День пиццы… Да, в Форт-Майерсе мы часто устраивали себе такой праздник. По сути, каждый уик-энд. Мы сами готовили тесто, раскатывали его и собирали индивидуальные пиццы, добавляя те топинги, какие только хотели. Вот так я узнала, что пеперони и зелёные маслины очень хорошо сочетаются друг с другом. Как пастель и бумага.
– Милая, а мама и Джон отправились в продуктовый магазин, чтобы раздобыть топинги для карамельного мороженого, которое мы хотим приготовить на десерт. Но вот из-за грозы мне, видно, придётся заехать за ними на машине.
Ну вот на тебе! Весь наш план рухнул. Не могу я здесь остаться с одним только Эндрю. Если нас будет всего двое, то призрак наверняка что-нибудь вытворит.
– Да там едва капает, папа. Разве это дождь? И потом, как же мы?
Я пытаюсь говорить жалобно, но получается не очень. Ничего не могу с собой поделать. Мне страшно.
– Ну что ты! Ведь всего через каких-то два месяца тебе уже будет тринадцать, Тесса. Мы тебе доверяем! – отвечает он с широкой улыбкой, как будто знает, что это мне понравится. Но он ошибается.
Эндрю поворачивается ко мне и одними губами произносит: «Свободный выгул». А я едва сдерживаю смех. Возможно, мои родители – часть нового модного движения в Чикаго. Только сами они пока об этом не знают.
– О, Тесса! – Папа кружится на месте, и лицо его расплывается в широкой улыбке. – Нам ведь сегодня подключили интернет!
Я пристально смотрю на него, взволнованная и разочарованная одновременно. Я наконец-то смогу связаться с Рейчел в любое время, когда захочется, чтобы рассказать ей всё о Чикаго и об этом призраке. Но ведь здесь Эндрю. Да и Нина и Ричи скоро придут. Я напишу ей позже… после того, как мы выясним, что нужно Инес. Она меня поймёт.
Отец надевает куртку и берёт со стола ключи:
– В общем, я скоро, ребята. Пиццы только что из духовки, но пока не пытайтесь их резать. Им нужно остыть.
Дверь за ним с шумом захлопывается, а я вздрагиваю, когда заходят в пазы гигантские стержни-засовы. Мы остаёмся одни. Одни с Инес. Или с призраком Инес. Или Амоса. Не важно, с кем именно.
– И что это было? – спрашивает Эндрю. Он снимает мокрую куртку и вешает на крючок за дверью.
– Да так, ничего, – быстро отвечаю я.
Эндрю плюхается на диван и вытягивает ноги.
– Тогда почему ты так хотела, чтобы твой папа остался?
Я смотрю на картины. На неровный деревянный пол. На шатающийся кирпич в стене, о котором я всё ещё никому не рассказала. На что угодно, только не на Эндрю.
– Мне страшно. Боюсь оставаться здесь вместе с ней…
– С кем? С привидением?
Кивая, я смотрю в сторону лестницы:
– Это началось в тот же день, когда мы сюда переехали. Мама услышала странный шум, он доносился из моей комнаты. Джон тоже слышал его. И снова из моей комнаты. Потом появилась его кукла. И опять в моей комнате. Дважды! Я думаю, она пытается добраться до меня.
Я не рассказываю о рисунках, которые нашла под кирпичом в стене. Но ни капельки не сомневаюсь, что они представляют собой неопровержимое доказательство моих слов. Я не готова пока поделиться своим предположением. Если всё рассказать Эндрю и Нине, это помогло бы нам быстрее докопаться до сути. Однако внутренний голос продолжает твердить мне, что Инес нужно от меня что-то другое. Например, рисунки она оставляла для меня, хотела, чтобы именно я их нашла. И ей нужно, чтобы я их поняла, разобралась в них. Надеюсь, я не ошибусь, если пока сохраню всё это в тайне.
Эндрю чешет затылок:
– Не стану врать, я буду чувствовать себя получше, если узнаю, что ты вела себя так странно не из-за меня. – Видя его кривую усмешку, я не могу не улыбнуться в ответ. – Возможно, нам стоит вначале выяснить, какая между вами связь, – добавляет Эндрю. – Почему призрак так стремится добраться до тебя?
– А я думала, ты не веришь в привидения, – дразню его я.
Он усмехается и пожимает плечами:
– Думаю, сейчас я уже не так уверен…
– Лучше расспросить Нину. Она нам наверняка поможет. И она нам сейчас очень нужна.
Об Инес Кларк Нина знает намного больше, чем сама это признаёт. И я считаю, что она мой главный козырь в распутывании этого ребуса.
– И попроси её принести книгу! Если мы хотим выяснить, кто там похоронен и почему призраки часто посещают мой дом, то она нам явно понадобится.
Эндрю начинает щёлкать кнопками своего телефона.
– А где твой компьютер?
О нет! Семейный компьютер всегда был для меня под запретом. У нас и телевизора-то нет. На самом деле родители вполне терпимо относятся к современной технике. Просто они считают, что есть и другие вещи, которыми можно и нужно заполнять время. Теперь мне придётся все объяснить и при этом не выглядеть полной идиоткой. Или не получится?
Я гляжу на часы, отмечая, что папа вышел из дома приблизительно три минуты назад. С учётом интенсивного движения он будет отсутствовать ещё минут двадцать, не меньше. Времени вполне достаточно, чтобы провести небольшое расследование и затем стереть все данные из компьютера. Если Нина и Ричи сейчас придут, то это шанс. Глубоко вздохнув, я пытаюсь успокоиться. Это ведь что-то вроде домашней работы. На самом деле я не нарушаю никаких правил. Разве не так?
