– Я тебе точно сказала, во сколько появлюсь.
– Ничего подобного, – небрежно отмахнулась мать и обернулась к Эвану с Глендой. – Я просила Робин зайти, когда у нее будет время, и помочь мне с телефоном – совсем отказывается нормально работать.
– У меня тоже были проблемы с сотовым, – заметила Гленда, – и Эван подарил мне на день рождения новый.
С Глендой мать дружила, сколько Робин себя помнила. Отец однажды в шутку шепнул ей, что подругу матери наверняка назвали в честь Глинды – доброй волшебницы из «Волшебника страны Оз», только одной буквой ошиблись, вот и вышла настоящая злая колдунья. И мать Эвана подобному образу вполне соответствовала: чрезмерно длинные ногти, вытянутый острый подбородок и маленький рот со строго сложенными губами.
– Я могу заглянуть позже… – Робин вздохнула.
– Да нет, зачем? Не желаю заставлять тебя бегать туда-сюда, а Гленда с Эваном ничего против твоего присутствия не имеют. Не так ли?
– Разумеется, – галантно ответил Эван.
Ладно. Она разберется с телефоном и тут же уйдет. Дел тут на десять минут. Робин прошла в комнату и присела рядом с Глендой.
– Попей чайку, – подвинула к ней чашку мать. – И попробуй яблочный пирог – Гленда сделала. Очень вкусный!
– О, я… – начала было Робин, однако Гленда уже отрезала ей приличный кусок. – Спасибо. Так что у тебя с телефоном?
– Постоянно твердит, чтобы я удалила фотографии, – раздраженно буркнула мать. – А я не хочу! Как мне еще увидеть внуков?
Она передала Робин потрепанный аппарат.
– Они до сих пор не заходят? – Гленда сочувственно покачала головой. – Ах ты бедняжка…
– Как я могу их принять? Мелоди ведь не сделала им прививку, – пожаловалась мать. – Все упорствует… А от младшей дочери я, конечно, внуков в ближайшем будущем не дождусь.
Робин едва сдержалась. Мелоди с ней никогда не расплатится. Сердито ткнула в экран материнского телефона. Ужасно старомодная модель, приобретена лет десять назад, да и тогда была далеко не из самых дорогих. Робин дважды покупала матери новый аппарат, однако та каждый раз возвращала их обратно – объясняла, что работают они куда хуже, чем старый.
– Во всяком случае Робин тебя навещает, – сказала Гленда. – Повезло нам иметь прекрасных любящих детей… Кстати, на днях я видела Милдред; так вот, она говорит, что будет счастлива, если внуки зайдут хотя бы на Рождество.
– У нас с Робин всегда была особая связь, – нежно проворковала мать.
Робин слегка отпустило – она даже коротко улыбнулась матери.
– Диана как-то сказала, что ты никогда не пропускала ее программу, – повернулась к ней Гленда.
– Это правда, – откашлявшись, ответила Робин.
– Заканчиваю передачу, – начала рассказывать мать, поглядывая на Эвана, – и еду домой. А там Робин – ждет меня на кухне, сидит у радиоприемника… Устраивались рядышком и обсуждали, как прошел эфир.
– Мама заваривала чай или делала графинчик лимонада, – продолжила Робин, почувствовав на языке вкус сладкого домашнего напитка. – Мы перекусывали имбирным печеньем, смеялись над звонками в студию и шутили по поводу ее подбора композиций. Иногда она разрешала мне выбрать одну песенку на следующую передачу.
– Робин любила мою программу, – улыбнулась мать. – Одно дело, когда твоими эфирами наслаждаются посторонние люди, и совсем другое – собственные дети. Это нечто особенное.
– Я в детстве сто раз слушал вашу передачу, – подхватил Эван. – Замечательные были выпуски!
– Ах ты льстец! – засмеялась мать. – Хочешь сделать мне приятное?
– Нет, правда! Еще помню, что время пролетало незаметно.
Робин попыталась сосредоточиться на телефоне. Чертова штука действительно жутко тормозила. Пришлось очистить кэш нескольких приложений, хотя больше чем на день подобные ухищрения вряд ли помогут. Результат даст только радикальная мера – например, садануть по телефону тяжелым камнем.
– Да, Робин, – вновь заговорила Гленда. – Эван тут обронил, что ты занимаешься с Кэти Стоун…
– Э-э-э… что? – Робин удивленно приподняла брови.
– Мне сообщил Пит, – объяснил Эван. – Спросил моего мнения. Я сказал, что ты прекрасный специалист и наверняка поможешь Кэти преодолеть проблему.
Робин скрипнула зубами. Ну и глупец! Гленда и мать – завзятые сплетницы. К завтрашнему дню весь город будет в курсе, что она взялась за Кэти.
– Признаюсь, мне было немного обидно услышать подобные новости от Эвана, а не от собственной дочери, – дрожащим голосом заявила мать.
– Я не вправе обсуждать своих пациентов, – отрезала Робин.
– Мы с Робин разговаривали о Кэти еще неделю назад, – вклинился Эван. – По-моему, девочке просто нужно войти в привычный распорядок дня, и всё.
– Неделю назад? – пробормотала мать. – Она не обмолвилась ни словом…
– Мы встретились совершенно случайно, на почте, – уточнила Робин, вновь занявшись телефоном.
Еще несколько минут – и она свободна.
– Как интересно… – Гленда навострила уши.
