А могут и не оказаться… Вдруг он опоздал и Кан давно смылся? Тогда останки Робин плавают в искореженной ванне…
Он снова сжал зубы, отгоняя навязчивое видение. Впереди замаячили фары автомобиля, следующего в попутном направлении. Приближались они с пугающей скоростью. Натаниэль ехал слишком быстро.
Но сбавить обороты он не имел права.
Резкий поворот руля – и его машина вильнула на встречную полосу. Натаниэля ослепили фары другого автомобиля – тот летел прямо в лоб. Еще раз бешено крутанув рулевое колесо и раскидав колесами гравий на обочине, он вылетел на свою сторону дороги. Восстановив контроль над машиной, понесся дальше, слыша, как за спиной сигналят ошеломленные водители.
Дорога каждая секунда – вот что сейчас должно было занимать все его мысли.
Если же мгновения уже ничего не решают… Нет, об этом Натаниэлю думать не хотелось.
Робин, спотыкаясь, выбралась из ванной под ужасающие крики Кана. Она кашляла, ее рвало на ходу; удушливые испарения кипящей жидкости обжигали горло. Глаза слезились, и дорогу она различала с трудом.
Горела кожа на руке – несколько капель варева попали на тыльную сторону ладони. Ощущение было такое, словно к кисти поднесли зажженную спичку.
Робин застонала, с трудом ковыляя по темной комнате. Добравшись до двери, ударила в нее плечом. Наконец оказалась на улице и тут же поскользнулась в грязи. Упала, стукнувшись спиной, и из легких словно вышибло весь воздух.
Дождь лил стеной. Робин вытянула руку: надо промыть ожог. Не помогло – боль не утихла ни на йоту.
Слава богу, что снаружи темно – не видно, во что превратилась ее кисть…
За спиной раздался шум, и Робин, приподнявшись, обернулась.
В свете, падающем из открытой двери ванной, она разглядела смутную тень. Кан… Идет за ней, хромая. Господи, какие нечеловеческие звуки! Нечто среднее между яростным рычанием и предсмертным хрипом – невнятный, неразборчивый крик.
Робин тяжело поднялась с земли. Бежать, бежать отсюда!
В темноте перед ней поднимался почти невидимый забор. Робин бросилась к нему, хлюпая по грязи, и сжала пальцами металлическую сетку. Надо найти дыру, сквозь которую они пролезли сюда с Клэр! Черт, где же она?
Страшно болела рука, и сосредоточиться не удавалось. Боже, как, интересно, этот безумец вообще держится на ногах?
В небе сверкнула молния, осветив забор и оставшийся слева дом. Кругом лес… Да где же вырезанная секция сетки? Надо идти вдоль ограждения, пока не удастся ее нащупать. Она не может быть…
Над головой прогремел могучий раскат грома, и все ее тело содрогнулось. Робин от страха застыла на месте, не в силах пошевелиться.
Где Кан?
Она бросила взгляд вправо, влево. Не видать… Ее до сих пор трясло, да и дождь лил не переставая – тут ничего не разглядишь и не услышишь. Кан может быть где угодно…
Робин шаг за шагом шла вдоль забора, пытаясь не обращать внимания на пульсирующую в руке боль и собственное надсадное хриплое дыхание. Что-то вцепилось ей в лодыжку, и она взвизгнула от ужаса. Черт, ветка!.. Робин отшвырнула ее ногой и пошла дальше.
Снова темноту на миг разорвала вспышка молнии, и прямо перед Робин – в каком-то футе – выросла фигура Кана.
Неверный свет тут же сменился тьмой, однако она успела разглядеть зияющие, сочащиеся кровью язвы на лице убийцы и отставшие от щек лоскуты кожи. А его ноги… Господи… Да как он стоит? Как умудряется передвигаться?
Еще и бежит…
Робин развернулась и бросилась в сторону, Кан – за ней, выкрикивая неразборчивые проклятия. Она наткнулась на препятствие, упала, вновь поднялась и метнулась вперед. Снова вспыхнула молния. Вон и знакомый валун – дыра в заборе должна быть прямо напротив. Только бы добежать…
Она угодила ногой в заполненную водой яму и рухнула в грязь. Попыталась встать, но пронзительная боль в щиколотке вынудила ее ползти на четвереньках. Быстрее, быстрее, к валуну… Кан издал сзади жуткий звук – безумный, кошмарный, нечеловеческий смех.
Робин рванулась к валуну, сознавая, что убийца вот-вот ее нагонит. Зашарила пальцами по скользкой грязи. Черт, да где же дыра…
И вдруг наткнулась на горлышко разбитой Клэр бутылки из-под пива.
Кан вцепился грязными пальцами в ее ногу. Робин зажала в пальцах стекляшку, развернулась и, описав рукой в воздухе широкую дугу, закричала.
«Розочка» вонзилась убийце прямо в щеку, и тот, взвыв, отпустил лодыжку Робин, а затем отшатнулся, схватившись руками за изуродованное лицо.
Новая молния осветила согнувшегося Кана, прижавшего ладонь к остаткам щеки. И все же с окровавленной, покрытой кровью и ошметками отслоившейся плоти физиономии на Робин продолжал смотреть немигающий глаз.
Кан поднял руку, и над его головой блеснул нож. Защититься Робин не могла никак, лишь отползла на полметра, и убийца бросился вперед.
Раздался грохот, сопровождаемый яркой вспышкой, и Кан рухнул лицом в грязь.
Снова поднялся, не выпуская из руки нож.
