула – Интернет работал, связь была. Только теперь задумалась, а к кому, собственно, она собирается обратиться.
Кому и что писать?..
Для начала она зашла в Яндекс, набрала в строке поиска два слова «ВЫЗОВ ПОЛИЦИИ». Сразу вывалилась целая куча сайтов. Она открыла самый первый. Красивыми буквами там было написано:
«Телефон „02“ знают все. Более популярным является, пожалуй, только номер телефона „Скорой помощи“. Граждане практически во всех экстренных случаях, связанных с хулиганством, драками, разбоем и грабежом, изнасилованием, а также с дебошем соседей, которые позже 10 часов вечера слишком громко шумят…»
Дальше Марина читать не стала. Полезла на следующий сайт. Там были фотографии полицейских машин. Текст же под ними гласил:
«Очень часто гражданами производятся ложные вызовы полиции. Иногда это бывает непреднамеренно, однако в тех случаях, когда ложный вызов сделан намеренно, например учениками школы о том, что в здании школы заложена бомба, или пассажирами, опаздывающими на самолет, то эти случаи требуют отдельного разбирательства. Если в ходе следствия будет установлено, что ложный вызов был произведен намеренно, виновнику грозит достаточно серьезное уголовное наказание…»
Марина раздражённо закрыла сайт. Следующий объяснял всё про участковых.
«ВЫЗОВ УЧАСТКОВОГО СОТРУДНИКА ПОЛИЦИИ. Телефон своего участкового полицейского необходимо знать каждому гражданину, так как он может понадобиться в любую минуту. Во многих вопро сах, связанных с происшествиями в быту, должен разбираться именно участковый полицей ский».
Марина отчаянно прикусила губу. Вся эта информация была для неё бесполезной. Ей нужен был кто-то, кто бы отреагировал на её послание. Причём здесь, в Москве.
Но кто же?
Где его взять?
В чате. Где же ещё!
Она набрала слово «чат». Тут же выскочило энное количество разнообразных форумов. Впрочем, разнообразие на поверку оказалось невеликим. Названия форумов говорили сами за себя: «Любовь виртуальная», «Дворец любви общения», «Зацепиться бы за воздух», «Девушки ищут мальчишек», «Что делаем вечером» и так далее.
Но ей уже было всё равно. Лишь бы поскорее. Марина быстро зарегистрировалась в чате, зашла в форум «Зацепиться бы за воздух».
Вот именно, за воздух! Какой умник это придумал, интересно!
На форуме было зарегистрировано четыреста восемьдесят семь человек. Марина выбрала первого попавшегося, под ником «знаток», тряхнула головой, закусила губу и написала:
«КТО БЫ ВЫ НИ БЫЛИ, ПОЖАЛУЙСТА, ПОМОГИТЕ!!! Я В ОПАСНОСТИ! МНЕ НУЖНА ПОМОЩЬ!!!»
После чего отправила послание. С бьющимся сердцем ждала ответа.
Прошла секунда. Потом вторая. Третья. На пятой секунде «знаток» исчез из сети.
Марина тряхнула головой, словно отгоняя наваждение, навела курсор на следующего посетителя под ником «potter», дважды щёлкнула мышью, написала:
«ПОМОГИТЕ!!! ПОЖАЛУЙСТА!!! МНЕ НУЖНА ПОМОЩЬ!».
Через пару секунд пришёл лаконичный ответ:
«???»
Она стала лихорадочно писать:
«МЕНЯ НАСИЛЬНО ДЕРЖАТ ВЗАПЕРТИ. МЕНЯ ПОСАДИЛИ НА ЦЕПЬ! МНЕ НУЖНО ОСВОБОДИТЬСЯ КАК МОЖНО СКОРЕЕ! ПОЖАЛУЙСТА, ПОМОГИТЕ МНЕ!!!».
Послание ушло.
Прошло несколько томительных секунд. Потом появился ответ. «Potter» писал:
«ОТЛИЧНАЯ ШУТКА, ПАРЕНЬ! Я ТЕБЕ ДАМ ХОРОШИЙ СОВЕТ: ПОЗВОНИ МЕНТАМ! ОНИ ТЕБЯ МИГОМ ОСВОБОДЯТ. ПОКА».
Марина ещё сильнее прикусила губу. Мгновенно настрочила:
«ПОЖАЛУЙСТА, НЕ УХОДИ! ОН СПРЯТАЛ ВСЕ ТЕЛЕФОНЫ! И Я ГЛУХОНЕМАЯ! ВСЁ РАВНО НЕ СМОГЛА БЫ НИЧЕГО СКАЗАТЬ!»
Она перечитала и отправила послание.
Пожалуйста, поверь мне! Пожалуйста! Пожалуйста!
Снова потекли долгие мучительные секунды.
Она ждала.
21
Филипп Луганов воспринимал жизнь как постоянный праздник. Бывало, конечно, что какие-то неприятные обстоятельства омрачали его радостное присутствие на этом свете, но совсем ненадолго. Филипп был устроен так счастливо, что умел быстро забывать неприятности и опять в полной мере наслаждаться своим бытием. Прожив не так уж мало – целых двадцать два года, – он ухитрялся пребывать в ощущении, что жизнь не просто прекрасна, но и бесконечна и всё в ней складывается как нельзя лучше. То есть бывает, конечно, что кто-то где-то болеет, страдает, даже умирает, но всё это никак его, Филиппа, не касалось.
Мало того что он был хорош собой – рост метр восемьдесят два, узкие бёдра, широкие плечи, подбородок с ямочкой, тёмные, курчавые волосы. К тому же он обладал хорошим чувством юмора, выразительным голосом, играл на гитаре, увлекался лыжами, баскетболом, водным поло и собирался сделать умо помрачительную карьеру. В его ближайшие планы входило написать шедевральный сценарий, снять по нему обалденное кино, получить Оскара, уехать в Голливуд, купить виллу на Багамах и тогда уже наконец решить, на ком жениться, благо выбор к этому моменту будет весьма велик. А пока что Филипп учился на третьем курсе журфака МГУ и сотрудничал с несколькими глянцевыми журналами, то рецензируя для них новый киношедевр, то описывая очередную гламурную вечеринку, на которую ему удалось просочиться.