– Наверх, первая дверь справа. Но как только они придут, нельзя будет терять ни минуты!
Глава 27
Звонят. Эндрю подталкивает меня к входной двери и распахивает её настежь. На пороге стоят промокшая до нитки Нина и явно недовольный Ричи. Я выбегаю и радостно обнимаю Нину. Она как-то вся напрягается, словно не привыкла к таким объятиям. Но мне всё равно. Я слишком рада её видеть, чтобы соблюдать какие-то условности.
– Нина! Ты не представляешь, как я рада, что с тобой ничего не случилось!
Отступив, она выдавливает из себя подобие улыбки:
– Да, да… Со мной всё хорошо. Я думала, нам всем конец…
– А что там с вами произошло? – спрашивает Ричи, и его глубоко посаженные карие глаза сверлят меня скептическим взглядом. – Минутку! Сначала Нина неизвестно сколько времени торчала в ванной, а потом вдруг окликнула меня в панике… сказала, что за ней гонится какой-то призрак.
Я делаю шаг назад и пристально смотрю на Нину:
– Ты так и сказала? Что за тобой гонится призрак?
Она кивает, и на её щеках появляется румянец.
– Послушай, я согласилась тебе помочь не только потому, что ты мне нравишься. Ты и в самом деле клёвая девчонка. Но ещё я думаю, что тебе действительно нужна помощь.
– Значит, ты согласна, что то, что сейчас происходит со мной, не плод моего больного воображения? – спрашиваю я, и впервые с тех пор, как мы покинули Форт-Майерс, в душе моей загорается надежда. Если Нина верит мне, если такая смышлёная девочка честно считает, что за мной охотится привидение, тогда я не могу ошибаться.
Нина кивает. Улыбка на её лице не какая-то робкая или нервная… это улыбка довольного, даже счастливого человека. Кто бы мог подумать, что эти ужасные и пока не поддающиеся объяснению события могут привести к тому, что у меня появится такая замечательная новая подруга? И что-то мне подсказывает, что и ей эта дружба тоже нужна. Я начинаю думать, что расследование этих таинственных событий показывает самой Нине, какой на самом деле она уникальный человек. Возможно, передо мной сейчас совсем новая Нина… более уверенная в себе.
Хлопнув за нашими спинами в ладоши, Эндрю заставляет Нину вскрикнуть от ужаса. Потом она робко смотрит на меня, и уже через секунду мы вчетвером захлёбываемся от смеха.
– Ну вот, Нина, видимо, до сих пор ещё на взводе. Думаю, ребята, нам пора провести небольшое расследование и выяснить, зачем эта Инес, или Амос, или кто бы там ещё ни был преследует нашу Тесс.
Тесс. Так меня всё время называют родители, но из его уст это звучит даже как-то нежнее, приятнее. И я думаю, что мне это нравится… Ричи начинает махать руками:
– Нет уж, я ни на что не подпишусь, пока не буду точно знать, о каком это расследовании вы тут говорите. Не получится как в прошлый раз? Ну, помнишь, когда вы попросили меня помочь выяснить, не действует ли кошачья мята на людей?
– Да нет! Ну сколько раз мне нужно извиняться? – хмурится Эндрю, раздражённо махая рукой. – Нам тогда было по восемь лет!
– Но вы мне тогда это всё впарили! Боже, бедный мой нос! Я неделю не мог нормально дышать! – кричит Ричи.
Я мысленно представляю себе эту забавную картинку и ничего не могу с собой поделать. Я начинаю смеяться.
– А почему вы решили, что кошачья мята что-то сделает с Ричи? – всё ещё хихикая, спрашиваю я.
Эндрю пожимает плечами. Его тоже разбирает смех, но ему удаётся его подавить.
– Не знаю, – отвечает он. – Просто тогда я думал, что было бы здорово, если от мяты есть какой-нибудь эффект.
И он имитирует взбесившуюся кошку, которая корчится и рассекает лапами воздух. А Ричи что-то бормочет о полной неспособности чувствовать любые запахи, кроме мяты и листьев. Ещё та парочка! Я бы многое отдала за то, чтобы познакомиться с ними раньше!
Нина кивает в сторону кухни:
– Там твой компьютер? Нам пора за дело.
– Нет, ноутбук наверху. Идём.
Я беру куртки Нины и Ричи и бросаю их на диван. Потом жестом велю следовать за мной. Несмотря на то что за спиной у меня сейчас трое друзей, мне всё ещё не по себе. И всё время кажется, что за мной кто-то наблюдает.
Мы медленно поднимаемся по ступенькам. Кругом тишина.
– Вот та картина, – шепчу я, останавливаясь на тусклой лестничной площадке, показывая им изображение, которое, кажется, темнеет с каждым часом. Вьющиеся усики стали тёмно-коричневыми, а лепестки потускнели. Пятно в углу не исчезло, оно всё ещё там, словно какое-то предостережение. Я здесь и никуда не уйду, пока ты не дашь мне то, что мне нужно.
Какой-то скрип в верхней части лестницы тут же настораживает меня, и я глубоко вдыхаю, готовясь к самому неожиданному. Поворачиваясь к Ричи, я замечаю, что его лицо побелело. Губы то сжимаются, то разжимаются, но он молчит, не произносит ни слова.