– В общем, хорошо бы Стоунам отправить Кэти в школу, – гнул свое Эван. – Пусть ощутит, что вернулась к обычной жизни.
– Школьный год почти закончился, – резко возразила Робин. – Кэти отстала по всем предметам и лишь еще больше почувствует себя выбитой из колеи. Я уж не говорю, что дети будут постоянно изводить девочку вопросами об ужасных событиях.
– Учителя такого не допустят, – Эван пожал плечами. – По словам Пита, прежняя учительница Кэти готова заниматься с ней дополнительно. А детям велят к ней не приставать. Что тут сложного?.. Увы, Клэр против.
– Может, предложишь такой вариант на следующем сеансе? – спросила Гленда.
Робин вежливо улыбнулась, быстро прокрутила в уме десяток подходящих ответов и решила промолчать.
– Эван рассказал, что ты пытаешься заставить маленькую Кэти все вспомнить, – взяла слово мать. – Не знаю, насколько это удачная идея…
– Как ты сказала? У меня вовсе не такая… – Робин прикусила язык и ошеломленно глянула на мать, а затем на Эвана. – Я действительно не могу говорить о своих пациентах.
– Девочке нужно сделать все, чтобы оставить случившийся с ней ужас позади. Стоуны и без того настрадались, – заявила Гленда.
– Сейчас им еще хуже, ведь полиция вновь открыла дело, – фыркнула мать. – Вроде бы Кэти показывают фотографии подозреваемых…
– По-моему, преступник – близкий к семье Стоунов человек, – предположила Гленда. – Ведь сопротивления Кэти не оказала.
– Сомнительный аргумент, – возразил Эван. – Кэти – всего лишь маленькая девочка, справиться с ней несложно.
– Не забывай – мать была в доме, всего в нескольких шагах. – Гленда покачала головой.
– Говорят, Клэр болтала по телефону в ванной, причем с закрытой дверью, – заметила мать. – Так или иначе, стрессов Кэти и так хватает, к чему ей новые? Ей и без того плохо.
– Может, довольно? – решительно сказала Робин.
Эта тема уже сидела у нее в печенках. И вообще, день не задался, коли на то пошло.
– Разве ты не утверждала в свое время, что для некоторых твоих пациентов повторное столкновение с травмой – фактор стресса? – спросил Эван. – Помню, один из них даже прервал курс на середине…
– Нет, не прерывал! – вспылила Робин. – Мать перестала водить его на сеансы вопреки моим советам. Отчасти проблема заключалась в страховом полисе: его условия не позволяли оплатить больше часов. А загнать травму в подсознание – хуже не придумаешь!
– Я ничего загонять не предлагал, – Эван примирительно поднял руки. – Всего лишь повторил твои слова.
– Наверное, разумно помочь Кэти пережить ужасный опыт, – сказала мать. – Всегда считала, что психотерапевт – своего рода умственный пастух, собирающий разрозненные мысли и направляющий их в нужную сторону.
– Прекрасно сказано! – воскликнула Гленда.
Мать улыбнулась.
– Теперь я уже не веду эфиры на радио. С кем поделиться мыслями? Только с друзьями да с родственниками. Мне-то и так неплохо, а вот для слушателей – настоящая потеря.
Эван, вздохнув, произнес:
– В некотором смысле в исцелении нуждается не только Кэти и ее семья, но все наше маленькое сообщество. Происшествие с Кэти травмировало нас всех, зато теперь жители Бетельвилля смогут наконец жить дальше.
– По себе знаю, – поддержала его мать, картинно хлопнув по груди ладонью. – Каждый день думала о бедной девочке.
– И я, – подхватил Эван. – Кстати, Робин тогда тоже совершенно расклеилась.
Робин сжала челюсти, понимая, к чему ведет бывший муж.
– Не расклеилась, а расстроилась – как и все в городе.
– Помню, как говорил с тобой в тот вечер… – Эван приподнял бровь.
– Да тебя вообще в городе не было! – отрезала Робин. – Ты уехал в один из своих бесконечных туров с фотосессиями.
Эван обиженно опустил уголки губ.
– Я имел в виду по телефону. И тур я сократил, чтобы принять участие в поисках. Так или иначе, во время разговора ты рыдала не переставая…
– У Робин всегда было доброе сердце, – вставила мать. – Вся в меня.
– …и все повторяла, что не представляешь, как чувствует себя Клэр.
– У нас был вовсе не такой разговор, – процедила Робин сквозь стиснутые зубы.
– С того дня прошло несколько месяцев, а ты все не могла успокоиться. Говорила, что для матери нет ничего хуже, чем потерять ребенка… По-моему, твой настрой как раз и привел к беде.
– Говори уж прямо. – Робин посмотрела на бывшего мужа.
Швырнуть бы ему в лицо проклятый телефон…
– В смысле?
– Что ты ходишь вокруг да около? Расскажи, какая такая беда.
– Сама знаешь… – Эван выпучил глаза. – Или собираешься заставить меня вновь пережить психологическую травму? Мы типа на сеансе?
– О чьей травме ты разглагольствуешь? – вспылила Робин. – Это у меня случился выкидыш! Не у тебя, Эван! А ты, как всегда, отсутствовал. Я была одна в больнице, когда врачи сказали, что…
Ее душили слезы. Нет, не плакать… Только не сейчас, не при всех.
Она откашлялась.
– Выкидыш не имел никакого отношения к случаю с Кэти.