Вместе со своим другом и однокурсником Мишаней Крючковым Филипп снимал небольшую квартирку в Медведково, предполагая на будущий год разбогатеть настолько (способов для этого было предостаточно – например, стать известным телеведущим или, скажем, написать какой-нибудь бестселлер), чтобы перебраться куда-то поближе к центру.
Вот уже секунд десять Филипп разглядывал на экране компьютера присланный Мариной текст и пытался понять, как на него отреагировать.
«ПОЖАЛУЙСТА, НЕ УХОДИ! ОН СПРЯТАЛ ВСЕ ТЕЛЕФОНЫ! И Я ГЛУХОНЕМАЯ! ВСЁ РАВНО НЕ СМОГЛА БЫ НИЧЕГО СКАЗАТЬ!»
Он бы давно уже удалил послание и отключился от сети, но что-то смущало его в этих словах.
Глухонемая!
Да, вот, пожалуй, в чём была загвоздка. Если это шутка, то, надо отдать должное шутнику, изобретательная. И дурная, это уж точно.
Филипп откинулся на кресло, вытянул длинные ноги и заорал на всю квартиру:
– Крючок! Пойди сюда! Дело есть! Срочно! Слышь, Крючок!
Из соседней комнаты показалась заспанная рыжая голова.
– Чего тебе? – недовольным тоном спросил Мишаня. – Ты чего орёшь?
– Хватит дрыхнуть! – весело приветствовал его Филипп. – Вон, глянь лучше.
Крючков прошлёпал к столу и воззрился на экран компьютера.
– Это что за говно? – позёвывая, поинтересовался он.
– А я почём знаю, – пожал плечами Филипп. – Вот прислал кто-то.
– Пойдём лучше пожрём! – глубокомысленно предложил Крючков после небольшой паузы.
– Можно… – протянул Филипп.
Но в это время на экране появилась новая надпись:
«ПОЖАЛУЙСТА, ПОМОГИТЕ!»
Парни переглянулись.
«ОК, – напечатал Филипп. – ТЫ КТО?»
Почти тут же появился ответ:
«МЕНЯ ЗОВУТ МАРИНА СОКОЛЬСКАЯ. ПОЖАЛУЙСТА, ПОЗВОНИТЕ В ПОЛИЦИЮ. Я НЕ МОГУ ЭТОГО СДЕЛАТЬ САМА.»
Филипп снова покосился на Мишаню.
– Думаешь, это баба пишет? – спросил он.
– Спроси, сколько ей лет, – посоветовал Крючков.
«ТЕБЕ СКОЛЬКО ЛЕТ?» – послушно написал Филипп.
Ответ не замедлил себя ждать:
«22. ПОЖАЛУЙСТА, ПОМОГИТЕ! У МЕНЯ ОЧЕНЬ МАЛО ВРЕМЕНИ. ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ДЕРЖИТ МЕНЯ ЗДЕСЬ, МОЖЕТ ВЕРНУТЬСЯ В ЛЮБУЮ МИНУТУ. ОН МЕНЯ ПОСАДИЛ НА ЦЕПЬ».
– Ни хрена себе! – сказал Филипп, почёсывая трёхдневную щетину.
– Ей двадцать два, и она сидит на цепи, – констатировал Крючков. – Очень мило. Спроси, как она выглядит.
– А может правда? – засомневался Филипп. – Мало ли чего бывает.
– Москва – город контрастов, – глубокомысленно произнёс Мишаня. – Здесь всё может быть. Хотя, конечно, верится с трудом.
Он взял табуретку и уселся рядом с другом.
«ОК, Я ПОЗВОНЮ В ПОЛИЦИЮ, – напечатал Филипп. – ГДЕ ТЫ НАХОДИШЬСЯ?».
Мишаня тем временем от нечего делать взял со стола стоящую на нём фотографию в рамке. На ней был изображён Филипп, обнимавший за плечи хорошенькую курносую блондинку.
– Не трожь, не твоё!
Филипп отобрал фотографию и вернул её на место. В эту секунду пришёл ответ:
«Я НЕ ЗНАЮ АДРЕС. ЭТО ЧАСТНЫЙ ДВУХЭТАЖНЫЙ ДОМ ЗА ВЫСОКИМ ЗАБОРОМ. РЯДОМ БОЛЬШАЯ УЛИЦА, НАЗВАНИЯ НЕ ВИДНО».
– Очень полезная информация! – выпятив нижнюю губу, закивал головой Мишаня. – Марина Сокольская зажигает!
22
Марина по-прежнему, чуть согнувшись, стояла над компьютером. Не чувствовала больше ни усталости, ни боли. Сильный выброс адреналина в кровь зажёг её глаза, ускорил биение сердца. Ещё немножко! Она спасётся от кошмара, в который попала! Она на верном пути!
Есть на свете добрые люди!
Марина поглядывала в окно, печатала с дикой скоростью:
«Я ВИЖУ ИЗ ОКНА ЗА ЗАБОРОМ ПУСТЫРЬ, ГДЕ СТОЯТ МАШИНЫ. ЗАБОР ВЫСОТОЙ МЕТРА ДВА, КОРИЧНЕВЫЙ. ДОМ СОВРЕМЕННЫЙ, ОГРОМНЫЕ ОКНА. ВДОЛЬ ЗАБОРА ВЫСОКИЕ БЕРЁЗЫ» – может она без знаков препинания пишет?
Отправила послание, снова посмотрела в окно.
Лишь бы он сейчас не приехал!
Пришёл ответ:
«ТАК, ЗНАЧИТ, ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ОТТУДА ВЫБРАТЬСЯ?»
О, Господи!
