– Голова определённо лучше, но я как-то устала, – тихо проговорила она. – Может, Норбридж разрешит мне пойти на праздник ненадолго, я попозже его спрошу.
– Боюсь, без тебя мне там будет скучно. Надеюсь, ты придёшь?
– А что, никаких признаков недоброжелателей? Лана? Паутеры?
– Никого. Они уехали. Всё это очень странно. И надо же – Лана и Родни оказались братом и сестрой! Мне бы и в голову не пришло.
– Интересно, как много им удалось узнать про двери. Уверена, что Лана ходила в книжный, и именно она купила ту книгу, о которой я тебе рассказывала. Только не знаю, смогла ли эта книга ей помочь.
В голове Элизабет нарастала мысль о книге «Этот удивительный мир слов».
– В той книге было много пересечений с «Зимним домом»: вера, печать, синистер. Я не удивлюсь, если Райли Грейнджер её тоже читал.
– Да, но пока Лана и все остальные не расшифровали анаграмму, всё это ничего не значит, верно?
Фредди забарабанил пальцами по столу и огляделся.
– Кстати, о поиске дверей. Ты, наверное, уже всё здесь осмотрела.
Элизабет подняла брови.
– Ты нашла её? – Фредди пристально смотрел на девочку.
– В спальне Норбриджа, – ответила Элизабет и отхлебнула из бокала. – Но туда не добраться, если, конечно, не вламываться, как воры. Но сейчас все, кто мог на это решиться, уехали. Твой ключ от мастерской, он ведь у тебя, верно? Боюсь, что Паутеры и Селена могут вернуться.
– Ключ в надёжном месте, – ответил Фредди, похлопав себя по карману брюк. – Так что, ты уже заходила туда?
– Привет всем! – торжественно произнёс Норбридж, входя в гостиную. – Яблочный лимонад и флюрчики! Прекрасная диета, очень сбалансированная!
На нём были чёрный пиджак и галстук-бабочка, волосы аккуратно приглажены, а борода так расчёсана, что выглядела ещё более кудрявой, чем обычно.
– Вы сегодня особенно элегантны, мистер Нок! – кивнул Норбридж мальчику.
– И вы тоже, мистер Фоллс, – ответил Фредди.
– Ну что, тебе получше? – Норбридж перевёл взгляд на Элизабет.
– Получше.
Владелец «Зимнего дома» потянул пальцами свои подтяжки, картинно выдвинул стул и сел.
– Скажи, ты чувствуешь себя достаточно хорошо, чтобы встретить Новый год на общем празднике? – Он потянулся к большому блюду, где Элизабет разложила флюрчики. – Можно? – Не дожидаясь ответа, наш благородный лорд схватил конфету и, бросив её в рот, принялся заразительно жевать. – Ими невозможно пресытиться!
Они проговорили несколько минут, и всё это время Элизабет волновалась, не оставила ли она дверь в спальню открытой чуть шире – вдруг дедушка заметит и начнёт волноваться, а этого ей хотелось бы меньше всего. Она никак не могла дождаться момента, чтобы всё-таки рассказать Фредди о том, как нашла вход в секретный туннель и заглянула туда.
– И что, это будет самый лучший праздник? – спросил Фредди.
– Именно! С тех пор как я начал управлять «Зимним домом» сорок четыре года назад, – обстоятельно заговорил владелец отеля, – каждый год праздник получается лучше предыдущего на пару-тройку процентов, по моим подсчётам. Если сложить все числа за десятилетия, то получится, что сегодняшний праздник будет в две целых и две пятых раза лучше, чем первый, который я организовал в 1973 году. Так что, да – это будет самый лучший праздник.
– Очень точный подсчёт, – засмеялась Элизабет, иронизируя над антинаучными подсчётами своего деда.
– А мне нравится, – сияя, отметил Фредди.
Внезапно мальчик помрачнел и замолчал, будто увидел на столе что-то ужасное.
– А кто будет заниматься праздниками, когда… – начал он неуверенно и осёкся.
– Ты имел в виду, кто будет управлять «Зимним домом» после меня? – уточнил Норбридж.
Это был тот самый вопрос, который задавала себе Элизабет, то, что она сама хотела обсудить с Норбриджем с тех пор, как побывала в его офисе, а затем – после встречи с Кионой.
– Да, именно это я и хотел спросить, – подтвердил Фредди.
Норбридж откинулся на спинку стула и поправил галстук-бабочку.
– До меня отелем управлял мой отец, а до него – его отец. После меня бразды правления должна была взять моя дочь.
Фредди махнул головой в сторону Элизабет и приготовился что-то сказать, но она, глядя вниз, прижала руку ко лбу, и Фредди промолчал.
– Голова, дорогая? – воскликнул Норбридж. – Опять болит?
Но, хотя голова в самом деле её немного беспокоила, причина была в другом: девочка не хотела прямо сейчас глубоко погружаться в тему управления отелем. Один переезд в «Зимний дом» и попытка соответствовать здешнему укладу были для неё достаточным испытанием.
Элизабет опустила руку и посмотрела на дедушку.
– Ты правда думаешь, что всё позади? Я имею в виду, что они решили уехать и не планируют предпринять что-то ещё?
Норбридж некоторое время смотрел на блюдо с конфетами.
– Думаю, никогда нельзя знать точно, на что способны те, чьи души поражены злом.