Грохот раздался снова, и на этот раз убийца, упав, больше не встал.
Робин не осмеливалась оторвать от него взгляд; дыхание выходило из ее легких судорожными толчками. Сделав над собой усилие, она подняла глаза.
Навстречу шагнула темная фигура. Ее выхватила из мрака очередная молния, и Робин увидела перед собой Натаниэля, целящегося в неподвижно лежащего в луже маньяка.
Глава 49
Робин попробовала пошевелиться. Темно, все тело болит… Что случилось?
Память тут же услужливо подбросила мешанину ужасающих образов. Кан… Он где-то здесь? Куда она попала? Кровать чужая… Робин зашарила в темноте руками в поисках оружия. Все что угодно – лишь бы защититься…
– Робин? Робин!
Голос Мелоди пробился сквозь волны окутывающего ее ужаса. Робин вздохнула, судорожно вцепившись пальцами в простыню.
– Что? – хрипло спросила она. – Где я?
– В больнице, – дрожащим голосом успокоила сестру Мелоди. – Ты в безопасности.
– Что со мной? – прошептала Робин.
Говорить было больно – так саднило горло.
– Ты надышалась испарениями гидроксида натрия.
Теплая ладонь легла на ее запястье, и Робин напряглась, чтобы инстинктивно не отдернуть руку.
– Мои глаза… Я не могу…
– Это просто повязка. Глазам тоже досталось – им нужен отдых. Но доктор сказал, что все будет нормально. Через несколько часов повязки снимут.
Робин охватила паника.
– Точно ничего страшного? Я ведь ничего не вижу…
Мелоди нежно сжала ее руку.
– Уж поверь. Доктор меня обнадежил. Я не выпускала его из палаты, пока не получила полный отчет о твоем состоянии.
Робин кивнула в ту сторону, откуда доносился голос. Ей приходилось наблюдать Мелоди в деле – например, когда Эми госпитализировали с острой ушной инфекцией. Медсестра пыталась отделаться от назойливой мамаши общими фразами – вроде как все будет хорошо, – однако та в ярости едва не перевернула больницу вверх тормашками. В итоге прибежали два врача и посвятили Мелоди во все подробности лечения дочери.
– Горло болит, – пробормотала Робин.
– Ну да, гидроксид натрия. Говорят, ожог гортани довольно легкий. Еще у тебя пострадала рука – там все похуже. Рану обработали, но шрам останется.
Робин потребовалось некоторое время, чтобы осознать информацию. Мысли путались.
– Кан… Человек, который меня похитил…
– Он мертв.
– Разве? – Она вздрогнула. – Я помню… он шел за мной, а я никак не могла от него убежать…
– Он убит, Робин. Его застрелил детектив Кинг. Сказал, что Кан совсем мертв – что бы это ни значило.
Робин слегка расслабилась, и сестра погладила ее по руке.
– Сколько времени?
– Половина пятого ночи.
– О… А что ты тут делаешь? Почему не дома?
– Шутишь? – Мелоди фыркнула. – Как я могла оставить тебя здесь в одиночестве?
Робин вдруг напряглась.
– Менни! Он был со мной в парке…
– Менни у меня, спит в комнате дочери. Эми в восторге, можешь не сомневаться. Подозреваю, что пустила его в кровать. Он вышел вечером к кафе Джимми. – Голос Мелоди дрогнул. – Я была просто в ужасе! Кинулась к тебе домой, открыла дверь в присутствии копов, но тебя и след простыл. Полиция нашла в парке твой телефон…
Сестра всхлипнула, и Робин, пошарив вокруг, нашла ее руку.
– Успокойся, я ведь жива.
– Ага, – прошептала Мелоди и шмыгнула носом. – Надо сказать детективу Кингу, что ты очнулась.
– С этим вполне можно подождать до утра.
– Он сидит в зале для посетителей. По-моему, лучше сообщить сейчас.
– А, вот как…
Мелоди осторожно высвободила руку и встала. Робин прислушалась к ее удаляющимся шагам. Открылась дверь, затем захлопнулась, и Робин осталась в одиночестве.
В душу вновь вполз страх. Одна, в незнакомом месте… Глаза завязаны, все тело болит. Сейчас ее можно взять голыми руками – сопротивляться она неспособна.
Но… Кан ведь мертв? Совсем мертв…
Ее сердце бешено заколотилось. Черт, надо быстрее отсюда убираться. Все равно куда, лишь бы оказаться в безопасности…
– Робин…
Натаниэль?
Она судорожно выдохнула.
– Привет…
– Слава богу, вы в норме, – тихо сказал он.
– Мелоди говорит, Кан мертв… Вы уверены?
– Да, на все сто.
– Ладно… – Робин попыталась умерить сердцебиение. – Когда он хотел меня убить… едва не проболтался – вроде как есть еще кто-то. По-моему, скрывал нечто очень важное. Может, планировал расправиться с очередной женщиной?
– Ну, – Натаниэль пожал плечами, – теперь Кан в любом случае никому уже не причинит зла. Криминалисты изучают его дом. Если он что-то припрятал – найдут обязательно.
– Кэти знает? – с трудом выговорила Робин.
– Кэти?
– Да, Кэти Стоун. Ей сообщили, что похититель убит?
– М-м-м… Нет, пока нет.
– Надо ей рассказать. – Робин в изнеможении свернулась в калачик. – Объясните бедняжке, что злой клоун ушел навсегда.
Глава 50
Робин открыла пассажирскую дверцу машины и сделала глубокий вдох. Сейчас будет больно…