Не хватало только нарваться сейчас на идиота! Она же уже всё объяснила! Что ещё сказать?!.
Пока она думала, пришло ещё послание:
«ЧТОБ ТЕБЯ НАЙТИ, НУЖНО БОЛЬШЕ ИНФОРМАЦИИ».
А где её взять, чёрт подери?
Вдруг её осенило.
Пальцы снова бешено запорхали над клавиатурой.
«НА ЭТОЙ БОЛЬШОЙ УЛИЦЕ ГРЕЧЕСКАЯ ТАВЕРНА „ОЛИВА“. Я ЕЁ ВИЖУ СО ВТОРОГО ЭТАЖА. ЕСЛИ ВСТАТЬ У ВХОДА В КАФЕ, ТО МОЖНО БУДЕТ УВИДЕТЬ ДОМ, ГДЕ Я НАХОЖУСЬ. ОБЪЯСНИТЕ ЭТО ПОЛИЦИИ. ПОЖАЛУЙСТА-А-А-А-А-А-А-А!!!!!»
23
Филипп и Мишаня прочли послание, снова переглянулись. Им уже было не до шуток.
Филипп мгновенно набрал в поисковике «ГРЕЧЕСКАЯ ТАВЕРНА „ОЛИВА“».
– Вот она! – сказал он торжествующе. – Улица Алабяна, 36.
24
Марина ждала ответа.
Ну что он медлит?
Вдруг новая мысль пришла ей в голову. А почему, собственно, она не написала никому из своих друзей? Что, у неё нет друзей? Полным-полно, куча адресов.
Вот дура!
Она мгновенно открыла свой почтовый ящик. Задумалась на секунду, к кому именно обратиться за помощью.
Да ко всем сразу!
Марина поставила галочку – разослать всем – и опять зависла над компьютером, подбирая правильные слова. В это время снова пришло послание в чате:
«МОЖЕТ, ЕСТЬ КАКОЕ-ТО ПИСЬМО С АДРЕСОМ? ПОИЩИ!»
Она тут же отстучала ответ:
«ОК, СЕЙЧАС ПОИЩУ. ПОДОЖДИ! НЕ УХОДИ, ПОЖАЛУЙСТА!»
Пока озиралась по сторонам, пришло ещё одно сообщение:
«ВООБЩЕ-ТО ХОРОШО БЫ ЗНАТЬ ИМЯ И ФАМИЛИЮ ХОЗЯИНА ДОМА!:)».
В конце послания стояло двоеточие и скобка. Это был смайлик, дружеская поддержка.
Она невольно усмехнулась.
Он ещё шутит!
Ей-то совсем не до шуток. Андрей может вернуться в любую секунду. Как же его фамилия? Он ведь представлялся ей. Но фамилию, кажется, не называл…
Или называл?..
Марина рванула на себя ящик стола. С изумлением уставилась на коллекцию усов, бровей, бород, аккуратно выложенных на зелёном сукне. В другом ящике оказалось полно каких-то мелких странных предметов, назначение которых было ей совсем непонятно. Высушенные каштаны, какая-то трубка с раструбами, похожая на старинные стетоскопы, которыми доктора выслушивают пациентов в исторических фильмах, рядом в полиэтиленовом мешочке что-то жёлтое… вроде как игрушечные цыплята.
Марина полезла вглубь ящика, задела рукой за мешочек, цыплята ожили, задвигались. Она испуганно отдёрнула руку.
Время бежит!..
Чем она занимается? На что тратит драгоценные минуты?! Один за другим Марина стала выдвигать ящики, рылась в них, пытаясь отыскать свой билет на свободу. Им могли стать визитная карточка, конверт с адресом, какое-нибудь удостоверение…
Хоть что-то!
Однако ничего такого ей не попадалось. Теряя надежду, она слишком резко дёрнула последний ящик, он выскочил из пазов, упал. На пол высыпались шарики для пинг-понга и чёрно-белые фотографии. Шарики беззвучно запрыгали по полу. Марина озадаченно смотрела, как амплитуда их бесшумных прыжков становится всё меньше, замедляется, как они катятся в разные стороны.
Потом опомнилась, перевела взгляд на фотографии. На них был мальчик лет тринадцати, в котором она тут же узнала Андрея. Рядом позировала белокурая девочка, чем-то неуловимо похожая на него.
Но рассматривать фотографии было некогда. Главное, что и здесь не оказалось того, что ей нужно.
Прихожая!
Ну как же она сразу не вспомнила?! Когда они ещё только вошли в дом, на столике в прихожей лежало несколько конвертов. Может быть, они ещё там?
Марина рванулась к двери кабинета, распахнула её, шагнула в коридор и тут скривилась от боли в правом запястье. Цепь снова крепко держала её, не пускала дальше. Пришлось опять вылезать через окно, спускаться по лестнице, что оказалось намного трудней, чем подниматься.
В довершение всего, она неудачно спрыгнула на землю с последней ступеньки и подвернула ногу.
Чарли мгновенно отреагировал на странный жалобный звук, который она издала при этом. Тут же вскочил, подошёл ближе.
Марина заставила себя улыбнуться собаке, дружелюбно помахала ей. Чарли ответил неодобрительным рычанием, которого она не могла услышать. И оскаленную морду его тоже не увидела, поскольку, морщась от боли в ноге, уже быстро ковыляла ко входу в дом.
25
Филипп и Мишаня по-прежнему сидели, молча уткнувшись в экран компьютера. Но ничего нового на нём не появлялось. Мишане в конце концов это ожидание надоело.
Он встал, отошёл в глубину комнаты, взял валявшуюся на диване гитару и стал бренчать на ней. Пытался спеть песню «Битлз» «Yesterday». Произношение у него было чудовищное, к тому же он не просто коверкал слова, но ещё и врал мелодию.
Филипп, мучительно морщась, повернулся и выразительно посмотрел на друга. Но ничего не сказал, опять уткнулся в неподвижный экран. Прошло уже четыре минуты с последнего сообщения от Марины Сокольской.