В комнате воцарилась тишина, и Норбридж осторожно положил руку на стол. Это было странное и осторожное движение – так проверяют, тёплый ли предмет, также это могло означать, что сейчас может произойти всё, что угодно. Он сосредоточенно смотрел на свою руку, а дети ждали, затаив дыхание. Неожиданно под рукой Норбриджа, на кончиках его пальцев, появился золотой свет, словно силой прикосновения он заставил стол сиять. Фокусник уверенно двигал рукой по поверхности стола, оставляя янтарный светящийся след. После нескольких поворотов и изгибов стало ясно, что он что-то пишет. И Элизабет поняла, что за слово он выводит, ещё до того, как оно было написано полностью. Когда же Норбридж закончил, девочка изумилась, увидев то же самое начертание, как и в книге Дилана Граймса. Точно такую же надпись носила она на кулоне:
– Неважно, как и под каким углом мы на всё это смотрим, – пояснил Норбридж, – но в любом случае мы должны хранить веру.
Он посмотрел на Элизабет.
– В любой ситуации верь, и всё будет хорошо.
Элизабет показалось, что он открыл ей что-то важное, и она прикоснулась к кулону на шее. В этот момент её дед наклонился вперёд и, словно задувая свечи на именинном торте, резко дунул. Слово вспыхнуло и медленно растаяло в воздухе, словно янтарные огоньки на затухающих углях.
– Как вы это делаете? – спросил Фредди, почёсывая затылок и разглядывая стол.
Раздался нетерпеливый стук в дверь.
– Мистер Фоллс! – громко позвал кто-то из коридора. – Мистер Фоллс!
Норбридж открыл дверь, и все увидели Сэмпсона, который ещё не успел перевести дыхание после быстрого бега.
– Что такое, дружище? – спросил Норбридж.
Сэмпсон был в таком смятении, что даже не заметил Фредди и Элизабет.
– Сэр! – быстро заговорил он. – Только что приехали Тэтчеры. Они говорят, что не посылали вперёд никаких вещей, что решили ехать спонтанно, не предупреждая и не доставляя беспокойств. И они не имеют ни малейшего представления, что за багаж и коробки доставлены в их номер! Там был один большой ящик, так вот он сейчас открыт! Вам надо туда сходить!
Норбридж поднял руку, чтобы тот замолчал, но было уже поздно – Элизабет и Фредди всё услышали. Сэмпсон посмотрел через плечо Норбриджа, разглядел притаившихся детей и расширил глаза.
– Ой! – на лице его отразился ещё больший испуг. – Не знал, что здесь ещё кто-то есть.
Норбридж резко встал и развернулся к детям.
– Фредди, нужно, чтобы ты срочно пошёл к себе. А ты, моя дорогая, – он понизил голос, пристально глядя на Элизабет, – пожалуйста, оставайся здесь до того момента, пока кто-нибудь из нас не вернётся. – Он похлопал себя под шеей – в том же месте, где у его внучки скрывался кулон. – Дверь держи на замке!
Фредди помахал Элизабет и вышел из комнаты вместе с Норбриджем и Сэмпсоном. Девочка снова осталась одна. «Всё ещё будет, всё только начинается», – с грустью подумала она. Головная боль вернулась с новой силой. Целых пятнадцать минут она измеряла шагами комнату, обдумывая, что могло означать недоразумение с чужим багажом в комнате Тэтчеров. Голова взрывалась, и боль и усталость уже готовы были сломить её. Но девочка всё возвращалась к страшной мысли: тело Грацеллы проникло в «Зимний дом»!
Виски ломило нестерпимо. Элизабет присела на диван, закрыла глаза и несколько минут сжимала голову руками…
В дверь постучали снова. На этот раз стук не напугал Элизабет, а разбудил. Девочка огляделась и поняла, что уснула прямо на диване.
– Иду! – крикнула она.
На часах было 18:18 – она проспала больше часа!
– Сэмпсон! – девочка поспешно открыла дверь.
На пороге стоял посыльный, держа в руках закрытый крышкой серебряный поднос. Его форма была, как всегда, безупречна – чиста и наглажена.
– Привет, Элизабет! – картинно воскликнул посыльный. – Тебя приветствует единственный и неповторимый сверхскоростной курьер с доставкой ужина!
Он широко улыбнулся, и его передние зубы забавно прикрыли нижнюю губу.
– Что происходит? – спросила девочка. – Что с Тэтчерами?
– Всё прекрасно, – ответил он. – Можно войти? Я всё объясню.
Не прошло и минуты, как они сидели за столом, где дымились на тарелке аппетитная жареная форель, рис с овощами и множеством соусов, источая дразнящие ароматы. Один лишь вид этого изысканного блюда способен был соблазнить самого капризного, самого сытого едока, но у Элизабет аппетит был совершенно подавлен волнением.
– Это вновь череда недоразумений, – объяснял Сэмпсон. – Выяснилось, что они всё-таки отправили вещи, но несколько месяцев назад, и по каким-то причинам всё прибыло только сейчас.
Этот бессмысленный набор сведений противоречил тому, что девочка услышала накануне. Всё выглядело слишком неправдоподобно.
– Неужели? – иронично покачала она головой. – И они забыли об этом? И про странный ящик тоже забыли? Ай-ай-ай.
– Как я уже сказал, это простое недопонимание.
Посыльный рассеянно посмотрел на блюдо.
– Норбридж хотел, чтобы ты что-нибудь поела, так что вот он я и вот еда!