26
На столике в прихожей никаких писем Марина не обнаружила. На что она вообще надеялась, непонятно. Только такая провинциальная дура, как она, могла думать, что письма несколько дней будут валяться нетронутыми. Но ведь если Андрей их прочёл, то, значит, куда-то бросил распечатанные конверты. Куда же?
Мусор!
Точно! Раз их не было в кабинете, то они наверняка в мусорной корзине. Где-то здесь, рядом. Может, даже в кухне!
Марина быстро заковыляла на кухню. Помойное ведро стояло под раковиной, и, порывшись в нём, среди прочего мусора она на самом деле обнаружила разорванные конверты. С адресом и именем адресата.
Наконец-то!
Выпрямляясь, задела о раковину пораненную руку, мучительно застонала. Но времени на переживания не было, она взглянула на часы, упрямо тряхнула головой и заспешила обратно к лестнице.
На этот раз забиралась по лестнице даже дольше, чем с лопатой, – давала себя знать подвёрнутая нога. Каждый раз, когда она переносила на неё свой вес, тело пронзала острая боль. Но Марина всё же добралась до окна, перелезла через подоконник и тут не выдержала, рухнула на пол от бессилия. Встать уже не могла…
Андрей въехал в ворота. Сразу увидел разбитое окно, приставленную к нему лестницу, тянущуюся из окна цепь.
Чёрт! Чёрт! Чёрт!!!
Он выскочил из машины и бросился в дом. Чарли, обрадованный возвращением хозяина, помчался за ним.
27
Марина потянулась за ноутбуком, стащила его со стола, положила к себе на колени. Поглядывая на конверт с адресом, начала писать.
Она успела напечатать только восемь букв – «АНДРЕЙ БЕ…», когда вдруг, напугав её до смерти, сверху появились две руки и выхватили у неё компьютер.
Андрей положил ноутбук на стол, пробежал глазами переписку с «potterом». Тут же, не теряя ни секунды, стёр написанные Мариной буквы, а вместо них отстучал:
«ХА-ХА! ПОПАЛСЯ, МУДИЛА! ШУТКА!!!»
Отправил послание, затем, не отрывая напряжённого взгляда от экрана, поставил компьютер на прежнее место, посреди стола, подвинул кресло и уселся поудобнее.
28
Филипп в оцепенении уставился на появившуюся на экране надпись. Потом повернулся и пальцем поманил Мишаню. Тот наконец прекратил свои музыкальные экзерсисы и подошёл, по-прежнему не выпуская из рук гитару. Прочёл, усмехнулся, со вздохом покачал головой.
– Я тебе сразу сказал, что это говно! – объявил он. – Типичная подстава. А ты ведёшься, как пацан безмозглый! Ну-ка дай-ка!
Миша наклонился над клавиатурой и одним пальцем быстро написал:
«САМ МУДАК! ПОЙДИ ПРОСПИСЬ, КОЗЁЛ!»
И, довольный, нажал кнопку «отправить».
– А я ведь почти поверил! – уныло сказал Филипп.
– Выкини это говно из головы! – посоветовал Мишаня. – Мало ли козлов на свете! Пойдём лучше похаваем!
– Можно, – согласился Филипп.
Однако же с места не сдвинулся. По-прежнему сидел, озадаченно поглядывая на дисплей. Выкинуть говно из головы никак не получалось.
– Слушай, ты меня прямо поражаешь! – возмутился Крючков. – Я тебе говорю, забудь! Ты что, в самом деле решил, что какая-то клёвая чувиха в онлайне просит тебя её спасти? Представляю, как этот кретин где-то сейчас помирает со смеху, что ты повёлся как типичный лох! Таких, как ты, просто грех не развести!
– Слушай, отстань, а? – раздражённо сказал Филипп.
Но Мишаня не унимался.
– А потом, допустим, ты бы её спас и припёр бы её сюда, что бы, по-твоему, на это сказала Вика?
И он кивнул на фотографию.
– Заткнись, Крючок! – внушительно произнёс Филипп. – Хорошо?
Мишаня пожал плечами, улыбнулся.
– Ку-ушать хочется! – миролюбиво протянул он. – Прямо голодомор какой-то!
– Ладно, пошли! Ты же до печени достанешь!
И Филипп щёлкнул мышью.
29
Андрей увидел, что «potter» исчез из чата, и удовлетворённо кивнул головой. Потом проверил «историю» – все сайты, которые сегодня открывались в компьютере. Их оказалось немного, ничего такого, что могло его встревожить. Просто информационные полицейские сайты. Он вернулся как нельзя более вовремя. На минуту позже, и могло бы случиться непоправимое.
Что именно?
Мало ли что. Он даже не хотел об этом думать. Главное, что всё уже позади. Больше он таких ошибок не сделает. Ясно, что девушку нужно держать под постоянным строгим контролем.
Иначе…
Андрей неодобрительно покачал головой. Закрыл почтовый ящик Марины с посланием, которое не было дописано и отправлено. После чего захлопнул ноутбук и выдернул компьютерный шнур из сети. Взял со стола разорванный конверт со своим адресом, медленно порвал его на мелкие кусочки и выбросил в мусорную корзину.
Потом встал, не спеша подошёл к окну, под которым, сжавшись в комок, по-прежнему сидела Марина, и, размахнувшись, влепил ей звонкую оплеуху.
Марина упала, голова с глухим стуком ударилась об пол. Правая щека её мгновенно покраснела, глаза залились слезами, рот с подрагивающей нижней губой беспомощно приоткрылся.
Она попыталась привстать, и Андрей замахнулся ещё раз. Марина сжалась, зажмурилась, готовясь к новой пощёчине. В этот момент к ней подошёл неожиданно вынырнувший из-под стола Чарли и, повинуясь одному ему понятному порыву, лизнул ей лицо. Андрей невольно усмехнулся, опустил руку.
Мило!
Что это он, в самом деле?!.. Чуть не потерял контроль над собой. Спасибо собаке.
– Молодец, Чарли! Хороший мальчик! – похвалил он пса.
Понятно, что нервы уже сильно расшатаны, но сейчас ни в коем случае нельзя распускаться. Нужно пройти эту последнюю дистанцию во всеоружии. Только так можно прорвать чёртову плотину, перегораживающую путь к успеху!
Андрей оглядел следы учинённого Мариной погрома. Покорёженная дверь, разбитое окно, разбросанные по полу фотографии… На самом деле ничего такого страшного. Всё поправимо.
Только надо держать себя в руках, вот и всё.
Он обошёл стол, опустился на колени, аккуратно собрал рассыпанные фотографии, положил их обратно в ящик, ящик вдвинул назад в стол.
Затем вернулся к Марине, легко поднял её с пола, подвёл к креслу, усадил. Достал платок, вытер ей слёзы. Она по-прежнему дрожала от страха, отворачивала голову. Он нагнулся прямо над ней, так что ей некуда было деваться.
– Не бойся! – сказал он ласково. – Мне очень жаль, что я тебя ударил! Я не хотел. Прости меня, пожалуйста.
Она часто моргала, ничем не показывая, что «слышит» его. Но Андрей знал, что слышит.
– Ты сама виновата! – упрекнул он её. – Я ведь тебя просил, чтобы ты так со мной не поступала. А ты что натворила?
Марина сидела неподвижно, слёзы снова нескончаемо струились по лицу.
– Пожалуйста, перестань плакать! – нежно попросил он. – Не надо!
Марина по-прежнему никак не реагировала на его слова, только горестно шмыгнула носом.
– Я больше никогда не ударю тебя, я обещаю! – помолчав, сказал Андрей. – Ты можешь мне верить.
30
Марина с трудом различала движения его губ сквозь застилавшие ей глаза слёзы. К тому же она и не особенно старалась вникать в то, что он говорил. Но последние слова она прочитала. Горько усмехнулась про себя. Верить ему? После всего, что он с ней сделал? Он, видимо, держит её за полную дуру.
И правильно!
Конечно, она и есть круглая дура. Иначе бы не сидела сейчас здесь прикованная.
Что же теперь делать?
Она вспомнила, что прочитала где-то, что гладить тигра по шерсти столь же опасно, как и против шерсти. Так уж лучше по шерсти.
Всё же чуть приятней.
Если в её ситуации вообще можно говорить о какой-то приятности.
– Ну вот и славно, – обрадовался он. – Значит, мир! А что у тебя с ногой? Ты почему хромала?
Она повела плечиком – не знаю.
– Ну-ка покажи мне!
Он вытянул обе её ноги, сбросил с них туфли, сравнил. Левая явно была толще, опухла в щиколотке. Андрей больше не медлил. Крепко взялся за стопу, другой рукой перехватил чуть выше опухоли и резко потянул ногу вниз. Марина дёрнулась от острой боли, широко открыла рот в немом крике.
– Всё, уже всё! – дуя ей на ногу, сказал Андрей. – Чуть-чуть ещё поболит и пройдёт. Главное, встала на место.
Он придирчиво оглядел Марину снизу доверху, брезгливо поморщился:
– Смотри, у тебя и рука в крови! Что ты с собой натворила? Зачем? Я ни в коем случае не хочу, чтобы ты себя портила! Ты должна быть безупречна, понимаешь? Сейчас я вернусь.
Он исчез.
Марина снова горько усмехнулась.
Какая забота!
Он не хочет, чтобы я себя портила. Я для него – предмет, игрушка, должна быть в идеальном состоянии. Он – перфекционист, все его вещи обязаны выглядеть идеально.
Андрей вернулся с мокрым полотенцем, явно нервничая, всё с той же брезгливой гримасой вытер её окровавленную руку.
– Потом смажем йодом, – сказал он.
Вынул из внутреннего кармана куртки бумажник, извлёк оттуда ключик и открыл замок наручника. Внимательно рассмотрел красный след, оставшийся на запястье, слегка стёртую кожу.
Интересно!
Конечно, плохо, что он это допустил, но с другой стороны, что-то в девушке появилось новое. Даже этот след на запястье придаёт какую-то особую изюминку её облику. Может быть, это именно то, что он ищет?
Посмотрим!
Пока что следует привести её в порядок. Она выглядит ужасно.
– Бедная девочка! – участливо сказал он вслух. – Первым делом тебе нужно помыться. Посмотри, какая ты грязная. Пойдём, я тебе помогу. Или хочешь, я тебя отнесу?
Она замотала головой – нет, не надо!
– Ну хорошо, тогда обопрись на меня.
Он подхватил её за талию, приподнял, и они пошли в ванную.
Чарли, в очередной раз потерявший интерес к происходящему, предпочёл остаться в кабинете. Он одним прыжком вскочил на кожаный диван, потянулся, широко зевнул, улёгся поудобнее и погрузился в сладкую дрёму.
31
Марина стояла там, где он её поставил, прислонившись к стенке. Безучастно смотрела, как Андрей наполняет пенящуюся ванну.
Он проверил температуру воды, не горячо ли, повернулся, галантным жестом пригласил её:
– Прошу, пани!
Она так же, без всякого выражения на лице, начала раздеваться.
А какой ещё выход?!.
Без малейшего стеснения. Так, будто его здесь и не было.
Андрей наблюдал за ней, с удовольствием отмечая в который раз, как изящно была сложена эта девушка. Мальчишески узкие бёдра, маленькая, но совершенной формы грудь, тонкая, хрупкая талия, высокая шея. Удивительное, редкостное сочетание невинности и в то же время какого-то неясного, скрытого порока.
– Я должен отдать тебе должное, – говорил он тем временем, – ты весьма умна. Гораздо умнее, чем я поначалу думал. Но всё же недостаточно, чтобы понять, что здесь происходит. Ты просто не знаешь, от чего пытаешься убежать. В твоём теле скрыт совсем другой смысл, чем тот, к которому ты привыкла. И нам с тобой предстоит открыть его, вытащить на поверхность всю твою спрятанную красоту. Ты сама поразишься, когда увидишь себя иной, когда поймёшь, насколько ты можешь быть прекрасна…
Он подал ей руку, и Марина, царственным движением опершись на неё, вступила в тёплую воду. Вода медленно и ласково обволакивала её тело по мере погружения. Сладкая истома охватила Марину. Ей было совершенно всё равно, что он говорил, что собирался с ней сделать. Она только чувствовала, что её безумная усталость, ноющая боль во всём теле тихо исчезает, растворяется в этом пенном блаженстве.
Внезапно она ощутила, как что-то мягкое дотрагивается до неё. Марина открыла глаза. Андрей держал в руке намыленную губку, нежно тёр её плечи.
– Хорошо? – улыбнулся он. – Ну, теперь ты сама. А я пока пойду, затоплю камин. Кое-что приготовлю. Держи. Мойся как следует.
Он отдал ей губку и ушёл. Марина послушно продолжала мыться. Никаких мыслей у неё в голове сейчас не было.
32
Снова гулко потрескивали в камине сырые берёзовые дрова. Андрей невольно улыбнулся, он любил этот смачный, создававший особую атмосферу звук. Поглядел на сидевшую рядом Марину, тут же спохватился, что опять забыл, никакого треска она слышать не может.
Но запах-то чувствует!
Он долил в её опустевший бокал красного вина, подал ей, снова с нескрываемым удовольствием уставился на экран. Там шёл один из его любимых фильмов – «Брак по-итальянски» Витторио де Сика, с Марчелло Мастроянни и Софией Лорен в главных ролях.
Марина с благодарной улыбкой приняла бокал, пригубила. Запах она безусловно чувствовала. Только он и мирил её сейчас с происходящим, помогал делать вид, что всё нормально. Запах этот невольно опять переносил её в далёкие Гольцы. Она сидела на скамеечке рядом с дедом, напротив печки, они поочерёдно подбрасывали туда дрова. Сзади хлопотала бабушка, готовила на ужин блины, и этот блинный запах она тоже помнила.
Говорят, что детство – самая мучительная пора в жизни. Ведь маленький человек в это время очень зависим, беспомощен, несчастлив. А у неё всё наоборот. Никогда больше с тех пор Марина не чувствовала себя так защищённо, как в те детские деревенские годы. Но ничего, она многому научилась, пока взрослела. Её внешность юной наивной девочки, лишенной слуха и речи, весьма обманчива. Да, кое в чём она может быть и наивна, но она уже вполне взрослая, многого смогла добиться в жизни самостоятельно и теперь тоже сумеет постоять за себя.
Главное, не расслабляться!
А она вовсе и не собирается этого делать. Ванна придала ей сил, освежила, теперь она готова выдержать многое. Она не даст себя уничтожить, дождётся своего шанса.
Обязательно!
Как это произойдёт, пока неясно. Но произойдёт непременно. Просто надо всё время быть настороже. Марина незаметно для Андрея покосилась на свою правую ногу, к щиколотке которой была теперь прикована цепь. Ясно, что с цепью на ноге далеко не убежишь, но она видела, куда он прячет ключик от наручников. И она до него доберётся! Этот уверенный в себе фотограф ещё горько пожалеет, что связался с ней! Что так ужасно и подло с ней обошёлся!
Андрей словно почувствовал её мысли, опять повернулся, подал тарелочку с нарезанными кусочками сыра.
Она снова улыбнулась в ответ – всё в порядке, всё хорошо.
– София Лорен просто идеальна для этой роли! – сказал он. – Как тебе кажется?
Марина в который раз поразилась его способности вести себя как ни в чём не бывало. Будто нет ничего необычного в том, что она сидит с цепью на ноге и смотрит с ним кино. Всё отлично, симпатичные друг другу мужчина и женщина проводят обычный вечер в уютной гостиной. Вкусное вино, изысканная закуска, хороший фильм. Что ж, она поддержит эту игру, раз ему так хочется. Ей нетрудно.
Она согласно кивнула несколько раз – да, София Лорен безусловно очень хороша в этом фильме!
Перевела взгляд на экран. Мастроянни ссорился с Лорен, бежал за ней по пригорку, пытался остановить, хватал за руки. Она вырывалась, они стали яростно драться, оба упали, катались по земле, пока он не одолел её, не оказался сверху.
Ну, конечно, мужчины думают, что раз они сильнее физически, то это всё решает. Они ошибаются!
Марчелло Мастроянни тяжело дышал – всё-таки уже не молод. Он с ненавистью смотрел на прекрасное лицо раскрасневшейся от драки Софии Лорен. И вдруг поцеловал её, и они начали целоваться с такой же бешеной страстью, с какой только что дрались, ненавидя друг друга.
– Ты видишь, Марина? – с горящими глазами повернулся к ней Андрей. – Эта сцена идеально передаёт суть того, что по большому счёту происходит между мужчиной и женщиной. Понимаешь? Ты чувствуешь, какая гармония царит сейчас в комнате? Постарайся ощутить этот момент. Подумай сама, на улице темно и холодно. А здесь, внутри, тепло и уютно. И только двое могут почувствовать и разделить это тепло – ты и я. За нас с тобой!
Он потянулся к ней с бокалом в руке. Они чокнулись. Андрей допил бокал до конца, поставил его обратно на столик. Марина сделала то же самое. Он с нескрываемым восхищением посмотрел на её руки, даже сделал невольное движение в её сторону, словно хотел дотронуться до них, но отчего-то не довёл это движение до конца.
Вместо этого спросил:
– Я тебе говорил, что у тебя руки идеальной формы?
Она опять кивнула – да, он уже восхищался её руками.
– Они совершенны! – продолжал Андрей. – Это настоящее сокровище, твои руки. Кроме ногтей. – Он слегка поморщился.
Марина невольно посмотрела на свои ногти. Он прав, руки пора бы уже привести в порядок. Не помешал бы пилинг и массаж, да и кутикулы можно было бы подрезать.
– Ничего, не беспокойся, – улыбнулся Андрей, поймав её взгляд. – Я сам завтра сделаю тебе маникюр.
Она удивлённо посмотрела не него – сам?
– Ну да, сам, – подтвердил он. – Причём с большим удовольствием! Не волнуйся, я – лучший маникюрщик среди фотографов!
Он снова внимательно взглянул на её руки, словно прикидывал, что именно предстоит сделать.
– Я тебе сделаю французский маникюр! – объявил он. – Твои чудные руки будут выглядеть так, как они того заслуживают! Вот увидишь!
Андрей соединил кончики указательного и большого пальцев, получилась прямоугольная рамка. Он посмотрел на её руки сквозь эту рамку.
Мысленно щёлкнул несколько раз:
КЛИК! КЛИК! КЛИК!
Да, после того как он сделает ей маникюр, надо будет делать новые фото рук. Это будет лучше, чем то, что он делал с Жанной, с прошлой натурщицей. Такой выразительности у неё не было, хотя руки были хороши. Нет, ему определённо повезло, что он встретил Марину. Именно тогда, когда уже почти отчаялся найти нечто новое. Недаром что-то внутри заставляло его тянуть, не отправлять работы. Он знал! Чувствовал!
Интуиция – великая вещь!
– Ты очень красива, Марина! – произнёс он, серьёзно глядя на неё. – Ты знаешь, что такое красота? Это вопрос жизненной необходимости. Красота должна быть всё время рядом с нами, она должно постоянно и повсеместно окружать нас. Тогда жизнь приобретает совершенно другой смысл и качество. Ты понимаешь, о чём я?
Она неуверенно склонила голову – да, наверное, понимаю.
– Вот и хорошо. – Андрей снова наполнил бокалы. – Ты должна быть безупречна. Это твоё предназначение. И я помогу тебе в этом. Я пью за тебя!
Они снова чокнулись и выпили. В комнату вошёл Чарли. По каким-то своим соображением решил на этот раз выразить симпатию гостье. Минуя хозяина, подошёл к ней и встал совсем рядом, глядя прямо в глаза и энергично виляя хвостом.
Марина невольно улыбнулась, погладила собаку.
Андрей радостно усмехнулся:
– Я смотрю, вы подружились! Вот и хорошо. Ты знаешь, я решил, что мы не будем никуда торопиться! – сказал он. – Мне плевать, потратим столько времени, сколько надо! Главное – результат! Правда?
Марина согласно кивнула. Результат важен, спору нет. Только они по-разному понимают это слово. И если Андрей никуда не торопится, то она-то спешит добиться своего результата – вырваться отсюда навсегда. Ещё как спешит!
33
Ночь пришла к больному, горящему в лихорадке городу, как лечащий врач. Поставила диагноз – переутомление. И тут же определила единственное правильное лечение больного – глубокий оздоровительный сон. И Москва послушно заснула. Город притих.
Впрочем, для Марины, постоянно живущей в вакуумной тишине, мало что изменилось. С широко открытыми глазами лежала она в темноте на перекатывающейся при каждом её движении водяной кровати. Смотрела прямо перед собой и спокойно ждала.
Пора!
Она выскользнула из постели и, как была, в трусиках и в майке, на цыпочках подошла к двери. Распахнула её и осторожно выдвинулась в коридор. Старалась придерживать цепь, помнила, что та может греметь. Периодически оборачивалась, следила, чтобы звенья цепи тянулись по коврам, знала, что на мягком звука не должно быть.
В коридоре было темно, она еле различала двери с обеих сторон. До спальни Андрея было недалеко – четыре-пять метров, не более, – но Марине показалось, что прошла целая вечность, пока она добралась до неё. Перевела дыхание и, медленно нажав на ручку, открыла дверь и вошла внутрь. Дверь, к счастью, не скрипнула, впрочем, Марине такое и в голову не могло прийти.
При лунном свете она хорошо видела силуэт спящего на большой кровати Андрея. Она сделала пару шагов по направлению к нему и внезапно почувствовала, как её сковывает леденящий страх. Из-за кровати неожиданно выросла большая тёмная голова, уставилась на неё.
Чарли!
Конечно, это был Чарли, спавший на полу, рядом с хозяином. Но прошло ещё несколько секунд, пока её отпустило, и она смогла осторожно двинуться дальше. Босыми пятками чувствовала мягкий ворс ковра.
Чарли, видимо, успокоился, опять исчез за кроватью. Марина подошла уже довольно близко к спящему и вдруг опять замерла. Тень мелькнула по стене. Марина не сразу сообразила, что пересекла падавший в окно лунный свет. Это её собственная тень двигалась рядом, скользила по её же фотографиям, развешенным на верёвке, протянутой вдоль стены.
Глаза Марины перебегали с одной фотографии на другую, везде она не столько видела, сколько угадывала себя, её лицо белело в обрамлении тёмных волос.
Она сделала ещё один шаг – последний – и снова застыла.
А если он притворяется?
Затаив дыхание, вглядывалась она в лицо Андрея, хотела быть уверенной, что он действительно спит. Андрей лежал неподвижно, грудь, полуприкрытая одеялом, мерно вздымалась и опускалась.
Марина успокоилась, протянула руку к кожаной куртке Андрея, висевшей на стуле. Дрожащей рукой нащупала там бумажник и ловко вытащила его. Ключик к её свободе должен был быть где-то здесь.
Но её ждало горькое разочарование. Сколько она ни рылась в чёртовом бумажнике, ключика там не оказалось.
Еле сдерживая отчаянное желание зашвырнуть проклятый бумажник куда подальше, она заставила себя так же аккуратно положить его на место. В другом внутреннем кармане куртки обнаружился сделанный из чёрной красивой замши со стразами, весьма дорогой (судя по изысканному дизайну) чехол с роскошным маникюрным набором. Она разглядела ножницы для подрезания ногтей, щипчики, пилка, пинцет и всё прочее…
Больше в куртке ничего не оказалось. На всякий случай Марина проверила все карманы в джинсах, даже в рубашке.
Всё бесполезно – результат её усилий был нулевым.
Что же делать?
Она опять вытащила маникюрный набор, достала оттуда алмазную пилку для ногтей. Понимала, что затея совершенно безнадёжная, что пилкой она замок никогда не откроет.
А вдруг?
По крайней мере, хоть что-то попытается сделать. Марина уже повернулась, чтобы уйти, и остановилась. Что-то важное мелькнуло при повороте. Она внимательно оглядела комнату. Внезапно ощутила, как снова сильно забилось сердце. На столике у стены лежал мобильный телефон Андрея. Он был на подзарядке, из розетки торчал ведущий к нему провод.
Марина быстро шагнула к столику, в спешке забыла подтянуть цепь. Цепь звякнула, Андрей зашевелился, повернулся на бок. Но она этого не видела, уже держала в руках телефон. Отсоединила провод и, больше уже не в силах сдерживаться, стремительно вышла из комнаты.
В коридоре она нетерпеливо прислонилась к стене и попыталась разблокировать телефон. Он тут же загорелся, на ярком цветном дисплее с изображением городского пейзажа возникло два слова:
«ВВЕДИТЕ ПАРОЛЬ».
Чуть ниже появились четыре клеточки для пароля.
Марина до боли закусила губу, сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони. В немом отчаянии открыла рот.
Гадство!!!
Но ужасный момент прошёл, она сдержала слёзы, взяла себя в руки. Снова вернулась в спальню Андрея, присоединила бесполезный телефон обратно к проводу зарядки.
Больше ей здесь делать нечего. Марина повернулась и проворно вышла из спальни. Не знала, что цепь при этом громко звякнула о металлическую ножку торшера, стоящего на её пути.
34
Чарли и Андрей открыли глаза одновременно. Андрей успел увидеть, как закрылась дверь.
Или это приснилось?
Он мгновенно вскочил, выбежал в коридор. Там было пусто.
Он подошёл к гостевой спальне, прислушался. Всё было тихо внутри. Дверь закрыта неплотно, тянущаяся внутрь комнаты цепь не даёт ей захлопнуться до конца.
Неужели приснилось?
Он подождал ещё несколько секунд, но так ничего и не услышал. Тогда он решил войти.
35
Марина увидела, как открывается дверь, и тут же закрыла глаза. Чуть повернулась на левый бок, вполне естественное движение глубоко спящего человека.
Андрей подошёл поближе, оглядел всё вокруг, не увидел ничего подозрительного. Осторожно приподнял одеяло, убедился, что наручник закрыт, цепь надёжно прикована к ноге.
Значит, всё же приснилось…
Тем не менее он всё ещё медлил, стоял рядом с её кроватью, не уходил.
Марина сквозь прикрытые веки пыталась рассмотреть, что он делает. Все её мышцы напряглись, готовые к мгновенной реакции.
Андрей окончательно успокоился и уже повернулся было к выходу, как вдруг что-то привлекло его внимание.
Рука!
Марина во сне медленно выпростала руку из-под одеяла, и теперь она нежно и выразительно белела на чёрном постельном белье. Андрей затаил дыхание. Жадным взглядом всматривался в её спящее лицо, шею, плечи. Задержался там, где одеяло скрывало грудь.
Марина видела, что он смотрит на неё. Почти физически чувствовала, как обжигает его взгляд. Аккуратно подтянула левую ногу на случай, если придётся ею ударить.
Она разглядела, что Андрей подошёл ближе, нагнулся, взялся за край одеяла.
Сейчас он его с неё сдёрнет! Больше она решила не ждать.
Будь что будет!
Марина открыла глаза.
Но именно в эту долю секунду Андрей по чему-то отпустил одеяло и отвернулся. Быстрой походкой, нагнув голову, словно стыдясь чего-то, он вышел из спальни и прикрыл за собой дверь.
Марина облегчённо выдохнула.
Что это было?
Она не могла найти ответа на этот вопрос. Она только чувствовала, что силы её опять на исходе.
36
Андрей спустился на кухню, налил в маленькую пиалку саке. Выпил залпом, с удовольствием ощущая, как внутри разливается тепло. Что это ему вздумалось бродить по ночам, как лунатику?!. Чуть всё не испортил! Девочка должна быть в полной форме к завтрашней сессии!
Он налил ещё одну пиалку и опять выпил до дна. Теперь он окончательно успокоился. Всё дело, видимо, в том, что у него давно не было бабы. Последние пару недель ему совсем не до секса.
И правильно, между прочим!
Да и потребности такой не возникало, он слишком занят. Может, позвонить Вере? Съездить к ней прямо сейчас. Она счастлива будет, что он её разбудил посреди ночи.
Бред!
Чушь, конечно. Она Бог знает что себе вообразит. Это всё равно как пообещать жениться. А может, Ксанку разбудить? Да нет, это тоже чревато. Проще к проститутке съездить. Выбор теперь в Москве гигантский. Апартаменты, читай бордели, в каждом районе. Только всё это ему не нужно. Тем более сейчас, когда, по сути, решается его судьба. К тому же известно, что сублимация крайне благотворно влияет на творчество. Надо выбросить всю эту хренотень из головы и думать про завтра. Завтрашний день должен принести много хорошего! Осталось ждать всего несколько часов.
Вот именно. Надо поспать!
Он зевнул, выключил свет и поднялся к себе в спальню.
Чарли не только не поднял головы, но даже не открыл глаза, когда Андрей укладывался рядом. Он постанывал во сне, подвывал, лапы время от времени дёргались. То ли гнался за кем-то, то ли убегал от кого-то.
Андрей улыбнулся, погладил спящего пса и вскоре сам погрузился в сладкий, полный радужных надежд сон.